Я люблю тебя даже, когда ты злишься...

- Женя, ты сно­ва не уб­рал за со­бой! Сколь­ко раз я еще мо­гу пов­то­рять, что­бы ты... - она зап­ну­лась, гля­дя на улыб­ку пар­ня. - Че­го ты лы­бишь­ся? Па­рень быс­тро скрыл улыб­ку и с прит­ворной серь­ёз­ностью про­из­нес: - Прос­ти, лю­бимая. Прос­то ты та­кая ми­лая, ког­да кри­чишь на ме­ня! - Не да­ви на жа­лость! И во­об­ще не оп­равды­вай­ся! Я, по-тво­ему, кри­чу? Женя не слу­шал ос­таль­ную ти­раду. Он прос­то си­дел и улы­бал­ся, наб­лю­дая за лю­бимой. Марина бы­ла прек­расна. Её свет­лые во­лосы сви­сали чуть ниже плеч. Го­лубые гла­за сей­час блес­те­ли гне­вом, а тон­кие гу­бы изог­ну­лись в пре­неб­ре­житель­но-злоб­ной гри­масе. Она гром­ко кри­чала. Женя взлох­ма­тил свои шатеновые во­лосы. - Пос­лу­шай, ма­лыш­ка, я... - Зат­кнись! - жёс­тко обор­ва­ла его де­вуш­ка. - И где моя сум­ка? Она но­силась по квар­ти­ре, пе­реби­рая все, что ви­дела. - Я же еще вче­ра... Бельтюков вновь улыб­нулся. Та­кие вспыш­ки бы­ли каж­дый день. В ка­кой-то сте­пени он уже стал ма­зохис­том и поч­ти лю­бил эти скан­да­лы. Сна­чала она взры­валась, по­том оби­жалась, а по­том про­щала, и все сно­ва бы­ло хо­рошо... пер­вые па­ру ча­сов. - Мариш... - на­чал бы­ло па­рень. - Женя, я же ска­зала!.. - Ну, Мариш! Это важ­но! - По­мал­ки­вай и не ме­шай! И по­чему ты пос­то­ян­но пу­та­ешь­ся под но­гами? - Сокил Марина! - парень по­высил го­лос. Марина под­ня­ла гла­за. - Что, Бельтюков Евгений? И тут она уви­дела в его ру­ке цве­точ­ную, рас­ши­тую би­сером сум­ку, на длин­ной лям­ке. - Как-ни­как твоя? - спро­сил Женя и сно­ва улыб­нулся. Сокил уп­ря­мо вздер­ну­ла под­бо­родок, выр­ва­ла сум­ку из его ру­ки и гор­до уда­лилась. Бельтюков ус­мехнул­ся и от­пра­вил­ся сле­дом. Они нап­равля­лись в парк. - Не хо­ди за мной! - ра­зоз­ли­лась Марина, са­дясь в ав­то­бус. - Дет­ка, я твой па­рень. По­ра уже при­вык­нуть к то­му, что мы вез­де вмес­те, - спо­кой­но по­яс­нил Бельтюков. - Это те­бя на оп­равды­ва­ет! Ме­ня бе­сит от то­го, что ты веч­но тас­ка­ешь­ся ря­дом! - Хо­рошо, боль­ше не бу­ду. - По­чему это ты под ме­ня подс­тра­ива­ешь­ся? По­ра за­иметь собс­твен­ное мне­ние! Женя вздох­нул. Об­щес­твен­ный тран­спорт в ра­бочий день обыч­но всег­да тес­нился на­родом, но в этом ав­то­бусе бы­ло нем­но­голюд­но. Па­рень за­сунул ру­ки в кар­ма­ны, сел на сво­бод­ное мес­то и об­ло­котил­ся на спин­ку крес­ла. За ок­ном про­ез­жа­ли ма­шины, мель­ка­ли до­ма. Сокил дер­жа­лась ря­дом, хо­тя де­лала вид, что не с ним. Но она его лю­бит, Женя это знал. С Мариной они поз­на­коми­лись слу­чай­но. И она его сра­зу воз­не­нави­дела. Стран­но и клас­си­чес­ки. По­том не­кото­рое вре­мя шны­ряли по бес­ко­неч­но­му го­роду, один раз на­пились и иг­ра­ли в по­кер на раз­де­вание. Ста­ли друзь­ями. Друзья из них по­лучи­лись ни­кудыш­ны­ми, они слиш­ком за­боти­лись друг о дру­ге. А пос­ле девушка вдруг ска­зала, что быть друзь­ями - не их судь­ба. И они ста­ли встре­чать­ся. Ав­то­бус подъ­ехал к пар­ку, ос­та­новил­ся, и при­ят­ный го­лос объ­явил наз­ва­ние ос­та­нов­ки. На­ша па­ра выш­ла из тран­спор­та. Ник­то вок­руг не мог да­же и мыс­ли до­пус­тить, что они зна­комы. Женя шел неп­ри­нуж­денно, пос­висты­вая, про­вожая взгля­дами всех про­хожих и улы­ба­ясь. По­дой­дя к пар­ку, он на­чал что-то ис­кать в кар­ма­нах. Отыс­кав там те­лефон, он снял сел­фи на фо­не пар­ка и до­воль­ный по­шел в гус­тую зе­лень де­ревь­ев. Марина бы­ла грус­тная, злая и ус­тавшая. На про­хожих гля­дела вол­ком, злоб­но ры­чала в от­вет на удив­ленные взгля­ды и тя­желой пос­тупью пе­рес­ту­пила сту­пила на тер­ри­торию пар­ка. - Че­го это ты на нее смот­ришь? - воп­рос, ад­ре­сован­ный Жене, пос­та­вил пар­ня в ту­пик. - На ко­го? - Не ври, я не сле­пая! Марина рез­ко раз­верну­лась. А Женя крик­нул ей вслед: - Ког­да пой­му, за что, не­сом­ненно пой­ду из­ви­нять­ся, до­рогая, - и по­шел по ас­фаль­ти­рован­ной до­рож­ке.

***

Марина шла по до­рож­ке из бу­лыж­ни­ка. Кро­ме нее ник­то по этой до­роге не шел, все пред­почли ши­рокий ас­фаль­ти­рован­ный тро­ту­ар. В свет­лой го­лове де­вуш­ки ме­нялись мыс­ли. Она ду­мала о Жене. В пар­не ее раз­дра­жало все, и чу­дом был тот факт, что они до сих пор вмес­те. Ра­бота до­кона­ла де­вуш­ку, в ее жиз­ни ни­чего не вы­ходи­ло, по­тому она бы­ла мрач­ной, как ту­ча, и во всех проб­ле­мах ви­нила Бельтюкова. Ей ка­залось неп­ра­виль­ным его при­сутс­твие в ее жиз­ни, буд­то он лез во что-то лич­ное. По­пыт­ки по­мочь ка­зались ей из­девка­ми, ус­по­ко­ить - по­каза­ни­ем пре­вос­ходс­тва, рас­сме­шить - нас­мешка­ми, а под­бодрить - по­уче­ни­ями. И, ра­зуме­ет­ся, Женя все это де­лал спе­ци­аль­но, ина­че и быть не мог­ло! Ну, а ес­ли пос­мотреть на это с дру­гой сто­роны? Марина рез­ко ос­та­нови­лась, ед­ва не упав, и бес­по­кой­но ог­ля­делась. А что, ес­ли это она - при­чина их проб­лем? Вдруг па­рень возь­мет да и уй­дет от эда­кой стер­возной ба­бы? Мо­жет, уже сей­час он с дру­гой? Да и за­чем ему де­вуш­ка, ко­торой он не ну­жен? Марина об этом не за­думы­валась. Она счи­тала все это вре­мя, что раз он ря­дом, то он дей­стви­тель­но ви­новат, то он прав­да не прав. И она бы­ла уве­рена, что ря­дом он бу­дет всег­да, а ее кри­тика объ­ек­тивна и вер­на. Но, ес­ли это не прав­да, то ему вов­се не обя­затель­но ос­та­вать­ся с ней... Ка­мен­ная до­рож­ка кон­чи­лась, слив­шись с ас­фаль­том, и Марина по­бежа­ла впе­ред, не ви­дя ни­кого пе­ред со­бой. *** Был ве­чер. Женя шел по ас­фаль­ти­рован­ной до­роге впе­ред, ког­да его чуть не сби­ли с ног. Марина бы­ла слов­но оза­бочен­ной чем-то и взвол­но­ван­ной. - Женя, на­до по­гово­рить! Они се­ли на бли­жай­шую ска­мей­ку из бе­лого плас­ти­ка, ко­торые сто­яли вдоль до­роги. - Что-то слу­чилось? - Да. Она не кри­чала, но го­вори­ла быс­тро от вол­не­ния. И не при­дира­лась, что уже бы­ло стран­но. - Прос­ти ме­ня, по­жалуй­ста. Прос­ти за то, что я та­кая. Я боль­ше не бу­ду та­кой стер­вой! Прос­ти ме­ня! Прос­ти. Она го­вори­ла что-то еще, что-то о том, что лю­бит его и бу­дет с ним всег­да, но па­рень уже не слу­шал. Сло­во "прос­ти" вы­тес­ни­ло дру­гие, уже и не нуж­ные сло­ва. Она поп­ро­сила про­щения, зна­чит, он ей дей­стви­тель­но ну­жен. Мо­жет ли быть что-то луч­ше? Женя прер­вал длин­ный по­ток мыс­лей лю­бимой, зат­кнув ее рот по­целу­ем. Лю­ди хо­дили ту­да-сю­да, сол­нце са­дилось кро­ваво-крас­ным кру­гом на го­ризон­те, но это всё не вол­но­вало Женю. Его сер­дце би­лось быс­тро, и он был счас­тлив, а его лю­бимая Марина бы­ла ря­дом. На­конец-то по-нас­то­яще­му ря­дом.

***

Че­рез де­вять лет - Женя, ты от­вел де­тей в шко­лу и са­дик? Что? Ка­кие проб­ки? Вы что, опоз­да­ли? Не опоз­да­ли? Де­ти бы­ли в проб­ке? Они то­мились в душ­ной ма­шине? Ты сов­сем? Гос­по­ди, арх, ка­кой же ты слож­ный, Бельтюков! - Но-но!- Женя ши­роко улыб­нулся.- Не сер­дись, Мариша Марина про­дол­жа­ла рас­пи­нать­ся на те­му "Как же Женя ви­новат!", а ее муж сто­ял, при­жима­ясь к ко­сяку, и улы­бал­ся. Все бы­ло так, как и всег­да, как и дол­жно быть. Им бы­ло уже по трид­цать од­но­му го­ду, и у них бы­ло трое де­тей. Но ни­чего так и не из­ме­нилось. Кро­ме, раз­ве что, од­ной кро­хот­ной де­тали. Пов­сю­ду ви­тало счастье.