It's just another night And I'm staring at the moon I saw a shooting star And thought of you. I sang a lullaby By the waterside and knew If you were here, I'd sing to you. You're on the other side As the skyline splits in two, I'm miles away from seeing you. I can see the stars From America. I wonder, do you see them, too? ♫ Ed Sheeran - All Of The Stars
Тот же город, та же гостиница, почти тот же номер, точнее, номера — они взяли разные. Они уж довольно давно брали разные, да и выбирались вместе куда-то теперь крайне редко, настолько редко, что каждая такая встреча была чем-то вроде внекалендарного праздника. Был период, когда видеть друг друга было невыносимо, но есть такой вид дружбы, который переживает всё: и ссоры, и обиды, и даже любовь. Кажется, их связывало что-то в этом роде. — Как думаешь, за два года в том баре публика поменялась или не очень? — Джеймс выпустил дым и глянул на мужчину рядом, прищуривая один глаз — хитро и весело. — Хочешь проверить, там ли тот мудак, которому я в прошлый раз навалял? — Фассбендер только фыркнул, пряча руки в карманы брюк, он уже докурил. — Это было бы достаточно забавным совпадением, — шотландец затушил окурок в пепельнице и выпрямился. — В любом случае, хочу именно туда. — Когда-нибудь ты перестанешь искать приключения на свою задницу? — Явно не сегодня, — МакЭвой улыбнулся, кивая в сторону двери. — Идём? Майкл, конечно, пошёл. Кажется, за этим человеком он бы пошёл хоть на край света. И сделал бы что угодно, предложи Джеймс вдвоём проглотить шпагу, скорее всего, единственным вопросом Фассбендера был бы: «Какая из сторон моя?».* * *
В баре было темно и душно, пока не включили кондиционер, после чего в лучших традициях тут же стало холодно. Майкл уже несколько раз напомнил своему другу, что было бы неплохо надеть пиджак обратно, но Джеймс, соглашаясь с этим, тут же забывал о совете, увлечённый поединком с местным силачом. Внезапно развернувшийся прямо посреди бара мини-турнир по армрестлингу быстро стал главным событием вечера, и МакЭвой уверенно шёл к победе, не забывая отмечать каждый выигранный поединок бокалом крепкого тёмного пива. Пить он умел так же хорошо, как и собирать людей вокруг себя; были вещи, которые оставались неизменными в этом мире: бесконечное падение Пизанской башни, преувеличенная романтичность Эйфелевой и лёгкая повёрнутость в сторону чрезмерной социализации МакЭвоевой. Майкл же предпочитал наблюдать со стороны, как и всегда, правда, сейчас ему очень хотелось принять участие в соревновании: Фассбендер был уверен, что смог бы одолеть друга, хотя… Нет, он всё-таки засомневался, глядя на руки Джеймса, к роли во второй части «Сплита» он подготовился по-настоящему основательно, так что даже рубашка (рукава которой, кстати, были подвёрнуты до локтей) не могла в достаточной мере скрыть уровень «Не связывайся» этого парня. Очередной победный клич — и МакЭвой почти залпом опустошил стакан под одобрительный гул присутствующих. Чужих здесь не очень любили, но этот парень с открытой улыбкой и голубыми глазами каким-то образом очаровал практически всех, так что за него болела едва ли не большая часть бара, тем более, что Джеймс угощал свою «команду», не скупясь на выпивку. Он приехал отдохнуть и повеселиться, так что… Майкл поболтал свой виски в стакане и выпил его залпом, тут же ставя на стойку, жестом прося бармена обновить. Он наблюдал за своим лучшим другом и не мог понять, туда они свернули или нет, когда в какой-то момент настала пора принимать серьёзные решения. Фассбендер понимал, почему Джеймс после отказывался видеться, почему не брал трубку и не отвечал на сообщения. Не понимал он другого: как так получилось, что весь этот кошмар ушёл в прошлое, оставив их всё-таки в одной лодке? Почему ни один не сошёл на берег, махнув рукой на прощание со словами: «Это было хорошо, но давай дальше сам»? Иногда Майклу казалось, что МакЭвой его пожалел. Иногда — что Джеймс бы без него не мог. Первое было больше похоже на правду, второе больше грело сердце, а правда, скорее всего, располагалась где-то между ними. Или в совершенно иной плоскости. — О чём задумался? — Фассбендер чуть вздрогнул, но улыбнулся, наблюдая за тем, как друг забирается на стул рядом. — Всех победил? — Майкл кивнул в сторону стола, где только что был очередной бой. — Перерыв перед финалом, — глаза Джеймса весело блестели — то ли от хорошего вечера, то ли от количества выпитого. — Жаль, что ты не участвуешь. — Не хочу ронять твой авторитет, — Фассбендер говорил максимально серьёзно, заставив друга фыркнуть в стакан с пивом так, что пена едва не разлетелась во все стороны. Майкл замолчал, зацепившись взглядом за мужчину, который приближался к ним явно с какой-то целью — об этом говорил весь его вид. Джеймс тоже обернулся, как раз вовремя, чтобы встретиться с незнакомцем взглядами и улыбнуться ему; этого парня он победил одним из первых. — Собираешься всех тут уложить? — мужчина положил руку на барную стойку прямо за спиной шотландца, как будто приобнимая его и даже наклоняясь ближе. — У меня ещё финальный раунд, — Джеймс сделал короткий глоток из своего стакана. — А потом не хочешь прогуляться? — улыбка этого человека заставила Майкла стиснуть челюсти так, что МакЭвой тут же кинул на него короткий взгляд. — Я бы мог… — Пойти нахуй, например? — Фассбендер улыбнулся тоже, показывая зубы фирменно по-акульи; в конце концов, он тоже приехал сюда отдохнуть и повеселиться. — Майкл… — Джеймс освободился от ставших более настойчивыми объятий подвыпившего собеседника. — Что ты сказал? — мужчина оскалился. — Что ты можешь пойти нахуй. Прямо сейчас, — Фассбендер отпил немного виски и кивнул в сторону уборных. — Думаю, там найдётся парочка свободных, и тебе с радостью помогут. Майкл подумал о том, бить кулаком или стаканом. Джеймс подумал о том, что драться в этом баре становится традицией.* * *
Майкл дёргался и шипел, от чего только сильнее ездил пакетом со льдом по разбитому носу — и шипел ещё больше. МакЭвой не обращал на это никакого внимания, обрабатывая рассечённую бровь друга, которому в идеале надо было бы показаться врачу. — Думаю, стоит съездить в больницу, — озвучил свои мысли Джеймс, чувствуя, как на скуле расцветает изумительный синяк, который уже завтра будет привлекать внимание всех, если Джен не привезёт с собой тоналку. — Не надо. Дай гляну. Он крепко взял Джеймса за подбородок, поворачивая синяком к себе. МакЭвой ввязался в драку в тот же момент, как его друг пропустил первый удар, а так как в баре все любят повыяснять отношения, потасовка получилась добротной. Досталось обоим, но, кажется, в этот раз шотландцу даже больше: Майкл точно видел, какие были у того соперники, скорее всего, большинство синяков просто скрывает одежда. Сопротивления Фассбендер не встретил никакого, так что придирчиво оглядел лицо мужчины, качая головой. — Я бы разобрался сам. — Тебе для этого надо набрать немного веса, — Джеймс в шутку ткнул его под рёбра, заставив возмущённо охнуть. — Ты бы его отшил, верно? Вопрос заставил МакЭвоя врасплох. Он прикуривал, зная, что Майкл, как и всегда, начнёт ворчать про то, что в номере нельзя дымить, но выходить на балкон было чертовски лень, к тому же они ждали пиццу. Как они будут её жевать с такими ноющими повреждениями — вопрос десятый, потому что есть хотелось каждому. Джеймс затянулся и сел напротив, прикладывая банку холодного пива, извлечённую из мини-бара, к скуле. Он стряхнул пепел, словно не замечая взгляда, которым буравил его Фассбендер. — Верно? — Майкл нетерпеливо повторил вопрос. — Да, я бы его отшил, — шотландец медленно выпустил дым, смотря сквозь него на мужчину. — Но почему тебя это волнует? Далеко-далеко, за много миль отсюда, его ждала Лиз, замечательная Лиз, которой, в этом Джеймс был уверен, он не был достоин. У Майкла на пальце блестело кольцо, и пусть он повторял, что юридически ничего не оформлено — оно было. Они сидели в номере МакЭвоя, по разные стороны от одного журнального столика, и Фассбендер держал на разбитом носу лёд, стараясь не думать о том, что заставило его нарваться на эту драку. Джеймс прижимал банку к синяку и старался не думать об этом тоже, хотя думал всё равно. — Я никогда не смогу видеть тебя с кем-то другим, — без обиняков признался Майкл, решив, что нет смысла бегать от этой темы. — Лиза тебе нравится. — Лиза замечательная, — согласился Фасс, чуть пожимая плечами. — Поэтому я стараюсь быть милым. — В те два раза, что вы виделись, тебе это удалось, — МакЭвой снова затянулся. — Вы с Алисией провели гораздо больше времени, — мужчина отвёл взгляд, вспоминая свои смешанные чувства от совместного фильма Викандер и МакЭвоя; кажется, тогда он так и не определился, кого к кому ревнует. Джеймс смотрел на него и не мог понять, что в голове и на душе у его лучшего друга. Каждый раз ему казалось, что они со всем разобрались и всё решили, но, судя по всему, некоторые вопросы не будут закрыты никогда. Было ли ему больно от этого? Немного. Где-то в груди что-то тоскливо ныло при мысли о том, что ни один из них не уверен до конца в правильности приятного решения, но… Но. Он затушил окурок и закинул в рот жвачку, пересаживаясь на диван к Майклу. Тот удивлённо вскинул брови, но промолчал, внимательно следя за тем, как шотландец берёт пульт, включая плазму в номере и залезая в фильмотеку. Он выбирал, что им посмотреть, устроив затылок на плече друга, не спрашивая на это разрешения; Фассбендер неловко перехватил лёд другой рукой, освободившейся обнимая Джеймса за плечи. — И что это значит? — получилось глухо и гнусаво — нос нещадно распухал. — Что это очень круто, когда есть друг, чьё плечо может послужить тебе подушкой, — МакЭвой чуть улыбнулся, наконец, останавливаясь в поиске; выбором стал второй «Дэдпул», Джеймс не любил смотреть на себя на экране, но, к счастью, его роль занимала от силы пару секунд. — Хочешь смотреть на этого придурка? — Обожаю этого придурка, — отозвался шотландец, открывая свою банку пива; Джен завтра будет ворчать, что они ей ничего не оставили, придётся заказать шампанское в номер. Они уже начали смотреть фильм, но в этот момент в номер постучали — принесли пиццу, и Джеймс нажал на паузу, чтобы её забрать. Он стащил первый кусок, но лишь затем, чтобы поднести его к губам Фассбендера. — Я могу сам, — Майкл фыркнул, но послушно откусил. — Не можешь, у тебя одна рука занята льдом, а вторая мной, — МакЭвой снова устроился на плече мужчины. Тот замолчал как-то очень напряжённо, и Джеймс чуть нахмурился, выпрямляясь тут же. Он внимательно посмотрел на друга, продолжая держать кусок пиццы в руке. — Тебе неприятно? — Мне не может быть неприятно, что ты рядом, — Майкл смотрел с одним-единственным вопросом в глазах. — И ты знаешь, что это не смешно. — Не смешно, — согласился МакЭвой и положил затылок на плечо друга, снова протягивая ему пиццу и этим простым движением отвечая на всё и сразу. — И ты знаешь, что я не смеюсь.