Правда.

Звонкий девичий смех разливается по кабинету Гурена. - Неудачный день? Приторный, обманчиво нежный голос Махиру, раздаётся над самым ухом Ичиносе. - Не твоего ума дело. Довольно грубо и бестактно обрывает монолог подполковник, откидываясь в кресле назад и прикрывая глаза. Он знает повадки своего демона довольно хорошо, и раз уже Хираги решила почтить его своим присутствием, то пока не выскажет все припасённые гадости, не исчезнет. Но это не означало, что не стоит пытаться от неё избавится. - Фу, как грубо, разве так разговаривают с возлюбленной? Полупрозрачный фантом устраивается на столешнице Гурена и весьма не двусмысленным жестом поглаживает себя по бедру. - Моя возлюбленная давно умерла, а ты, другого обращения не заслуживаешь. Скрещивая руки в белых перчатках на груди, холодно констатирует очевидный факт подполковник. Его ждут отчёты и воспитательная беседа с Ю, поэтому, избавится от навязчивого демона хотелось побыстрее. - Ты всё продолжаешь утверждать это? Я думала, со временем, тебе надоест. Или тебе просто не хочется признать тот факт, что ты убил того, кого любил? Наверное, это сделало бы твоё существование невыносимым, осознание, что ты поработил как оружие самого дорогого для себя человека… Глаза девушки темнеют и опасно прищуриваются, она следит за изменениями в мимике Ичиносе с жадностью вампира. Но красивые и правильные черты, не меняются ни на йоту. Вместо этого, он поднимается из-за стола и неспешно, проследовав до двери, намеривается оборвать ненужный разговор, оставив меч в кабинете. Все эти жалкие попытки надавить на его старые раны, уже порядком утомили мужчину. Если Хираги вздумалось пообщаться, то пусть занимается этим без него. - Или это потому, что твой самый важный и любимый человек всё ещё жив? Внезапный и очень точный вопрос заставляет Гурена замереть у самого порога. Он не оборачивается, но и покинуть комнату сейчас не в силах. - Что? Угадала? – яд так и капает с каждого слова – Ты же не думал, что я не знаю? Подполковник медленно оборачивается к собеседнице и, уперев в неё ледяной взор фиолетовых глаз, цедит сквозь зубы: - Что за ересь ты несёшь? В груди, мелкой ледяной коркой, сердце покрывает панический страх. Давно Ичиносе не ощущал этого забытого чувства. И надеялся, что больше и не придётся, но всё, что касается этой темы, выбивает его из колеи, даже спустя столько лет. - Ересь? По- моему это очевидная истина. Странно, что это вижу только я. Будь твои дружки не такими тупыми, тоже бы заметили. Глаза демона вспыхивают алыми искрами. - Скажи-ка, Гурен, что ты сделал, когда узнал, что я одержима? Когда я стала безвольной куклой в руках демона? Ну? Что? Убил меня? Прикрываясь спасением мира и своих друзей, избавился от проблемы? Ичиносе сжимает челюсти до скрежета и не мигая смотрит в алые глаза. - Ну конечно, что ж ты мог, бедняжка, поделать? Всё было со мной кончено, это был единственный выход…. - Именно. – Выталкивает сквозь сомкнутые в нитку губы Гурен. - Да, что ты? Правда? Позволь тогда тебя спросить, что ты сделал, когда погиб Шинья? Подполковник застывает глыбой льда. Ответ ему очевиден, и то, к чему клонит Махиру, тоже. - Молчишь? Ну, это не страшно, я, в отличии от всех остальных, эту историю не забыла. Ты, не колеблясь ни секунды, принёс в жертву всё человечество, чтоб исправить то, что казалось не исправимым! Ты, не просто не принял его смерть, ты согласился заплатить жизнями всех за то, чтоб ему дали отсрочку на несколько лет! И не смей мне говорить, что ты это сделал для всех своих друзей!! Потому, что это не кого-то из них ты прижимал к груди и кричал имя, обезумев от горя! Не кого-то из них ты нёс на руках до самого места ритуала!! И ни ради кого-то из них, ты готов убивать и предавать снова, чтоб выиграть подобие жизни! С каждым произнесённым словом, голос Махиру становится всё громче, а слова всё острее. Ичиносе сжимает кулаки и старается справиться с подступившими эмоциями. Ему нельзя проявить слабость перед демоном, иначе, он не сможет его себе больше подчинить. - Ну, ответь мне, давай, скажи, что я не права, скажи, что ты не влюблён в Шинью, что ты не одержим им настолько, что готов предать все свои хвалёные принципы и правила. Ухмылка на красивых женских губах становится хищной и алчной, демон предвкушает победу над волей своего господина. Но подполковник внезапно разжимает кулаки и улыбается не предвещающей ничего хорошего улыбкой. Шаг, ещё один, и он стоит вплотную к фантому. Рука в белоснежной перчатке ласково оглаживает скулу Махиру, и наклонившись вперёд, он копируя манеру речи демона, шепчет в самое ушко: - Раз ты так просишь, я отвечу: Я люблю его, люблю больше этого мира, больше своих принципов, больше друзей и больше чем когда бы то ни было, любил тебя. Полюбил с первой встречи, и буду любить до последнего вздоха. И я готов разрушить все существующие миры, за одну его улыбку, так же, как готов отдать свою жизнь за него. И раз уж у нас момент откровений, то я скажу - что убил тебя не ради спасения мира, или твоего, я убил тебя, потому, что ты посмела к нему прикоснуться. Гурен отстраняется от Хираги и с удовлетворением наблюдает за тем, как по бледной щеке демона скатывается непрошенная, и явно неожиданная, слеза. Всё-таки, что-то от самой Махиру в сущности демона ещё осталось, раз он способен чувствовать боль, - с наслаждением отмечает про себя подполковник, а затем, не оборачиваясь, покидает помещение, делая пометку на будущее, о том, что правду, иногда, говорить предпочтительнее лжи.