Цветы

Это утро начинается с цветов. Обычных цветов, которые можно найти в доме, сейчас собранных в небольшой аккуратный букет и заботливо обвязанных розовой ленточкой. Они стоят в широкой вазе, явно большой для такого букета и заимствованной из коллекции, причём воды, как ни странно, в ней не обнаруживается. Джим, вчера вечером уснувший в гостиной на диване, наутро замечает цветы далеко не сразу, да и то только потому, что ваза примостилась на столике совсем рядом с его аптечкой. Придавать какое-то значение этому букету он не собирается: мало ли, кому в голову взбрело украсить комнату? Однако, заметив в вазе отсутствие воды, он, сострадательный ко всему живому, идёт в кухню к раковине и едва не заливает водой небольшую записку, сложенную вдвое и спрятанную в цветах. Развернув её, он видит на слегка пожелтевшей бумаге неровные печатные буквы: «Je t'aime». Файрвуд растерянно вертит в руках записку, вновь перечитывая это своеобразное признание в любви. Ему не приходит на ум, кто мог подарить этот букет, а по почерку тоже мало что понятно, так как писавший использовал печатные буквы. Но то, что признание на французском языке, уже даёт какую-то зацепку. Конечно, простую фразу о любви на французском знают тысячи людей, и не владеющих этим языком, но всё же это должно что-то означать. Джим перебирает в памяти обитателей дома и вспоминает про Сесиль, робкую черноволосую последовательницу родом из Франции, попавшую в дом не так давно. Неужели она? Решив, что подумает об этом позже, Джим снова складывает записку пополам и убирает её в карман брюк. В конце концов, у него много других дел и нет времени на выяснение личности «тайной поклонницы». Но цветы он забирает с собой и оставляет в гостиной, на протяжении дня периодически возвращаясь к ним взглядом и задумчиво улыбаясь. Когда в комнату заходит Сесиль, чтобы пройти испытание, он следит за каждым её движением, всё больше убеждаясь, что она испытывает к нему какие-то чувства. На это указывают томные вздохи, робкие поглядывания украдкой в его сторону и лёгкие смущённые улыбки, когда они сталкиваются взглядами. Милая девушка, отмечает про себя Джим. Как жаль, что она не в его вкусе. На следующий день новый букет обнаруживается в его комнате. Он сиротливо стоит на тумбочке у кровати, в стаканчике, стащенном из кухни. Цветы обвязаны точно такой же розовой ленточкой, а под стаканом лежит записка, на этот раз большего размера, но с тем же романтическим содержанием на французском языке. Джим, вошедший вечером в комнату и наткнувшийся на букет, удивляется и уже не может игнорировать подарок, решив обязательно поговорить с Сесиль, но в последний момент что-то его останавливает. Может, это не она? Ведь в доме немало девушек, влюблённых в главу последователей и не добившихся от него внимания. После третьей «Je t'aime», найденной в аптечке и засунутой между лекарств, Джим решает выловить «поклонницу» и поговорить с ней по душам – между прочим, и о том, что залезать в его аптечку без разрешения нехорошо. Он начинает внимательно следить за девушками дома, подозревая каждую, но продолжая покорно перематывать им руки и помогать, ни о чём не спрашивая. Несколько дней, в течение которых доктор одаривает обитательниц дома долгими подозрительными взглядами, не дают никакого результата. Впрочем, у Джима и без того забот хватает, а испытания и загадки дома волнуют его больше, чем загадка с дурацкими букетами. К тому же кажется, что безумная поклонница, не дождавшись от него никакой реакции на цветы, оставила свою затею и наконец перестала таскать ему подарки. Оно и к лучшему. Любовь проходит. Да и не факт, что это была настоящая любовь – может, просто чья-то шутка. Джим уже почти забывает об этом, когда «тайная поклонница» обнаруживается сама. Поздно вечером он выходит из своей комнаты и натыкается на неё в коридоре. Вернее, на него. На Джека. Джек держит в руках точно такой же букет, как и все предыдущие, с чёртовой розовой ленточкой и неизменной запиской. Он старается передвигаться по тёмному коридору как можно тише, надеясь, что его брат уже спит в своей комнате и не заметит, как он осторожно проникнет в комнату и оставит букет. Но Джим, затаившийся в другой стороне тёмного коридора, замечает и удивляется: картина несущего кому-то букет цветов Джека-романтика никак не укладывается в его голове, а несущего букет ему, Джиму – тем более. Однако ему только сейчас приходит на ум, что Джек, проучившийся в Сорбонне, имеет пристрастие ко всему, что связано с Францией, в том числе – и к французскому языку. Всё сразу же встаёт на свои места, кроме одного – какого чёрта? Об этом Джим и собирается спросить брата, когда тот уже берётся за ручку двери его комнаты. Выйдя из тени, Джим по-кошачьи бесшумно подкрадывается к нему сзади и кладёт руку на его плечо: — Джек… Младший резко оборачивается и роняет букет из рук, от неожиданности едва не заехав Джиму кулаком в нос с разворота, но тут же замирает и понимает, что оказался застуканным на месте преступления. Однако лучшая защита – это нападение, поэтому он немедленно начинает возмущаться: — Твою мать, Джим, нельзя же так пугать! — Прости. Ты что-то хотел? — заботливо спрашивает доктор, красноречиво кивая на дверь своей комнаты. — Нет, я уже ухожу, — Джек, решивший, что теперь лучшая защита – это быстро ретироваться с места преступления, собирается уйти и уже разворачивается, но настырный Джим не отпускает его так просто и хватает за рукав рубашки. — А цветы? Это не твоё и тебе подкинули? — он приподнимает бровь и усмехается. — Да! — уверенно кивает Джек, но под пристальным взглядом брата, практически приперевшего его к стене, наконец сдаётся с тяжелым вздохом. — Ну хорошо. Моё. Я нес их Анне – ну, знаешь, той подпольщице, которая мне нравится... — И ошибся комнатой. Джек неопределённо пожимает плечами: — Ну, бывает. — И в прошлые два раза тоже ошибся. И аптечку Анна с собой носит. Джек закатывает глаза, понимая, что отпираться бессмысленно – Джим со своими логическими выводами любого достанет. Угораздило же попасть в такое глупое положение! — Да тебе я их нёс, тебе! Доволен?! — скрестив руки на груди в защитной позе, наконец недовольно заявляет младший Файрвуд, надеясь, что хоть теперь его отпустят, но Джим продолжает допрос, желая выяснить все мотивы его поступка: — Зачем? Тебе не кажется, что, когда брат дарит брату цветы, это несколько… странно? — О господи… Неужели не понимаешь… — Джек протягивает руку и мягко проводит ладонью по щеке Джима, вгоняя брата в ступор своим поведением. — Красивые девочки должны быть с цветами. Он смеётся и, не желая больше расспросов, наклоняется, поднимая упавший букет с пола. То же самое делает и Джим – букет они поднимают вместе, соприкасаясь пальцами. Джек пихает цветы Джиму в руки, на секунду замирает в нерешительности, приблизившись, но тут же поворачивается и быстрым шагом уходит прочь. Старший брат смотрит ему вслед, думая, что, стоя в коридоре с этим букетом в руках, выглядит, должно быть, ужасно глупо, да и вся эта ситуация в целом очень глупая, но в сердце разливается какое-то счастливое чувство. Пробормотав себе под нос задумчивое «Раньше мне не вручали букетов», Джим тихо заходит в свою комнату, ставит цветы в вазу и снова смотрит на записку при тусклом свете ночника. «Je t'aime».