Закадычные любовники

Я — Максим, самый обычный парень, вполне себе кареглазый брюнет среднего роста. Игорь — самый высокий из нас, молчаливый смуглый шатен. И Матвей — наша с Игорем гордость и достояние — курчавый, сероглазый, невероятно красивый блондин, из-за своих вьющихся локонов ласково называемый Пушком. И все мы — лучшие друзья, знакомые с детства, живем в одном подъезде, дружим семьями и всюду гуляем втроем. Мы всегда были не разлей вода — резвились вместе, обедали вместе и учились в одной школе. Даже не дрались между собой, только втроем против кого-то, либо же кто-то из нас — если обидчик был один. Но в любой ситуации мы с Игорем старались оберегать Матвея — он был на два года младше нас да и в целом выглядел таким невинным и легкомысленным, что защищать его казалось долгом. Вечно улыбчивый и заливисто смеющийся, он был для нас как лучик солнца, а мы ему — как верные рыцари. И наша дружба приобрела весьма неожиданный поворот, когда Матвей лет в четырнадцать задал нам весьма неловкий вопрос:  — Ребята, а у вас бывает ну… что по утрам в паху болит, а? — он выглядел очень смущенным, но наше с Игорем удивление было еще больше. Я переглянулся с шатеном и тот кивнул. Может это все из-за его роста, но он мне казался куда более мудрым и опытным, чем я, хоть мы и были почти одного возраста.  — Бывает, Пушок, а что такое? — начал я как можно более мягко.  — Но я не знаю, что с этим делать! — вот же хороший мальчик, не полез в интернет за ответами, решил спросить у своих старших товарищей… Была середина лета, а потому Игорь предложил весьма неплохое решение:  — Пойдемте вместе на речку, а там и расскажем тебе что да как, Матвейка, — он улыбнулся ему, что делал крайне редко, но я его понимал — вопрос Пушка был весьма курьезным, как бы мы его не любили. Как друга любили, конечно! Но это было тогда. Мы пришли на речку в наше тайное место в лесу и разделись догола. Мы редко брали с собой плавки — все равно лень о них помнить да и видели друг дружку голыми уже кучу раз, но впервые это вызывало такое смущение. Я, конечно, знал, как решается проблема моего друга — мне было уже шестнадцать, но... как объяснить это ему? А глаза Матвея уже горели любопытством и нетерпением. Мы зашли в воду по пояс, а я все пытался собраться с мыслями. Игорь глядел на меня задумчиво, но не говорил ни слова — оставил мне решать этот вопрос. От того, как он пристально на нас смотрит я смутился еще больше. Я подошел к Матвею сзади, прижав к себе одной рукой и положил другую ладонь ему на член, тихо спросив:  — Вот тут болит, верно? Пушок смущенно кивнул. Я нервно облизал губы.  — Это потому, что ты растешь и начинают играть гормоны. Поэтому по утрам у тебя встает член и надо с этим разбираться, что бы не было больно, — я говорю тихо и сбивчиво, мне, вроде, не нужно стесняться — мы оба парни и я просто рассказываю лучшему другу то, чему учится каждый парень в его возрасте. Но вся ситуация слишком смущает — Пушок так густо краснеет, а Игорь так пристально смотрит на нас, что становится вдвойне неловко.  — И... что с этим делать? — тихо спросил Матвей, облизав свои пухлые губки. Боже, такой юный, невинный, красивый. И задает мне такие вопросы.  — Нужно мастурбировать, проще это называется — дрочить, — подсказал Игорь, и я кивнул, подтверждая его слова.  — Верно. Кладешь вот так руку и двигаешь ею вверх-вниз, чувствуешь? — что я несу вообще? Матвейка кивает и закусывает губу, чуть дернув бедрами. Как же быстро он возбудился — я очень ясно ощутил это своей рукой и продолжил двигать ею, задавая ритм. А Пушок в моих руках выгнулся, застонал тихо-тихо и вцепился пальцами в мою обнимающую его руку. Я растерянно посмотрел на Игоря — тот стоял такой же красный, как рак, завороженно наблюдая, как в моих руках стонет Матвей, толкаясь бедрами в мою руку.  — Чувствую, о да, чувствую!  — И как тебе? — зачем вообще спрашиваю, и так же все видно!  — Очень хорошо... — шепчет в ответ мой лучший друг, прикрывая глаза от удовольствия.  — Вот так тогда и надо тебе делать своей рукой и болеть не будет, — пытаюсь сохранить свою роль наставника, но сам уже понимаю, что это уже далеко не просто урок взрослой жизни. Прежде я никогда этого не замечал, но наш Матвей не только жизнерадостный и веселый, но еще и... сексуальный. Я был ошеломлен, когда осознал, что возбудился просто глядя на своего ДРУГА. Посмотрев на Игоря, я понял, что он в не меньшем замешательстве зажимает свой стояк под водой, глядя на нас ошарашенно, чуть приоткрыв рот. Подстегиваемый такими сладкими и жалобными стонами, я все активнее задвигал рукой, доводя парня до первого в его жизни оргазма. От осознания этого я густо покраснел и, не задумываясь, коротко поцеловал его в плечо, придерживая в объятьях обмякшее тело. Матвей тяжело дышал и я предложил ему пойти отдохнуть на берегу, на что тот ответил кивком, слабо улыбнувшись. После этого нам с Игорем пришлось довольно долго плавать в реке, прежде чем мы смогли спокойно выйти на берег. Мы стеснялись обсуждать произошедшее между собой, но не могли отрицать, что это нельзя назвать просто «обучением» или чем-то еще. Но на следующий день все было как и прежде. Мы смеялись, болтали и гуляли, но стоило хоть на минуту наступить тишине, и мы с Игорем неловко переглядывались, думая примерно об одном и том же. Но постепенно такие моменты сошли на нет, все же мы были лучшими друзьями и могли принять в друг друге что угодно.

***

 — Мне кажется, я научился, как надо! — заявил нам Матвей где-то через неделю. Мы, не сговариваясь, уставились на него во все глаза.  — Ну это... мастурбировать, это же так называется? — Пушок так светится довольством, будто рассказывал, что научился кататься на велосипеде. Я даже побоялся, не рассказал ли он о своем обучении маме или еще кому-нибудь, хотя глупым он никогда не был, несмотря на свою простодушность.  — А… Ну, молодец, — только и сумел выдавить из себя я. Позабывшиеся было картины на реке вновь всплыли в памяти, заставляя смутится.  — Но... я не уверен, что все делаю правильно… — теперь и Пушок смутился и неожиданно вцепился мне в рукав, заглядывая в глаза.  — Главное, что бы тебе приятно было, — я отвел взгляд, пытаясь нашарить им Игоря, ища поддержки. Не могу себя в руках держать, когда Пушок так в глаза заглядывает. Под таким взглядом можно было согласиться хоть под поезд прыгнуть.  — Ну... мне приятно, но... я все равно хочу, чтобы ты мне помог, — мой ли это друг? В его голосе теперь слыша серьезность, уже не притворяется наивным — вполне осознает, о чем просит.  — Эй! А моей помощи почему не попросишь? — неожиданно встрепенулся Игорь. И то верно, мы дружили втроем, а Матвей не только мне показался милым в тот раз. И все. После этого уже невозможно было отрицать, что нам всем это нравится. Нравится гладить Матвея во всевозможных местах. Наблюдать, как он прикусывает губы от удовольствия. Мы никогда не делали это по-отдельности, потому возникло своеобразное соперничество — кто из нас с Игорем доставит Пушку больше удовольствия. Но в одном мы с ним придерживались одинакового мнения — Матвей еще юн и невинен, поэтому дальше ласк ни за что не заходить. А ведь терпение у двух шестнадцати-семнадцатилетних парней не бесконечное! И, доведя нашего блондина до очередного оргазма, мы, не сговариваясь, стали вместе уходить в ванную и там ласкать уже друг друга. Я дрочил Игорю, а он мне, и мы стонали друг другу в плечо.Как и говорил нам все время Матвей — с кем-то это гораздо приятнее, чем в одиночестве. В какой-то момент я все же решился на большее, чем ласки руками. Не сдержавшись, я опустился к паху Матвея и взял его член в рот, тут же услышав куда более громкий стон, чем когда-либо до этого. И этот стон помог мне сразу определиться: мне совсем не мерзко — это будто теплый леденец, который тебе еще и благодарен. Хотя по взгляду Игоря было видно — он не думал, что я решусь на подобное. А, перестав удивляться, спустя несколько «сеансов удовольствия» и сам решился проделать то же самое, еще и губы после этого так пошло облизал. Привело это тому, что в очередной раз в туалете с Игорем я чертыхнулся и стал перед ним на колени, беря в рот уже его член, с удовольствием наблюдая, как крайняя степень удивления на его лице сменяется наслаждением. Впрочем, в долгу он не остался — кончив, он усадил меня на стиральную машинку и также довел до оргазма своим ртом. Все же, мы все были лучшими друзьями, а не просто вместе с Игорем оберегали и любили Матвея. Хотя, только дружба ли это? Мы старались доставить друг другу удовольствие, ласкали друг друга, но это было не так уж и часто, мы старались не увлекаться, в остальное время мы были просто отличными товарищами. На восемнадцатилетие родители подарили Игорю квартиру. Она была ближе к его институту и мы часто стали зависать в ней. Во многом то, что мы отдавались взрослым утехам не так часто, как хотелось бы, объяснялось отсутствием места, теперь же не было смысла ограничивать себя. Но ограничения все еще были — наш Матвей все еще казался молодым и невинным, а обделять его не хотелось. Но мы с Игорем держали данное два года назад слово — не трогать его, пока он юн. В какой-то степени это нам аукнулось — Матвей начал снова задавать нам неловкие вопросы:  — Мы все доставляем друг другу удовольствие, но как с таким опытом я смогу найти себе девушку? Помню, мы с Игорем переглянулись, а после, посовещавшись, решили, что пора менять наш подход. Праздновать шестнадцатилетие Матвея решили в квартире Игоря — родители Пушка согласились отпустить своего «так быстро взрослеющего мальчика» с ночевкой. Мы весело посидели, рассказывая друг другу истории и смеясь, подкрепляя статус праздника пивом и вином. Алкоголь позволил расслабиться и решиться на нашу с Игорем задумку.  — Матвей, — в какой-то момент произнес Игорь и посмотрел на него серьезно. — Наш Пушок, ты повзрослел еще на год. Как ты помнишь, мы еще не подарили тебе подарок. Матвей согласно кивнул, показывая, как он возмущен тем фактом, что лучшие друзья ему ничего не приготовили. Игорь продолжил:  — Ты все говорил, что хотел бы найти подружку и заниматься с ней взрослыми вещами, ведь с нами это далеко не то. А мы так и не научили тебя, что надо делать, все ссылались на то, что ты еще недостаточно взрослый… — Игорь замялся, все же наше решение было довольно смущающим. — Но… мы, как твои друзья, посоветовались и решили, что нам тяжело будет потерять тебя, если ты найдешь себе девушку. Мы же не сможем уже гулять вместе все время и дарить друг другу наслаждение… Пусть в будущем ты решишь найти себе девушку — ладно, мы смиримся. Но для первого раза… выбери кого-нибудь из нас. Матвей смотрел на нас ошарашенно, не веря, что мы предлагаем это всерьез. До этого мы с Игорем с упоением дарили ему наслаждение, а в этот раз предлагали себя в качестве замены девушке! Долго переводил взгляд с меня на Игоря и обратно, пытаясь осмыслить предложение.  — Тогда… пусть это будет Макс, — сказал он наконец где-то через полминуты. Вот так сразу взял и выбрал меня. Я, конечно, в душе понимал, что я ниже Игоря и по виду больше подхожу на роль «подружки», даже подготовился к этому по наставлениям Игоря, но все равно от осознания душа ушла в пятки. Матвей был неопытный, а я в таких делах — и подавно. Я залпом допил свой бокал вина и кивнул, вставая, пытаясь скрыть то, как я нервничаю. Мы жестом пригласили Матвея в спальню и он пошел вперед, а Игорь положил руку мне на плечо и ободряюще кивнул. Я благодарно улыбнулся в ответ — да, я волновался, было страшно, но я доверял своим друзьям как самому себе, к тому же, сам согласился на такой вид «подарка». Мы прошли в спальню, привычно стягивая с себя всю одежду, но в этот раз я замер перед кроватью в ступоре — совсем не знал, что мне делать. Игорь сказал мне, что позаботится о теории, когда мы приняли такое решение, но вот я сам знал о сексе довольно мало, а между парнями — так тем более.  — Ложись на кровать, — сказал мне Игорь, и я послушно лег, уже жалея, что не выпил больше. Алкоголь, казалось, расслабил меня, но не достаточно, чтобы страх отступил, уступив любопытству. Игорь присел рядом и подвел Матвея поближе, усадив его у моих ног.  — Матвейка, перед сексом очень важны предварительные ласки. Тебе надо расслабить партнера, возбудить его, тогда вам обоим будет приятно, — начал рассказывать Игорь, стараясь сохранить спокойствие в голосе.  — И... с чего начать? — Матвей сидел все еще в недоумении и стеснении, но в глазах уже читался интерес, ведь мы, наконец, подпустили его к чему-то более «взрослому».  — Хм... с поцелуев, — ответил Игорь, глядя на меня не отрываясь. Пришло осознание, что за все два года нам никогда не приходила в голову мысль поцеловаться. Мы, вроде как, расслабляли друг друга, а не были любовниками. Теперь, кажется, все иначе. Матвей встал надо мной на четвереньки, низко склонившись, и робко поцеловал меня в губы. Тут же отстранился, глядя неуверенно и завороженно. Я медленно облизал губы, пробуя новое чувство на вкус. Положил руки ему на спину и сам потянулся к нему, целуя. В этот раз Пушок не стал отстраняться — мы углубили поцелуй, начав с упоением исследовать рот друг друга языками.Почему язык? Не знаю, взрослые, вроде, делают так, и это… приятно. Вышло пошло, страстно, совсем не по-детски, хотя это был первый в жизни поцелуй для нас обоих.Я прижимал к себе своего юного друга, наслаждаясь вкусом этих мягкий губ, чувствовал, как в тело приходит легкость и возбуждение. Игорь сидел, наблюдая, и гладил меня по волосам — пока он только наставник для Матвея, но был прав — предварительные ласки и правда расслабляли, отвлекая от ненужных мыслей.  — Гладь его тело, бока, — шепотом подсказал Игорь, и руки Матвея заблуждали по моему телу, вызывая приятную дрожь. Что ни говори, а мне начинало нравится происходящее. Поцелуями по коже Матвей спустился ниже, поглаживая бока, от чего дыхание начало сбиваться.  — Соски в такой момент очень чувствительны, — тихо сказал Игорь и сам накрыл мой правый сосок ладонью, поглаживая. Я охнул от неожиданности, и тут же Матвей, кивнув, накрыл второй мой сосок губами, облизывая. Я выгнулся в пояснице, подставляясь под ласку — никогда не думал, что такое может мне понравиться. Но я таял в их руках, в паху начинала нарастать знакомая тяжесть — никогда не чувствовал себя так... сладко.  — Тебе хорошо? — робко спросил Матвей, заглянув мне в глаза. Я облизал пересохшие губы и прижал его к себе крепче:  — Очень. Продолжайте, пожалуйста, — мои слова звучат слишком развратно, я знаю, но ничего не могу с собой поделать, да и Матвею надо придать уверенности. Пушок улыбнулся радостно и вновь потянулся к моим губам, целуя и покусывая их, Игорь же не хотел сидеть без дела — гладил меня по бедрам и бокам, наклонился, обхватывая губами мой сосок. Через секунду то же самое со вторым соском сделал Матвей и меня выгнуло дугой от этой двойной ласки. Я едва сдержал стон, чувствуя жар во всем теле. Матвей спустился ниже, целуя мой живот, залез языком в пупок, от чего я издал неясный скулящий звук. Поцеловал внутреннюю сторону бедра и... ох, неужели?  — Всегда хотел попробовать, — прошептал Матвей и накрыл губами мой член, старательно облизывая. Я закусил ребро ладони, чтобы сдержать пошлые звуки, рвущиеся из груди. Игорь уже делал так со мной, но в этот раз это был наш невинный и нежный Пушок… От одного осознания хотелось кончить. Второй мой друг убрал мою руку и накрыл мои губы поцелуем, впиваясь в мои губы совсем не так робко и неуверенно, как Матвей, а властно и с напором, хотя я знал, что и для него этот поцелуй первый в жизни. Ничего не могу с собой поделать, мне слишком хорошо, кажется, что уже вот-вот…  — Матвей, — позвал его Игорь, отвлекая от его занятия. — Погоди, а то все закончится слишком рано. Пушок отстранился и я обиженно охнул от неудовлетворенного желания. Закрыл лицо ладонями, пытаясь отдышаться и хоть как-то взять себя в руки — мое лицо горело огнем. Неужели все время до этого Пушок ощущал именно это? Но теперь… Матвей попробовал и поцелуи и ласки, но мы затеяли это все для куда большего. К тому же, удовольствие пока получаю только я.  — Макс, перевернись на живот и выпяти попу, — попросил меня Игорь и я удивленно посмотрел на него. Встать в такую откровенную позу? — Так будет легче и удобнее, поверь мне. Я, немного поразмыслив, кивнул. Я верю ему, к тому же, он был явно осведомленнее нас с Матвеем. Я послушно перевернулся и встал в коленно-локтевую, сгорая от стыда. Слишком уже это было… пошло.  — Матвейка, когда люди занимаются сексом, то вставляют член вот сюда, — боги, так спокойно сказал это, а сам при этом погладил мою задницу у самого входа, от чего я невольно сжался. Я будто живое пособие по сексу. Страх неизведанного заново накатил на меня, былое возбуждение стало спадать. — Чш-ш, Максимка, не нервничай, — ласково сказал Игорь и погладил меня по пояснице, но его слова слабо успокаивали.  — Я… я знаю, мы с вами смотрели… видео, — тихо сказал Пушок и тоже погладил мою попу, скользя пальчиками по ягодицам и бедрам.  — Да, но у девушек… там все попроще. Но Максим у нас парень, как ты помнишь. У него тут все сухо, зажато, а надо, чтобы было скользко и мягко, тогда ему не будет больно. Так спокойно рассуждает об этом, а у меня бешено сердце колотится от разговоров о том, что со мной будет. Слабо утешала вера в то, что мои друзья точно не причинят мне вреда.  — О! Я, кажется, понял, — Матвей наверняка улыбнулся от своей сообразительности и я почувствовал, как что-то мягкое и теплое коснулось моего входа, дразня. Ох, неужели…? Невероятно стыдно, но так приятно! Я ощутил щекочущее дыхание на копчике и, все же не сдержавшись, протяжно застонал от ласковых движений языка, который так и норовил толкнуться в глубину.  — Ну, это как раз не обязательно… — смущенно сказал Игорь и наклонился ко мне, заглядывая в глаза: — Ты как?  — Это… очень необычно, но… ох, Пушок! — вскрикнул я, выгнувшись. Ему надоело вылизывать у входа и он толкнулся в меня таки языком как можно глубже, выбив стон наслаждения. Задвигал внутри меня своим юрким язычком, лаская, причмокивая, чуть ли не урча. Ему нравится? Боги, он буквально трахает меня языком, а я стону, пытаясь удержаться на дрожащих локтях. Все же как хорошо, что я последовал советам шатена, я был абсолютно чистый во всех местах, но жгучий стыд все равно смешивался с возбуждением, заставляя подрагивать от любых движений и касаний. Игорь же буквально впился взглядом в мое лицо, наблюдая за моими эмоциями, попутно гладя меня по бокам, бедрам, будто исследуя.  — Матвейка, прервись, — неожиданно сказал шатен, и Пушок отстранился, куснув напоследок мою ягодицу, заставив коротко вскрикнуть. Игорь сел, опершись спиной о стену и потянул меня на себя, уложив себе на грудь. — Вижу, Максу очень понравилась твоя инициатива, но лучше все же растянуть его пальцами, мы же не хотим, что бы ему было больно? — говорит это мне в ухо так ласково и нежно, а я утыкаюсь ему в плечо носом, пытаясь скрыть свою красное лицо, хотя, казалось бы, стеснятся уже нечего. Мне досталась роль пассива, меня разложили, ласкают, и мне нравится это, я хочу большего черт возьми! Пушок гладит мои бедра, ягодицы, чуть сминая. Никогда бы не подумал, что он окажется таким активным и напористым, он будто одержим моим телом и особенно задницей. Водит руками по моим бокам, иногда целует лопатку или поясницу — совсем не узнаю своего робкого и стеснительного друга. Я таю в этой ласке и заботе, расслабленно прижимаясь грудью к Игорю. До того разнежился, что не успел даже испугаться, когда сразу два пальца Игоря, смазанные чем-то прохладным, легко толкнулись в мой расслабленный и влажный анус. Я инстинктивно сжался, но было уже поздно — его пальцы уже вовсю исследовали мой зад, поглаживая изнутри. Игорь слегка пошевелил пальцами, от чего возникло тянущее ощущение чего-то лишнего в заднице, но боли совсем не было. Я чуть качнул бедрами, пытаясь занять позу поудобнее, стараясь сосредоточиться на других ощущениях. Вот Игорь целует мою шею, плечо, а Матвей водит языком по моим бедрам и ягодицам — ну точно одержимый… Дождавшись, когда я опять расслаблюсь, Игорь задвигал пальцами внутри, ощущение дискомфорта постепенно вытеснялось нарастающим удовольствием. Было в этом что-то завораживающее, возбуждающее. Это и правда бывает приятно? А если вставить член? Пошлые фантазии всплывают одна за другой, и вот я уже сам насаживаюсь на пальцы Игоря, тихо постанывая, когда он касался какой-то точки внутри. Чувствую, как к пальцам Игоря добавляются пальцы Пушка — постепенно, сначала всего один… И вот я уже полностью расслаблен, даже четыре пальца не вызывают боли или неприятных ощущений.  — Ребята… — тихо шепчу я, — это приятно, очень… ну же, давайте, хочу… Сам еще до конца не осознаю, о чем прошу, но каждый раз короткая вспышка удовольствия сменяется тянущим чувством неудовлетворенности — пальцев явно мало. Мои друзья одновременно вынимают из меня пальцы, и сразу им на замену толкается член Матвея. Я коротко вскрикнул и подался навстречу — размер у него небольшой, мне приятно, я хочу большего. Видя это, Матвей сразу начинает двигаться — плавно, нежно, заставляя меня гореть и плавится от его движений, двигая бедрами навстречу. Я вцепился в Игоря, пошло постанывая ему в плечо. Потянулся к своему члену, отчаянно желая разрядки, но Игорь перехватил мою руку и положил на свой член — я рефлекторно стал надрачивать его, потираясь пахом о его бедро. Толчки внутри стали короче, чаще, но этого мало. Хочу грубее, глубже, чувствую себя шлюхой, собираюсь уже просить об этом, ну же! Но Матвей с очередным толчком кончил и стал целовать мою спину, извиняясь и тяжело дыша. Вот же… Я не удовлетворен, тело изнывает от жажды разрядки, но я не могу его винить. Игорь остановил мою руку и тихо прошептал в самое ухо:  — Я знаю, что ты решил быть подарком Матвею, но… — ему не нужно договаривать, я кивнул в ответ, сразу поняв, на что он намекает. И тут же Игорь опрокинул меня на спину, наваливаясь сверху, широко развел мои ноги и резко вошел. Я зашипел от неожиданной боли и вцепился в его бедра — его член ощутимо больше, да еще и так резко… Он терпеливо выждал, пока я расслаблюсь и немного качнул бедрами, давая привыкнуть. Было немного больно, но возбуждение и вновь пришедшее удовольствие заставило податься навстречу, насаживаясь сильнее. Игорь удовлетворенно кивнул и стал глубоко, до упора толкаться в меня, почти полностью выходя при обратных движениях, заставляя меня вскрикивать при толчках. Сжимаю его бедра сильнее, хочу кричать и не думать о каких-то соседях, но Матвей затыкает мне рот поцелуем, одновременно начав ласкать и пощипывать мои соски. Невыносимо сладко, жарко, легкая боль лишь усиливает удовольствие, Игорь стал толкаться чаще, резче — будто знает, как мне надо. Вновь тянусь дрожащей рукой к члену, но оба моих друга, не сговариваясь, прижимают мою руку к простыне, заставляя ерзать, скулить Матвею в губы, шепча что-то просящее, пошлое. Движения во мне уже грубые, короткие, ну же… еще немного! Игорь едва взял мой горящий член в руку и я тут же кончил с громким стоном, задрожав всем телом, ощущая, как прижавшись ко мне, кончает Игорь. Я долго лежал, оглушенный, пытаясь восстановить дыхание. Все тело горит, я распластался, придавленный усталостью и сладкой истомой. Никогда не думал, что мой первый раз будет в такой роли и при этом будет таким… жарким и восхитительным. Даже немного засомневался, кому кого подарили. — Откуда у тебя столько познаний в мужском сексе? — спросил я Игоря, когда немного пришел в себя и отдышался.  — Ну… про нас с тобой я давно уже понял, нам по восемнадцать лет, а в сторону девушек мы даже не смотрели никогда, только с Пушком и возились. Вот и… узнавал что и как, чтобы хоть ты со мной остался, если Пушок надумает нас покинуть. Как-то так… — Игорь явно смутился от моего вопроса, а я покраснел от осознания того, какие чувства Игорь испытывал ко мне все это время. Смотрел на меня не как на друга? Я задумался ненадолго, а после рассмеялся и крепко обнял Игоря.  — Ну куда мы оба от тебя денемся. Мы втроем — закадычные любовники! — и я поцеловал сначала Игоря, а потом и Матвея. С таким ярким опытом Матвей больше не затевал разговоров о девушках и прочем, чему мы с Игорем были несказанно рады. Более того, через время он признался нам, что таким образом пытался спровоцировать нас — слишком обижало его то, что мы считали его ребенком.  — Вообще я думал, что вы меня поиметь хотите, а в итоге… подарок сделали, — задумчиво сказал он тогда. Наше желание было таким явным? И все же через время и оно сбылось и мы с Игорем увидели невероятно сладкую и возбуждающую картину. Со временем мы не раз пробовали и разные позы и варианты — кто кого и куда. И нам это безумно нравилось.