Война и танго любви на останках зажаренной курицы

Действующие лица: Ирина Павловна - Бальзак (главврач) Евгений Дмитриевич - Наполеон (венеролог) Андрей Юрьевич - Жуков (невролог) Егор Яковлевич - Гюго (офтальмолог) Валентин Александрович - Габен (акушер) Дмитрий Игоревич - Гамлет (травматолог) Анатолий Сергеевич - Штирлиц (бухгалтер, милый мой бухгалтер) Роман Константинович - Дон Кихот (кардиолог) Анна Викторовна - Гексли (медсестра) - Дай мне этот день, дай мне эту ночь, дай мне только шанс, и ты поймееешь... Ты у меня поймешь, - шептал себе под нос Евгений Дмитриевич, изо всех сил стараясь выглядеть презентабельно с помятой коробкой под мышкой и в развевающимся, словно воинский стяг, халате. Врач венерологического отделения областной больницы сегодня успел овладеть не только собственной помощницей, но и плохим настроением. Генерируя не слабые воздушные цунами вокруг себя, он срывался на бег и тут же возвращал свое самоуверенное достоинство за шкирку, продолжая вальяжно рассекать людские массы. Сбив по дороге горшочек с фикусом ("Расставили мне тут!"), доктор наконец свернул в неожиданно тихий и чистый коридорчик с окнами на местную речку-вонючку и рядок скукоженных от весеннего ветра лип. "Не, ну я же прав", - приободрил себя несущийся на всех парах венеролог и, проделав подозрительные движения губами, намеренно громко и уверенно прошагал к стеклянной двери. Постучав так, что табличка с надписью "Главный врач" чуть задрожала, Евгений Дмитриевич совершенно замер. "Да?", - спустя пару секунд послышалось изнутри. - Боржур, мадааам! - распахивая дверь и взяв на абордаж порог кабинета, изрек пират. Тут же он был предательски сражен ударившим в нос запахом восточной лавки со специями и, как показалось Евгению Дмитриевичу, целой сотней направленных на него прожекторов, одновременно включенных на полную мощность. В кабинете рвано и недовольно зашуршала фольга. "Я не так планировал", - пытаясь прийти в себя от слепящего теплого солнечного света, думал венеролог, - "Тоже мне, главврач, по совместительству повелитель лазерного шоу. Надо же, а у меня в кабинете ледяной хрен, а не солнышко." Вспомнив о своей профессии, Евгений Дмитриевич хмыкнул, так как в его случае словосочетание "ледяной хрен" имело двойное значение. - Вам нерв зажало? - послышалось где-то впереди, оттуда, где особенно отчетливо пах базилик. Венеролог вдруг отрезвился. "Вот зараза", - пронеслось в голове. - "Зато тепло." Осознав, что неадекватно и глуповато улыбается, щурясь на солнце, Евгений Дмитриевич принял суровое выражение лица и, наконец, сдвинулся с пятачка, залитого светом. Очертания главврача начали проступать в кажущейся темноте комнаты. Почти наощупь двигаясь по траектории до стола, он с шумом провез ножками стула по полу и сел, театрально бросая свою коробку на стол. Содержимое коробки жалобно звякнуло и напомнило главврачу о бутылках, которые собирают и отдают в ларьки пьяницы. Жареная курица перед голодным главным врачом медленно остывала, а ее божественный запах был коварно подбит вражеским излишне "свежим" и раздражающим обоняние парфюмом венеролога. "Обедает, зараза, а я тут должен бежать к ней через тридцать этажей, чтобы..." - Так, Ирина, не помню отчество, вот посмотрите сюда, - Евгений Дмитриевич ткнул пальцем в коробку, - и скажите мне, как я должен нормально работать, если у меня, одного из немногих здесь венерологов, кстати, нет элементарных средств для приема? А? - добавил он для строгости. Пальцы нервно отстукивали полонез Огинского на столе, а левая нога, по привычке горизонтально закинутая на правую, покачивалась, наигрывая что-то из Шуберта. Как скорее хотел перейти Евгений Дмитриевич к решительному разбору полетов с начальством, так начальство медлило, мысленно разрываясь между курицей и венерологом. - Павловна, - наконец задумчиво произнесло оно. Евгений Дмитриевич нетерпеливо моргнул. "Знаю, е-мое." - Здесь спирт? - спросила Ирина Павловна, не двигаясь и пытаясь взглядом открыть коробку. В воздухе запахло чьим-то ликованием. - Вот именно! - крикнул венеролог так, что главврача снова обдало волной одеколона. - Нет тут спирта! - победоносно заключил он, в подтверждение своих слов залихватски щелкнув пальцами. - Вам отцедить? - В смысле? - Из ведра сейчас разливать будем. - В чем дело?! - А дело в том, что Вы ко мне приходили две недели тому назад по поводу раствора, который у Вас тоже закончился, и впервые за несколько лет практики узнали, что подобные вопросы решаются с главной медсестрой. - Я ее не нашел. Нет на месте! - Как? - нахмурилось любящее порядок начальство. - Не может быть, это же... Ирина Павловна покусала губы, молча взяла в руки телефонную трубку и набрала номер. - З... Мм, Анна Викторовна? - чересчур вежливо спросила в трубку Ирина Павловна, выразительно прищурившись на Евгения Дмитриевича, который с интересом рассматривал носок своего ботинка. - Все в порядке. Проверяю присутствие на местах. Пока дистанционно. Подождите, к Вам из венерологии не заходили? - искоса наблюдая за врачом, начало издеваться начальство. - Мм. Говорят, спирт закончился у Евгения... Евгения... Блондин. Да... Не беспокойтесь... Да Вы не... Зачем ему столько?! Спасибо. До свидания. Трубка как-то странно громко соприкоснулась с полированным столом. Венеролог поджал губы и упорно не замечал главврача, лихорадочно отыскивая в своем теле ухнувшую куда-то самоуверенность. Главврач сожалела о пропавшем обеде, раздумывала о еженедельных претензиях Евгения Дмитриевича и отпуске, который намечался лишь летом. - Вот так, значит... - не спеша произнес Евгений, чувствуя, как ликование покидает разум. - Значит, так, да? - А как иначе. - Ну да. - Работайте. - За гроши. - В бухгалтерию. - А к Вам-то когда?! - взъярился Евгений Дмитриевич, стукнув по столу так, что склянки в коробке слаженно протянули ноту "си". Ирина Павловна довольно улыбнулась, обратив внимание на эмоциональность сказанной фразы, и тут же сменила выражение лица на сочувствующее. - Напоминаю, что... - О, а у Вас открыто. Хорошо. "Кто еще?!" - чуть не завопил от досады венеролог, и, рискуя разодрать ножками стула паркет, развернулся на нем. - Андрей Юрьевич, мне передали, - еле заметно улыбнувшись и кивнув невысокому коренастому неврологу, сказала главврач. "Улыбается?!" - вытаращил глаза Евгений Юрьевич. - Когда обещали привезти? - На следующей неделе. Скорее всего, к четвергу. - Со склада так далеко везти? - сдвинул брови Андрей Юрьевич. - Не с нашего. - Работнички, черт их побери. - Не мы первые, не мы последние, - прикрыв глаза, улыбнулась Ирина Павловна. - И спирта не дождешься, тоже работнички! - вмешался нахохленный Евгений Дмитриевич, косо и обиженно посматривая на начальство. - О, Женька, привет. Не заметил, - хохотнул невролог. В комнате стало жарко. - Что ты сказал, уважаемый? - елейным голосом более сказал, чем спросил, венеролог, застыв в балансировании на двух ножках стула и яростно упершись пяткой в пол. - Да ладно, че ты, - широко улыбаясь, отмахнулся Андрей Юрьевич. - Еще вопросы? - обращаясь в никуда, спросила главврач, наблюдая, как курица начинает оживать в тепле. - Даже таак, - неожиданно крикливо произнес Евгений Дмитриевич, заметив усмешку на губах уже ненавистной Ирины Павловны. Следуя безукоризненной схеме: "грудь вперед, халат назад", он начал наступать на удивленного невролога, ясно и нахально бросая тому в лицо слова. - А ну вон отсюда, петух! Иди с психами работай, там тебе место! Молоточком себе постучи, или давай я тебе голову расху... - Ирина, я за успокоительным... - Павловна!!! - завопил Евгений Дмитриевич. - Обращайся как положено!! - Все в порядке, Андрюш, это нормальное его состояние, - отозвалась главврач. - Анд...- начал потрясенный венеролог. - Что здесь происходит? Ирина Павловна, Вам помочь? - спросил кто-то громко, уверенно и чуть заинтересованно. Главврач на секунду замерла и еле слышно выдохнула, изящно прикрыв рукой глаза. Андрей Юрьевич равнодушно и коротко кивнул стоящему в дверях. Евгений Дмитриевич предпочел ненавидеть взглядом главврача, не замечая заведующего офтальмологическим отделением еще бодрого старичка Егора Яковлевича, которого свои любили и при встрече часто спрашивали: "Помирать-то когда, старый хрыч?" - Помочь мне может только безлюдная тундра, мой старый друг, - ответила Ирина Павловна, отпихивая со стола злосчастную коробку Евгения Дмитриевича, от чего та еще раз печально зазвенела, все-таки повеяв алкогольной темой. - Или здоровый комсомольский сон. "Коньяку бы...", - мысленно добавила главврач. - Так что страшное случилось с нашим офтальмологическим отделением? Старичок старательно отодвинул неподвижного венеролога, в состоянии комы переваривавшего ситуацию, и присел на стульчик, который после Евгения Дмитриевича начал подозрительно поскрипывать. Внимательно осматривая кабинет, старичок вздыхал и причмокивал, начиная раздражать даже снова потерявшую надежды на жизнь курицу в фольге. - Вы понимаете, - начал он так неожиданно, что главврач подумала о срочной профессиональной помощи Андрея Юрьевича, - я неприхотливый человек. Но когда я работаю так, что мне только под карточки еще один кабинет надо отдать, начинает сдавать сердце. Причем от несправедливости, уважаемая Иринушка Павловна! - он ткнул пальцем сначала туда, где находится сердце, а потом - неопределенно вверх, при этом качая головой, как китайский болванчик.- Посему прошу увеличить зарплату, - деловито закончил он. - В бухгалтерию, - вышел из комы Евгений Дмитриевич с сарказмом под ручку. - Обсудим, - качнула головой главврач, игнорируя венеролога, который пожелал ей что-нибудь легкое по его части. - Слышь, пойдем, я тебе молоточек покажу, - свистнул ему Андрей Юрьевич, понимая щекотливость ситуации. - Здравствуйте, Ирина Павловна. Я здесь, быть может, не вовремя? "Убью всех", - просто подумал венеролог, глядя на остановившегося в дверях седовласого красавца Валентина Александровича, уважаемого врача родильного отделения. - Философский вопрос, знаете. Красавец сделал несколько шагов вперед, обворожительно улыбаясь и на ходу стыдливо пряча надкушенный бутерброд в пакетике поглубже в карман. - Чем это у Вас пахнет? Чувствую запах корицы и базилика. - Вот эту курицу собственными руками выстрадала вчера на кухне. Первый раз за полгода открыла духовку, представляете? Съесть не успела. Делишки разные рабочие мешают. Андрей Юрьевич заметно фыркнул, а Егор Яковлевич, сидевший перед ним, протер лысину платочком. - Знакомо. Закрывайтесь на три засова или вешайте табличку "Ушел". - Нет, здесь только кольцо ОМОНа поможет. - Расскажу интереснейшую историю. Вы были в нашем итальянском ресторанчике неподалеку? Любопытное место, прочем, после поездки в Европу сервис кажется мне несколько примитивным. Так вот, - между прочим пододвигая коленом кресло к столу, рассказывал Валентин Александрович, - Сижу, кушаю в исключительно приятной компании, и вдруг полиция - "уважаемые посетители, просим вас немедленно покинуть помещение". Одна прекрасная женщина за соседним столиком чуть не родила... Кстати, мне рожениц класть некуда. Молю о помощи. - Ух ты, будет много маленьких Овнов, - некстати обрадовался Евгений Дмитриевич. - Как я, - пояснил он, дернув уголком рта в сторону главврача. - Мне жена всю плешь проела своими гороскопами, - вставил свои пять копеек Егор Яковлевич, демонстрируя лысинку. - Мой Марс вошел с ее Сатурном в конфликт... - А что, если освободить палаты травматологического? - Не позволю, - произнес звонкий голос в дверях. - Что угодно, хоть крышу, а травматологическое не отдам! Вы видели мои палаты? Ужас, что творится! Человек на человеке! И все как родные, о каждом заботиться нужно. Вошедший Дмитрий Игоревич, заведующий травматологическим отделением, откровенно презирал остальные отделения и стоял горой за собственное. - Они че, падают и тут же совокупляются? - заржал Андрей Юрьевич, а травматолог ухмыльнулся. - Шутник, бля... - Так, стоп! - Милая, дорогая Ирина Павловна, как же стоп? А как же зарплата моя? - Кстати о зарплате. Из бухгалтерии кто-то украл двадцать тысяч, - спокойно сообщил новоявленный Анатолий Сергеевич, главный бухгалтер "Ада", - обреченно подумала главврач. - До ужаса ловко сперли, как говорится в одной статье Уголовного Кодекса. Я извиняюсь за шутку некстати, - голос Анатолия Сергеевича окреп и стал раздраженным, - но когда я их поймаю - а я их поймаю, уж не сомневайтесь, Ирина Павловна, - заставлю выучить весь Кодекс, а статью за превышение должностных полномочий они мне напишут сто раз чистым почерком. Друг на друге, - цокнув языком, усмехнулся он. - Мелочные люди... Двадцать тысяч... Быстро сознаются... Уж если воровать - так миллион... Или то, что есть... Так, хватит. Душно... Значит... - Анекдот! - оживился старый офтальмолог. - Она ему и говорит: "Хочу дышать полной грудью!" А он ей: "Дарахая, дыши чем можешь!" Кабинет затрясся от какофонии ржанья, хихиканья и деловитой усмешки. Кто-то кашлял, краснел и задыхался. Гогочущий невропатолог, от смеха и со всей дури хлопающий посмеивающегося красавца Валентина Александровича по плечу, утирал слезы. Бухгалтер почесывал нос, решая в уме экономическую задачу, которая стояла перед ним. Старичок от внезапного веселья вертелся на стуле, посылая щедрые лучи добра. Наблюдательный травматолог прищурился, глядя на выражение лица Ирины Павловны, и приподнял брови. - Я извиняюсь, - пробасил голос за спинами врачей. - Но в моем кардиологическом пожар. Каблук и лицо Ирины Павловны как-то странно и одновременно покосились. Венеролог осторожно пододвигался к бледнеющему главврачу. - Вашу мать, - спокойно констатировала факт главврач, и ее кудрявая прядка выпала из прически на шею. - Тушите быстрее, иначе потом слезами заливать будете! Противопожарная... Позвонили, едут? Людей увели?! - вырываясь из цепких объятий Евгения Дмитриевича, главврач рвалась к выходу выполнять свой профессиональный и человеческий долг. - Ой, Ирин Пална, да он уже того... Закончился, - улыбнулся во все двадцать семь своих зуба простой и симпатичный кардиолог Роман Константинович, про которого перед дверями его кабинета говорили, что он сердечные заболевания лечит заговорами и игрой на бубне. - Мне деньги рисовать скоро придется, - полушутливо-полугрозно предупредил бухгалтер Анатолий Сергеевич. - А, там немного совсем, одеяло поджарили, да и все, - обнадежил воодушевленно улыбающийся кардиолог. - Кто виноват? - поинтересовался травматолог. - Пострадавшие есть? - осторожно спросил акушер. - Кого к суду-то, а, Роман Константинович? - хлопнув ладонями, оскалился невролог. - Ой, что деииитсяя, - прошепелявили из офтальмологического. - Ну? - бесцветно и чуть жалобно подытожила главврач. - Да все нормально, пациенты скорее живы, чем мертвы. Я тут проверку решил устроить. Нагрянуть, так сказать. Иду, значит, по палатам... - Как-то раз спрашиваю больного своего: "Как живешь?" А он мне: "Как в палатах!" - неожиданно перебил его Егор Яковлевич, молодо заржав, сопровождая это энергичным хлопаньем себя по колену и мотанием головой. - Каков? - призвал он других гордиться находчивостью собственного подопечного. - Цирк, - бросила Ирина Павловна, начиная впадать в уныние от каждой в сотый раз услышанной шутки Егора Яковлевича.- Идете Вы по палатам... - Да, вот и иду... Вдруг! - махнул он рукой перед лицом Андрея Юрьевича, отчего тот отшатнулся и многозначительно сжал кулаки. - Чую - дымом сигаретным пахнет. Бегу что есть мочи на запах, врываюсь, так сказать, вид соответствующий принял, улыбаюсь, басом говорю, а сам все глазами по углам шарю, ищу супостата! Нету! И тут я вижу, представляете, дымящееся одеялко. А больной с койки так медленно к одеялку двигается, собой закрыть пытается. "Что это", - говорю, - "У вас там в одеяле?" В общем, сообщаю Вам о ликвидации сигареты и иду просить медичку о новом одеяле. - Герой, - хихикнул Дмитрий Игоревич. - Жди медаль за одеяль. - Правильно, нужно наводить порядок. Даже мои роженицы курят, вы представляете? - как-то сонно побормотал удобно расположившийся в кресле Валентин Александрович. - Все это было бы смешно, когда бы не было так грустно, - раздумывая о переселении рожениц и подло украденных двадцати тысячах и чувствуя, как ситуация приобретает стиль снежного кома, произнесла начавшая основательно нервничать и искать выходы Ирина Павловна. - Да что грустить! Некогда грустить! Хлеб-соль доставать пора! - крикнула в дверях тщательно и кокетливо растрепанная главная медсестра областной больницы, дама бальзаковского возраста еще в полном расцвете сил, генератор наиболее интересных местных сплетен, но в целом - добрая кумушка Анна Викторовна. - К нам, господа, едет ревизор! - торжественно произнесла Аннушка, которая двадцать лет назад не поступила в театральный и решила блеснуть в медицинском институте. Второй каблук Ирины Павловны подозрительно покосился. Бухгалтер закатил глаза и недовольно цокнул языком, решая в уме новую задачу. Сонный Валентин Александрович очнулся, не понимая, принимал ли он роды минутой раньше, или они ему приснилось. Роман Константинович еще не отошел от своего триумфа и не заметил вопля медсестры. Андрей Юрьевич задумчиво мял в руке оторванный листик странного растения с полки, посыпая труху на плешь Егора Яковлевича. Дмитрий Игоревич, прищурившись, наблюдал за некогда отбившим у него медсестру венерологом, который с хитрым выражением лица отпихивал ногой единственную преграду на его пути к Ирине Павловне. - Рожениц - в терапевтическое. Переоборудовать. - Именно, - поддакнул Евгений Дмитриевич, наконец перешагивая через собственноручно принесенную мятую коробку. - Спирта - хоть цистерну. - Конечно, забудь, все хорошо, - прошептал венеролог совсем близко. - К четвергу оборудование привезут... - Привезут... - тревожно посматривая на начальство, произнес Андрей Юрьевич. - Зарплату Вашу украли... - Ну как же, матушка? -заморгал Егор Яковлевич, но был морально подбит испепеляющим взглядом Евгения Дмитриевича. - Скорее всего, не найдем. - Обязательно найдем, куда они денутся? - поддерживая Ирину Павловну за талию, утешал венеролог. - А пожар... Я не давала разрешения на пожар! - Накажу, - интимным шепотом убедил Евгений Дмитриевич. Совершенно хмурая, как утро декабристов, главврач решительно направилась к выходу, потянув за рукав халата наоборот крайне довольного венеролога. **** - Так. Осторожно. Подожди, я все сделаю. - Слушай, а зачем повязка? Вообще-то мне нужен противогаз. - Это не главное! - Зато наиболее логичное. - Так, не спорить! - Не слушаюсь и не повинуюсь. - А кто тебя спрашивать будет? Ножку. - Польщена, но туфли я сама сниму... - Вторую! - Отстань уже! Я сама! Мне 26 лет, черт возьми! - Мне 29, так что слушайся, люби и... Не лягайся, пони ты! - Я же говорю, противогаз нужен... Так... Жареное. Специи. Жень, ты спер мои специи? - Они общие! - Да, но я к ним очень трепетно отношусь... - Вот за них бы замуж и выходила! Мадам Кардамон, блин! - Любимый, успокойся. Прости. Ты придурок?! Ржач. - Извини, я случайно. Дай, подую, и все пройдет. - ... ты готова? - Всегда готова, мой генерал! ... - Помнишь?.. - целует. - Помню, - улыбается. - Ты тогда не пообедала. Из-за моего спирта, который якобы кончился. - Что значит "якобы"?! - Вылил, - улыбается. - Ах ты наглая морда, - целует. - Еле нашел рецепт, их так много, а он один. - Приятного аппетита, Евгений Дмитриевич. - И тебе, Ириш... Черт... А курицу я пережарил.