Two different personalities

- Почему названия твоих книг имеют двойственность? – пальцы сами цепляют корочку самой яркой обложки и вытягивают с полки, для лучшего ознакомления. Джено уверенно расхаживает по квартире, в которой и был то всего раз, за который толком ничего не успел изучить. В этот раз все по-другому. Он целенаправленно напросился в гости, поэтому ничего не понимающему Джемину оставалось только согласно кивнуть и притащить в свой обитель любопытный хвост. Для Джено это маленькая победа и повод насладиться кулинарными изысками, которые создаются руками этого юноши. Раз уж он отважился нырнуть в этот омут, действовать необходимо без промедлений. И вот он находится в том самом месте, куда бы хотела заглянуть большая часть девчонок их школы - комната На Джемина. Волшебный звон колоколов отсутствовал, как и атмосфера не пробуждала желания объять всю комнату. Под ногами ощущался мягкий ворс ковра, постель сбоку была идеально застелена без единой складки и только незакрытый ноутбук, и початая бутылка колы, что покоились на тумбе, указывали на тот факт, что здесь все же кто-то да живет. Останься Джено один в этой квартире, точно бы не чувствовал себя уютно, шарахался бы из-за любого звука. Вот уж жуть. На пороге вырисовывается знакомая фигура с уже привычно растрёпанными волосами и полотенцем, небрежно перекинутом через плечо. Этакий горячий повар во плоти, который не только мясо умеет со вкусом жарить. Ассоциативный ряд у Джено развивается быстрее, чем ожидалось. - А что не так с книгами? - задумчиво прикусывает нижнюю губу и смотрит как-то вскользь - отстраненно. Джено демонстративно вытягивает сразу две книги с полки и обложками поворачивает к парню. - Ну даже не знаю, что и выбрать «Туманность бытия» или «Всепоглощающий страх». Вроде примерно догадываешься об их содержание, но при этом большая вероятность, что их философия.. Хватает Джемина ненадолго и подобравшись ближе, он выхватывает книги из рук Джено и с особым энтузиазмом хлопает того по заднице только что отобранной "Туманностью бытия". - Это фантастика, но заключенная в более в глубокие и содержательные понятия. Писатели-фантасты порой выдают нечто большее и качественное, чем те же самые драматурги, - звучит больше, как оправдание. Книги отправляются обратно на свои места, и Джено демонстративно закатывает глаза на излишнюю педантичность парня. А вот задница его немного даже болит. - Есть будешь? Ты же ведь сюда за этим притащился. Возмущению Джено нет предела, поэтому он искренне обижается. За кого его тут держат? Он что похож на голодного и бездомного кота? Нет, он рассчитывал конечно на тёплый приём и сытный ужин, но не это было самоцелью. Пока Джемин возвращает полкам прежний вид, расставляя все по местам, Джено как сущий ребёнок с острым желанием насолить, успевает стащить из под его носа книгу. С ней же заваливается на мягкий ковёр и с довольным видом улыбается. Его не пугает ни раздражённое цоканье, ни хмурый взгляд, направленный на него. - Если уж так сильно не нравится мое присутствие здесь, то скажи прямо. Я уйду. - Удобно устроившись на спине, Джено подтягивает ноги, руками обнимает твёрдый переплёт, как нечто самое ценное. Быть может он уже помешан, раз его бросает в дрожь от одной только мысли, что это принадлежит Джемину, и что когда-то он пробегался пальцами по шероховатым страницам, вчитываясь в строчки. - Я просто ещё не принимал гостей в своей квартире. - Джемин следует его примеру. Садится рядом и боком жмется к подобранным ногам старшего. Со стороны это кажется, чем-то нормальным, почти привычным. Напоминает некую безмятежную идиллию, если не знать всей истории их отношений (если таковые вообще были). Непонятный звук удивления со стороны лежащего, как если бы ребенок растерянно пытался вникнуть в суть того, что ему пытаются разъяснить взрослые. Джемин считает это очаровательным и забавным. В Джено остались эти самые нотки упорхнувшего детства, несмотря на возраст и меняющуюся среду вокруг. И это просто восхитительно, то как тянет улыбнуться и разделить вместе с ним беспечность. Прежде такого не было. - Знаю, у тебя есть полное право мне не верить, - руки смыкаются на острых коленках. - Но ты первый, кого я сюда впустил. Дыхание в который раз за день сбивается. Джено все никак не может привыкнуть к близости, к любому ее проявлению со стороны Джемина. И неважно речь идет об обычных разговорах или жарких касаниях, когда уже охвачен страстью и не в силах этим управлять. Пока он мысленно отсчитывает до десяти, стараясь успокоить разбушевавшиеся чувства, Джемин делает следующий ход, раздвигает ноги Джено в стороны и удобно устраивается между. У Джено моментально вспыхивают уши, лицо, и в животе что-то пугающе оживает. Он боится. Боится заглянуть в глаза, потому что обязательно сдастся, подтвердит свою слабость. Ему может это и известно, но вот Джемину точно незачем знать, какие чувства он вызывает в Джено. Слишком много власти это даст. - Джено, взгляни на меня, - по голосу понятно, что Джемин склонился ниже и теперь смотрит почти в упор. Джено, как и ожидалось, просьбу игнорирует, только сильнее жмурится до цветных точек перед глазами. - У тебя кажется там что-то подгорает. - Плита выключена, котенок, - не сдерживает смешка в ответ на глупую попытку отвлечь и перевести тему. Стоило бы уже привыкнуть к собранности Джемина и его умению просчитывать события. Перестраховался заранее, значит. Очередное сдавленное мычание через нос. Джемину хочется открыто рассмеяться, до такой степени это выглядит забавно. Детская наивность и трогательная стеснительность, что только больше провоцируют что-нибудь да сотворить, что-то, наверняка, непристойное (в глазах Джено, конечно). Как же легко его смутить. - Ладно. Так уж и быть. Нужно поесть пока не остыло, - холодно и сдержанно. Ещё одна сторона многогранной души, как если бы щелкнули выключателем, и вместо яркого света вдруг образовалась вязкая темнота. Не в первый раз с таким приходится столкнуться, поэтому Джено успевает уловить перемену настроения и коленками тут же стискивает талию парня. Не позволяет сдвинуться, да и Джемин не особо сопротивляется. Джено ведёт языком по пересохшим губам, замечая заинтересованный взгляд сверху. Сомнений нет, тянет Джемина также сильно, как и его. Такое не подделаешь и не скроешь - но ликовать пока рано. Есть одно важное незаконченное дело. - Что у вас с Ренджуном? - как и задумывалось, мучавший все это время вопрос вырывается именно тогда, когда не хочется думать о ком-то ещё, сужая весь мир до размера одной комнаты и их двоих. - Мы друзья с детства. Не более того, - без колебаний и с едва уловимым оттенком раздражения. Продолжать тему Джемину так очевидно не хочется, что он предпринимает попытку подняться на ноги, но Джено, все еще сжимающий его талию ногами, не позволяет. Заставляет смотреть только на себя. - Думаю, что ужин может подождать, – выдерживает почти театральную паузу, чтобы подвести к самому важному. – А что у нас? Складывается ощущение, что это говорит кто-то другой, но точно не Джено. Все это пагубное влияние и затмивший разум образ, что разрастается все глубже с каждым вдохом, с каждой неосторожно брошенной фразой. Очередная глупость, ведущая за собой пугающие последствия. Вот только когда Джено осторожничал и знал меру? Тишина пробирается холодящим ужасом под кожу, поселяет в душе сомнения и неуверенность, и в комнате сразу становится холодно и неуютно будто человек рядом совсем чужой и незнакомый. Равнодушное «не знаю» только усугубляет это ощущение. Джено вскидывает руки за голову и думает, что делать такое было бы проще, если в организме присутствовал алкоголь. Непривычная раскованность, горящие щеки и затуманенный взгляд. Но с Джемином нужно быть прямолинейным и открытым, чтобы доказать свою искренность, не мешкать ни секунды. Игра еще не закончена, она лишь поднялась на другой уровень, где ставки, кажется, слишком высоки, но и приз желаннее. Джено выгибается дугой в спине и смущенно прикусывает нижнюю губу, пока на языке оседает непроизнесенная просьба «откажись, прошу». Ситуацию сложно как-то конкретно охарактеризовать и только горящие опасно глаза Джемина подтверждают самые страшные предположения. Не более чем влечение. Заглушить внутреннюю панику не удается, руки предательски дрожат. Приятные вначале действия, осторожные движения, ласка и нежность прикосновений, вдруг превращаются во что-то мерзкое, воздух словно густеет и вдохнуть полной грудью не получается. Отдаленно слышатся шлепки, шелест простыней и странный скулеж в подушку, Джено, наконец, выныривает из забвения, понимая, что скулит он сам и вовсе не от приятных ощущений. Толчки рваные и ритм из плавного быстро перерастает в грубый. Чувствует себя Джено отвратительно, скрывает тошнотворную неприязнь в слабом стоне. - Все в порядке? – бархатный голос и неприкрытое беспокойство. Джемин смотрит пронзительно, забираясь одним взглядом чуть ли не в самую душу. Кончики пальцев все еще покалывают, но это не должно бросаться в глаза. Джено осторожно натягивает влажную простынь до самого подбородка, скрывая свою наготу. Он вдруг чувствует себя таким изможденным и уставшим, что едва находит силы на хриплое «нет» и надеется, что ему поверят. Джемин хмурится, явно замечая изменения, но не мучает дополнительными вопросами. – Не против, если я первым схожу в душ, а потом разогрею нам ужин? – нежная полуулыбка, и никакой реакции в ответ у Джено. Закрыв глаза, тот лишь кивает и плотнее закутывается в тонкую ткань, как в защитный кокон. Встает с постели Джено, когда слышит шум льющейся воды. Одежду натягивает абы как и на негнущихся ногах подходит к входной двери. Позорно убежать кажется самым рациональным решением, потому что ещё немного и его точно накроет. То ли истерикой, то ли панической атакой. Лифт кажется доезжает до первого этажа спустя бесконечные долгие секунды. Сетовать на технику глупо. Все это страх, что его попытаются остановить или успеют перехватить прямо у выхода, обязательно потребуют объяснений. Пламенной речи он точно не подготовил, в голове разворачивается настоящий хаос. Красный вязаный шарф, дважды обёрнутый вокруг шеи, то и дело сползает и его длинная сторона мешает делать широкие шаги и почти уже бежать в сторону метро. Воздух морозный, уже почти зимний, быстро остужает и возвращает способность думать рационально. Телефон в заднем кармане вибрирует безостановочно, но Джено продолжает игнорировать его. Он ведь обещал себе, что остановится. Сглупил один раз, но зачем снова лезть в то же болото. У него напрочь перевернулась привычная система ценностей и, кажется, притупилось чувство собственного достоинства. Сплошные возможные «а что если бы» и ненависть к самому себе за проявленную трусость. Осталось только начать себя жалеть, чтоб уж наверняка пробить моральное дно. В вагоне метро спокойнее не становится. Людей после прошедшего вечернего час пика не особо много, но уверенное предчувствие преследования не покидает Джено. Вот створки разъезжаются и впускают человека в коричневом пальто, и Джено по стеночке отходит в уголочек. Зрение в минус три подводит, это оказывается обычный пожилой мужчина, и только юноша с облегчением вздыхает, как за спиной кто-то обезумевши рявкает на незнакомом языке (скорее всего это был китайский, на нем только и ругаться). - Смотри куда идешь! – уже на корейском и все с таким же бушующим пылом. - Прошу прощения, – вместо того чтобы спокойно сидеть и не отсвечивать лишний раз, Джено только хуже делает и все из-за развившейся паранойи. - Хён? А что это ты тут делаешь? - злость быстро заменяется недоумением, а недавнее пугающее рычание сменяется невинным голоском. Буйные кудри, улыбка до ушей, а ещё любопытство за гранью дозволенного - чудный ангелочек китайского происхождения. Как его там звали, Чон? Чен? Ченлэ? Вроде ходят на репетиции вместе почти месяц, но Джено все никак не может запомнить его имя. - Домой я еду. - Джено может только представить, как сейчас выглядит со стороны, судя по тому как взволнованно вытянулась мордочка перед ним. - На метро? - уже другой голос, но тоже знакомый. И как он сразу не заметил долговязую фигуру прямо за спиной китайца, который своей напускной серьезностью строил из себя зрелого взрослого, и вполне себе вписывался в серую массу. Джено почти поверил. Джисон вальяжно прислонился к автоматически открывающимся дверям, на которых красным было выведено "не прислоняться" и с вызовом смотрел на весь мир, в частности на Джено. Если бы состояние его не было близко к разбитому, то быть может спровадил бы этих домой лично. - А чего это вы так поздно гуляете? Ларьки со сладкой ватой закрылись пару часов назад. - Твои шутки ни разу не смешные, хен, - грубо, зато честно. Джено устало присаживается на свободное место и смотрит на Ченлэ, который из них троих самый разговорчивый, вероятно, это сомнительное приключение было организовано именно им. - Сегодня просто собрание мотоклуба. Собираемся прямо в подземке. Кичиться своим положением не хотелось, поэтому оставили машину с водителем в центре. Правда, круто звучит? - Очень круто. Еще в подземках людей убивают и наркоманы обитают, а таких миленьких парнишек они на раз два обставят. Только сейчас Джено замечает на них косухи поверх черных водолазок, что вообще не вяжется с нынешней погодой (старший невольно сильнее заворачивается в свой огромный красный шарф), на предплечье запечатлена эмблема местного мотоклуба и на поверку все становится ясно. Они не шутят. - Вы катаетесь на мотоциклах? Как туда вообще взяли несовершеннолетних? И вы что серьезно идете туда одни? - в это правда трудно поверить, особенно, когда к подросткам в стране особое отношение. Здесь за ними ведется наблюдение и если случайно всплывет что-то запретное, то родителям несдобровать. Вот только паникует здесь только один Джено. Китаец небрежно взмахивает рукой, которая скрывается за излишне длинным рукавом, а Джисону и вовсе нет дела. Парень занят тем, что пытается отодрать с верхней губы остатки прилипшей жвачки (последствия лопнувшего пузыря). - Вот видишь тех двоих? - Джено прослеживает за указательным пальцем и видит двух мужчин. Выглядят те как обычные пассажиры в метро, но цепляет взгляд их схожесть, как физическая - не прямо уж амбалы, но мускулы прослеживаются, - так и внешняя - одеты почти одинаково. - Отец приставил, на всякий случай, - и так легко этим делится, словно таскаться по городу со своей охраной, что держится на стороне, стараясь не выделяться, вполне нормальное явление. Одно радует, что за этих двоих беспокоиться не придётся. - Ты в порядке, хен? - обеспокоенно щебечет Ченлэ и даже осторожно укладывает руку на опущенное плечо. Джено улыбается через силу и старается выглядеть расслабленным. - Все нормально. Раз уже заводной и улыбчивый Ченлэ что-то замечает, значит выглядит Джено и правда дерьмово. К нему присоединяется и Джисон, который наконец отлипает от дверей (давно пора, а то возмущённые взгляды, что были обращены на него напрягали) и предлагает присоединится к ним, гарантируя веселое времяпрепровозжение. Лично Джено считает, что ему самому будет весело в объятиях Джемина, а ещё тепло и уютно, но кто он такой, чтобы диктовать условия человеку, которого мало что заботит. От заманчивого предложения он мягко отказывается, сославшись на дела дома, и выскальзывает на следующей же станции. Там он поднимается на свежий воздух, глубоко дышит и, ощущая некую опустошённость, запрещает себе думать о случившемся. Влечение это даже не фундамент, не уверенное начало. Понятие лишенное определённости и каких-либо стремлений. Всем все ясно и не нужно навязывать лишние связующие. Интерес уже другого характера, но в четко определенных рамках. Чтобы вызвать такси приходится включить свой телефон. Смартфон в руке оживает, ярким светит в глаза, а затем сообщениями уведомляет о пропущенных звонках. Кроме звонков мелькают ещё и попытки достучаться с помощью слов - Джемин действительно шлёт ему смски. «Где ты?», «Что я не так сделал?», «Ли Джено, подними чёртову трубку». Ну и что ему нужно, он же «не знает». Джено убеждает себя в том, что ему нет до этого дела. Пусть волнуется, ему от этого что? В салоне автомобиля становится чуть теплее, но вот внутри завывает буря, и собирается шторм. Хочется под горячий душ, а потом забыться сном, чтобы проснуться, наверное, никогда. Телефон в который раз вибрирует и Джено уверенный, что это снова Джемин, собирается было сбросить, как видит имя друга и, недолго думая, пальцем проводит по сенсору. Поприветствовать или даже сказать положенное «алло» не успевает, потому что Донхек быстрее и проворнее, принимается тараторить все на одном дыхании. - Джено, ты как там? Я бы не звонил так поздно, но тут представляешь, мне в трубку минуту назад орал Лукас, что с ним связался Ренджун, угрожая похоронить заживо, если он не раздобудет твой адрес, неважно каким образом, а тому, кстати, позвонил Джемин, и вот в целом все. Друг, ты что ему дорогу перешёл? Хронологический порядок в голове выстраивается медленно, последовательно, опираясь на слова Хека, а затем Джено в ужасе замирает, когда до него наконец доходит. Он опасливо разглядывает перекрёстки, собирающихся переходить дорогу людей и даже пытается разглядеть лица подростков, что одной дружной кучкой стояли у входа в супермаркет, ожидая атаки из ниоткуда. Это же твою мать, На Джемин его разыскивает и готов заявиться к нему домой. - Ты там ещё? - нетерпеливый голос на линии возвращает Джено обратно. С трудом удается собрать мысли воедино и попытаться задавить нарастающую панику. - Слушай, Донхек, завтра мы сами разберемся. А пока ничего им не говори. - Я и не собирался, дружище. Если вдруг намечаются проблемы, то звони мне. Мы с Марком тут же будем. - Без капли сомнения и с твердостью в голосе. Теперь было ясно окончательно, что у Джено не один друг, а целых два и они готовы были пойти против Джемина и даже Лукаса. Хвалебная самоотверженность и юношеская неразумность. Достаточно характерные качества для Донхека. - В этом нет необходимости. Все хорошо, - успокаивает скорее самого себя и завершает разговор непринужденной фразой касательно учебы, чтобы отмести сомнения проницательного друга. До дома они доезжают, когда Джено только убирает телефон и с закрытыми глазами раздумывает о грядущих событиях. В карманах куртки Джено находит измятые купюры и, вяло отблагодарив хмурого водителя, выныривает из салона. Как и ожидалось отца дома нет. Очередной срочный вызов и, вероятно, сложная операция, что займет несколько часов или даже больше. Во рту сушит от томящегося волнения, и Джено выпивает сразу два стакана воды. Позволять кому-то завладевать его мыслями, эмоциями и не дай бог, еще и влиять на принятие важных решений - такого он не допустит. Он не соврал Донхеку, когда говорил о том, что разбираться со всем будет завтра. А сейчас только душ и под одеяло. Серое полотно на небе и снег, хлопьями кружащий над городом, как нечто странное и необычное посреди зимнего месяца. Для их города это такая редкость, когда погода соответствует самому сезону. До начала следующего урока у них есть еще минут десять. Шум создавали переговоры юных особ, что уже локальными группками разделились по отдельным углам и временами сопровождали разговоры звонким хихиканьем. Голоса не выходят слишком уж громкими, но у Джено просто болит голова, отсюда и обосновавшееся в нем раздражение. Появился этим утром в школе Джено хоть и со свежим видом, но усталость не ушла даже после здорового продолжительного сна. Вместо того чтобы просматривать пройденный материал и подстраховывать себя на случай внезапного опроса, Джено, безучастливо сложив руки на парте и умостив на них голову, мысленно абстрагировался от нынешней реальности. Так было чуть легче и головная боль ненадолго отступала. Донхек за спиной привычно спорил с Марком, которого буквально вчера вечером выписали и порекомендовали первое время заниматься в стенах дома. Загвоздка была лишь в том, что Марк отказывался тухнуть в своей комнате, уверенный, что в четырех стенах и без привычного бубнежа друзей под ухом точно двинется умом. Как бы он не прекращал жаловаться на то, что устал от Донхека и требовательных учителей, пожить хоть немного в другой обстановке он отказывался. - Да я же тебе говорю, что здесь формулу забыл. Вот поэтому цифра вышла пугающая, – сетует старший, пока пытается объяснить Донхеку, как решать задачи по физике. - Глупости. Все там правильно, – не унимается Хек и продолжает разжевывать во рту шоколадные драже. Марк обессиленно хватается за голову и, кажется, взывает высшие силы на помощь. Вот только Ли Донхек это особый фрукт, который по своей природе непредсказуем и, под каким уголком его не изучай, он вас удивит своим неординарным подходом к жизни, либо выкинет такое, что не поддается никакой логике и моральным принципам. - Лучше бы с такой же уверенностью решал задачи, как предлагаешь всякие пошлости в неположенных для подобного местах, – горестно добавляет Марк, исправляя ошибки в тетради своего парня. На этом стоило бы завершить весь неудавшийся спор, но Донхек на такой комментарий реагирует с присущей ему театральностью. - Это ты странный, раз отказываешься от минета в больничной палате. Все это время, не подающий признаков жизни Джено, вдруг бесшумно сдвигается к самому краю парты – ближе к окну, и пересматривает свои жизненные принципы и всю философию своего бытия, пока уши его пылают от подобного разговора. Друзья этого не замечают, чересчур увлеченные жарким выяснением отношений. - Я не отказывался, – отбивает атаку Марк, разворачиваясь уже всем корпусом к младшему. – Там же эти палаты, как проходной двор. Мог бы кто-нибудь нас увидеть. - Ты всегда находишь глу… Голос друга резко прерывается, и Марк не спешит закидывать очередной аргумент следом, как у них это положено. Джено очень надеется, что Марк заткнул его поцелуем или хотя бы тетрадью, втиснув листы прямо между зубов. Очень странно только то, что замолкают все разом. Женских голосов больше не слышно, только собственное дыхание куда-то в рукав форменного пиджака. Неужели и правда поцеловал на глазах у всех? Джено нехотя приподнимает голову и взгляд тут же упирается в плечо, обтянутое в такую же темно-синюю форму и тогда глаза приподнимаются выше и теперь он видит его. И лучше бы не видел, потому что хоть и ждал их встречи, но на деле оказался к этому не готов. Терпкий запах кофе облачком окутывает тесное пространство между ними, а еще так полюбившиеся ему нежная улыбка, запечатленная на чужом лице. Это ему не снится. Джемин и правда сидит рядом с ним, более того, смотрит только на Джено. Не на собравшихся вокруг одноклассников, что с диким любопытством смотрели на забредшего в их класс чужака (ведь фактически он учился на другой стороне учебного заведения) и даже не на красиво кружащий снег за окном, а именно на Джено. Теперь можно понять причину воцарившегося молчания. Разве он не избегал публичности и не скрывал их связь от других? - Чего тебе? – раздраженно интересуется Джено, зарываясь носом обратно в изгиб рук. - Ты вчера ушел, ничего мне не сказав. На фоне слышится, как Донхек нервно хрустит конфетками, а Марк утаскивает у него пару штук прямо из открытой упаковки, и оба во все глаза смотрят в затылок Джемина. В нем они скорее видят опасность, не имея понятия, что на самом деле связывает Джено с ним. - Дела возникли, – старается так же ровно отвечать, избегая зрительного контакта. - Мог бы и предупредить. - даже не думает уступать, наверняка догадываясь, что могло сподвигнуть на такое внезапное исчезновение. Неосторожно брошенная фраза, что вроде не так уж и значительна, просто случайно мелькнувшая мысль в голове. И вот все рушится, сожаления единственное, что мучает уже в конце. - Вчера я не так выразился. Джено, ты неправильно все понял, - Джемин накрывает ладонь старшего своей, не позволяя отдернуть - даже в такой ситуации показывает свою настойчивость. Его не смущают взгляды, устремлённые в их сторону, Джемин продолжает давить на свое. Джено начинает закипать, но виду не подаёт. Без особого энтузиазма поднимает голову, смотрит недоверчиво и ждёт, пока сам Джемин озаряется улыбкой, ошибочно полагая, что его поняли и приняли. Неравнодушные особы за кадром недовольно фыркают, вздергивают свои аккуратные носики, догадываясь видимо, что их связывают далеко не дружеские отношения и теперь точно не будет шансов привлечь внимание амбициозного красавца. Речь идёт безусловно о Джемине. Каким бы не был Джено привлекательным, преподносить себя в притягательным и нужном образе ещё не научился. Ещё какое-то время готовясь к главному заявлению, Джемин нервно кусает губы и крепко держит руку Джено, которую тот пытается отдернуть. Хватка у него, конечно же, стальная. Тут уже Марк встаёт со своего места, собираясь помочь другу, и только тянется вперёд, как Джемин наконец решается заговорить, чем огорошивает всех. - Давай встречаться. Первым нарушает зловещую тишину Донхек, давясь конфетой и тянет к себе Марка, оживлённой мимикой со стремительно краснеющим лицом прося о помощи. Сложнее всего приходится Джено, который настроен скептически, еще вчера он твердо решил, что связываться с этим парнем не будет ни в какой из существующих вселенных и вариаций жизни. И его шутки вышли за рамки дозволенного. - Умом тронулся? - Так ты согласен? - с надеждой нетерпеливо вторит ему Джемин. «Точно чокнулся» - думает Джено, боязливо уклоняясь назад и, наконец, возвращая себе свою руку. Вот же у парня кукуха поехала, таким нужно назначать срочное лечение. Джено хватает рюкзак и прикрывается им, как щитом и прикидывает своё отступление к входной двери. - Я не согласен. Народ настороженно замирает. Тихие перешёптывания проходятся по классу, а улыбка с лица Джемина испаряется, как и дружелюбный настрой. С отказом приходится столкнуться впервые, поэтому в программе возникает непредвиденный сбой. Кому-то точно несдобровать.