Мышиная охота

Поправив красный нарукавник и стряхнув травинки с синей юбки, Кейра пригладила волосы, кончиками пальцев подхватила с тарелки кусочек мяса и, запив его остатками вина, бросила взгляд в сторону спящего неподалеку ведьмака. «Хм… Похоже правду рассказывала Фрингилья про его любвеобильность. Стоило поманить пальцем в сторону уединенной поляны, и волк сразу завилял хвостом. Оно и к лучшему, теперь дорога свободна и записи будут моими,- думала чародейка, раздвигая ветви кустов неподалеку в поисках заранее припрятанной сумки,- Интересно, что они все в нем находят? Ни кожи, ни рожи ведь — а летят, как мотыльки на огонь. Видимо, из-за всех этих склок между Йеннифэр и Трисс решили, что это лакомый кусочек повкуснее императора.» Закончив сборы, Кейра еще раз посмотрела на Геральта, покачала головой и направилась к берегу, где оставила лодку. Щелкнув пальцами, чародейка прошептала заклинание, и весла, с легким скрипом оттолкнувшись от берега, начали загребать воду. Дымка предрассветного тумана устилала реку и вскоре скрыла в молочной мгле очертания побережья. Вдалеке слышались приглушенные всплески воды и редкие выкрики козодоя. Кейра прикрыла глаза и прислонилась спиной к борту лодки. В голове всплыли воспоминания о печально известном чародейском сборе на Танедде. Ведьмак, появившийся на фуршете вместе с Йеннифэр, произвел настоящий фурор — и чародейки, не стесняясь, перешептывались о том, где, как и при каких обстоятельствах готовы были отдаться белоголовому. Мимолетно поддавшись его харизматичному обаянию, Мец все же достаточно быстро потеряла к нему существенный интерес — как чародейка часто говорила, она предпочитала брюнетов, нежели седых. От раздумий ее отвлекло легкое покалывание в кончиках пальцев. «Уже близко,- подумала Кейра,- пора собираться». Ухватившись рукой за румпель, она поднялась на ноги, и как раз вовремя — с каждой секундой призрачные очертания Коломницы становились все отчетливее, и спустя пару минут лодка с тихим плеском коснулась глинистого берега. Копошившийся недалеко утопец на секунду оторвался от чьих-то гниющих останков, но практически сразу вернулся к трапезе. Кейра облегченно выдохнула — ведьмак сказал, что снял проклятье с острова, но о зачистке Коломницы от трупоедов речи не было — а где один утопец, там и еще несколько тварей. Впрочем, пока экранирующее заклинание работало. Ступив на берег, чародейка сразу по щиколотку провалилась в прибрежный ил. Выругавшись, она начала продвигаться сквозь смердящую жижу в сторону развалин особняка, который маячил за полуразрушенным забором. К тому моменту, когда она достигла тропинки, которая вела в нужном направлении, на ноге осталась только одна босоножка. Выругавшись еще раз, Кейра скинула второй и дальше пошла босиком. Вокруг стояла гнетущая тишина, нарушаемая лишь изредка доносящимся плеском волн. Казалось, что даже после снятия проклятья окруженная мглой Коломница продолжала находиться в коконе изоляции — хотя так оно, по сути, и было. После случившегося здесь вряд ли появятся новые жильцы. Наконец, подойдя к двери особняка, чародейка с видимым усилием потянула на себя дверь. Не сразу, но та поддалась и с жутким скрипом поддалась. Заглянув внутрь, Кейра вытянула руку с фонарем и вошла в помещение. Им оказался довольно просторный холл, в руинах которого еще виднелись остатки былого богатства. Пахло пылью, затхлостью — и чем-то приторно-сладким. Под ногами что-то хрустнуло и кольнуло босые ступни. Прекрасно понимая, что это было, Кейра даже не стала смотреть вниз. Поморщившись, она сделала еще пару шагов и, заметив краем глаза какое-то движение, обернулась и поняла, что запах, разбросанные повсюду кости и скребущиеся снаружи утопцы были не самым ужасным. Крысы. Они были повсюду. Они сидели на книжных полках и догрызали чудом уцелевшие фолианты. С писком отбирали друг у друга что-то недалеко от давно потухшего камина. Почувствовав на ноге прикосновение голого хвоста и маленьких лап с цепкими коготками, Кейра взвизнула. Инстинктивно она отшатнулась назад, вступив в живой клубок из слизкой, грязной и колючей шерсти. Чувствуя, как начинает кружиться голова, а к горлу подступает то ли ком тошноты, то ли крик ужаса и отвращения, она закрыла глаза и прошептала заклинание. Пол вокруг чародейки пронизали голубые искры, и сноп, все сильнее разрастаясь, заставил крыс разбежаться по углам. Понимая, что заклинание — всего лишь временная мера, и в следующий раз ей может попросту не хватить самообладания на его повтор, Кейра поспешила к лестнице. Миновав несколько пролетов, она нашла лестницу, которая вела на крышу. Там же она обнаружила лабораторию Александэра — колбы, заполненные формалином, как и их содержимое, были лучшим тому подтверждением. Пробираясь между обломками мебели, Кейра высматривала в разбросанных книгах и блокнотах заветные заметки мага. Спустя полчаса, когда чародейка уже начала нервничать из-за затянувшихся поисков и все чаще доносившегося шороха крысиных лап, записи все же были найдены. Плотный кожаный конверт был обнаружен среди многочисленных склянок на лабораторном столе. Стряхнув пыль, Кейра убедилась в том, что заметки все еще читабельны, прижала папку к груди и направилась к выходу. Снаружи по-прежнему стояла звенящая тишина. Оглядываясь по сторонам, чародейка направилась в сторону берега, где оставила лодку, но, едва она сделала несколько шагов, по пальцам пробежал легкое, но весьма ощутимое покалывание. Почувствовав магию и обернувшись к ее источнику, Кейра увидела Геральта. Ведьмак стоял в нескольких шагах от нее, присловнившись к стене и скрестив руки на груди. Он явно был не в духе. — Ну как? Ты нашла, что искала? — Да, спасибо что спросил. Как себя чувствуешь? Выспался?