***
А вот и наш гордый омега — Чон Чонгук. Прямо сейчас этот паренёк стоит за углом дома, прячась от недавно признавшегося ему в чувствах Ким Техена. Его разозлила та чепуха, которую Ким плел про то, что они истинная пара, пропуская множество больных и громких ударов по сердцу. Но Куки ни в какую не признавал альфу, как свою вторую половинку. Ладно бы, если это признание было в первый раз, но Ким чуть ли не каждый день говорил об этом, задерживая Чона после уроков. А сегодня… А что сегодня? Утром первая течка омеги как не кстати дала о себе знать. Тут-то и понеслась вся эта заварушка с хождением вокруг да около и беготней друг за другом. Так как течка у Чона была в первый раз, его все это пугало и не давало спокойно пройти мимо красивого альфы.***
С мокрой челки на все лицо капала холодная дождевая вода. Губы, хоть и были влажные из-за дождя, но все равно находились не в лучшем состоянии. Сколько бы не пытался маленький Чон успокоить извержение вулкана у себя в штанах, ничего не получалось. Хорошо, что был дождь, и из-за этого нельзя было увидеть промокшие от природной смазки штаны Куки. Парень закусывал губу и почти выл, боль была ужасно сильная, и он еле держался на ногах, медленно сползая вниз по мокрой стене дома. — Нашёл! — откуда ни возьмись появился запыхавшийся Техен, подходя ближе к Чону, — Эй, Куки, что такое? Запах шоколада резко ударил в нос молодого альфы, от чего тому пришлось закрыть нос. Но всё-таки Ким стоял на своем, подходя ближе к Гуку, чтобы помочь, преодолевая накатившееся возбуждение. — Не подходи! Я не хочу!.. — омега уткнулся носом в свое плечо, резко почувствовав любимый запах крепкого кофе, от чего в штанах становилось ещё теснее. — Не бойся… Я ничего не сделаю. Пошли домой, а? Ладно, прости… Я больше не буду забивать тебе голову своей ерундой о судьбе и прочей чепухе, это просто обычная привязанность. Я просто хочу помочь тебе, как лучший друг. Сердце больно кольнуло, ударяя по внутренней стороне ребер. — Если ты ко мне подойдёшь… Нет. Это ужасно. Больно, я не могу. Мама, папа! — от ужасающей боли Чонгук, зажав голову между своих рук, кричал, не успокаиваясь, из глаз текли слезы, а голос предательски срывался. Техену ничего не оставалось делать, как взять на руки Куки и понести его домой. Поначалу тот брыкался и вырывался, но потом вроде успокоился. На мгновение рука соскользнула с носа, и Чон уловил резко бьющий по ноздрям любимый запах. Тело двигалось само, желая сильнее прочувствовать все до мельчайших деталей, неосознанно утыкаясь носом в молодого альфу, что незаметно для Чона начал охреневать от такого поворота событий. — Прости… Я просто не мог тебя признать…