Трудности личной жизни экзорцистов

Они давно общались друг с другом в «этом» плане, но у них еще не было секса. Этот факт чертовски бесил Канду. Сколько было сделано попыток, сколько раз он уже зажимал Стручка у стенки, сколько раз они страстно целовались, принимая горизонтальное положение, но дальше поцелуев ничего не заходило. И дело было вовсе не в Недомерке. И не в Канде. Просто так складывались обстоятельства, что при каждой новой попытке попробовать то запретное, что называется физической близостью, у них появлялись неотложные дела. Сами собой так появлялись. Например, когда однажды Юу прохладными руками добрался до горячей кожи уолкерского живота, то в другом конце коридора появился Лави, громко зовя Аллена… — Канда, — серьезно позвал Аллен, с неохотой убирая руки мечника от своего тела, — мне надо идти. В солнечном сплетении возникло приятное чувство томного ожидания, но в сложившейся ситуации это чувство нужно подавить, тем более тогда, когда шаги друга, орущего твое имя, неспешно приближались. — Канда, — вновь позвал юноша, замечая, что тот не реагирует и продолжает горячо и неровно дышать ему в шею, пальцами поддевая металлическую пряжку его ремня. Реакции не последовало. Огрубевшие пальцы мечника неловко и неспешно расстегивали кожаный ремень. Ну, неужели Стручок ничего не понимает? — Канда… — заныл Уолкер, предчувствуя нехорошее. Он оттолкнул от себя экзорциста, но тот снова прижал седоволосого к кирпичной стене. Возмущения Аллена были прерваны грубым поцелуем, явно намекающим заткнуться. — А-а-а-алле-е-е-ен! – голос Книжника оказался совсем близко. Недолго думая, Уолкер не потрудился извиниться, неслабо ударив Канду чуть ниже колена. Услышав сдавленное ругательство, седоволосый мог вдохнуть нежелаемой свободой. И ведь совсем не обидно, что Лави появился так «вовремя». И даже не обидно то, что руки Канды не дошли до просящего внимания члена. Ведь не обидно, правда? Неправда. Порывы мечника набрасываться на Уолкера при первой же возможности порой пугали. Пугали вовсе не потому, что Канда грубо, не утруждая себя проявить хоть грамм нежности, ронял Стручка на холодный пол, отчего потом болел копчик, а пугало то, что тому это нравилось. Страх потери контроля над собой стоял вровень с возбуждением. Щекочущее дыхание Юу, его властные руки, сжимающие ребра и вдавливающие в пол, его запах, тяжесть тела… Аллен облизал пересохшие губы в предвкушении. Мечник торопливо расстегивал его штаны, но их занятие вновь прервалось зовом Ленали: — Канда! Ты здесь? – вопрошал голос около дверей тренировочного зала. Дело зашло в тупик, и чтобы не выдать себя с потрохами пришлось отодвинуться друг от друга на максимальное расстояние, на ходу застегивая брюки… Спустя еще несколько попыток сближения, юноши решили рискнуть и заперлись у Канды в комнате. Первым на пол полетел ремень, а затем и брюки Недомерка. Доплестись до кровати не позволяло желание, поэтому вслед за своим гардеробом на пол отправился его обладатель. Трогать горячие и обнаженные ноги Аллена было для мечника в новинку. Особенно нравились коленки – Стручок выходил из себя, когда Канда нажимал на них, вызывая рефлекторный порыв вырваться от нахлынувшей щекотки. Не то, чтобы Юу заводило раздражение любовника, просто ему нравилось, как тот брыкается. А Аллен наслаждался новыми прикосновениями, особенно вздрагивая, когда теплые ладони Юу гладили внутреннюю часть его бедра. Утопая в приятных ощущениях, оба выругались, когда за дверью попросили Канду срочно спуститься к Смотрителю. Аллен разочарованно стиснул зубы. Однажды их отправили на миссию. Только вдвоем, не считая искателя. Радость и истома, в момент объявления о задании, читались в глазах у обоих. Остановившись на ночь в дешевой гостинице, парни остались в номере наедине, щедро разрешив Искателю занять отдельную комнату. Без лишних слов Канда тут же повалил товарища на кровать, сразу же снимая с него брюки. Прохладные после улицы ляжки вновь просили внимания… Так и захотелось снова провести рукой по этим ногам, заставить Уолкера возмутиться, когда пальцы вновь ощупают коленку… Но нет. Надо действовать. Сбросив свои штаны на пол, Канда тут же навис над желаемым человеком… Серые глаза смотрели уверенно, открыто, вызывающе. Внизу живота приятно затянуло. Сейчас. Да… Миллиметр – и их губы воссоединились в поцелуе. Второй шаг проще. Но времени на второй шаг, увы, не оказалось. За окном начали раздаваться взрывы, и нетрудно было догадаться, кем они были устроены. Очередная неудача. Канда зло скрипнул зубами. По возвращении в Орден, было предпринято еще много попыток, но все заканчивались провалом. Впервые всё зашло далеко совсем недавно… — Я разорву эти брюки в клочья, тогда они не будут мешать мне каждый новый раз, когда мы хотим заняться этим, — недовольно комментировал Канда, освобождая любимые ноги любовника из ненавистной ткани. — Не «этим», а сексом, — поправил Уолкер, — называй всё своими именами. — Заткнись, стручок. — Своими именами называй, — повторил Аллен. Канда хмыкнул. Первым, что хотелось сделать – это залезть этому Недомерку в трусы, подчиняя себе желанное тело. У Аллена, видимо, были похожие мысли. Только их объект не совпадал с объектом мыслей Канды. Не теряя ни секунды, седоволосый бесстыдно накрыл ладонью горячий пах партнера, нежно и сдержанно сжав его. «Сверху» послышалось сдавленное шипение. Уолкер усмехнулся, приподнимаясь на локте, приник губами к горячей шее Юу, нарочито медленно сжимая и разжимая его член через ткань белья. Ему вообще в последнее время редко доставлялось целовать Канду куда-то еще кроме губ – тот всегда прижимал его к какой-либо поверхности, и зажимал так, что двигаться можно было с трудом, да и под настойчивыми поцелуями Аллен разрешал себе побыть эгоистом и принимать ласки безвозвратно. — Ш-ш… Стручок, — тихо выдохнул Канда, отстраняясь от юноши. Уолкер заглянул ему в лицо и застыл. Канда был совсем другим Кандой. Черты лица, как казалось, смягчились, губы расслаблены, в глазах растерянность, волосы взлохмачены… — Аллен! – раздался зов Кроули из коридора. — Сколько тебя можно искать, ме-е-е-елкий? – послышался голос Лави вдогонку первому. Парни отвели друг от друга недовольные взгляды. Это, наверное, никогда не закончится. И снова, и снова, и снова попытки заняться сексом нагло ломались! А желание всё росло, и рассказывать друзьям об их отношениях не хотелось – слишком непростые отношения, друзья не поймут. И прижимаясь друг к другу на кровати, их действия были пересечены новыми делами, которые они должны ставить выше всего остального. Случилось однажды такое, что… Аллен ощутимо вздрагивал и кусал подушку, когда Канда твердым членом терся об его промежность, заставляя испытывать стыд и невообразимое возбуждение. Мечник горячими ладонями провел по напряженной спине Стручка от плеч до поясницы, смыкая свои руки на плоском животе парня и вжимаясь в него своим достоинством. Ему понравилось дразнить Уолкера, потому что тот вел себя необычно: вздрагивал, томно и тихо постанывал какие-то слова, недовольно бурчал о том, что пора бы уже прекратить и начать дело, а сам он был горячий и такой доступный… Канда нервно облизал губы и ввел палец в задний проход Аллена. Тот что-то сказал в подушку, но не вырывался. «Правильно, терпи, экзорцист», — пронеслось в темноволосой голове. Оглушительный взрыв пронесся по коридору, отчего задребезжали стекла и мебель в комнате. Канда громко выругался, а Аллен разочарованно застонал в подушку. Штаны пришлось натягивать дрожащими руками. — Канда, мне кажется, я знаю, в чем дело, — проронил Аллен, когда они возвращались с очередной миссии. Мечник презрительно посмотрел на него: — Ты о чем? Светлые брови нахмурились, и седой экзорцист хмыкнул: — О сексе, идиот. Канда стрельнул взглядом в искателя, странно посмотревшего на них и вскоре прибавившего шаг, дабы не услышать чего-то лишнего под леденящим душу взглядом. Кроули шел где-то недалеко впереди, поэтому разговора слышать не мог. Убедившись, что посторонние уши отодвинуты, экзорцист повернулся к Уолкеру. — И в чем же дело? – неохотно спросил он. Аллен загадочно улыбнулся, смотря в спину вампира: — Бог наказывает нас, — мягкий голос приятно затронул слух. – Ему не нравятся наши порывы… — Шпендель, вот только без… — Не перебивай, — усмехнулся он. – Мне кажется, он дает нам понять, что нужно больше романтики. Юу окинул любовника странным взглядом: — Сбрендил что ли? — Канда! Сам посуди, чем дольше ты не лезешь ко мне… Кхм… — Аллен смущенно прочистил горло и продолжил: — Тем дольше мы остаемся нетронутыми. То есть, когда мы просто даже целуемся, то ничего не происходит!.. А вот когда… Канда вовремя успел зажать рот этому Недоростку, пока тот вовсе не начнет орать о столь важных и интимных вещах, и зло прошипел: — Еще заори, идиот. Аллен поднял руки в примирительном жесте, и Юу его отпустил. Минут десять они обдумывали сказанное и пришли к одному выводу… Нетерпение прикоснуться к любимым губам было велико. Поцелуи начались уже на пороге комнаты. — М, подожди, — выдохнул Аллен в самые губы мечника и вынырнул из его объятий. Канда не стал возражать, смотря, как Стручок привычно и умело закрывает дверь изнутри. Потом медленно поворачивается и улыбается устало, но искренне. Желание обнять его сейчас было крайне сильным, но Юу переборол его. — Канда, помним, что не лезем друг к другу… — Да, — грубо перебил его мечник. Седоволосый экзорцист тут же обвил руками шею брюнета, приникая к податливым губам. Целовались долго, медленно, томно, мокро и страстно. Канда еле удержался от того, чтобы не перетянуть Мелкого в постель, но лишь крепче обнял его, сжимая плечи, опускаясь руками к ребрам, к бедрам. Но Аллен был иного мнения, поэтому сам повалил экзорциста в кровать и сел сверху, возобновляя поцелуй. На горизонтальной поверхности да еще и сверху… Это Уолкер считал для себя роскошью – Канда всегда всё брал на себя, не оставляя возможности контролировать ситуацию. Штаны мешались так же сильно, как и рамки, поставленные для сохранения времени на двоих. Канда плавился под ласками Уолкера, чувствуя необходимость в прохладном воздухе и физическом удовлетворении. Поцелуев стало катастрофически не хватать — хотелось большего. Напряжение внизу живота переживали оба. А время шло, и никто из посторонних даже намеков на скорый перерыв не подавал. Неужели и правда работает? Канда вцепился пальцами в бедра Стручка, когда тот недвусмысленно начал тереться своим пахом об него. Да, томительное возбуждение в штанах и то, как Аллен его задевает… Канда тихо охнул. Рубашка Аллена наконец-то была снята – обычно Юу всегда оставлял эту вещь на её хозяине, но сегодня, но сейчас… Его тело настолько горячее, что свои теплые руки кажутся холодными, когда они прикасаются к потной груди. Пальцы тут же остановились на твердых сосках, нервно теребя их. Канда был готов делать с этим телом что угодно, лишь бы продолжать ощущать его. Аллен сорвался первым. Юу сразу заметил перемену в его дыхании, рваном, громком, порой совсем тихом и жалобном. — Давай?.. – спросил Уолкер вполголоса. Тут же послышался грохот в соседней комнате. Канда остановил бедра седоволосого, чтобы ответ получился не скомканным. — Да, только… еще чуть-чуть. Аллен кивнул. А потом время как будто потеряло свой ход. Было невыносимо жарко, воздуха не хватало. Хотелось делиться самыми лучшими ощущениями, одновременно с полным эгоизмом высасывая их друг из друга. Аллен выгибал спину, Канда прижимался к ней животом, лишь бы не упустить, лишь бы остаться вдвоем. Калейдоскоп эмоций и чувств, тепло любимого человека и… крики и зов в коридоре их имён. Но это потом. Работа подождет. Главное — они. Упиваться дыханием друг друга, игнорируя время и его поспешный ход, прижиматься, бесстыдно подаваться навстречу, отбросить все свои принципы и позволить себе быть нежным и внимательным. Забыть о посторонних голосах в коридоре, забыть о ломоте в спине, забыть обо всем и закрыть глаза, когда оргазм, как электрический ток, пробивает тело от затылка до члена. А потом просто обняться и понять, как бесценны эти отношения, насколько дороги друг другу. И спустя пару минут посмеяться над своей же глупостью – как можно было обрезать их любовь рамками работы?