Морская гладь была на удивление спокойной. Небольшие волны лишь украшали её, но прозрачная вода и никаких теней у поверхности доказывали, что опасаться некого. Это и радовало Иккинга, наконец он сможет поймать ветер у самой воды, не опасаясь внезапно выныривающих кипятильников, гроз морей, глубинных потрошителей и прочих опасных обитателей бескрайнего океана.
— Давай, братец, на этот раз точно обойдётся, — погладил он Беззубика, что скорчил недовольную морду, когда понял затею своего наездника. — На этот раз точно! Ты погляди только, какое сегодня море приветливое, — он сам приветливо улыбнулся своему другу.
Дракон раздражённо прорычал. Иккинг изменил положение хвоста, услышав привычный звук. Ночная фурия взмыла вверх над водой, описала петлю и оказалась в метре от морской глади.
— Беззубик, бочка! — скомандовал шатен, и дракон послушно перевернулся, теперь паря в воздухе брюхом вверх. — Знаю, брат, довольно опасная позиция, но что поделать. Это же так… Так…
Парень вдруг отпустил руки и теперь просто висел в седле, едва касаясь пальцами быстро проходящей перед глазами воды. Большая бука тоже заметно повеселела: всё—таки Иккинг прав, это непередаваемое ощущение, когда помимо ветра в лицо летят капли воды и тут же слетают прочь, гонимые воздушным потоком… Это ненадолго освежает, но проходит так же молниеносно, как и появляется.
Зрачки Беззубика сузились, когда какой-то настырный и остролапый дракон схватил его за брюхо и потащил ввысь, не позволяя улететь.
— Что такое, малы… О-о-ой! — Иккинг тоже почувствовал, что что-то в их полёте явно не так. Схватившись за седло, он выглянул, внимательно разглядев брюхо змеевика, обтянутое кожаным ремнём от седла. Парень протянул руку, нащупав когтистые лапы, и принялся щедро чесать дракона. Змеевик рыкнул от наслаждения и рефлекторно разжал когти. Беззубик перевернулся в правильное положение, расправив крылья. Он летел на одном уровне с…
— Эй, Астрид, не думаешь, что это похоже на похищение? — возмутился Иккинг, немного обиженно улыбнувшись.
— Сам виноват, — блондинка в голубых доспехах ничуть не смутилась. — Нечего оставлять своего дракона в настолько опасном положении. Брюхом вверх, это ж самое уязвимое место!
— Я знаю, но… — тут он замялся. Действительно, зачем он это сделал? — Просто мы не видели никого на горизонте, да и море было…
— Иккинг, остров! Приземляйся, нам нужно поговорить.
О, он знает этот тон. Ничего хорошего не жди. Вот зачем она пристала к нему с этим «похищением». И не отвяжешься ведь!
— Ох, Астрид, — попытался было он.
— Живо!
Хэддоку ничего не оставалось, кроме как тяжело вздохнуть и направить дракона на посадку.
Девушка грозно прожигала его, пока тот рассёдлывал фурию. Обернувшись, Иккинг понял, что все его опасения были ненапрасными. Их действительно ждёт разговор. Серьёзный разговор.
— Ну что, что на этот раз, мисс-заместитель-мамы?
Это прозвище, придуманное парнем, действительно очень подходило этой жестокой и чересчур заботливой девушке. Две недели именно она следила, чтобы новоиспечённый вождь не смел покидать Олух, ибо его тут ожидают бедные несчастные жильцы, ожидающие помощи своего могучего владыки. Уж если не Астрид его останавливала, то непременно мама или Плевака.
— Иккинг, теперь ты — вождь народа Олуха. Ты не можешь просто взять и улететь, оставив остров полностью беззащитным!
— От кого защищаться, Астрид? Драго побеждён, берсерки и изгои — наши союзники, так что не так? А если вдруг что, так есть драконьи наездники, резервный отряд!
— Ну… — она переосмысливала его слова. Ну, как бы, гипотетически, он прав. Опять. Но разве станет она это признавать? — Слушай, ты мог бы занимать свой пост единолично, без всяких заместителей?
— А чем Плевака и Рыбьеног плохи?
— Ну, даже не знаю, — саркастично протянула она, — может, тем, что Плевака любой спор решает вручением топоров? А Рыбьеног не может сказать кому-то, что тот не прав?! М-м?
— Их методы слегка… э… оригинальны, но действенны, согласись? — как же он ненавидит этот прожигающий насмехающийся взгляд. — Ладно, твоя взяла. Но кого тогда?
— Никого! Это твой пост, Иккинг, твой долг.
— Я знаю, знаю, но что мне оставалось делать? Эти разъярённые викинги не давали мне и передышки! И вообще, это Беззубик меня похитил.
На заднем фоне послышался недовольный рык ночной фурии.
— А ты и не против? — девушка изогнула бровь и сложила руки на груди.
— Нет, не против, я вообще всегда за! — выпалил он, но, поймав удивлённый взгляд, шумно выдохнул и сдался. — Ладно, я осознал ошибку и больше так делать не буду. Летим на Олух…
— И правильно! Узнаю моего Иккинга, — Астрид подошла к побеждённому парню и чмокнула в губы.
***
Солнце щедро одаривало лучами мягкий песок и прибрежных обитателей на нём. Ярко-красный краб мирно грелся и наслаждался чудесным днём, поджав крохотные лапки. Людям следовало бы поучиться у него. Счастливому крабу ничего не нужно: рядом еда, вода, дом… Что ещё нужно для счастья? Грейся себе на солнышке да водоросли пожёвывай. Определённо краб — оптимист.
Грубая тёмная рука схватила краба за красный панцирь, взвесила и метнула в море, попутно закрутив его. Краб мог бы обидеться за столь наглое и бесцеремонное обращение, что он, собственно, и сделал сразу после того, как тысячу раз мысленно поблагодарил незнакомца за подаренные ему ощущения полёта. Определённо оптимист.
А незнакомец сидел на пляже, хватая всё, что под руку попадёт, и кидая в водную бездну. Он был изувечен шрамами и не имел другой руки.
— Покоритель драконов, значит. Посмотрим, кто кого. У меня есть для тебя подарочек, Иккинг. Ты ещё услышишь о Драго Блудвисте! Точнее, это будет последнее, о чём ты услышишь. И что увидишь.
Он поднял с песка свёрток бумаги, встал и направился обратно в пещеру. Пнув очередной ящик с гербом изгоев, он развернул свёрток и прикрепил его к огромной коллекции похожих листков. Этот стал завершающей деталью. На изображении был бесформенный валун.
***
