Две принцессы из Алькатраса

— Сколько времени прошло? — Две минуты. — … — А сейчас? — Пять минут, блять. Успокойся. — … — А сейчас? — Сука, десять минут, ты заебал. — Блять, не могу больше, заводи машину, поехали. — Блять, Игорь… Очень трудно держать себя в руках и усидеть на месте, когда именно в этот день ебаная любовь твоей ебаной жизни спустя пять долгих лет выходит на свободу. Босса трясло перед долгожданной встречей еще сильнее, чем перед первым свиданием. Чтобы снять напряжение можно было вызвать шлюху. Или поебать мозги Фадееву. Но сегодня его мальчик наконец-то выходит и секс на вечер обеспечен сто процентно, а вот церебральный секс с Димой приятен всегда и везде. Хотя Фадей и мандражировал ничем не меньше, выходил сегодня не только мальчик Босса, но и его ебанутый Богомол. И вот трясущимися руками Дима заводит малышку «камаро» и, дождавшись друга, который соизволил сесть в машину спустя примерно минут 15, весь благоухающий до сблева парфюмом и с расчесанной бородой, едет в сторону Алькатраса. На улице душно и жарко, Фадеев врубает кондиционер на полную, периодически вытирает пот со лба платком и косится на Босса, который даже в +35 сидит в шубе, а на его лбу ни капельки. Страшный человек. Ехали довольно долго и молча. К концу дороги у Димы даже начала болеть затекшая задница, а вот боссу было хоть бы хрен, он привык сидеть сутками на своем золотом диване и затягиваться вэйпом, залипая в потолок. Наконец Фадеев остановил машину на пустынном диком пляже и вышел, желая размять затекшие конечности. Босс вышел следом, уселся на капот и закурил. Было заметно, что руки подрагивают и у него. Дима, сходив в ближайшие кусты по-маленькому, вернулся и сел рядом с мужчиной, стреляя у него одну сигарету и прикуривая её зажигалкой, подаренной когда-то одним дорогим во всех смыслах мудилой. — Ну и нахуя мы здесь? До выдачи еще два часа, — спросил и уткнулся в телефон. — Сил не было ждать. А тут хотя бы вид красивый, воздух свежий, — Босс опустил солнцезащитные очки на нос и посмотрел на остров, расположенный посреди океана. Отсюда было не видно, но он знал, что по периметру стоят вооруженные люди в форме, а по забору, окружающему самую непреступную тюрьму, проходит несколько тысяч вольт. — Ага, воздух… — несмотря на то, что в тюрьме были разрешены редкие посещения, они в Боссом не были на острове ни разу. Перед глазами замелькали флэшбеки. — СУКА, ТВОЙ ЕБАНЫЙ ЕБЫРЬ НАРВАЛСЯ И ПОТЯНУЛ ЗА СОБОЙ ЕБАНОГО ПЕМПА! Пять лет назад Большой Русский Босс ворвался в кабинет своего друга и компаньона во многих делах, срывая дверь с петель. Босс рвал и метал, уничтожал все на своем пути, почти зарядил по лицу самому Диме, но вовремя спохватился, останавливая мощную ладонь с тяжелыми гайками и наручными часами буквально в сантиметре от лица друга.

**

— Босс, чертовы бюрократы отказались выпускать парней. Я предложил им максимум, но они согласились только списать несколько лет. — Сколько? — Десять на двоих. — Блять. Эти пять лет были невыносимо долгими, и, казалось, тянулись вечно, но всё же они с Боссом смогли взять, так сказать, яйца в кулак и дождаться своих долбаебов, так легко попавшихся в руки федералов. Два часа они провели за беседами ни о чем, стараясь как-то провести время, тянувшееся будто дешевая жевательная резинка. Наконец стал слышен шум мотора, на горизонте показался небольшой катер с флагом США, Босс встрепенулся и соскочил с места, подрываясь к воде и останавливаясь у самого края. Наконец катерок коснулся носом галечного берега и с него начали сходить люди в ярко-оранжевых комбинезонах. Первый парень, второй, третий, а знакомых лиц всё не было, Дима сжал зажигалку в кармане в кулаке, но остался сидеть на капоте неподвижно. Спустя еще две минуты, наконец, на носу катера показалась знакомая бритая башка и ебло человека, улыбавшегося так, словно не он отсидел пять лет, а кто-то другой. Макс закинул мешок с вещами на плечо, пожал руку тюремщику и пошел к машине. К Диме. А после крепко стиснул его в своих руках, не обращая внимания на треск ребер мужчины. Пемп сошел с транспорта последним, немного робкий, сутулый и даже, кажется, стесняющийся, он подошел к Боссу и молча сжал тонкими пальцами рукав синей шубы, ни слова не говоря. Пара минут звенящей тишины и Босс сам резко подхватывает тощего парня и прижимает к себе тело, снившееся пять лет во снах. — Ебаный Пемп, сучья ты принцесса, с возвращением. — Я вернулся, Игорь, — паренек обнимает мужчину за шею, улыбаясь ярко и счастливо, а после прижимается к его губам своими. — Эй, але, блять, я надеюсь, вы не похерили мой яхт-клуб? — спрашивает Богомол, обнимая Фадеева со спины, который, к слову, просто трясся от ярости. Кажется, это были больше тиски, нежели объятия, пусть по лицу Голышева так не сказать. — Твоё имущество арестовано, даун. Так что теперь это мой яхт-клуб, к твоему сведению, — Босс скалится и ведет Пемпа к машине за руку, ему похуй на всё. Очень хочется дать по лицу Богомолу за то, что втянул Сутенера в свои грязные дела и потянул за собой на дно, но он знает, что Дима и сам прекрасно с этим разберется. Игорь идет дальше, незаметно улыбаясь в бороду. Его Стас — икона. Стас — его цветок. Он соскучился, блять.

***

— Че, принцессы, вас там в тюряге не оприходовали? — Босс обнимает Сутенера, сидящего на его коленях, и затягивается кальяном. — У Стаса татушка с твоим лэйблом на бедре, его спасло. Ну, а на меня даже не смотрели. Так что не они нас, а мы их, — Голышев ржет, обнимая Фадея за плечи, и пьет виски из стакана. — В смысле, блять? — ревность Димы волнами расходится по яхте и прислуга в углу сжимается, стараясь не отсвечивать. — Шутка, детка. — Кругом одни пидоры, — ворчит Лавров, толкает Стаса в бок, вынуждая встать, и ведет его в нос судна, прижимает к перилам и обнимает со спины. Сцена из «Титаника», блять. — Спасибо, что вернулся, пидор. — Спасибо, что живой, Босс, — никакая балаклава не способна скрыть счастье на лице младшего паренька, Босс просто его целует и наслаждается моментом, о котором мечтал долгих пять лет.