***
Восемнадцатилетие. Важный день в жизни двух Сиэлей. Несколько лет назад именно в этот день они лишились родителей и остались одни в огромном поместье. Многие слуги ушли и лишь несколько людей осталось вместе с графами. Но сейчас всё пришло в норму. Старший Граф прекрасно справлялся со всеми делами умерших родителей, а младший ему помогал и всегда был рядом. Это и вызвало очень тесные чувства у обоих юношей. Далеко не просто братские. Это можно было заметить ещё тогда, когда у младшего началась первая течка. А вообще оба брата были прекрасного воспитания и часто пробывали на людях, от чего и нравились многим девушкам, да и не только девушкам. Оба Сиэля были из тех людей, которые на все случаи жизни имеют готовые пышные фразы, которых просто прекрасное не трогает и которые важно драпируются в необыкновенные чувства, возвышенные страсти и исключительные страдания. Производить эффект — их наслаждение; они нравятся романтическим провинциалкам до безумия. Даже сейчас на празднике по случаю их совершеннолетия, будучи в более менее алкогольном опьянении многие девушки приставали к старшему альфе, что несомненно злило младшего. Но тот же в свою очередь на прекрасном французком успокаивал его: — Mon cher, — сладким голоском произносил он, — je méprise les femmes de tout mon cœur mais sans ces conversations ma vie serait trop ridicule de mélodrame.* Однако омежка даже рассердился и тупо утащил своего братишку от этих расфуфыренных куриц. Да и не только от них, а вообще из зала в самую дальнюю комнату. — Ой, видимо кому-то не терпится побыть со мной наедине, — посмеивался старший Фантомхайв, чувствуя, как братик толкает его в сторону большой кровати. — Не только. Я жду, когда кто-то заявит о наших отношениях публично и оплодотворит меня. Я хочу ребёнка, — не по своему захныкал младший, толкая старшего на кровать, а сам усадился ему на живот. Наклонившись к его лицу, омежка приоткрыл рот и лизнул языком губы альфы, затем десны и, наконец, коснулся языка. Старший с рыком перехватил инициативу, буквально всосав его язычок себе в рот. Это был не первый их поцелуй. Далеко не первый. Собственно, как и секс, который уж точно не избежен, учитывая желания младшего скорее завести ребёнка. Ну, а старший просто не мог вот так ему отказать в этот день. — Мы обязательно заявим об этом публично, но не сейчас. Ну, а ребёнка можно устроить, — уже после поцелуя сказал старший Сиэль, видя, как обрадовался младший. Переворачиваясь на кровати, альфа теперь оказался сверху и уже через пару секунд скинул пиджак, галстук и практически сорвал рубашку с хрупкого тельца омеги. Тот лишь, как марионетка, шевелил руками и помогал освободить себя же от одежды. Буквально минута и оба юноши уже были без одежды, а старший уже усердно ласкал своего любимого, из-за чего у второго уже обильно выходила смазка из полового органа. Обильно смазав руку смазкой, старший Сиэль начал нежно скользить пальцами вдоль половинок, не делая попыток проникнуть внутрь. Но всё же растянуть его требовалось. Проникая сначала одним пальчиком, он лишь аккуратно надавливал на вход, задерживаясь, круговыми движениями чуть проталкивая фалангу пальца, а потом уже добавляя и второй. Омежка был узкий и тугой, даже не смотря на то, что они не редко занимались этим. — К чему эти церемонии. Давай побыстрее, — тихонько проскулил он, аккуратно отодвигаясь от этих пальчиков, явно прося совсем другое. Тот же в свою очередь не стал его мучать и через миг омежка ощутил его толкающуюся головку и закрыл глаза, уже предчувствуя всё последующее наслаждение. Он медленно выходит и начинает движения. Движения рваные, вырывающие из обоих судорожные вздохи. Он вцепился пальцами в бедра младшего Сиэля и вколачивался все быстрее и быстрее. Тот же в свою очередь поддавался всем движениям, аккуратно поглаживая и надрачивая свой член. Однако всё не могло продолжаться долго и они оба кончили в унисон, только альфа первый раз кончил внутрь него, что дало начало их первому ребёнку.***
— Ну и как ты хочешь его назвать? — спросил старший Сиэль, с улыбкой смотря теперь уже на своего мужа с их первым ребёнком. — Алоис. Это идеальное имя для него, — тихо ответил омега, смотря на спящего светловолосого младенца. Да, оба мужчины тёмноволосые, а сын вот блондичик. Но это и хорошо. Хоть какое-то разнообразие в их маленькой семье.***
Алоис рос капризным ребёнком, но в тоже время все были от него без ума. Голубоглазый мальчишка сумел выбесить множество дворецких, но вот единственного Клода он никак ещё не мог вывести из себя. Хотя тот даже особого внимания на него и не обращал. Но Алоис так просто не сдавался и всячески пытался вывести его из себя, тем самым самостоятельно привязываясь к нему. Но это уже совсем другая история.