Клон

      В доме Франкенштейн, который уже напоминал общежитие, было непревычно тихо. Не было привычных детей, которые играли в настольные игры, болтали и ели. У школьников просто не было никакого шанса сегодня придти, из-за странных происшествий в городе. Выходить из домов позже шести и ночью стало небезопасно, поэтому дети стали реже посещать любимого директора, друзей, хенов и аджосси. Сегодня был один из таких днём, когда они пропадали неизвестно куда и почему. Но сейчас вся компания уже были дома. И не только они. Был ещё один гость, который вероятнее всего станет новым жильцом.       Никто из присутствующих в гостиной не мог сказать точно, в какой из моментов благородная, которая столь похожа на Кадиса Этраму Ди Рейзела, прекратила бой. Возможно, в тот, когда Ноблесс после несколькоминутного ступора и осмысления происходящего вышел вперёд и немигающим взглядом смотрел в глаза девушке, которая отвечала тем же. Иногда она хмурилась, иногда её глаза округлялись, иногда лицо ничего не выражало. Да, определенно после этого.       В каком шоке был Кромбелл, когда девушка повернулась к нему и сказала что тот её обманул, голосом, что так же был похож на голос Рейзела. То, что он никак не был готов к такому повороту, можно было прочитать по его лицу. Как такое могло произойти? Ведь он так старательно пудрил мозги клону Ноблесс (ответственность, видимо, передалась вместе с генами), что эти люди и благородные хотят навредить человечеству. После их устранения, он мог бы просто усыпить её, она бы доверилась. Но план пошел под откос, с этим ничего не поделаешь.       Кромбелл успел сбежать раньше, чем оба Ноблесс применили пространство крови и убили его. После такого боя, конец которого был очень необычен, вся бравая компания отправилась домой, прихватив с собой и девушку.       И вот сейчас, сидя в гостиной, никто не знал что говорить или делать. Жильцы дома лишь наблюдали за девушкой, которая с интересом осматривала интерьер. Ей такое было в новинку, ведь всю свою недолгую жизнь она пробыла в лаборатории и не видела ничего, кроме неё. Как не было бы грустно, за все время она впервые покинула пределы своего «дома» и то не на прогулку, а чтобы выполнить задание, данное ей «отцом», как назвался Кромбелл. Так же он сказал что отцов нужно слушаться, и она слушалась. Позволяла ставить над собой эксперименты, не сопротивляясь, хоть было и больно. Ведь отцов нужно слушаться, так ей говорили.       Что ощущали наблюдающие за девушкой, они и сами не знали. Из того, что говорил Кромбелл во время боя они поняли, что Союз каким-то непостижимым образом нашли ДНК Рейзела. Хотели сделать особь мужского пола, но ДНК были повреждены, из-за чего не смогли вывести Y-хромосому. Что чувствовал сам Рейзел остальные даже представить не могли.       Если они иногда переводили взгляд на Ноблесс, то сам Рейзел неотрывно смотрел только на девушку, даже не прикасаясь к чаю, что заварил Франкенштейн. По его глазам и лицу невозможно было прочитать что он испытывает. А что можно чувствовать, когда узнаешь, что из твоей ДНК сделали кого-то? Полную твою копию, не считая пола? Рейзелу оставалось только поражаться на сколько далеко и какие немыслимые вещи могут делать люди из-за власти и мания величия.       Кромбелл стремился стать богом, уничтожив человечество и населив землю своими людьми. И только несколько человек и благородные мешали ему в этом деле. Но на их стороне Ноблесс, а он сильнейший, сильно рискованно им противостоять. Оставалось создать нового, своего Ноблесс из ДНК старого, в надежде, что она победит их всех, сделав за Кромбелла грязную работу.       Но как оказалось из их разговора с Рейзелом, она хотела защитить человечество от… них. Чтобы доказать, что это Кромбелл представляет угрозу для людей, Ноблесс поделился с ней некоторыми воспоминаниями, подтверждающими этот факт. Девушка разозлилась, хоть и не подавала виду. Но непонятно было на кого именно она злится, на себя, что так легко поверила, или на Кромбелла, что её обманул. В любом случае, она была настроена на ликвидации угрозы в лице 13-го старейшины. Но так как Кромбелл сбежал, а девушка не знала куда, Рейзел сам предложил ей пойти с ними. Ничего другого ей не оставалось, не бродить же по городу.       — Из сказанного Кромбеллем, — прервал молчание Франкенштейн, обращая на себя внимание девушки, — ясно, что ваша ДНК, Мастер, была взята для её… создания. И, в каком-то роде, она — это Вы… Ваш клон.       — Шеф, а вам не кажется, что она выглядит слишком… взрослой? — неуверенно спросил Тао. — За столько короткое время нельзя так вырасти. Ведь Кромбелл нашел ДНК Рейзела-ним недавно… как?..       — Союз мог пичкать её препаратами, усиливающими гормон роста, — предположил учёный. — Очень усиливающими, — чуть тише добавил он.       Выглядела девушка лет на двенадцать-тринадцать, не больше. Видимо, Кромбелл посчитал, что уже можно её выпускать и поручать грязную работу.       — Я даже представить не могу, что Кромбелл может еще выкинуть, — тихо вздохнул Такео. — Будто нам Союза и оборотней не хватило. А вдруг у него еще есть такие же как она? И вдруг они не поверят, что мы не желаем вреда человечеству, а хотим наоборот его защитить? Боюсь, против нескольких Ноблесс нам не выстоять…       Повисло молчание. Такое развитие событий никто не хотел, но и исключать его нельзя.       — Но взял с собой только её, — покачал головой Франкенштейн, скрестив руки на груди. — Возможно, конечно, другие были ещё не готовы, но с одной он бы не стал бы рисковать, при целом-то отряде. Нет, она одна в своем роде… надеюсь…       Тут послышался шум. Это девушка неосторожно прикоснулась к вазе, уронив её.       Хозяин дома вздохнул и подошел к женской версии своего Мастера. Она поднимала осколки, виновато поглядывая на Франкенштейна. В её глазах было искреннее раскаяние, что очень удивило учёного. Он и подумать не мог, что клон может… чувствовать. Ведь это же клон, лишь… подделка настоящего Мастера.       Этот ублюдок Кромбелл осквернил Ноблесс, создав её. От этой мысли Франкенштейна начало злить. Но, сосчитав до десяти, учёный подавил желание крушить все вокруг. Вместо этого он сел рядом начал собирать осколки. Эта ваза все равно не вписывалась в интерьер.       — У тебя есть имя? — спросил Франкенштейн, закончив свое дело и посмотрел на девушку.       — Имя? — переспросила она.       — Ты не знаешь что такое имя?.. — Тао выглядел пораженным, как и остальные.       — Как тебя называл Кромбелл? — попытался зайти с другой стороны Такео.       — Седьмая, — ответила девушка.       — Только одна цифра, — прорычал М-21, сжимая кулаки.       Повисло долгое молчание. Каждый думал о том, что её «имя» — это номер, и что есть вероятность, что может быть еще шесть таких как она. А это не радовало. Кто знает что другим может наплести Кромбелл.       Франкенштейн, ведущий тем, чтобы Седьмая больше ничего не сломала, усадил её на диван. Теперь же она с интересом начала осматривать Региса, Раэля и Сейру. Они же старались не обращать на это внимания, хоть и чувствовали себя не комфортно от этих взглядов. Раэль бывало хотел что-то сказать, но все же молчал.       Спустя еще несколько минут разговоров о Союзе и Кромбелле, все начали расходиться. Было решено эту ночь отдохнуть, вряд ли Кромбелл покажется сегодня после своего фиаско.       — Мисс Сейра, — обратился к главе клана Роярд Франкенштейн, когда она уже было вышла из гостиной. — Вы не будите против если Седьмая поживёт с вами в комнате? Есть одна свободная, но не совсем готовая, да и оставлять её одну…       — Конечно, — кивнула Сейра.       — Вот и отлично.       Франкенштейн прошел обратно к диванам, где все ещё сидела девушка, с интересом рассматривающая Рейзела. А он её.       Учёному казалось это диким — видеть Мастера и так похожую на него девушку, только помладше. Он всё никак не мог поверить что Кромбелл смог сотворить такое.       — Франкенштейн.       — Да, Мастер.       — Она моя дочь?       Умел же Рейзел ставить вопрос. Учёный несколько мгновений пытался подобрать слова.       — В каком-то роде… её можно считать Вашей дочерью. Но как таковой она не является.       Девушка прислушалась к их разговору и теперь переводила взгляд с одного на другого. Ей хотелось услышать продолжение, ведь как этот благородный может быть ей отцом, если Кромбелл называл себя таковым? Как такое может быть?       — У неё нет имени, — сказал Рейзел. — Как и у М-21?       — Нет, — покачал головой Франкенштейн. — М-21 не помнит своего имени, а у неё его вообще нет, только… номер. Седьмая.       Рейзел с грустью посмотрел на человека, а потом снова на девушку.       О чем он думает, для Франкенштейна оставалось загадкой. За долгие годы служения Ноблесс он научился замечать то, что другие не могут. Любые признаки эмоций. Но сейчас… сейчас он не мог понять.       — Адель… — тихо проговорил Кадис. — Тебе нравится имя Адель? — обращался к девушке.       — Адель… — повторила она. После нескольких секунд она кивнула.       — Ты не будешь против, если тебя будут так называть? — спросил Франкенштейн. — Вместо «Седьмой».       — Нет. Мне нравится.       — Вот и хорошо… пошли, Адель. Я отведу тебя в комнату.