Фестралы

С самого детства на Ниа обрушилась тысяча проблем. И ровно ноль путей решений этой самой тысячи. Или чертовой дюжины. Ниа уже вообще не уверена, что хочет их решать. Потому что снег сегодня удивительно теплый, а фестралы глядят на нее печальными глазами. Проникают прямо под кожу, к болезненным проталинам и дырам в сердце. Ты ведь видишь нас? Ты ведь видишь смерть?.. Ниа смеется и плачет одновременно. Глубоко вдыхает холодный воздух и дает предвестнику смерти кроличье мясо, с трудом помещающееся на маленькой ладошке. Кажется, становится немного теплее. И не важно, что на улице минус двадцать, а ноги совершенно босы. У Ниа в душе — вечная стужа, под ногами — озеро Коцит*. И на века застывший взгляд нежных глаз любимого друга. Мальчика, который являлся еще одним отколовшимся осколком от её внутреннего «я». Человека, которого унесли на своей спине костлявые ангелы. Лиан смотрит на нее, понимая, что тогда, два года назад, он встретил фею. Ниа напоминает Лиану мать. С теплым запахом корицы и свежей выпечки. С этой абсолютной нормальностью и шлейфом смерти за спиной. Ненормальная Поттер. Чокнутый Лавгуд. Два психа, у которых нет границ и рамки будто вообще на другом конце вселенной. Вселенной, которой и нет на деле. Только границы, остатки разрушающегося сознания. — Ты такая же нормальная, как и я. Не существует границ нормальности и ненормальности. Мальчик понял это давно, еще тогда, когда с безумным взглядом сидел на полу в лаборатории под полные боли крики отца, тогда, когда отказывался отпустить останки материнского сердцa. Лиан слишком рано повзрослел, прячась от реальности в тени призрачных лошадей. Ниа же отчаянно хочет остаться ребенком, скучая по детству, которого у неё не было и никогда не будет. Иногда ей кажется, что умереть молодой лучше, чем взрослеть еще сильнее. Лучше, чем видеть еще больше мерзости этого мира и всё сильнее прогнивать в своей сущности, сохраняя на лице улыбку мерзкого шута. На плечах девочки появляется мантия, а Лиан напротив смеется, так, будто плачет, повторяя одну и ту же фразу из года в год. Кажется, что время на этой поляне застыло, точно январский только что выпавший снег. — Ты такая же нормальная, как и я. Возможно, они оба совершенно нормальные, если вообще судить о понятии нормальности с точки зрения мертвых людей. Тех, кого уже не вернуть, но к которым так хочется уйти. Пройтись по дорожке из желтого кирпича или прыгнуть в кроличью нору. У Лиана и Ниа своя Страна Чудес, где давно ушедшие всё еще озаряют своими улыбками, а лошади смерти приносят счастье. Там, где реальность и сказка стирает свои границы, становится по-настоящему волшебной. А костлявые ангелы всё смотрят на детей своими молочно-белыми глазами и словно льют слезы. Видеть фестрала — это еще не значит, что Вы познали смерть. Видеть фестрала — это видеть своих собственных демонов. И медленно замерзать изнутри, утопая в собственных мечтах. На улице минус двадцать. Ниа кажется, что в Аду так же холодно.