разве ты не видишь, что я не в порядке?

Каждому из нас приходилось готовиться к экзамену, который решал дальнейшую судьбу. Сэм не исключение, к сожалению. У него вся жизнь – это экзамен. Отец не в состоянии позволить оплатить высшее образование своим детям, пьяница, что с него взять. Если нет денег, то должны быть связи, но и этого у Винчестера нет. Есть только Дин, старший брат, который бросил школу, чтоб содержать Сэмми. Покупал ему книжки, которые нельзя было взять в библиотеке и скачать с сети. Сэм ценит это. Он не мог подвести брата. Тот ждёт, что он поступит в Стэнфорд или в Лигу Плюща, ведь его братик такой умный, что иначе быть просто не может. Каждый учитель в школе смотрит на подростка так, словно он должен набрать самый высокий балл в истории человечества. Он и старается не разочаровать их. Все время уходит на учебу. Каждым днём шатен уменьшает своё количество пищи, списывая это на пустую трату времени. Сначала он ел два раза в неделю, а спустя пару месяцев не ест, пока Дин силой не будет пихать в него еду. Старший Винчестер долго не замечал, что его брат стремительно терял вес. Ведь молодой организм быстро растёт, а его брат так растет, что перерос уже и его. Однажды Дин застал брата в душе, разглядывающего свое тело. Одни кости, как будто попал на урок анатомии и ему на скелете подробно рассказывают о строении человеке – вот тогда старший брат и стал беспокоиться. Разговоры о том, что питаться важно. О том, что ему не нужен брат в Гробу. Сэм слушал, пытался вернуться к прежней жизни, но одни мысли о еде вызывали тошноту, а при взгляде на продукты питания сразу отвращение к самому себе. Он понимал, что мальчишка семнадцати лет не должен быть таким. Все его сверстники с мышечной массой и отличной фигурой, а он может своими скулами резать бумагу. Все бы так и продолжалось и дальше, пока не произошёл голодный обморок. Школьная медсестра сразу вызвала скорую помощь, а там врачи без сомнений оставили его на сохранение. Чтоб он, хотя набрал пару кг, дабы желудок перестал, есть самого себя. Юноша открыл глаза в белой палате, а над ним какой-то мужчина в белом халате. — Так-так, Сэм Винчестер, давно я не видел такого красивого парня с анорексией. Обычно все такие страшнейшие хоть отправляй на съемки фильмов ужасов. — Мужчина не планировал как-то задевать ребёнка, лишь говорил факты. Гавриил любил говорить пациентам правду. — Молчаливый ты, однако. Не бойся, я не кусаюсь. Максимум поставлю болючий укол. Гавриил Новак один из психиатров детского отделения больницы, он услышал об этом парнишке, уходя домой. Только до дома он так не дошёл. С такими детьми надо находить контакт сразу. Они замкнуты, бояться, что на них накинуться и будут осуждать. — Нет, я не молчаливый, просто не знал, что мне сказать. — О, ты не только красив на мордашку, но и голос у тебя ещё очень приятный, кстати, я, Гавриил, один из врачей этой большой больницы. — Где мой брат? — Тот нервный малый? Он в коридоре, зайдёт, когда я разрешу. Я сегодня добрый так, что сейчас он войдёт. Тебе провести экскурсию по отделению? — Было бы мило с вашей стороны. А то, по-вашему, взгляду я понимаю, что я тут надолго... — Врач лишь улыбнулся и вышел из палаты. Такие пациенты и, правда, задерживаются тут на долго, но надо помочь им захотеть выздороветь. А этому лохматому парню он больше всего на свете хочет помочь ему. Винчестер час спорил с врачами, чтоб его пустили к брату, но тот карлик отказывался. Ссылаясь на то, что психолог должен поговорить с ним и сделать заключение о его состоянии. — И где этот доктор? — Прям перед вами, и вы мешаете мне выполнять свою работу. — Гавриил ухмыльнулся, поглядывая на парня, как на пустое место. Это его больница, его отделение. Пусть все играют по его правилам. Когда врач вышел от пациента, Дин зашёл к мелкому засранцу. — Привет, дружище, я рад, что все хорошо. Сэм искренне рад, что ему не устроили допрос, сейчас не в состоянии объяснять брату. — Я притараканил тебе твои учебники, чтоб тебе не было так скучно. — Разве ты не заберёшь меня домой? — Сэмми, извини, я не могу. Тебе нужна помощь. Я не могу тебе ее дать. Я пытался, но ты оказался в больнице. — Все хорошо. Мне выпишут, и все будет как прежде. — Он уже научился лгать самому себе. Ведь уже не будет как прежде. Почти полгода без крошки съестного. А ему стало интересно, сколько он так продержится. Они с братом посидели не долго, ведь старшему надо на работу, а младшему отдохнуть. Сон - лучшее лекарство. Гав решил, перед тем как уйти домой, зайти к своему новому пациенту. — Чего не спишь? — Я жду свою экскурсию, а то не горю желанием потеряться в длинных коридорах и заглянуть в морг. — До морга ты точно не дойдёшь, потому что его нет в нашем отделении. — Как жаль, мне так хотелось побывать. — Если будешь хорошо себя вести, то я обязательно тебя свожу. А так поднимайся и мы прогуляемся. Только нам придётся взять собой эту штуку— Врач указал жестом на капельницу. Сэм послушно поднялся, надевая на себя свою кофту. Она никогда не была ему по размеру, а сейчас вовсе в ней тонет. На него так больно смотреть, но Новак не показывал этого. Его задача подружиться с этим парнем, стать спасительным кругом. Они вышли из палаты и Гавриил посмотрел на подростка так, словно сейчас скажет то, что изменит их жизнь. — Тут у нас комната для посетителей, игрушки разные, порой мне кажется, что там можно найти детские подгузники, а может вовсе забытого ребёнка. Ну и запашок там. — Сэму казалось, что мужчина сам собой разговаривает. Да вообще такое отношение к нему иное. Хоть они знакомы пару часов, а казалось, что вечность. — Здесь моя отдушина. Аппарат с конфетами. Он старенький, если постучать в правильных местах, то может выпадет бесплатная шоколадка. А эта дверь ведёт в мой кабинет. Там мы с тобой будем видеться каждый день, но если тебе уютней в палате, то можем и там. Болтать о жизни. Винчестер слушал его в пол уха, больше разглядывал мужчину. Он был красивым, его медовые глаза, алые губы, а кожа, наверное, такая бархатная и идеальная. Что Сэм поник, вновь почувствовал ненависть к самому себе, те эмоции, которые преследуют его много лет. Он молчал всю прогулку по больнице, обменявшись банальными фразами с врачом, больной ушёл к «себе». Уже прошло столько встреч с Новаком в его кабинете, а результата ноль. Они обсуждали политику, экономику и историю, но ни разу не затронули самого Сэма. Гавриил боялся надавить. На одной из встреч что-то пошло явно не так. — Почему вы не спрашиваете о причинах болезни? — Мне больше нравится обсуждать с тобой равенство полов и то, что любовь не имеет пола, но если ты хочешь поговорить об это, то я готов тебя выслушать, Сэм. Долгая минута молчания, она сводила с ума, но Винчестер прервал их адские пытки. — Ты когда-нибудь ощущал, что окружающим надо от тебя что-то, чего ты не в силах дать. Каждый день от учителей слышать, что ты надежда светлого будущего нации, словно ты решение всех проблем. Ты боишься подвести их, поэтому ищешь больше времени на обучение. Отказываешь от любимых занятий, затем от общения с друзьями, а когда понимаешь, что это мало, все доходит и до еды. Сначала ощущение вечного голода, но к нему быстро привыкаешь. Я сам не заметил, как отказался от еды на такой долгий срок, а потом мне стало интересно, сколько я продержусь. Мужчина внимательно слушал юношу, он понимал его. Хотелось обнять его и не отпускать, просто помочь ему чувствовать себя в безопасности. Ещё с первого взгляда на этого великана мысли Гавриила были забиты только им. Работать выходные, дабы не оставлять Сэма одного. Приносить любимые книги, чтоб юноша не скучал ночами. Это признание, будто подтолкнуло его к мальчишке. — Сэм, это-твоя жизнь. Ты никому ничего не должен. Знаешь, я хочу помочь тебе избавиться от этих чувств. Только помоги мне, откройся. Ты мне дорог. Даже не представляешь как.