Man and Machine

*** - А член у тебя тоже из металла или нормальный? Нет, вернее, кибернетический, да? В твоё время таких, как ты, называют киборгами? А режимы программируемые есть? Завидую твоим девушкам. Нет, нет, честно. Голос звонко отражался от пропитанных дождём стен и стекла. Ни одного человека на улицах в этот час ночи – хоть в этом повезло. Крупно не повезло лишь в том, что этот не вполне адекватный парень по имени Уэйд увязался за Кейблом. А тот не мог заставить себя ударить по наглой морде после всего того, что сделал для него. Да если и ударит… разве тот отстанет после какой-то оплеухи? Поэтому Кейбл остановился и с нажимом произнёс, глядя в глаза, скрытые маской: - Он нормальный. Развернулся и пошёл дальше, как танк, по прямой. Он не мог понять, почему он его преследует, словно собачонка. Ему скучно? Понравилось его доставать? Уэйд своими извращёнными мозгами и логикой предположил, что ему будет одиноко в чужом времени, и потому с настырностью блохи навязывал свою компанию? В любом случае, он шёл позади, и Кейбл не видел его постоянно. Через два квартала, которые были тщательно просканированы («подходящая цель не найдена»), Уэйд подал голос снова. - Где ты спать будешь? Кейбл остановился: он не услышал игривости, без которой не обходилась ни единая его фраза. Это было похоже на звук, с которым боевой патрон заходит в ствол, - затерянный среди множества безопасных щелчков иных переключателей. Зацепило. Кейбл оглянулся. Выражения лица он, естественно, не видел, но с сожалением определил, что секунда истины уже истекла. Даётся раз в сутки? Уэйд стал прежним. Пауза превратилась в движение, голова дёрнулась к плечу. Но прежде чем снова полился поток бесполезных фраз, Кейбл обронил: - Где захочу. Реакция была мгновенной. - И где ты хочешь сегодня? – двусмысленно протянул Уэйд и подбоченился так провокационно, как Кейбл не стал бы делать ни за какие посулы. Люди, которым нечего терять, обычно и стыд теряют. Но у этого… кажется, стыда не было отродясь. Кэйбл хмуро и неопределённо хмыкнул, отвернулся и принялся изучать следующий квартал. Ладно, сегодняшнюю ночь он проведёт, как прежде – вломится в чей-нибудь пустой дом. А потом что? Он же остаётся в этом времени. Нельзя вечно кочевать по домам, хозяева которых в отпуске. Это тяжело и проблематично. Ему не составит труда нарушить любое правило, но в этом больше нет необходимости. - Кейбл, Кейбл, ну скажи мне? – Уэйд показался в поле бокового зрения. - Не твоё дело, - буркнул он. Возможно, просто чтобы проверить, что тот ответит. Будет ли пытаться выяснять дальше? Рассыпется в сомнительных метафорах самого пошлого и подначивающего содержания? - Ты ведь совершенно точно не знаешь, где проведёшь ночь, не так ли? – заметил Уэйд, пристраиваясь сбоку и синхронизируя свой шаг с его. - У тебя откровенно плохо получается навязывать услуги. И я не пойду к той бабке-негритянке. - Это всё потому что у неё не тот цвет кожи?! – тут же взвыл Уэйд, воздевая руки к чёрному сырому небу. Кейбл знал, что тот притворяется. А тот, похоже, тоже знал, что он знает, но не прекращал. Кейбл закатил глаза. - Ты вернул меня к жизни, - проговорил Уэйд так, словно обсуждал какую-то уморительную историю, произошедшую с его знакомым. - Теперь я не знаю, благодарить тебя за это или ненавидеть. Всё же я взорвал себя вместе с квартирой и шестью бочками керосина, чтобы умереть. Однако Колосс собрал меня по частям, что было весьма благородно и одновременно предательски с его стороны. - Почему ты так хочешь умереть? - А ты почему не хочешь? – он бросил красноречивый (и очевидно заметный даже в маске) взгляд на медведя, болтающегося на поясе, и добавил: – Вернее, не хотел. «Цель обнаружена». Кейбл был весьма благодарен системе за то, что она дала возможность прервать эту дёрганную беседу. Он затормозил у высокого здания в тридцать этажей: построено примерно восемь лет назад, стальной каркас, армированные перекрытия из монолитного бетона, немного кирпичных перегородок и много стекла. Диаметр и шаг арматурной сетки, крупность заполнителя бетона… Кейбл усилием воли остановил анализирующие сенсоры, чтобы они не начали выдавать все данные о марках, прочности и составе материала. Довольно было того, что он чуял движение всех людей внутри. Здание отражало беспорядочные огни ночного города, сливаясь с ним. Кейблу не нравились такие, но его жене была по душе урбанистическая эстетика и прямые, строгие углы. - Сюда, - сухо и коротко скомандовал он. - Что здесь? - Пустой пентхаус. Пропускная система на входе была электронной. Для него её всё равно что не было. И лишь замерев у лифта в холле, он сообразил, что неосознанно позвал Уэйда за собой. Дурацкая привычка. Он слишком часто водил за собой боевые группы и искал укрытия на ночь посреди десятков самых разных разрушенных городов. Этому место на войне, но это въелось в его металл, плоть и кровь. Кейбл поморщился. Неприятно было быть непоследовательным, но оплошности надо было исправлять. - Хватит ходить за мной, - сказал он Уэйду, глядя на мерно мигающие цифры этажей. Их значение стремительно уменьшалось, словно финальный отсчёт до чего-то. Кейбл тяжело сглотнул, когда парень не ответил. Лифт пропел что-то идиотское и раскрыл хромированные двери. Собственное отражение на внутренних панелях - угрюмое, что твой чёрт, измазанное грязью, потом и пылью – едва не заставило его вздрогнуть. Он выглядел так, будто собирался убить всех, а вовсе не как победитель. Зато, может быть, как тот, кто смог спасти всех ценой собственного счастливого будущего. Кейбл почувствовал внезапную ярость, которая поднялась и схлынула. Уэйд шагнул в лифт следом за ним. Его красно-чёрный костюм в ярком свете тоже оставлял желать лучшего. Больше всего выделялись дырки от пуль, слегка обугленная ткань по краям и высохшие брызги крови, которая выплёскивалась из его сосудов при каждом огнестрельном ранении. Кейбл знал, какой бывает боль от таких ран, но не был уверен, что чувствительность этого парня соответствует человеческой. Нет, вряд ли. Тогда он долго бы не протянул. - Сними свою маску, - приказал Кейбл. Он хотел видеть выражение его глаз. Уэйд снял её без каких-либо комментариев, из чего Кейбл сделал вывод, что тот либо что-то задумал, либо всё же смог устать. Он задумчиво посмотрел на его изуродованное шрамами лицо. Наверное, та девушка действительно его любила, если её это не отпугнуло. Впрочем, если не отпугнул невыносимый характер и шутки, то вряд ли это под силу чему-то ещё… - Да, всё же трахать тебя только со спины, - жёстко заключил он. - Любишь позу собачки? – последовал мгновенный ответ. Обижаться он не собирался совершенно. - Я тоже люблю. Уэйд флиртовал со всем, что движется. Хлопал по мужским задницами просто потому, что может. - Как это снимается? – поинтересовался Кейбл, указывая металлическим пальцем на его костюм. Тот тут же без колебаний подцепил и потянул за потайную молнию на груди. Полоски художественно разошлись в стороны, обнажая покрытую точно такими же бесконечными шрамами кожу. Существует ли вообще предел его социального «насрать»? - Нам можно, - небрежно проговорил Уэйд, глядя ему в глаза. – Мы оба примерно одинаковые куски себя, оставшиеся от прежних нас. Только ты – железный, прости за каламбур, и лучше держишься. Его рука с зажатой в ней собачкой застёжки остановилась на уровне пояса. Дальше он не пошёл. Мешался пояс. - Да уж, - Кейбл разглядывает его пёструю кожу, туго обтягивающую крупные мышцы. – Пытали нас обоих. Но меня не разрывают постоянно на части, как тебя, и я обычно не душу людей своей же сломанной рукой. Наверное, поэтому я всё ещё в себе. Уэйд рассмеялся: - И что с того? Лифт мягко ударил в пятки, тормозя на самом верхнем этаже высотки. Пропел очередную глупенькую мелодию и распахнулся. - Мы приехали, - Кейбл вышел и подгрузил карту, чтобы не перепутать направления или, упаси боже, двери. Уэйд отвлекал его в достаточной степени, чтобы вероятность этого существовала, пусть и смехотворно малая. - Так ты специально разбалтывал меня, чтоб я не разделся прямо в лифте? – он поспевал за ним по серому коридору, облицованному мрамором. - О, это было бы так романтично и экстремально! Кажется, как раз в этом ты ничего не понимаешь. Надеюсь, во всём остальном разбираешься лучше. - И в чём же? – Кейбл остановился перед дверью (нет, прости господи, натуральными воротами, он никогда не привыкнет) в пентхаус, развернул взламывающие модули ИИ. - В глубинном массаже простаты, - выдохнул Уэйд сзади прямо ему в ухо, низко, бархатно, бесстыдно, без глупых прыгающих тонов своей неуместной иронии. Что ж, с тем, что Уэйд просочится внутрь, можно было только смириться. Кэйбл вошёл следом, заблокировав замок, сигнализацию, датчики движения, камеры. Впрочем, механические замки против него были столь же неэффективны. Уэйд включил свет и заозирался на огромное открывшееся пространство, ограниченное лишь огромными окнами с тяжёлыми портьерами и позолоченными несущими колоннами. Скорее всего, увиденное его вовсе не поразило, и делал он это для вида. Просто потому что это выглядело бы со стороны забавно. Кейбл схватил его за плечи, грубо развернул лицом к стене из полированного гранита, заставив опереться на неё ладонями и слегка выпятить зад, к которому он не преминул тут же прижаться, вдавливая наливающийся стояк между его крепких ягодиц. - Сними это всё, а то я вскрою ножом, - шёпотом предупредил он. Уэйд быстро, со сноровкой выпутался из костюма (нижнего белья на нём предсказуемо не оказалось), оставив его болтаться в районе коленей. Спина была такой же, с нарушенной структурой кожи. Значит, чистая-шелковистая отрастает и остаётся ею лишь до поры до времени. В тишине было слышно участившееся, шумное дыхание Уэйда. Кейбл просунул руку между его ног, проехался по яйцам и нащупал отвердевший, полностью вставший член. Собственный пенис окончательно отяжелел в штанах. - Тебе это нужно, - констатировал Кейбл, резко выдохнув. - До крови, а? Скользкая, – предложил тот с игривыми беспечными интонациями, но от них что-то сжалось в горле. Кейбл перевесил сумку со спины вперёд и расстегнул кармашек. Уэйд изогнул шею, чтобы посмотреть, почему он медлит. - Что, губы пересохли? Он достал увлажняющий крем для рук, использованный до половины. - Места сочленений зудят. Кожа сухая, - процедил, чуть прищурившись, ожидая ещё порции неостроумных приколов. - Ты такой милый, - бескровные губы (или, вернее, их почти полное отсутствие) искривила широкая улыбка. - Отверни свою рожу, боже, - в который раз закатил он глаза. - Прости, но я намереваюсь всё же посмотреть, что в меня будет входить. А ты к моей физиономии давно привык. - Хрен с тобой, на, любуйся. Он скинул на пол кобуру вместе с тяжёлым поясом и сумку, расстегнул штаны и приспустил их вместе с бельём, высвобождая член. Уэйд оценивающе, внимательно на него покосился: - Да, действительно настоящий. Судя по всему, увиденное ему понравилось. Кейбл выдавил порцию крема на ладонь, размазал по члену. Нащупал сфинктер (Уэйд лишь наклонился ниже, чтобы улучшить доступ), обмазал остатки на него. - Уже трахал мужиков? – с неумышленным придыханием спросил Уэйд, отвернувшись к стене. - Трахал. - Вставляй сразу. - Хм? - Так надо. Ладно, если он так уж этого хочет, пусть принимает последствия. Кейбл пристроился и вставил, мощно дёрнув бёдрами. Громкое шипение сквозь стиснутые зубы было ему ответом. Конечно - адски больно. Вставил-то он сразу, как и просили, но после замер, прижавшись к горячей, раскалённой спине. Сразу начинать вбиваться в активном темпе никто не потребовал. Кольцо мышц сжало его пенис изо всех сил; внутри чужого тела было как в печке. Руками он схватился за бёдра, удобно расположив пальцы на выступающих тазовых косточках. Чуть привыкнув, Уэйд сам подался вперёд, соскальзывая с его члена и вновь насаживаясь до упора обратно. Это почему-то было… до дрожи приятно. Кейбл начал подозревать, что это не будет обычной механической разрядкой, эквивалентом усложнённой дрочки. Но не дело, чтобы двигался только один. Кейбл остановил партнёра и сам медленно скользнул внутрь. Так, как нужно. Так, как он умел. Уэйд поражённо всхлипнул. Удивлён? Удивлён, что ему приятно, когда его берёт такой человек, как он? Грубый, жестокий, озлобленный, как предполагалось? А чего ему хотелось? Сплошной боли, зачем-то смешанной с сексом? Кейбл завёл руку вперёд, проверяя. Стояк у этого глупого парня был по-прежнему крепкий и вовсе не опал. Тогда он, прикрыв веки, снова толкнулся туда и обратно, уже сильнее. Он точно знал, как и под каким углом, угадывать не требовалось, будь проклята и благословенная система, живущая в нём. Обычно он знал и то, что знать вовсе не хотел, вроде расположения внутренних органов. Уэйд простонал что-то и царапнул гладкий камень. Он как будто не мог решить, наслаждаться этим или сконцентрироваться на боли. Кейбл не даст ему выбрать последнее. Он вцепился ногтями и металлом в его талию и вжал в стену, распластав по ней. Уэйд прижимался к холодным панелям щекой и голой грудью, возбуждённым членом, и каждый выдох оставлял на ней влажный исчезающий след. Кейбл двигался ритмично, выдыхая в чужой затылок. Ему хотелось по привычке вцепиться укусом в шею, но… это осталось в прошлой жизни. Это должна быть иная шея, которую ему не суждено больше ощутить. Он готов поклясться, никто из них двоих никогда не коснётся губами кого-то ещё, помня о своих потерянных. От этого было так холодно где-то глубоко внутри, куда не способна проникнуть его система. Одиноко. Этот холод парализовал. И только сейчас он как будто бы отступал. И виною был вовсе не жар чужого тела, а тот же самый лёд в глубине, точная копия его собственного. Это было неожиданно правильно. И… кажется, действительно нужно. Кейбл зарычал, непроизвольно жмурясь, загоняя член в податливую и упругую тесноту. Уэйд, слава богам, говорить не мог, зато был шумным, как белка в колесе. Он вздыхал, постанывал, бормотал неразличимые подбадривания или ругательства; отрывисто восклицал. Смазка почти высохла, стало неудобно. Он вышел, потянулся за тюбиком и выдавил на себя остатки. Жаль, за эти секунды Уэйд успел отдышаться ровно настолько, чтобы снова начать говорить. - Ты же ничем меня не заразишь? – запоздало спросил он. В этом уже не было смысла. - Эм… Нет. - Неуверенность в твоём голосе наводит меня на мрачные размышления. Хотя… меня ж ничего не берёт, верно? Пофиг. Погнали дальше, мой стальной мустанг. - Господи, заткнись. Я только сосредоточился, - Кейбл предупреждающе сжал его талию и снова вошёл в его скользкий жар. Ох, как там всё-таки хорошо! Так не должно быть. - В следующий раз попробуем с кляпом? Кейбл рассерженно зарычал и закрыл его рот ладонью - той, что была живой. Уэйд не растерялся и облизнул его ладонь, втянул палец в рот и засосал самым развратным способом из всех возможных. У него был сильный и способный язык, и Кейбл внезапно осознал, что минет в его исполнении был бы весьма удачным вариантом развития событий. - Это лучшее применение твоему рту, - выдохнул он ему на ухо и почувствовал пальцами, как дрогнули чужие губы в улыбке. Стоны, которые Кейбл вытрахивал из него, изменили тембр, стали ниже и как будто ещё более возбуждёнными. Неужели он уже подходил к пределу? Это должно было быть больно, слишком жёстко и слишком сильно, но Уэйд горел и извивался под ним. - Чёрт, тебе это действительно нравится? – нахмурился Кейбл. - Вот так, грубо? Не могу поверить, что ты кончишь от этого. - Люблю кончать… и страпоны люблю... – Уэйд прогнулся в спине, чтобы с пошлым шлепком толкнуться навстречу. – И каблуки, и… Ох, чёрт… подтянутые задницы. - И члены? - И вагины... Оооо, блять, не останавливайся! У тебя фантастически хорошо…. получается. Блять-блять-блять! Ты в армии этого понахватался? - Заткнись. И протолкнул ему в рот металлические пальцы (но так, чтобы он всё же мог дышать). Все вскрики и утробное ворчание лились по металлу, отдаваясь прямо в кости. Система мерцала, вычерчивая перед глазами оранжевые линии ненужных плоскостей. Ругательства слились в вереницу, стали громче, мышцы сфинктера сжались вокруг его пениса, а сенсоры пальцев зарегистрировали чувствительный укус. И, о господи, он видел физически, как оргазм волной нервных импульсов проходит через тело Уэйда, как сперма поднимается из яиц и порциями тугих струй выплёскивается из члена прямо на стену. Он понял, что кончает сам, только тогда, когда его окончательно скрутило самого. Он на минуту застыл, прижимаясь лбом к разгорячённому затылку, а потом вытащил всё ещё пульсирующий член. Тело было липким и потным. Уэйд желал, чтобы была кровь, но её не было. Он шёл за ней, но получил совсем иное. И вместо сковывающего сожаления или разочарования - тоже возникло нечто иное. Его сердце билось ровно и сильно, Кейбл видел и осязал эту пульсацию. Он мог напрячься и почувствовать, как изменилась химия внутри него, оценить уровень кортизола и серотонина, но не стал этого делать. И Уэйд посмотрел на Кейбла, прежде чем снова влез обратно в свою маскировочную шкуру, свою вторую (нет, даже первую) кожу… Остро, пронзительно, внимательно, будто впервые увидел или понял про него нечто важное, ключевое, чего Кейбл и сам о себе не знал. Мгновение. Всё длилось лишь мгновение. - Боже, оргазм - искры из глаз. Я даже не прикоснулся к себе, - пробормотал Уэйд в восхищении. Нарочито чрезмерном. Но очевидно (если сделать поправку на экспрессию) он был искренен. - Ты точно никак не модернизировал свой пенис? Кейбл тяжко вздохнул, окончательно стянул ботинки и штаны, на ходу – почти насквозь мокрую футболку. - В душ, - коротко и мрачно уведомил он. – Ты – потом. - Эй, у меня твоя сперма по ногам течёт, дай хоть к раковине подобраться! – возмутился тот. Хорошо, что ванная комната была такая же просторная, как («ипподром» – подсказала непрошено система) остальная квартира. Десяток мужиков уместились бы. Здесь установлена и ванна, и душевая кабина, и даже гибрид бассейна с джакузи в стиле барокко. Кейбл забрался в душ, демонстративно закрыл створку и включил напор. - Ох, у меня ноги дрожат… - не прекращал поток эмоциональных признаний Уэйд. – Это было так классно… Будешь моим парнем? Давай, соглашайся. Как оказалось, звук воды был не в состоянии его заглушить. Как и перегородка. А ещё он чем-то там гремел и всё ронял на пол. - Представь, как это романтично, вместе рубить врагов в капусту, прикрывать спину, согревать друг друга долгими зимними вечерами… Хотя. У тебя же полтела из металла. На морозе мёрзнет или есть подогрев? Впрочем, это тоже хорошо. Летом холодненькое - самое оно. Стоп, ты ж ща поливаешь себя водой. Не заржавеешь? Я за тебя начинаю беспокоиться! Всё. Чистый. Теперь можно выбраться и ответить, хотя бы мрачным выражением морды. Уэйд сидел в воде, заполнившей ванну почти до краёв. Вылил туда весь бутылёк с пеной для ванн и где-то нашёл выводок пронзительно-жёлтых резиновых уток. И одну тёмно-зелёную подлодку. Почти все шкафчики в помещении были распахнуты настежь, являя мозаичному полу и всему свету своё содержимое. Уэйд весело поглядел на Кейбла, смерив взглядом снизу вверх. Уважительно присвистнул. - Нет. В следующий раз – лицом к лицу. Не хочу упускать такое зрелище. - Кто сказал, что следующий раз будет? Побаловались – и хватит. - Хорошо, хорошо, - поднял тот ладони вверх над мыльной пеной. - Не надо наставлять на меня свою пушку, в каких закромах тела ты бы её не хранил. - О, господи… - застонал Кейбл, хватая удачно вывалившееся из ближайшего шкафчика полотенце и уходя. Он уже устал закатывать глаза. – Как закончишь – свали. - Так точно, мой генерал. Он спиной чуял, что парень вернулся обратно к армии уточек и одинокой подлодке. Он подобрал с пола кобуру, без труда нашёл кровать – огромную (четырёхместную?), застеленную голубым покрывалом. Простыни и наволочки были ещё свежими. Кейбл испытал истинное наслаждение, забираясь под мягкое одеяло, сам чистый до скрипа – на чистом. Всё пахло так приятно. Не копотью, не пламенем и синтетической гарью. Не сгоревшими телами и волосами. Не сыростью, оставшейся в залитом пожарниками помещении. Даже предупредительно устроенное в изголовье оружие не портило обонятельной картины. Он вдохнул поглубже, вжавшись на мгновение лицом в подушку, и выдохнул. Напряжение просачивалось сквозь его мышцы вниз, в гостеприимный матрас. Он выставил искусственный интеллект в режим охраны и отрубился сам. Сквозь глубокий, здоровый сон ему чудилось, как что-то копошится рядом, будто большая кошка, но ИИ не идентифицировал это как угрозу и не поднял его по тревоге. С утра он проснулся от шипения. Пара первых мгновений были заполнены настоящей паникой. Огнестрел оказался в руке прежде, чем он открыл глаза. А потом он понял, что это звук, с которым что-то жарится в масле на сковороде, а система распознала тепло плиты, и знакомого человека рядом с ней. Собственно, пятнистый лысый затылок он увидел и сам, чуть подвинул голову влево. Вся квартира пахла вкусно и соблазнительно. Он знал этот запах, ощущал его раньше, но хоть убей не мог вспомнить, что это конкретно. Возможно, от него и проснулся, а вовсе не от звуков. Он сел на кровати, поставил оружие обратно на предохранитель и отложил его в сторону. - Утречка! - бодро проорали с другого конца «ипподрома». Стоило признать, у парня отличный слух. Он даже не повернулся, колдуя над своей (чужой) сковородой. Однако он всё равно оставался чемпионом по раздражающим приветствиям. - Ты не свалил, как я сказал, - констатировал Кейбл, обнаруживая, что оставил всю свою одежду в части пентхауса под названием «плато прихожая». И всю её настоятельно стоило постирать с щёлочью. Одеваться в грязное категорически не хотелось. - Я готовлю завтрак. Что из перечисленного ты ешь: гренки, яичница, сосиски, кофе? - А когда я отвечу «всё», выяснится, что именно этого и нет? Потому что хозяева выкинули всё из холодильника, собираясь на отдых? Кейбл отодвинул створки платяного шкафа и выудил какие-то серые мягкие штаны. Вероятно, дорогие и брендовые, как и всё тут. Пойдёт. Он оделся и направился узнавать, что же всё-таки там происходит. Да, ему было самую чуточку любопытно. Как этот сумасшедший готовит? Неужели его ничего не смущает? Он действительно нашёл продукты? И вообще… боже, он же, получается, готовит и на него тоже. Уэйд показался из-за кухонного островка. Фартук на голое тело, в руке лопатка, лопатка в горячем масле. - Сразу предупреждаю: тосты я категорически не готовлю. Особенно в тостере. И что-то такое промелькнуло в его глазах, что Кейбл не стал бы возражать, даже если бы это было единственным, чем бы он питался. На сковородке было что-то похожее на настоящую еду, на столе – две чашки кофе. - Отлично. Ненавижу тосты, – пробормотал он, всё ещё немного сонно опёршись обеими локтями на высокую барную стойку и положив подбородок на ладони. Металлический сустав неловко соскользнул со столешницы, Кейбл терпеливо вернул руку на место. А этот невозможный парень улыбнулся – так же внезапно, как солнце показывается из-за туч, и сказал: - Садись завтракать.