Ради любви

      Прошло ровно две недели с тех пор, как Либби вышла из психиатрической клиники, пройдя курс лечения от тяжелой формы депрессии. Ей до сих пор приходилось очень трудно, ведь всё в доме напоминало о муже. Кухня, где он каждое утро заваривал ароматный чай к ее пробуждению. Гардеробная, где до сих пор стояли его любимые лаковые ботинки (Либби всегда считала их довольно безвкусными и забавными, но сейчас они вызывали такую щемящую боль в груди). Даже полочка в ванной, где обычно стоял его бритвенный набор, а сейчас было пусто. Пусто. Вот слово, которым можно было бы описать состояние Элизабет. Доктора в клинике лишь «загасили» симптомы её депрессии, и она чувствовала это каждое утро. Конечно, женщина стала более или менее нормально функционировать, и как организм, и как член общества (если не забывала принять антидепрессанты и транквилизаторы), но душевная зараза всё ещё сидела в Лиз. Она часто ловила себя на мысли о том, что теперь ее крест — всю оставшуюся жизнь бороться с этим расстройством. Но сдаваться она не собиралась. «Never let them take you alive»* — часто говорил Либби ее покойный муж. На следующий день после его похорон женщина сделала себе татуировку с этой надписью прямо под грудью. Через день она легла в психиатрическую клинику, и сумела покинуть ее в намного более удовлетворительном состоянии. Теперь эта фраза была и ее девизом.       Сегодня, руководствуясь всё этими же словами, она решила предпринять серьёзный шаг на пути к самостоятельному излечению, а именно, сменить прическу, что было действительно необычно для нее, ведь она ходила со своим естественным каштановым цветом волос всю жизнь. Также Либби наметила прогуляться по магазинам, а потом зайти в местное кафе и выпить их потрясающий ароматный кофе.       Причёску она сменила так кардинально, что сама поразилась себе. Теперь Элизабет была пшеничной блондинкой с густой чёлкой. В принципе, ей понравилось, хотя и было непривычно. Поймав себя на мысли о том, как оценил бы ее новый образ муж, женщина еле поборола накатившиеся слёзы. Ей было очень тяжело, но надо было двигаться дальше, в магазин одежды.       Несмотря на ее резко понизившееся настроение, шоппинг оказался вполне удачным. Либби купила себе бежевое платье с лямкой через шею. Оно было в стиле милитари, а она обычно носила классическую одежду, но ведь Лиз была решительно настроена вытащить себя из пучины депрессии и начать, в некотором роде, новую жизнь. Бросив пакет с обновкой в машину, Либби решила завершить свой дневной план: отправиться пить кофе.       Зайдя в милое кафе, в котором потрясающе пахло свежей выпечкой, кофе, корицей и карамелью, Либби заняла очередь. Впереди нее стоял молодой мужчина с короткими каштановыми волосами. Элизабет услышала его диалог с кассиром, у мужчины с собой были только фунты, ведь доллары он истратил на такси. Будучи по натуре доброй и щедрой, Либби предложила ему оплатить кофе. Сначала незнакомец попытался отказаться, испытывая неудобство, но, в итоге, согласился, хоть и вернул Лиз нужную сумму в виде британской валюты. Он также пошутил о том, что хотел бы попросить одолжить ему еще сорок тысяч. Либби показалось это интересным, ведь в каждой шутке всегда есть лишь доля шутки.       Они сели за столик и разговорились. Мужчину звали Дезмонд, он приехал из Британии в США для того, чтобы принять участие в регате. Регату проводил отец его возлюбленной, и Дезмонд хотел таким образом вернуть себе доброе имя.       — Но у меня нет яхты, — посетовал он.       У Либби всё внутри оборвалось. Она вспомнила, как её муж мечтал отправиться в путешествие на своём новоприобретённом судёнышке. Но не успел. На её глазах навернулись слёзы.       — Я могу вам её дать — тихо сказала Лиз.       — Вы шутите? — удивился её собеседник.       — Нет. Мой муж с месяц назад хотел поплавать. Но заболел и… на следующий день умер, — каждое слово отдавалось у нее в сердце настоящей болью. Выдохнув, Элизабет решила сказать то, что в данной ситуации посчитала необходимым, — вы сделайте это за него. Я дарю вам яхту.       Либби увидела, что Дезмонд был просто поражен.       — Я… я не могу ее принять, — сказал он.       — Ну, пожалуйста, мой муж бы этого очень хотел — чувствуя, как по щеке катится слеза, решила настоять Либби.       Дезмонд, раздумывая, опустил взгляд, и несколько секунд помолчал.       — Как его звали? — наконец решился спросить он.       — Дэвид, — грустно улыбнувшись, ответила Лиз.       — А название яхты? — взглянул ей в глаза собеседник.       — Элизабет. Это моё имя, — не отрывая взгляд в ответ, сообщила женщина.       Дезмонд положил свою руку на тыльную сторону ладони Либби:       — Я благодарю вас, Элизабет. Эту гонку я обещаю выиграть ради любви.       Либби накрыла его руку своей ладонью. Почувствовав тепло, она испытала совершенно необычайные эмоции — какую-то горькую радость, смешанную с благодарностью и чувством выполненного долга. «Дэвид был бы очень рад, что его вещь не пропала даром», — опустив голову, и, увидев, как ее слеза аккуратно упала на стол, подумала женщина. Доброе дело, совершённое так спонтанно, но, в тоже время, осмысленно, наполнили ее сердце настоящим счастьем. Тем чувством, которое она не испытывала уже очень давно… [*] - Never let them take you alive - Никогда не сдавайся живым.