***
Она вспоминала заклинание Умиротворения, чтобы помочь друзьям. Ее не беспокоило, что предатель сбежит, уж больно он красочно рассказывал свою историю, да и несколько ударов булавой не проходят незаметно. Фрей захочет довести все до конца. Придя к такому выводу, Кам решила в данный момент помочь друзьям, которые сражались друг против друга. Но когда заклинание было произнесено и исполнено, кинжал предателя вонзился в спину нордки. Потом воспоминания были обрывками. Кажется, она смогла ответить на этот выпад Фрея. Потом пустота. Снова та пещера и Брин, пытающийся как можно безопасней вытащить нож из груди. А дальше ничего до того момента, когда она пришла в себя. Вокруг было темно, лишь справа горел огонь, в котором потрескивали поленья, видимо добытые Бриньольфом. Было слышно где-то неподалеку воду. Кам попыталась подняться на локти и застонала. Боль со стороны сердца мешала, но нордка нашла в себе силы и все же села. Карлия спала, напротив. Наконец-то, она сможет спать спокойно. Ее репутация была восстановлена и теперь она могла себе позволить немного забыть о своей безопасности. Сзади раздались шаги. Девушка потянулась за первой попавшейся под руку палкой. Так себе оружие, но хоть что-то. — Детка, тебе нужно еще немного отдохнуть. Сегодня мы должны выдвинуться. — за спиной раздался знакомый голос, владелец которого ассоциировался у Кам с безопасностью. И домом. Домом под землей. С теми ребятами, которые сделали ее счастливой. Он бросил ветки у костра, подбросив туда пару из них, и присел рядом. — Как ты себя чувствуешь? — Готова завалить пару Мерсеров. — света от костра хватило, чтобы она увидела, как пропала легкая улыбка на лице Брина. Осознав, что она сказала, ей стало неудобно перед ним. Снова сморозила глупость. — Извини, идиотская шутка. — она вернула глаза к костру. Почему она ведет себя так глупо находясь с ним? Неужели это из-за того, что Векс называет «любовью»? Неужели из-за этого у нее учащается сердцебиение, дрожат ноги, заплетается язык, и она становиться краснее помидора? Не уж то поэтому она иногда пропускает половину сказанного мимо ушей, даже если это касается очень важного заказа? — Вот, выпей. — он уже протягивал ей пузырек. — Хочешь меня напоить? — однако пузырек приняла и выпила без дальнейшего возмущения. Она сразу же узнала этот немного горьковато-сладковатый вкус. Это самое незамудренное восстановительное зелье. Она начинала учиться вот с таких вот рецептов. Отдав бутыль вору, она вернулась к созерцанию огня. Это конец? Теперь Гильдия может начать все с начала? Может им снова улыбнется фортуна и все что утащил Мерсер воры восполнят еще быстрее, чем в прошлый раз? Кто займет место Фрея? Бриньольф? Было бы не плохо. Стать его подчинённой? Почему бы и нет?! Будто сейчас он видит в ней кого-то другого. Или он все же будет стоять на своем и посадит на этот «трон» ее? Совсем зеленую и неопытную. Погода была ужасной. И ветер, пробирающий до костей уже проник под кожу девушки и после очередного порыва ветра, она выругалась. Он заставил подсесть поближе к себе и обнял со спины, позволяя ей облокотиться на свою грудь. — Долго я была без сознания? — Малыш, ты у меня умничка. — Брин глядел туда же куда и нордка, позволяя мыслям материализоваться и будучи подхваченными ветром унестись во все уголки Скайрима. Она часто слышала от него и поздравления за хорошо выполненное дело, и похвалу, и даже помнит, как он ругался на нее за зря сожженные ульи в «Златоцвете». Но он всегда говорил от лица Гильдии. Она повернулась к нему.***
— Этот кинжал я вытащил у тебя. И я знаю насколько близко он был к сердцу. — девушка хмыкнула. Она расстроится, если умрет от клинка. Слишком уж это неинтересная смерть. Ее не одолел Алдуин, а кинжал Мерсера прикончил. Не может быть. — Боюсь, Брин, там уже нечего ранить. — она грустно улыбнулась и, уже приблизившись, стояла в опасной для себя близости к рыжему вору. — Пора представить тебя другим, шеф. — Брин поцеловал ее в лоб и развернувшись ушел. Она вздохнула. Даже, если тебе кажется, что победила в словесной перепалке с этим нордом, то это тебе лишь кажется. Это правило она уяснила еще год назад, когда только вливалась в коллектив. Официальная часть прошла коротко. Несколько слов от Бриньольфа, Векс, Карлии и Делвина, их согласие и всё. Дальше поздравления и «просьба» Могильщика проследовать за ним во Флягу для празднования. Виновницу торжества он быстренько взял под руку и направился в нужном направление. Девушка мысленно решила, что будь как будет. Она сделает все, чтобы привести Гильдию снова к величию. Сейчас можно немного отдохнуть. Нордка проснулась только ближе к вечеру следующего дня. Кажется, с ней было что-то похожее, когда она встретила Сангвина. Воспоминаний о вчерашнем вечере и видимо ночи не было вообще. И было ли это вчера? Но какой из нее Спаситель Скайрима, если она не может просто подняться из постели и спустится вниз, к лаборатории? Найдя все же в себе силы, она добралась до своих запасов и выпила зелье Исцеления. Затем нашла остатки вина «Алто» и опустошила бутылку. Однако её пришлось разбить для защиты. Какой-то чокнутый решил залезть в ее дом. Она применила заклинание Невидимости и встала напротив двери и была приятно удивлена, узнав в нежданном госте Бриньольфа. — Даэдра! Детка, что это? — он, прекрасно сдерживая смех, кивнул в сторону некого подобия оружия в ее руках. — Что ты здесь забыл? — она убрала розочку на стол и развернулась вновь к гостю. Он любовался ею. Она очень привлекательная в броне Главы, но та лишь немного подчеркивает эту восхитительную фигурку. Она же, осознав, что отвлекло его внимание, подошла к комоду и вытащила оттуда простенькое льняное платье. Вопрос о том, почему она проснулась голой волновал ни чуть не меньше, чем все остальное. — А ты не знаешь, когда я вчера ушла? И куда? — она развернулась и уткнулась носом в грудь мужчины. Подняла глаза и увидела его горящий взгляд. Она видела его лишь однажды. В свой очередной день рождения. Он проводит тыльной стороной ладони по ее щеке и улыбается. Но это не та, каждодневная, рутинная, той которой он улыбается всем. Она дрожит. Она всегда дрожит рядом с ним. С самой их первой встречи в «Пчеле и жале», он понял, что она особенная. С первого взгляда потерялся в ее небесных глазах. С первого слова влюбился в ее голос. С первого задания, понял, что она не промах. И с каждым разом прикладывал все больше усилий, чтобы сделать вид, что рад. Рад тому, что заказ выполнен. Рад тому, что она жива и в который раз смогла раскрутить заказчика на большую сумму. Сделать вид, что с каждым разом не волнуется все больше. Каждый раз делать вид, что не злится на ее постоянное отсутствие в Цистерне. Каждый раз умирать с ней, находящейся на грани смерти. Каждый день топить чувство в бутылке. Каждую ночь проводить с другой. И осознавать, что рядом должен быть кто-то другой. Более достойный этой женщины. Но эти слова. Случайно брошенные на ветер слова. — Может, мне хочется, чтобы меня любил только ты? Она была пьяна и их было проще забыть, но они целый день крутились в голове. Снова и снова. Любить? Разве он умеет? Разве он может подарить ей то, что никогда не знал, не чувствовал? Но в чем нуждался не меньше ее? Мог ли он сделать ее счастливой? Абсурд, да и только. Он подсаживает ее на комод, продолжая любоваться ею. Отказ. Все, что сейчас требовалось — это ее отказ. Он бы решил бы все проблемы. И закончил бы поток вопросов, сыпавшихся на вора изо дня в день. Она кладет руки на плечи, все еще плохо соображая происходящее. Что же вчера она наговорила такого, что тот, ради которого она сделала все возможное, сейчас не говоря ни слова отвечает на ее поцелуй? Она так старалась не выдать своей тайны, что прямо сейчас раскрыла, позабыв о последствиях. Он снимает с себя верх, бросая его куда-то под ноги, и крепко прижимает ее к себе. Она запрокидывает голову назад, открывая шею. С каждым прикосновением губ она чувствует, как стягивается клубок внизу живота. Он касается груди, прокладывая себе дорожку к соскам. Целует и посасывает их, слыша в ответ протяжный стон. Она закидывает ноги ему на талию, сцепляя их и вновь целует его. Не затягивая с перемещением в горизонтальное положение, он кладет ее на кровать и уже избавившись от своей ненужной одежды он возвращается к ней. Целует ее мягко, проводя рукой от груди к бедрам. Он помнит, как прекрасно она смотрется в седле. Сильно сжимает и притягивает к себе ближе. Она чувствует, как его твердый член трется о нее. И стонет ему в плечо, чувствуя, как головка проникает в нее. Он приподнимает ее и проникает в нее до основания. Остро ощущая это, она выгибает спину. Ближе. Ей хочется быть ближе к нему. Еще больше чем есть. Далеко не сразу у нее удается подстроиться под его ритм. Она цепляется руками за шкуры под собой, оставляя отметки от ногтей на ладони. Но сложно бороться с тем, что сильнее тебя. Он двигается медленно, чтобы она ощутила его, прочувствовала каждую секунду в его объятьях. Он двигается медленно, чтобы она помнила его. Чтобы помнил он о том, чего не сможет больше получить. Он двигается быстрее, будто боится. Чувствует предстоящую разрядку и останавливается. Лишь на миг. Для того чтобы усадить ее к себе на колени. И снова начинает движение. Она путается пальцами в его волосах, прижимая его лицо к своей груди. Чувствует проносящейся по всему телу электрический заряд. Чувствует, как он кончает в нее. И снова целует. Он никогда не признается ей в любви. Никогда не скажет, что сгорит рядом с ней. Она никогда не признается ему в любви. Никогда не скажет, что сгорит без него. Она осмеливается заговорить не скоро. Ей все еще интересно, что же случилось вчера. Она положила голову на грудь Брина и одной рукой приобняла его. Он же держал ее крепко. Даже не пытавшись себя убедить в том, что он может быть рядом с ней постоянно. Он не строил планы на совместное будущее, поэтому всего лишь наслаждался происходящим. — Брин, когда я вчера ушла? — Мы ушли около двух часов ночи. - он видит в её глазах немой вопрос. — Ты не помнишь? — Брин, что вчера произошло? — Ты пыталась развести добрую половину Гильдии на секс. — эта девушка побеждает десятки людей, не моргнув глазом, а тут раскраснелась при одном пошлом словечке. Она уникальная. — А мне пришлось отваживать всех твоих ухажёров. Выпроводил тебя на воздух. И пока отвлекся на Векс. Она, кстати, очень волнуется за тебя. И пока я отвлекся на Векс, ты уже ушла с каким-то имперцем. — забавляется, рассказывая события прошлой ночи и наслаждается, рассматривая каждую эмоцию, проскальзывающей по её прекрасному лицу. — И мне пришлось отдать ему кругленькую сумму, чтобы он ни меня, ни тебя не схватил. — Брин, я все верну. — Я думаю, мы сумеем договориться. Потом ты решила, что самое время поискать какое-то перо, которое Мавен тебя давно просила найти. — И я полезла его искать? — Как потом оказалось оно где-то на дне реки. И еще позже оказалось, что ты его давно нашла и уже передала ей. Пока я ходил за твоей одеждой, тебя уже подобрали какие-то наемники. Не мог же я тебя оставить им. Кое-как мы добрались до Медовика. Уложил тебя спать, а ты начала возмущаться, что я оставлю тебя здесь одну, а сам уйду веселиться. — Скажи, что я все же уснула после этих слов. — После этих слов, ты стала приставать ко мне. И требовала любви. — И у нас? — Малыш, я люблю удобные случаи, но это не в счет. Я хотел бы заниматься с тобой любовью, когда ты в сознании и полностью отдаёшь себе отчёт в том, что собираешься делать. — она приподнялась и посмотрела на него. Она давно должна была перестать мечтать о несбыточном. — Удобные случай не представится в ближайшее время. — она потянулась за новым поцелуем. — Но у нас есть время до рассвета.