***
— Я не знаю, как он отреагирует, а если мы расстанемся?***
И вот, уже неделю Крис ходит с хмурым видом, никого не подпуская к себе, пропивая последние дни перед Новым годом. В понедельник его попробовал растолкать Вильям, которого, позже, послали со своей помощью далеко и надолго. После чего, Магнуссон ушел громко хлопая дверью, бубня себе под нос что-то о неблагодарных друзьях алкоголиках. Во вторник к нему наведалась Нура, чтобы, во-первых, так же, как и Вильям, растолкать недо парня Эвы, во-вторых, узнать, почему Магнуссон называет своего лучшего друга придурком, а, в-третьих, узнать, какого черта он не берет трубки, не отвечает на смс и вообще никак не реагирует на Эву, которая, между прочим, волнуется. В ответ она получила лишь сильнейший перегар и ругань о том, что его не могут оставить в покое. В среду к нему пришли остальная команда из автобуса Мун и начала неистово горланить из-за чего у Шистада разболелась голова и он прогнал их из своего дома к чертовой матери. В четверг к нему заскочил Исаак и с сочувствующим взглядом назвал Криса беспробудным пьяницей и наказал ему помыться к завтрашнему дню, что, соббственно, Шистад сделал, повергнув Вальтерсена в шок. А уже в пятницу к нему наведалась и сама Эва, вид которой оставлял желать лучшего. С опухшими от слез глазами она плюхнулась рядом с ним и тихо, практически шепотом, начала свой монолог. — И зачем ты сбежал? Сегодня канун Нового года, а ты причесаться не в состоянии. Между прочим, у меня с тобой должен состояться серьезный разговор. — Кто он? — Крис впервые за долгое время выдавил из себя хоть какую-то фразу. — Откуда я знаю? Это будет известно через три месяца, не раньше. И вообще, почему ты так странно реагируешь? Ты мне сам говорил, что любишь детей? — … — Подожди, ЧТО?! — С Новым Годом, Кристофер…