Котенок

- Слезь немедленно с крыши! – крикнул Хэнк, наблюдая как Коннор, словно играясь гуляет по бордовой черепице, темной от недавно прошедшего дождя, держа в руках мокрого крохотного котенка, который какого-то черта забыл у Андерсена на крыше. Лейтенант был готов рвать и метать треклятый комочек серо-белой шерсти, который беспомощно мяукал уже целый час, находясь на крыше дома, раздражая Сумо, который своим лаем и воем отвлекал Андерсена от просмотра какого-то фильма. Даже закрытые окна не спасали от мук внезапно проснувшейся совести, упрямо твердившая о страхе и беспомощности котенка. Мужчина и сам бы снял зверька с высоты, вот только ловкостью он никогда не отличался и наверняка свернул бы себе шею, соскользнув с мокрой черепицы камнем вниз. А андроид, что так вовремя подоспел с внеочередным расследованием о промыслах взбесившихся железяк, принял обычную жалобу на противное, тонкое мяуканье за приказ. И вот теперь андроид стоял на скользкой после дождя черепице, держа в руках пищащий комочек шерсти. Несомненно, образ стоящего на крыше Коннора на фоне тусклых крапинок звезд,почти не различимых на небе, и подернутого стайкой облаков небосвода выглядел эпично. Слабые порывы ветра развевали короткие темные пряди искусственных волос, укладывая их на свой вкус. Карие пластиковые глаза смотрели бы с теплотой на комочек шерсти в руках, но увы, кроме то ли далекого отражения луны, то ли огней города в них ничего не было. Перебирая тонкими пальцами густую мягкую шерсть и слабо улыбаясь, Коннор поймал себя на мысли, что все чаще он начинает чувствовать что-то иное, то, что не заложено программой. Вместо привычной пустоты появилось нечто странное, дикое и незнакомое, то, о чем Коннор знал лишь по рассказам людей и статьям в журналах. Кажется, это называется чувства или эмоции иначе и, как говорил Андерсон, ни к чему хорошему они не приводят.... Впервые особенно ярко он почувствовал это там, на крыше, во время захвата того девианта. Нарушив указания Хэнка, что стало почти что нормой для обоих, и будучи на волоске от смерти, Коннор коснулся свихнувшегося робота в самый последний момент. Тот страх и ужас, та паника и нежелание умирать, что царили в душе, если та есть у андроидов, наверняка навсегда въелась в процессор брюнета, подкрепляя зачатки сбоя программы. Бездушные человекоподобные глаза встретились двумя яркими огнями зеленого цвета котенка, выражающие некую степень благодарности. Отрывая взгляд от глаз, он устремил его вперед. Перед андроидом расстилался пейзаж ночного города. Небо почти полностью темное, лишь над городом светлее от многочисленных источников света. Яркие белые огни, являющиеся светом окон небоскребов, фонарей и различных табло размытыми пятнами танцевали во мгле. Но улица, на которой находился дом Хэнка, была плохо освещена. Простые, ни капли не оригинальные, серые столбы фонарей поддерживали своеобразную чашу с бледно-голубой лампочкой, освещавшей ближайшие метров 10 слабым светом. Недалеко пролетела пара голубей, цепляя крыльями ветки деревьев. В голове андроида, казалось бы, пустота, тихий и спокойный омут реки в безветренный день. Мысли о эмоциях и чувствах оставили голову брюнета хоть ненадолго, зато сами собой набрели раздумья о том, что Коннор никогда не видел. — Знаете, лейтенант, я никогда не видел звезд, как их показывают на снимках или в телевизоре. Никогда не видел этих искрящихся рек, словно вышедших из берегов, никогда не видел эти многочисленные созвездия причудливой формы или скопления звезд. Наш город хорошо освещен, поэтому звезд не видно. Всего один раз я видел крохотную, будто алмазную, точку в небе. У нее был холодный свет, слабый такой, и он прорвался сквозь пелену перьев облаков с трудом на пару мгновений, и сомневаюсь, что это была звезда, а не самолет или спутник. И, тут такое дело, лейтенант, не знаю, наверное, это неправильно, моя программа не запрограммирована на это, но я мечтаю увидеть Млечный Путь, именно эти тысячи далеких звезд ледянисто-голубого цвета — опуская голову и отрывая взгляд от созерцания ночной картины, задумчиво произнес андроид, находя непонимающие глаза лейтенанта внизу. Хэнк долго и упорно вглядывается в пластиковые карие глаза, похожие на человеческие, но слишком редко моргающие. Да и того мечтательного огонька в них нет. Кукла, что еще сказать? Но все же, голову старика не раз навещала мысль: а умеют ли эти куски пластика и железа мечтать? Недавние события с трейси из клуба показали, что те умеют любить, а события на крыше, что испытывают страх и боязнь смерти. Во время поимки девианта птичника, Коннор ни секунды не думая, вытащил его, нарушив свои инструкции, которые андроид так обожествляет. А теперь еще и эта глупая речь, казалось бы, самого послушного робота на земле. — Слушай, а когда ты там проверялся последний раз, мм? — не отрываясь смотря в глаза Коннору, спросил Андерсон. Лейтенант медленно переводил взгляд с диода, мерцающего то спокойным голубым, то едко-желтым, на бездушные пластиковые карие глаза. Но Коннор знал, что системы в порядке. Да, иногда бывали сбои, но те быстро восстанавливались. Но являлось ли девианство простым сбоем системы? Этого андроид не знал. — Да слезь ты уже с крыши, твою мать! Это приказ, Коннор! — все не унимался Хэнк, выдергивая Коннора из раздумий и сжимая руки в кулаки. У ноги беспокойно крутился Сумо, грубо подвывая и нервно ударяясь хвостом о ногу. Сенбернар чувствовал что-то неладное и потому смотрел красноватыми, умными глазами на андроида, будто умоляя того выполнить приказ. На долю секунды диод, полностью окрасившийся в желтый, мигнул красным. Это напрягло Андерсона, мало ли что там происходит в голове у некогда послушного и правильного робота. "Так точно, лейтенант" застыло где-то в глотке. Нет, андроид не собирался сидеть всю ночь на крыше с ерзающим котенком в руках, то и дело слабо мяукавшим, словно напоминая о своем местонахождении, но сам факт приказа, заставил что-то щелкнуть. Да и писк котенка заставил задуматься. Почему он, Коннор, не может быть свободен от приказов, если даже крохотный зверек на это способен? А диод продолжал издеваться и на этот раз загорелся красным не на мгновения, а на целых три секунды. Слишком сильно ему надоели приказы, слишком много их он слышал. — Я... вы мне больше не можете указывать... я не стану исполнять ваши приказы — диод ярко засиял красным, вместе с голосом окончательно выдавая девиантские наклонности Коннора. От всегда отточенных движений не осталось и следа, не мудрено, что нога проскользнула и андроид, прижав к себе котенка, неслабо ударился о ребристую поверхность крыши, а следом полетел на асфальт. Нет, высота была не большой, метра 3, потому кроме перепачканной одежды, андроид видимых повреждений не получил, если бы не бордюр, тонко огораживавший траву от серой дорожки и именно о него так не кстати ударился головой Коннор. — Коннор! — все, что вырвалось из уст мужчины, было имя андроида. Хромая в спешке, Хэнк подбежал к андроиду, неловко приподнимая того с земли. Встряхнув за плечи и пару раз окрикнув парня, напрочь забыв про котенка, что выскочив из рук андроида, успел спрятаться в ближайших кустах, Андерсон обнаружил, что диод разбит. Тускло-серый кружочек, сочащийся небесно голубой жидкостью, дождевыми каплями расползавшейся по виску и скулам, а после и лужицами на асфальте, пугал лейтенанта своей пустотой и спокойствием. Встряхнув более остервенело и отвесив громкую пощечину, Хэнк незаметно для себя сжал плечи андроида чересчур сильно, и будь тот человеком, то на этом участке кожи виднелись бы четкие синяки. Но после десятой по счету пощечины и чего-то мокрого на щеке, а в основном перезагрузки системы, Коннор все-таки открыл глаза. Андроид не успел еще нормально разобрать и анализировать ситуацию, как оказался в объятьях. — Ты здорово напугал меня, идиот — с заботой прошептал Хэнк, прижимая к себе брюнета. Все, что мог сделать сейчас Коннор, так это приобнять старика Хэнка в ответ, укладывая голову на его плечо и пачкая парой голубых капель куртку мужчины. Кажется, андроид понял, что чувствовали Трейси, и от чувства вины лишь сильнее прижался к Хэнку.