Велики силы любви, располагающие любящих к трудным подвигам, перенесению чрезвычайных негаданных опасностей. Д. Боккаччо Брак — величайшее счастье на земле, если он основан на полной гармонии. Бенджамин Дизраэли
Элизабет проснулась на своей кровати, в номере Кортеза. Теплые солнечные лучики ласкали ее тело и, казалось, бодрили девушку перед столь важным и нежеланным шагом.Потягиваясь, она обнаружила, что не одна в номере.Рядом в кресле сидел Марч и сжимал в руках книгу в одотонной обложке.Должно быть, записную.Блондинка сразу же поспешила прикрыться одеялом, чтобы интимные подробности, открытые забравшейся рубашкой, не были видны и сильно покраснела.Мужчина засмеялся: — Можете не стесняться, завтра Вы уже будете моей, милая Элизабет — Завтра??? — Да, завтра.А это обозначает ровно то, что Вам сегодня нужно решить дюжину вопросов.Какое число выберешь: 2,3 или 5? — Давай, три — Замечательно.Держите —мужчина протянул ей 35 долларов — ты должна выбрать себе платье, туфли и все остальное, что сочтешь нужным.Я уже переговорил со всеми знакомыми владельцами — они помогут тебе подобрать.И не бойся тратить деньги! Нужно будет еще — я дам. — Вы что, ну как-то неудобно — Бросьте, Вы почти моя жена — скомандовал мужчина и девушка молча улыбнулась и протянула свою маленькую тонкую ладошку — поскольку ладных парикмахеров я не знаю, вы с Гиби решите вопрос с прической.Согласна? — прямо отрезал Джеймс — Д…да, Джейми — Вот и славно.Два или пять? — П…пять — Прекрасно.Каких артистов пригласим, любовь моя? Какие блюда будем подавать? — Ой, я даже не знаю.Может, я посоветуюсь с Гиби? — Это Ваша свадьба, милая.Выбираешь то, что хочешь ты, а не Гиби.Вот хоть немного подумай, чего бы ТЫ хотела.Клоунов? Весь театр Ла Скала? Саму Марлин Дитрих за соседним столиком? Не стесняйся, я не пожалею ни цента — Ну не, это слишком громко.Я люблю фокусы, искренне люблю фокусы.Давай пригласим джазовиков.Нынче джаз в моде. — Ненавижу джаз, но как скажешь, милая.Какой твой любимый фильм? — Наверное,"День получки».А что? — Точно.Вот оно.Я знаю, кто будет завтра вести свадьбу.Я уже созванивался с Чарли, он сможет завтра посвятить нам день.Надо созвониться с Гудини — он как раз отъезжает через два дня, пусть хоть заскочет.Чего еще желает Ваше сердечко? Ах да, Вы не против, если на свадье будет немного классики? Я обожаю класику. — Нет конечно, мистер Марч.Ваши же деньги. — Мне ничего не жаль для Вас.Так чего Вы еще хотите? — Я уже, наверное, Вас разорила. — Мне ничего не жаль для Вас.Так чего Вы еще хотите? — Честно? — Конечно.Не стесняйтесь, милая. — Знаете, я как-то была на цирке уродов.Так забавно мне никогда не было. — Здорово.Антрипринер Шлитци недавно просил меня об одной услуге.Пора платить.Что на счет блюд? — Насчёт блюд… ммм… Давай закажем что-нибудь из греческой кухни. Гиби подсадил на неё ее парень-грек, а она подсадила меня. — Как насчёт сувлаки? Повар Кортеза неплохо его готовит. Что ты еще хочешь, милая? — Ну не знаю. Составь меню по своему вкусу — я не слишком привередлива в еде. — Как скажешь, милая. Я тогда закажу кучу фалернского, морепродуктов и самого дорогого мраморного мяса. Ты же не против? — И сувлаки. — Естественно. Пригласим то кого? Только не говори, что Гиби. Подумай лучше. А то знаю вас неразлучников. — За что ты ее так не любишь? — Я твердо нейтрален. Просто ни одно наше совместное действие без неё не обходится. Она даже фактически познакомила нас, черт возьми. Извиняюсь. Так кого пригласим? Как бы не хотел приглашать священника…а ведь придется!!! Крестись, женись, помри и за всё попу плати. Хоть десятину ещё не сдирают. Ненавижу религию. Мой отец был самым настоящим фанатиком, но до святости ему было также далеко, как нам сейчас до солнца. Наверное их боженька как раз питается страданиями, раз такие и до сих пор живут и радуются. Извини, милая, мы отошли от темы. Кого ты хочешь пригласить? — Ну давай коллег по сцене и парочку режиссеров. Всё-таки я многим им была обязана. Давай еще Райчел Адамс, мою гримершу. Она, фактически, стала мне подругой. Ни как Гиби, но всё же… — Теперь ты никому и ничем не обязана, любовь моя.Приглашай только тех, кого хочешь.Ради тебя я вытерплю даже твою маму. — У меня нет мамы. — губы девушки задрожали и глаза быстро залились соленой жидкостью — Не плачь, милая — мужчина прижал Элизабет к груди и нежно погладил по макушке — прости меня, я слишком нетактичен — Не могу не плакать.До сих пор не могу это представить.Как думаешь, какую дочь сантехника отпустят одну в Голливуд? Да никакую! Моих родителей убили из-за сомнительных денег несколько лет тому назад.Мою жизнь спасла лишь случайность.Как же вечерами мне недостает этого семейного тепла и уюта. — Все хорошо, завтра у тебя будет своя семья.Я дам тебе все, о чем твой папа-сантехник и мечтать не мог. Потом родишь мне детишек и поверь, твоя жизнь обретет смысл. Все женщины обретают второе дыхание, когда становятся матерями.Кого ты хочешь, мальчика или девочку? — Джимми, я даже еще не беременна.Давай не будем спешить.Я еще не готова быть матерью.Давай подождем хотя бы годик. В номер влетает та самая горничная.Ее волосы слегка растрепались, а само ее полноватое тело было сковано одышкой. Чуть не споткнувшись об туфли Элизабет, женщина выронила планшетку, которую быстро подняла и выпалила. — Я везде вас искала, мистер Марч.И повар тоже. Что там с блюдами? — Пусть откроют фалернское, закупят у мистера Гидлера мраморной говядины и кабанятины, из салатов Цезарь и мой любимый Уолдорф.Не обойдитесь без пиццы по-чикагски и морепродуктов.Лобстеры, крабы, раки, мидии, маринованые осминоги! — И сувлаки. — Я все поняла, мистер Марч.Извините за беспокойство. — запыхавшись отвечала женщина.Положив ручку в карман, она снова куда-то побежала. Женщина обеспокоенно побежала обратно на кухню.В каждом ее движении чувствовались злость и обида. Казалос, что она вот-вот заплачет, а ее глаза выражали грусть подло преданной хозяином собачонки.Ей очень хотелось напиться, но она знала, что Альберт приезжает сегодня к вечеру. Поэтому ее единственное лекарство было ей недоступно.От раздумий ее отвлек голос повара. — Хезел, ты узнала пожелание? — Да, конечно — И что они хотят? — Сейчас зачитаю.Пусть откроют фалернское, закупят у мистера Гидлера мраморной говядины и кабанятины, из салатов Цезарь и мой любимый Уолдорф.Не обойдитесь без пиццы по-чикагски и морепродуктов.Лобстеры, крабы, раки, мидии, маринованые осминоги! И сувлаки. — Замечательно.На сколько человека накрываем? — На тысячу — Едрить хозяин разошелся.Ну, справимся.У тебя же Альберт сегодня приезжает? Вот пусть мальчишка тоже помогает. — Да, тут хоть отнести уже — большая помощь. — Да вот же.Надо тогда сегодня закупить продуктов, отоспаться и с ночи начать готовить. — Да, многое понадобится.Ладно, я к хозяину на счет средств. Женщина снова шла по тому же коридору, об который за сегодня уже стерла ноги.Ее голову все не покидала одна-единственная горькая мысль.Вот почему тот, больше которого она любила только Альберта, выбрал другую? Ведь по своей сути хозяйка из нее никакая, хозяина она совершенно не любила, детей не хочет и вообще, как поговаривают, не видит жизни без другого мужика.Ну шикарно! Просто прекрасно! Какой же он глупец! Наверняка она навешала ему стандартной лапши, а он повелся! — про себя думала женщина.Вдруг перед ней возникла знакомая мужская фигура в черном жилете и с традиционно зачесанными на пробор волосами.Она не сразу заметила ее, как и фигура не сразу заметила горничную. — Ой, извините, мисс Эверс — Это вы меня извините, мистер Марч.И как я только могла вас незаметить? — Да ладно Вам, все нормально — И это при том, что я вас искала.Что с финансами? Сколько выделите? — Я сейчас немного занят с украшением, а вот в 11 — произнес мужчина, смотря на часы — ищите меня в кабинете. — Да уж, хлопот много. — Ничего, переживу.Один раз женюсь — счастливо улыбнулся мужчина.И что же делает сейчас его Лиз? Малышка выбирает туфельки или платьице? Надо обзвонить магазины и узнать, где она. Элизабет сидела на стуле и примеряла дорогую и очередную туфельку, когда вошел Марч. Она даже вскрикнула от неожиданности и прикрыла рот рукой.Мужчина подошел к девушке и слегка приобнял ее.В нем чувствовалась какая-то забота и защищенность.Но вместе с тем от нее исходила тьма, намного превосходящая его темную шевелюру.Нет, он не был отталкивающим и неприятным.Он был обаятелен.Но это было черное, дьявольское обаяние.Сейчас, при всем ее нежелании выходить за него, его обаяние манило и искушало.Ей хотелось наброситься на него и делать с ним все, что пожелает. Однако, ей удалось сдержать себя.Он встал и собирался уже выйти, но, внезапно, передумал и обернулся.Он посмотрел прямо ей в глаза и спросил: — Ты уже выбрала что-нибудь? — Я почти выбрала туфли.Не составишь компанию с платьем? — Конечно, милая, мой водитель подвезет вас.***
Звенели бубенцы. И кони в жарком мыле Тачанку понесли навстречу целине. Тебя, мой бедный друг, в тот вечер ослепили Два чёрных фонаря под выбитым пенсне. Там шла борьба за смерть. Они дрались за место И право наблевать за свадебным столом. Спеша стать сразу всем, насилуя невесту, Стреляли наугад и лезли напролом. Сегодня город твой стал праздничной открыткой. Классический союз гвоздики и штыка. Заштопаны тугой суровой красной ниткой Все бреши твоего гнилого сюртука. Под радиоудар московского набата На брачных простынях, что сохнут по углам, Развёрнутая кровь, как символ страстной даты, Смешается в вине с грехами пополам. Мой друг, иные здесь. От них мы недалече. Ретивые скопцы. Немая тетива. Калечные дворцы простерли к небу плечи. Из раны бьёт Нева в пустые рукава. Подставь дождю щеку в следах былых пощёчин. Хранила б нас беда, как мы её храним. Но память рвётся в бой и крутится, как счётчик, Снижаясь над тобой и превращаясь в нимб. Вот так скрутило нас и крепко завязало Красивый алый бант окровленным бинтом. А свадьба в воронках летела на вокзалы. И дрогнули пути. И разошлись крестом. Усатое «ура» чужой, недоброй воли Вертело бот Петра как белку в колесе. Искали ветер Невского да в Елисейском поле И привыкали звать Фонтанкой — Енисей. Ты сводишь мост зубов под рыхлой штукатуркой, Но купол лба трещит от гробовой тоски. Гроза, салют и мы! — и мы летим над Петербургом, В решётку страшных снов вплетая шпиль строки. Летим сквозь времена, которые согнули Страну в бараний рог и пили из него. Все пили из него — и мы с тобой хлебнули За совесть и за страх. За всех. За тех, кого Слизнула языком шершавая блокада. За тех, кто не успел проститься, уходя. Мой друг, сними штаны и голым Летним садом Прими свою вину под розгами дождя. Поправ сухой закон, дождь в мраморную чашу Льёт чёрный и густой осенний самогон. Мой друг «Отечество» твердит как «Отче наш», Но что-то от себя послав ему вдогон. За окнами — салют. Царь-Пушкин в новой раме. Покойные не пьют, да нам бы не пролить. Двуглавые орлы с подбитыми крылами Не могут меж собой корону поделить. Подобие звезды по образу окурка. Прикуривай, мой друг, спокойней, не спеши. Мой бедный друг, из глубины твоей души Стучит копытом сердце Петербурга. Александр Башлачев — Петербургская свадьба.
Марч проснулся намного раньше, чем должен был, за окном еще только светало.Этот день достал.Поскольку невестой он не был и часами готовиться, наряжаться и причесываться ему не пришлось, было время лечь и отдохнуть от своих и чужих трудов.Его сюртук давно поглажен заботливыми руками мисс Эверс, а отель он украшал лично и, вроде как, был доволен.Мужчина представил, что уже сегодня будет происходить на этой кровати и хитро усмехнулся.В его голове засели весьма крамольные мысли.Она девственница? Если нет, то, интересно, какой у нее темперамент? Он уже в мыслях лапал девушку и целовал в губы, когда в дверь постучали.Как всегда, мисс Эверс. — Извините за беспокойство, мистер Марч, но собирайтесь. Священник приедет немного раньше, чем должен был.Ваша невеста уже предупреждена и вставляет последние шпильки.Вы еще раз извините, я думала, что вы спите.С гостями вопрос решен.Все уже оповещены. — О, мисс Эверс, вы моя опора.И чтобы я без вас делал? — Не стоит благодарности, это моя работа.Ладно, мне нужно на кухню.Мы втроем еле справляемся — столько гостей.И, да ваша мама с нетерпением хочет вас увидеть, а отец очень хотел вас разбудить, передам его слова:"чтоб хоть спросить, что за баба; — Мама?! Ноги оторву тому, кто это сделал! — рассерженно тараторил мужчина — Да, Элизабет отправила приглашения твоим родителям. — Милая Элизабет не знает, с кем связалась. Мои родители те еще штучки. Особенно отец. — Сожалею, мистер Марч.Для меня всегда родители были моей опорой.Альберт каждое лето у них. — Мне не столь повезло.Однако, меня наверняка одарили в чем-то другом. — Да, Вы гений, мистер Марч.Ладно, уже время. Вы тогда собирайтесь и, если захотите, можете подняться к родителям.Ваша невеста уже как пол часа назад познакомилась со свекровью. — Ладно.Идите.Я оденусь, а то еще заявится сюда.Знаю я свою мать, она может. Горничная снова спустилась в кухню.И вдруг ее печаль прорезала мысль. — Отравить.Да, она хотела то странное греческое мясо.Значит, она его любит.Пожалуй, выберу самый красивый — Марч наверняка настоит на этом.Дело за ядом.Надо незаметно шмыгнуть в его адскую аптечку — говорила сама себе женщина Не смотря на свои немаленькие габариты, она могла тихо, быстро и незаметно ходить.На руку ей, несомненно, было то, что путь в тайник лежал через кухню и то, что от него-то у нее ключи всегда были.Три ступеньки, коридор и три поворота и от мечты отделяет всего пару минуточек.Справившись с замком на стеклянном шкафчике, женщина нашла темную баночку с надписью: Циановая кислота.Да, оно.Тот самый препарат, о котором рассказывал ей хозяин.Одна капля в шприц, а шприц в мясо.Все сходится.Несчастная леди промучается 5-10 минут, а мистер Марч останется вдовцом.Обвинят, конечно же, повара, а она утешит Джеймса и убитого горем человека намного легче склонить в свою сторону.Она знала это по себе.Когда-то она также потеряла жениха перед свадьбой, а свидетель также активно начал ее утешать, а потом родился Альберт.И ведь надо же, смылся.Женщина набрала шприц, быстро повернула ключ и побежала на кухню.К ее удивлению, все заняло пару минут и не больше.Вот и все.Судьба этой, как она сказала, стервы, была предрешена.Да начнется праздник! Джеймс Марч стоял по середине зала, по левую руку от священнослужителя. Оставалась минута.Его, уже почти его, Элизабет уже наверняка села в лифт перед своим бракосочетанием.Гостей было столько, что они заполнили два плотных ряда, площадью 10×40 футов.Большая зала, этот роскошный отель цвел и пах.Настолько, что отель даже закрыли на один день: понятно, что никого не выгоняли, но ни одного постояльца не заселили в отель.Марч, нефтяной магнат, оказался настолько щедр сегодня, что приглашены оказались даже постояльцы.Мужчина уже во всю теребил запястья, когда Лиз показалась из красивого узорчатого лифта.Сама же она была прекраснее всего на свете для будущего мужа. Ее светлые локоны были завиты и увенчаны диадемой, инкрустированной настоящими камнями, что делало ее похожей на королеву в глазах Джеймса.Он протянул ей руку, одетую в лощеную белую перчатку.Когда она протянула ему свою маленькую женскую ручку с длинными, наточенными ногтями и мягко положила на бархатную подушечку перчатки, у него она вызвала ассоциации с нежной и игривой кошечкой, как и черные стрелки на глазах.Священник что-то говорил, но в голове Марча творились свои процессы.Все вокруг помутилось и, казалось, что ничто в этом мире не так важно, как его, теперь его, Лиззи.Ее согласие и окончательно объявление их супругами сразу вывело его и из этого состояния сладкого сна и мужчина, не дожидаясь разрешения священника, прижал девушку к себе, поднял на руки и крепко поцеловал в губы, под крики «горько» знакомых и постояльцев.Он нежно обнимал девушку, легонько поддерживая ее хрупкое тело на своих плечах.Легонько проведя ей по макушке, он отстранился, оставив влажный след на ее сладких губах Мужчина отпустил девушку на пол, поправил бабочку и произнес: — Дамы и господа! Сейчас будет небольшое объявление.На этой прекрасной ноте самая торжественная и волнительная часть праздника заканчивается.Прошу проследовать за мной и моей очаровательной супругой за столы! Джеймс показал жестом на стоящий слева от него коридор и повернулся в сторону большой и роскошной деревянной столовой, соседствующей с баром.На столиках гостей уже ждали маленькие тарелочки с «Цезарем», стоящие на синих шелковых салфетках.Столы были рассавлены в весьма причудливой манере и каждый из них был рассчитан на пять человеческих существ, а всего их умещалось около сотни.На каждом столике стояла именная табличка, заботливо заполненная мисс Эверс.И как нужно было любить человека, чтобы так кропотливо готовить его свадьбу с другой? Мисс Эверс наблюдала за свадьбой сверху, через небольшое окошечко и тихо плакала.Почти вся сладость ее жизнь, почти весь ее смысл достался другой.Если бы острая жажда мести и ее скорое осуществление, она бы неприменно выбросилась бы вниз, к его ногам.Альберт все равно вырос с родителями Хезел, когда та пыталась заработать хоть какую-то копейку.Однако жажда крови, позже ставшая ее второй натурой, не давала ей сделать этого.Она должна жить, чтобы насладиться трупом и кровью этой мерзавки, забравшей у нее ее милого Джимми. Горничная еще не успела спуститься с лестницы, когда очередь дошла до тех самых злосчастных сувлаки.Праздник был ключом.Шлитци как раз выполнял свой последний по счету номер — он жонглировал крошечными апельсинчиками, которые ему постоянно подбрасывал Чарльз Чаплин, из которого вышел на редкость недурный тамада. Новоиспеченный муж лично подал Элизабет красивую синенькую тарелочку с аккуратным блюдом, на котором соусом была нарисована некая монограмма.Однако, девушка задумалась и более проворная Гиби утащила тарелочку себе.Микроцефал резко посмотрел на нее и осолбенел.Как будто его что-то напугало.Все перевели взгляд на Гиби, сидевшую по левую руку от невесты.Девушку начало трясти.Ее глаза покраснели, а горло запершило до такой степени, что из него посочилась кровь.Девушку затошнило и она побежала прочь из залы. Элизабет побежала вдогонку, а за ней Джеймс Марч.Не пробежав и залы толком, девушку затошнило.Ее пару раз стошнило собственной кровью, а потом она резко шмякнулась своим актерским личиком об пол.Все.Элизабет заплакала — Отравление — произнес Марч.***
Ну, целуй меня, целуй, Хоть до крови, хоть до боли. Не в ладу с холодной волей Кипяток сердечных струй. Опрокинутая кружка Средь веселых не для нас. Понимай, моя подружка, На земле живут лишь раз! Оглядись спокойным взором, Посмотри: во мгле сырой Месяц, словно желтый ворон, Кружит, вьется над землей. Ну, целуй же! Так хочу я. Песню тлен пропел и мне. Видно, смерть мою почуял Тот, кто вьется в вышине. Увядающая сила! Умирать так умирать! До кончины губы милой Я хотел бы целовать. Чтоб все время в синих дремах, Не стыдясь и не тая, В нежном шелесте черемух Раздавалось: «Я твоя». И чтоб свет над полной кружкой Легкой пеной не погас — Пей и пой, моя подружка: На земле живут лишь раз!
Элизабет громко ревела на коленях у мужа, тщетно пытающегося упокоить убитую горем супругу.Девушка насквозь промочила смокинг и рубашку мужчины и тот без колебаний остался в одной майке.Она все еще лежала своей мягкой щечкой на его груди, но она почувствовала некоторые отличия.На его груди проглядывплись крепкие мышцы, каждый раз сокращающиеся, когда он приподнимал ее.Она увидела в нем мужчину.В ее юной головке промелькнуло зверское «хочу», присущее каждой женщине.Она буквально утопала во тьме, исходящей от него. Она подняла голову и крепко поцеловала его в губы.Мужчина прижал ее к себе и страстно ответил.Их языки терлись и сплетались, то сходясь в танце, то расходясь.Мужчина поставил девушку на ноги и буквально сдернул с нее платье.Теперь уже миссис Марч осталась абсолютно обнаженной. Джеймс встал на колени и страстно поцеловал пригнувшуюся девушку в шею.Он простилал своми поцелуями дорожку все ниже и ниже, пока не добрался до ее небольших и аккуратных сосочков.Мужчина ласкал и гладил их, чувствуя, как они трердеют у него в руках. Марч отбросил жену на кровать. Девушка упала на живот, когда Джеймс пристроился к ней сзади.Он вколачивался в нее так жадно, что его весьма стандартные размеры казались девушке огромными и даже слегка дорвали еще оставшиеся кусочки девственной плевы, снятой еще Рудольфом Валентино.Марчу даже на секунду показалось, что она была невинна.Мужчина страстно мял ее упругие ягодицы, но он не мог так же жестко и страсно иметь ее, бить по ягодицам и пороть, как в его самых неискушенных фантазиях.Ему, что звучит весьма несовместимо с ним, стало жаль это нежную блондинку, напоминающую ему сошедшего с небес ангела, просто было жалко. Мужчина ускорял темп, пока не почувсвовал то самое пьянящее удовольствие. Он аж обсяк от удовольствия и изредка его тело взбивали конвульсии.Джеймс свалился на кровать рядом с молодой супругой.Однако, девушка не пожелала сдаваться.Она ловко оседлала мужа, то ускоряя, то замедляя темп. Она выглядела настоящей амазонкой, оседлавшей преданного вороного жеребца. Девушка входила и входила в раж.Когда кульминация была близка, она схватила супрагс за шею своими маленькими ладошками.Они кончили одновременно и мужчина мог лишь лепетать: -Мммилая,ввы просто окровееение...Какую ночь, увы, проспали мы сегодня! И сколько предстоит ещё нам потерять ночей! На улицах Москвы так тихо и спокойно, И никого, и только снег кружит у фонарей. Я знаю, что когда-то Ты проснёшься виновато И тихонько выйдешь погулять, И мы пойдём по Москве под этим снегом... Наряженный бульвар устанет плыть под нами, Где стоя спят троллейбусы, как белые слоны, Уснувшие дома окутаются снами, И никого, и только ночь, и снег, и только мы... Ты тихонько выйдешь погулять, И мы пойдём по Москве под этим снегом... Олег Митяев - Ночная прогулка - <
/>>