***
Следующее утро началось слишком рано, поэтому, чтобы быстрее проснуться, Алма сделала себе чашку крепкого кофе и медленно пила его, любуясь природой вокруг. Рядом, размешивая свой чай, стоял Ним. Он, как всегда, был неуклюж, пока завтракал едва не перевернул стол и Алма сделала ему замечание, попросив быть осторожнее. Осушив чашку, Ним широко зевнул и внезапно пожаловался на шум, который он слышал ночью. — Это было похоже на крики сапсанов в брачный период. — Его замечание заставило Алму поперхнуться кофе, а Шэрона хитро усмехнуться. Встретившись с ним взглядом, имбрина покраснела и поспешно отвела глаза. — Я даже не подозревал, что они водятся в тропиках, для них здесь слишком жарко и мало мест для гнездования. — Возможно, — предположил Шэрон, не сводя глаз с любовницы, — это какой-то редкий вид, обитающий на юге? — Алма ничего не сказала, но очень выразительно посмотрела на Шэрона, давая понять, что еще припомнит ему это.***
15 апреля 2019 г. в 22:00
Очередная поездка в очередную петлю. Все петли в Панпетликоне проходили проверку на безопасность и петля Амазонии не стала исключением. Обычно такими делами занимались доверенные люди Совета и лишь иногда им помогали имбрины. В этот раз, несмотря на сильную загруженность, Алме таки пришлось отправиться в джунгли. Для подтверждения безопасности петли, им надо было провести в ней около суток и удостовериться, что происходящее в цикле не принесет никому вреда. Большинству имбрин не особо нравились подобные поездки, но только не Алме. Во время них она становилась другой.
Ехать рядом с Шэроном несколько часов, река текла через петлю и они патрулировали ее, видеть каждое движение его тела, когда он управляет лодкой, отмечать каждую перемену в выражении его лица, — этого было достаточно, чтобы Алме ежеминутно хотелось коснуться его. Но манеры, эти чертовы манеры, правила, запреты. Как же Алме хотелось наплевать на уставы и прижаться к возлюбленному, обнять, поцеловать его. Послать к черту косые взгляды коллег и просто любить. Они уже несколько дней не занимались любовью, будучи слишком занятыми заданиями Совета, и ее накопившейся страсти хватило бы на целую ночь. Его — тоже, Алма была уверенна в этом.
Алма, Шэрон и Ним остановились в маленьком домишке на берегу реки. Алма села на свою кровать и тяжело вздохнула, обмахиваясь тетрадью, как веером. Она не привыкла к жаре и высокой влажности. Ночью было слишком душно и даже открытые настежь окна не спасали, ведь не было даже малейшего ветерка. Только Ним смог довольно быстро устроиться на своей койке и вроде уснуть. Шэрон даже не ложился, отправившись патрулировать петлю после ужина. После часа неудачных попыток заснуть, и Алма решила подышать свежим воздухом и, выйдя наружу, сама не заметила как спустилась к реке. Она услышала плеск воды еще до того, как увидела ее. В нескольких метрах от берега, находясь по пояс в воде, стоял Шэрон.
— Сегодня чудесная вода, не хочешь присоединиться? — спросил он, бросив на нее быстрый взгляд. Алма улыбнулась в ответ и, разувшись, пошла по траве босиком к воде.
Опустив руки и позволив халату упасть на землю, Алма осталась в одной кружевной сорочке и осторожно попробовала ногой воду. В первые секунды Алме показалось, что она слишком холодная, но после имбрина привыкла. Она медленно зашла в воду, погрузившись в нее по плечи, и поплыла, стараясь не намочить волосы. Шэрон безотрывно следил за ее плавными движениями как завороженный. Влажная бледная кожа имбрины красиво блестела под светом луны, от чего она казалась еще прекрасней и загадочней, чем днем.
Шэрон был без маски, контакт с водой был чреват ржавчиной для металла. Да и сейчас не было в ней необходимости. Алма вплотную приблизилась к мужчине и коснулась пальцами его щеки. Шэрон накрыл ее ладонь своей и притянул любовницу к себе, обнимая и опуская лицо в ее волосы. Но Алма не захотела бездействовать, она обхватила голову Шэрона руками и впилась требовательным поцелуем в его губы. Он с удовольствием ответил. Но потом им и этого стало мало, Алма начала покрывать поцелуями все его лицо, касаясь губами каждого шрама.
Внезапно подул легкий ветерок и бодрящая прохлада в миг сменилась противным холодом, Алма поежилась, сильнее прижимаясь к Шэрону. И он, конечно же, воспользовался этим, скользнув руками по телу любовницы и недвусмысленно прикасаясь к ее груди. Алма вздрогнула от ощущений, которые вызвали его прикосновения. Она подалась вперед, давая понять, что совсем не против продолжения.
— Леди, вы гуляете в компании мужчины без белья… Где ваши манеры? — прохрипел Шэрон, весьма ощутимо сжимая ее бедро. Алма бесстыдно застонала и втянула его в поцелуй. Сейчас им было не до манер.
— Настоящий джентльмен не должен заострять внимание на ошибках дамы, — шепотом ответила Алма, скользя пальцами по его торсу и едва касаясь ногтями кожи, от чего по телу Шэрона проходила приятная дрожь, — но он может ими воспользоваться… — еще тише закончила она.
— С удовольствием, мисс. Я хочу тебя… сейчас… — Шэрон не скрывал своего желания, прижимая Алму к себе. Она выгибалась от его ласк и специально потерлась о его пах. Шэрон почти зарычал от действий Алмы, смяв ее губы в страстном поцелуе.
Он оторвал имбрину от дна и она тут же обхватила его ногами за пояс, прижимаясь к нему. Шэрон направился к берегу, держа любовницу бережно, но крепко и сильно прижав ее к себе. Алма продолжила их поцелуй, иногда постанывая от удовольствия. Шэрон опустил Алму на свой плащ, который лежал развернутым на траве, но имбрина не позволила ему остаться сверху. Через пару секунд, ловко выскользнув из рук Шэрона, Алма уже оказалась сидящей на нем. Шэрон абсолютно не возражал такой перемене, лишь прижал Алму к себе, чтобы удобней было ласкать ее тело. Он скользнул руками по женской талии, задирая и так короткую сорочку и проникая выше.
Алма отозвалась очередным громким стоном на умелые прикосновения Шэрона к ее груди, а сама специально двигала бедрами так, что он едва мог себя сдерживать. Она довольно застонала, чувствуя, как Шэрон касается своим упругим естеством ее входа. Первое проникновение было ярким, Алма давно не чувствовала этого чувства заполненности и теперь не скрывала насколько ей приятны ощущения. Вскоре сильные руки стиснули талию Алмы и Шэрон вновь навалился на неё сверху, с силой двигаясь внутри неё и не стеснялся стонать в ответ. Она громко вскрикивала при каждом движении, что распаляло его ещё сильнее. Для удобства Шэрон переплёл их пальцы и уложил руки по сторонам от ее головы.
Пара забыла об окружающем мире и вообще о чем-либо, кроме друг друга. Адреналин и эндорфин играли в их крови, распаляя страсть. Из-за возможности быть пойманными ощущения обострились в разы. Со временем движения Шэрона становились все более резкими, а тяжелые вздохи и стоны Алмы перешли во вскрики. Они были громкие и довольно резкие, как у сапсанов, но Шэрону нравился голос Алмы. Бархатистый, глубокий и приятный на слух, а вместе с ее идеальным английским, это становилось некой прекрасной мелодией для Шэрона. Он любил слушать, даже когда Алма просто говорила, а в моменты их близости ее голос особенно его манил.
Они оба были близки к финалу. Шэрон продолжал ублажать Алму, доводя ее до экстаза. И вместе с тем любовался имбриной. Ее разметавшиеся черные волосы, румянец на щеках и грудь, покачивающуюся при каждом глубоком толчке — на красоту Алмы он мог смотреть вечно. К ней хотелось постоянно прикасаться, ласкать, тем самым доставляя ей невероятное удовольствие. Хоть Алма чувствовала все неровности земли спиной, было слегка больно, она не обращала на это должного внимания. Резкие толчки внутри с каждой секундой доводили ее до той характерной крайности, которая должна была уже скоро наступить, Алма чувствовала это.
Постепенно движения Шэрона становились всё медленнее и сильнее, он крепче сжимал её талию и бедра. Когда Алма дойдя до пика наслаждения в спазме сжала ладони, особенно громко крича и до крови расцарапывая его спину, Шэрон тоже достиг своего конца и излился в неё. Он довольно выдохнул и придавил Алму к земле, оставляя еще один глубокий поцелуй на ее губах, затем слез, развалившись рядом. Они медленно восстанавливали дыхание, Алма устроила голову на плече Шэрона и прикрыла глаза.
— Это безумие, — не скрывая улыбки заплетающимся языком проговорила она.
— Очень приятное безумие, — ответил Шэрон, поглаживая ноги любовницы.
Они купались долго, не в силах отпустить друг друга. Шэрон не дал Алме толком опомниться, втянув ее в новый поцелуй. В этот раз Алма устроилась на бедрах Шэрона и ласкала его руками а, он стянул с нее кружевную сорочку и оставил на ее груди и ключицах пару памятных меток. Волосы Алмы, прежде тщательно расчесанные, теперь снова запутались и в них застряли травинки, но ей было все равно. Они были полностью поглощены друг другом, наверстывая упущенное, и абсолютно счастливы. Только под утро Шэрон отправил довольную и уставшую Алму спать.