Новая жизнь темнейшего волшебника всех времен

      — Акцио, кубок!       Мгновение, вспышка света. Этот малолетний прыщавенький уродец снова сбежал. Клянусь трусами Мерлина, он точно пьёт зелье жидкой удачи по утрам вместо витаминов. Тринадцать лет я ждал… искал способ возродиться, чтобы исполнить сказанное в пророчестве… Кстати, как оно там звучало? «Грядёт тот, у кого хватит могущества победить Тёмного Лорда…» Ну, тут бы я поспорил, у кого больше могущества. Что там дальше? «И один из них должен погибнуть от руки другого…» Уж этот дохляк точно со мной не справится.       — Мой Лорд? — раздался дрожащий голос Люциуса Малфоя.       Я обернулся. Вот они, стоят мои верные слуги. Головы опущены, трясущиеся руки сжимают палочки. Готовы идти за мной, пресмыкаться, терпеть любую мою жестокость. Возле могилы Реддла-старшего тихо скулил Хвост, всё ещё потирая свою правую руку. О да, я ждал тринадцать лет, чтобы снова встретиться с этими бесхребетными существами и продолжить охоту на злосчастного Поттера.       Странная мысль закралась в мою голову: а, собственно, зачем мне, величайшему волшебнику, происходящего из древнего знаменитого рода, гоняться за пацаном, у которого еще молоко на губах не обсохло? Кто сказал, что пророчество должно обязательно исполниться? К тому же, я и не слышал его целиком. Может, там говорится что-то вроде «…, а потом они поняли, что пустая вражда ни к чему, и стали жить мирно, не мешая друг другу». А вдруг в мире живёт ещё сотня Тёмных Лордов. Вдруг это вообще плод больной фантазии Северуса, захотел показать, что может достать ценные сведения, вот и придумал эту ересь.       Мой гнев на мальчишку затихал. Над кладбищем воцарилось молчание, все ждали от меня слова. Я же продолжал размышлять. Удивительное состояние: мне вовсе не хотелось продолжать давно начатое дело, то, на что я потратил всю свою жизнь. Пусть маглы и дальше живут своей скучной жизнью, лишенной волшебства. На что они мне? Больше пятидесяти лет я потратил на подготовку и борьбу, и каковы мои успехи? Нет, я потратил время зря, очень много времени! Да, я в какой-то степени бессмертен, но пожив тринадцать лет паразитом, не имея собственного тела, иногда задумывался о смерти. Мои крестражи бережно сохраняли мне жизнь, но какая жалкая она была…       Я с подозрением глянул на Хвоста, тот испуганно склонился чуть ли не до земли, не переставая гладить свою несчастную руку. Этот крысёныш точно намешал в котле что-то лишнее, иначе как можно объяснить резкую перемену моего характера. Или же… кровь Поттера оказывает на меня влияние, он наверняка любит помечтать о мире во всём мире и спокойствии своей жизни.       — Мой Лорд, — повторил Люциус, руки его всё ещё тряслись. — Мы обязательно поймаем мальчишку. Он не сможет долго от нас бегать. Позвольте нам добраться до него.       Я грозно сверкнул глазами. Какое же ты ничтожество, Люциус! Зачем мне вообще эти трусливые людишки, называющие себя Пожирателями смерти… Пусть найдут себе другого повелителя и ползают за ним. Надо бы разорвать с ними связь, чтобы они больше не донимали меня.       — Мне не нужен мальчишка! — рявкнул я, с отвращением наблюдая, как Пожиратели попятились назад, не поднимая голов. — И вы мне не нужны, жалкие создания! Проваливайте отсюда и не смейте ко мне больше являться!       Пожиратели ошарашенно наблюдали то за тем, как я отменяю протеевы чары, то за бледнеющими чёрными метками на своих руках. Я же чувствовал невероятную лёгкость и нисколько не сомневался в правильности своего решения.       — Вы свободны, — бросил я Пожирателям и повернулся к Малфою. — Мой скользкий друг, есть одно дело к тебе. Подойди ко мне, — Люциус осторожно подошёл, и я продолжил уже шёпотом. — Мне нужно всё золото, которое хранится у тебя в доме. А ещё мой дневник.       — Э-э, прошу прощения, мой Лорд, ваш дневник…       — Немедленно веди меня к себе! — я схватил его за руку. — Трансгрессируй к своему дому сейчас же!       — П-повелитель, а как же я, ваш верный слуга? — раздался писклявый голос Хвоста. Всхлипывая и бормоча почти неразборчиво «м-мой Л-лорд, м-мой п-повелитель», он медленно полз ко мне на коленях. Жалкое зрелище. Внезапно меня охватила невероятная злость, желание причинить ужасную боль этой вонючей крысе Петтигрю. Выждав, пока он окажется вплотную с моими ногами, я с силой пнул его, отчего раздалось протяжное завывание.       — Не приближайся ко мне, ты, гнусное отродье! Только посмей подойти, и я тебя отправлю на тот свет!       Хвост продолжал завывать, держась за ушибленный живот. Остальные молчали. Я чувствовал, как пульсируют виски от злости, мне хотелось метать Круциатусом в каждого стоящего здесь, на кладбище.       Напряжённое молчание продолжалось несколько минут, а может быть, и несколько часов. Никто не смел двинуться с места. Меня же одолевали самые разные мысли, порой очень неожиданные. Ясно было одно: я точно не хочу иметь дело с этой шайкой. Люциус стоял рядом, стараясь вздыхать как можно тише, чтобы не привлечь к себе внимание. Ах да, нас же ждёт одно маленькое дело.       — Что ж, Люциус, нам пора. Кстати, Нагайна, я не могу тебя оставить.       Огромная холодная змея сползла с могилы отца и осторожно обвила мои плечи. Через несколько секунд сжало грудь, в черепе ощутилось сильное давление, и перед нами предстал особняк Малфоя.