Просто поверь.

— Стив, как она? — С лёгкой отдышкой наконец вернулся на корабль Барнс, подходя к своему другу и девушке, до сих пор лежащей без сознания. — До сих пор не приходит в себя. Ей серьёзно досталось. — Осматривая Грин, светловолосый указал на ещё не успевший зажить шов, соединяющий механическую руку с её телом. — Пульс очень слабый. Запустив руку в свои тёмные, отросшие волосы, Барнс подошёл к Дженнифер, сев рядом с ней. Девчонке действительно неплохо досталось. В ходе «операции», если её можно так назвать, девушка потеряла больше крови, чем обычно. Взяв руку девушки в свою, Баки приложил два пальца к шее девушки, пытаясь ещё раз прощупать пульс. Удар. Тишина. Ещё один. Вновь тихо. Третий. Неосознанно рыкнув, парень возненавидел нацистов ещё больше. Намного. — Мы должны улететь отсюда. Надо на время залечь на дно. — - Переведя взгляд на Роджерса, брюнет кинул краткий взгляд в сторону места «пилота». — Но куда? Нацисты знают местоположение нашего дома. Лететь больше некуда. Хотя… Тот твой дом, он… — Я был уверен, что ты вспомнишь. — Не дав договорить другу, Барнс кивнул головой, вновь переведя взгляд на Дженнифер. — Понял. — Кратко ответил Роджерс, направившись к рулю. — Дом… — Чуть слышно неосознанно проговорила девушка, так же неосознанно сжав руку Барнса, продолжая находиться без сознания. — Чшшш… Мы летим домой, Дженни… Домой… — В ответ слегка сжав руку Грин, Баки оставил лёгкий поцелуй на её лбу. Всё следующее время на удивление прошло без последствий и в полной тишине. Роджерс продолжал управлять кораблём, а Баки отказывался отходить от девушки даже на малый сантиметр, переживая за её состояние. Час. Два. Три. Время пролетало довольно быстро обычного, оставляя ребят без каких-либо враждебных последствий, что несказанно радовало. Но всегда нужно быть начеку. Шёл четвёртый час. Корабль начинал приближаться к месту назначения. Припарковав «транспорт» в не особо заметном месте (не спрашивайте как, но это так), они наконец покинули его, направившись к небольшому домишку. Старый дом, в котором когда-то жил сам Баки. Заросший густой травой двор. Завешанные толстым полотном мутные окна и запылившаяся дверь. Взяв девчонку на руки, Баки первым покинул корабль, неся еле живое тело Дженнифер к дому. Выбив входную дверь ногой, ибо другого пути больше не было, Барнс понёс девчонку в сторону комнат, надеясь на удачу. Удивляться было нечему. Как только дверь в комнату была открыта, сразу же была заметна запылившаяся комната, но другого пути больше не было. Положив девушку на кровать, Баки подошёл к окну, сорвав висящее на нём полотно. Свет тут же заполнил комнату. Скрип. Окно было приоткрыто, запустив свежий воздух в комнату, постепенно «очищая» её от пыли, парящей в воздухе. — Баки… — Послышался хриплый голос девушки. Она наконец очнулась. — Где… мы? — Мы в безопасности, Дженни, мы дома… — Слегка улыбнувшись одним уголком губ, Барнс сел на край кровати, рядом с девушкой. — Я… Я вспомнила тебя… Я вспомнила нашу последнюю встречу… Вспомнила нас… — Попытавшись встать, девушка поняла, что лучше этого делать не стоит. Незаживший шов раздал по всему телу жуткую волну боли, что заставило Грин вновь лечь на кровать. — Нас…? — Переспросил Барнс, переведя взгляд в окно. — Да… Я знаю, ты тоже многое забыл, после пыток нацистов, но… До того, как случился весь этот ужас, мы были хорошими друзьями… Даже больше… — Сиплым голосом рассказывала Дженнифер. — Последняя наша встреча была в кафе, ты тогда пригласил меня… — На свидание… — Всё прояснилось. Баки тоже начинал вспоминать те времена. Теперь он понял, где раньше видел Дженнифер. — Мы так и не завершили его. — Да… — Слабо улыбнувшись, Грин через боль сменила своё положение на сидячее, оперевшись спиной о спинку кровати. — А я так и не заплатила за мороженое, которое проиграла в споре. — Издав лёгкий смешок, эмоции на лице девушки тут же пропали. Она понимала, что прошло слишком много времени. Больше 70-ти лет. Все чувства должны были уже давно пропасть вместе с воспоминаниями о прошлом. Слишком много изменений пришлось пережить вместе с болью и всеми указаниями. — Всё в порядке? — Вновь повернувшись к девушке, Барнс заметил в её лице грусть и некую потерянность. Небольшая часть его понимала, почему всё происходит именно так, но отказывалась принимать это как должное. — Да… Всё в порядке. — Тяжело вздохнув, девушка быстро пробежалась взглядом по комнате. Она вспомнила и это место. — Это же… Твой дом? Твоя комната… Я помню её. Я помню, как твоя мама приглашала меня к вам в гости на чай и потом оставляла нас наедине… — Воспоминания прояснялись один за другим, оставляя между собой заметные провалы в памяти, без которых нельзя было обойтись. — Твои родители. Помню, как твой отец сказал пригласить тебя на свидание, сказав, что мои чувства к тебе взаимны. — Улыбнувшись одним уголком губ, Барнс добавил. — Без него, я бы, наверное, так и не решился пригласить тебя. Ничего не ответив, девушка лишь улыбнулась, опустив взгляд на свою руку. Да, а ведь когда-то она была самой обычной, хрупкой девчонкой, совсем непригодной для каких-нибудь тяжёлых работ. Когда-то она была «целой». Без всех этих железяк вместо конечностей и некоторых костей. Уже не было того чувства человечности. Дженнифер уже не могла называть себя человеком. Тяжёлое бремя ей пришлось носить на себе, зная, какие беды она принесла городу. Сколько людей она убила своими собственными руками, ни капли не жалея об этом. А ведь всё могло случиться по другому. Девушка могла бы не дожить до этого времени. Она могла бы покинуть это жизнь ещё тогда в 40-х, но «судьба» решила иначе, отдав её в руки хладнокровным нацистам. — Отдыхай, тебе нужно восстановить силы. Я зайду позже. — Вернув девушку обратно, в лежачее положение, Барнс накрыл её одеялом и оставив в след тёплую улыбку, покинул комнату. *** Дело близилось к ночи. Проспав всего лишь пару-тройку часов, девушка больше не смогла нормально заснуть. Спать совсем не хотелось. Взглянув в окно, Грин заметила, что всё погрузилось во мрак. Луна сменила солнце, накрыв небольшой городок ночным покрывалом. Привыкнув к темноте, Грин собрала все силы в кулак и с трудом встала с кровати. Гудящая боль до сих пор гуляла по телу девушки, но была уже не такой сильной. Терпимой. Встав с кровати, девушка не спеша двигалась в сторону выхода. Стараясь сильно не шуметь, Дженнифер нащупала на небольшой вешалке в коридоре старую кофту и, воспользовавшись шансом, надела её на себя, так же тихо стараясь покинуть дом. Прохладный лёгкий ветерок ударил в лицо, заставив почувствовать своеобразную свежесть. Вдох. Выдох. Накинув на голову капюшон, девушка направилась вдоль по улице. Где-то там, через пару домов должен был находиться её старый дом, где она когда-то жила. Уличные фонари уже не освещали дорогу как раньше, оставляя улицы в полной темноте. Шаг. Последний. Остановившись около небольшого двухэтажного домишки, девушка сделала небольшой шаг вперёд, сойдя с тротуара. Дом был таким же пыльным. Разбитые окна сразу же бросались на глаза, открывая вид на разрушенную обстановку во всём доме. Двери не было. Были лишь жалкие дощечки, еле висевшие на креплениях. На внешней стороне дома слегка проглядывались следы от пуль. Их застали врасплох. Выломали дверь и расстреляли прямо в доме. Неприятный холодок пробежался по спине девушки, погружая её в эту ужасную атмосферу. Она была уверена, что на стенах дома красовалась засохшая кровь, вдребезги разбитая посуда и полный разгром. По щеке невольно покатилась солёная холодная слеза. — Всё в порядке? — Над ухом раздался тихий голос Барнса. Подойдя к девушке со спины, его руки обвили её талию, прижав к себе. — Я слышал, как ты ушла. — Их застрелили прямо в доме… Даже не пощадили… — - Дрожащим голосом произнесла девушка, не сопротивляясь лёгкому объятию парня. — А вдруг это была я… Собственная дочь хладнокровно убила своих родителей… Я… Я просто не могла. — По щеке потекла ещё одна слеза, которую девушка поспешила вытереть. Нужно держаться. Отец был бы разочарован, увидев свою дочь со слезами на глазах. Он всегда гордился её силе духа и почти ни разу не видел свою дочь в горьких слезах. — Сомневаюсь, что это была ты. В тот раз нацисты убили многих. В том числе и моих родителей. — Пытаясь успокоить Дженнифер, Барнс чуть сильнее прижал девчонку к себе. — Не могу поверить, что это случилось… — Чуть тише произнесла девчонка, всё с той же грустью в глазах смотря на разрушенный дом. — Знаешь, — Переведя взгляд на звёздное небо, а потом на дом, Баки продолжил. — Твой отец бы меня возненавидел, если бы узнал, что ты не дома в такой поздний час. — Попытавшись хотя бы немного разрядить обстановку, Барнс смотрел на выбитую входную дверь. Ничего не ответив, Дженни лишь слегка усмехнулась, развернувшись передом к Барнсу и уткнувшись носом в его плечо. Именно сейчас она больше всего хотела почувствовать себя той юной девчонкой, которая осталась в далёких сороковых. Никаких забот. Никаких войн. Никаких жестоких издевательств и вечной промывки мозгов, заставляющей забыть своё прошлое и себя саму. — Идём домой. Завтра нужно выспаться. — Поцеловав Дженнифер в макушку, Барнс наконец выпустил её из своих объятий, протянув ей руку. — Идём. — Кинув последний взгляд на свой старый дом, девчушка в ответ протянула свою руку, скрепив лёгкий «замок».