Светлая идея

Лэнс понимает, что светлые идеи не всегда можно назвать таковыми в буквальном смысле. Однако понимает он это слишком поздно. Сидя в коридоре перед дверью в травматологический кабинет. Кто же знал, что врожденная любовь бросать вызовы всем и вся выйдет настолько боком? Наверное, это было известно всем, кроме самого Лэнса, у которого уже онемели губы, а в полости рта неприятно морозило из-за гуляющего по больнице сквозняка. Согревал только испепеляющий взгляд Кита, который осторожно поджимал распухшую ногу, сидя на соседнем стуле. Настолько согревал, что Лэнс боялся, как бы не прожег дыру в и так пострадавшей голове. Дверь напротив призывно приоткрылась, выпуская из кабинета парня на вид немногим младше самого Лэнса, у которого на шее была наложена ватно-марлевая подстилка. Словно по сигналу, со скамейки встала женщина, ласково придерживая за плечи сдерживающего слезы и упрямо поджимающего губы мальчика, у которого правая рука была выгнута в неестественной зигзаговидной форме. Дверь за ними снова закрылась. Лэнс попытался горестно вздохнуть, оплакивая свою незавидную судьбу. Грушевидная стеклянная форма во рту не пропустила поток воздуха в организм, и Лэнс поморщился: не так он мечтал провести оставшуюся часть дня. Лежа этим утром на диване и балансируя теплым, почти что обжигающим ноутбуком на животе, Лэнс лениво просматривал прелести, которые представляла ему всемирная паутина. «Супер-пупер-чудо таблетки для восстановления потенции», «Кроссовки от «оригинального производителя» за полцены», «Приманка для настоящего Человека-мотылька», за которую Кит отдал бы свою драгоценную коллекцию бегемотов, если бы увидел. Все как обычно. Заскучавший мозг предложил зайти в любимую социальную сеть, полистать новостную ленту и проверить электронную почту, когда взгляд зацепился за почти что неприметную надпись. «Почему нельзя вытащить лампочку изо рта?» В голове возник вполне закономерный вопрос: «И правда, почему?» Разыгравшееся не на шутку любопытство заставило поднять указательный палец и щелкнуть по ссылке. Чудеса интернета тут же перенесли его новую страницу, на который открылась статья, пестревшая длинными никому не нужными объяснениями. Быстро пролистав большую часть текста, МакКлейн остановился на выделяющемся абзаце. Автор публикации приводил довольно убедительные доводы, рассказывал о формах лампочек и о причинах их застревания во рту, даже поделился несколькими историями о людях, которые на спор или под влиянием алкоголя пытались опровергнуть эту истину, и настойчиво просил особо недоверчивых не повторять этот прецедент. И тут же внутри Лэнса проснулся прирожденный прагматик. С каких пор люди в интернете указывают ему, что делать? Да и доказательства у того парня (или девушки) были откровенно слабыми. Подумаешь, статистика и медицинские отчеты. Лэнс докажет, что всемирная паутина часто бывает неправа! Преисполненный энтузиазмом перевернуть мир всех параноиков, переживающих за безопасность своего рта, с ног на голову, Лэнс вскочил с дивана, поспешно откладывая ноутбук на кофейный столик, и побежал в кладовку, где хранилось все, что не позволяло выкинуть сердце. Роясь в разных мелочах, некоторые из которых были абсолютно ненужными, но находились в идеальном порядке (благодаря бесконечным спорам и ультиматуму: «либо ты наводишь здесь чистоту, либо все отправляется на свалку»), Лэнс нашел ту самую заветную картонную упаковку, в которой лежал предмет спорного вопроса — быть или не быть. Но, конечно, вопрос этот был чисто риторический, так как решение МакКлейн принял уже давно и окончательно — быть. Выглянув из-за двери кладовки, чтобы проверить дом на предмет недоброжелателей, а точнее своего возлюбленного, который, узнав о его замысле, тут же отобрал бы у него лампочку, отвесил смачный подзатыльник, да еще бы и прочитал лекцию на тему «Тысяча и одна причина, почему ты идиот», просто чтобы закрепить урок. Увидев, что горизонт чист, МакКлейн вернулся в тесную комнатку, рассчитанную лишь на стеллаж и пару картонных коробок, и уставился на грушевидную форму. Она словно манила опровергнуть глупую теорию и доказать всем, что Лэнс Чарльз МакКлейн всегда прав. Молодой человек покрутил лампочку в руках, рассматривая ее со всех сторон, как бы проверяя размер, прежде чем поднести ко рту. Выровняв стеклянную верхушку напротив губ, отчего зубы лязгнули о прохладную поверхность, он сделал глубокий вдох через нос и толкнул лампочку вперед. Предмет проходил медленно, осторожно, растягивая стенки, пока полностью не лег на язык. Лэнс открыл глаза, которые не заметил, как закрыл, и выдохнул сильный порыв воздуха. Он скосил взгляд на торчащий под носом продолговатый патрон и победоносно улыбнулся, отчего губы неловко растянулись вокруг стеклянного предмета. У него получилось! Лампочка прошла так легко! Съешьте, те, кто сомневался в простейшей истине. Для окончательного результата оставалось лишь вытащить прозрачную колбу и в который раз доказать свою правоту. Уверенный в своем успехе, Лэнс потянул за окончание лампочки, намереваясь достать ее изо рта. МакКлейн озадачено нахмурился, когда стеклянная стенка врезалась в заднюю часть зубов. Он покрутил предмет по кругу, пытаясь найти нужный угол. Тело окатило волной паники, когда стало понятно, что все его попытки были безуспешны. Лэнс попытался сделать глоток воздуха, чтобы успокоиться, и почувствовал зарождающиеся на спине капли холодного пота. Он оперся руками о стеллажные полки и опустил голову, размышляя над дальнейшими действиями. В такой ситуации было бы логичным позвать человека, которому он доверял больше всего и который был как раз на расстоянии всего одного коридора. Но, хоть Кит и был светом его жизни, путеводной звездой в непроглядной темноте, вишневым сиропом для его блинчиков, тот никогда не упускал возможность отвесить саркастичный комментарий и искусно закатить (красивые) глаза. А Лэнс не думал, что его и так пострадавшая гордость перенесет такой жестокий удар. Следующие двадцать минут были потрачены на гениальные (и не очень) попытки выбраться из сложившегося положения. В ход шло все, что только приходило на ум: слюна, ароматное жидкое мыло и даже его дорогостоящий крем для рук. Во рту смешалась неприятная смесь из всего вышеперечисленного, а он ни на шаг не приблизился к освобождению. Стоя перед зеркалом в ванной комнате, где и проходили его опыты, Лэнс тяжело вздохнул. Иного выбора нет. Он бросил последний горестный взгляд на свое отражение и вышел из комнаты. Приблизившись к кухне, мужчина принял вид нашкодившего ребенка и остановился в проеме, грустно глядя на свое единственное спасение. Кит, все это время занимавшийся работой на личном ноутбуке, теперь стоял к нему спиной и медленно делал глотки кофе, опершись на кухонную тумбу. Лэнс простоял так с десяток секунд и наконец, собравшись с силами и подготовившись к тому, что его ждет, скромно прокашлялся вокруг заглушающей звуки лампочки. Кит слегка дернулся от неожиданности и повернулся к нарушившему тишину человеку. — Что-то случи?.. Застигнутый врасплох Когане разжал пальцы, когда он полностью обернулся и увидел представшую перед ним картину. Белая тяжелая кружка для чая, которая чаще всего использовалась для горького напитка, выскользнула из его рук и со стуком приземлилась на босую ногу, откатываясь в сторону. Кит зашипел и невольно согнулся пополам, когда стопа наполнилась горячей болью. Лэнс дернулся и поспешил к своему жениху, осторожно перехватывая его за предплечье и возвращая в вертикальное состояние. Кит выдохнул через нос и, облокачиваясь на его тело, похромал к обеденному столу, где стоял все еще включенный ноутбук. Лэнс осторожно посадил пострадавшего парня на стул и хотел было спросить, как он себя чувствует, когда вспомнил о все еще торчавшей изо рта лампочке. Поэтому он пошел путем меньшего сопротивления и присел на корточки возле покрасневшей лодыжки. Он собирался дотронуться до пострадавшей части тела, когда Кит вздернул голову и прищурил глаза. — Не трогай. Лэнс послушно отдернул руки и положил их на выпирающие колени. В груди расцвели зачатки вины. Он не хотел, чтобы так получилось. Тем более, чтобы пострадал Кит. Он просто хотел развеять сомнения насчет своей неправоты, которую, кстати, все еще не желал признавать. Но на душе все равно царапали кошки, что от его поступков было плохо не только ему одному. Лэнс поднял взгляд грустных щенячьих глаз и посмотрел на Кита, как бы прося прощения за все совершенные им (сегодня) проступки. Когане достойно держал оппозицию ответным убийственным взглядом, но спустя пару минут таких гляделок обреченно вздохнул и сдался. Лицо Лэнса просветлело, но прежде, чем он смог установить какой-нибудь физический контакт в виде объятий — за неимением возможности выразить свою радость словесно, — брови Кита снова сошлись в хмурую линию. — Не думай, что это так легко сошло тебе с рук. Мы поговорим об этом, когда вернемся домой. А теперь принеси мне мой телефон. Должен же кто-то из нас быть в состоянии вызвать такси, — на последних словах его губы дрогнули от едва заметной улыбки, но Кит тут же поморщился и недовольно посмотрел на ушибленную лодыжку, не оставляя сомнений насчет причин его дискомфорта. Лэнс вскочил, увидев на лице возлюбленного явный признак боли, и побежал в направление спальни. Если он как-то и мог загладить свою вину, то лучше сделать это быстро. И молча. Вот так Лэнс оказался в нынешнем положении. Сидя в коридоре перед дверью в травматологический кабинет и согреваясь испепеляющим взглядом любимого. Хотя, как и было обещано, тот молчал, ограничиваясь сердитыми жестами. Когда они приехали в больницу, нога выглядела в еще худшем состоянии. Еще дома они благоразумно решили не надевать на нее ботинок из-за появляющегося оттека. Кожа начала наливаться фиолетовым цветом, и Лэнс не сомневался, что место удара болезненно пульсировало. Это и объясняло ухудшившееся настроение его будущего мужа. Что касается самого виновника этого приключения, Лэнс чувствовал, что с каждой минутой его рот начинал неметь все больше. Челюсть затекла и иногда застревала в одном и том же положении, а слюна холодной пленочкой липла к небу и стенкам рта. Он уже сомневался, что испытывать судьбу было такой уж удачной идеей. Несколькими минутами спустя суматоха больницы разбавилась тихим движением. Лэнс повернул голову и увидел открывшуюся дверь кабинета, откуда, невесомо придерживая сына за спину, вышла женщина. Она последний раз благодарно улыбнулась сидевшему за столом травматологу и, взяв ребенка за руку, которая не была обернута в гипс, повела его по коридору. Проходя мимо развалившегося на твердом стуле Лэнса, мальчик обратил взор на торчащую изо рта взрослого человека лампочку. Он озадаченно хмурился и выворачивал голову себе за плечо по мере отдаления от странного незнакомца. МакКлейн же, напротив, взмахнул ладонью и даже попытался приветливо улыбнуться, отчего его щеки вскрикнули от агонии. Он бы так и продолжил бессмысленно махать рукой, пока мальчишка не завернул за угол, если бы его резко не сдернули со стула. Лэнс возмущенно замычал и повернул голову, чтобы выразить свое негодование обидчику. Однако его встретил опирающийся на стену и держащий ногу на весу Кит. — Пойдем, наша очередь. Детишек будешь пугать потом, — сказал он, выжидательно протянув ладонь. Лэнс понял намек и обвил талию своего жениха рукой, позволяя тому перенести свой вес на чужое тело. Скоро этот кошмар закончится. Им помогут, и они забудут этот день, как страшный сон. С этими мыслями мужчина переступил порог травмпункта, придерживая балансирующего на одной ноге Кита.

***

Тишину кухни нарушил звук шипящей из-под крана воды. Проглотив целый стакан залпом, чтобы утолить пустыню во рту, Лэнс отставил стакан на прилавок и щелкнул выключателем света. Он вышел из кухни и направился по коридору, ведущему в спальню. После инъекции во рту все еще ощущалась некая сухость, сколько бы чашек воды он ни выпил. По всему телу разливался отголосок усталости, что было побочным эффектом как длинного насыщенного на события дня, так и воздействием препарата, расслабившим его мышцы. МакКлейн шагнул в комнату и вяло поплёлся к кровати, которая манила мягкостью своего матраса. Но Лэнс знал, что у него осталось незавершенное дело. — Привет, — он, наверное, впервые за два долгих года, что они жили вместе, испытал неловкость в присутствии своей второй половинки. Перешагнув с ноги на ногу, он с надеждой спросил: — Как твоя нога? Кит оторвался от книги, которую он читал, и глянул на предмет своего недовольства. Бросив испепеляющий взгляд поверх толстой обложки, он вернулся к прочтению текста, хотя его глаза подозрительно не двигались, замерев на одной точке. Лэнс вздохнул, понимая, что ради прощения ему нужно будет постараться. — Слушай, — он подошел к креслу, стоявшему у окна, и, подхватив миниатюрную подушку, вернулся к кровати, — я знаю, что я облажался. — Значит, ты признаешь, что ты был неправ? — Кит выгнул бровь, следя за будущим мужем, который осторожно поднял его перебинтованную правую ногу и подложил под нее маленькую подушку. Аккуратные движения МакКлейна шли вразрез с загоревшимся от негодования лицом. — Конечно нет! У меня бы все получилось, если бы лампа была другой формы! Видимо, это был неправильный ответ, так как Кит раздраженно закатил глаза и вернулся к чтению, теперь всерьез игнорируя присутствие другого человека. Лэнс мысленно пнул себя по голове. После всего произошедшего какая-то часть его жалела о том, что он решился на такую затею. Он все еще испытывал чувство вины за то, что не нарочно, но покалечил Кита, да и провести целый день с разинутым ртом было не так уж весело. Он определенно видел свою ошибку. Лэнс сел на край кровати и посмотрел на справедливо рассерженного мужчину, который был любовью всей его жизни. Вглядываясь в выпадавшие из высокого хвоста черные пряди и серые, удивительные глаза, которые под определенным углом казались фиолетовыми, он понимал, что сейчас тот момент, когда он должен засунуть свою дурацкую гордость куда подальше. И хоть он знал, что такая детская шалость не понесет серьезных последствий, но он прекрасно осознавал, что накапливаемые мелочи однажды могли стать серьезной проблемой. А он не был готов терять Кита из-за какого-то ребяческого нежелания признавать свои ошибки. — Прости меня, — тихо прошептал Лэнс. Казалось, слова удивили не только его, но и Когане, который не ожидал услышать ответ. — Я признаю, что вел себя как придурок. Кит оторвал взгляд от книги и настороженно посмотрел на МакКлейна, после секундного замешательства уточнив: — И? Лэнс обреченно потер лоб и сказал: — И я был неправ. Кит смотрел на него еще пару минут, прежде чем закрыть книгу и отложить ее на прикроватную тумбочку. Лэнс наблюдал за его действиями с некоторым напряжением, не зная, достигли ли его извинения цели. Но в следующую секунду Кит повернулся, окинул его еще одним придирчивым взглядом и, покачав головой, мягко улыбнулся. Лицо Лэнса озарила широкая улыбка, когда его руки раскрылись в приглашающем жесте. — Иди сюда. МакКлейн скользнул под одеяло и прильнул к своему жениху, оставив на его оголенном плече крепкий поцелуй. Они пролежали в теплых объятиях несколько минут, когда Кит заговорил: — Ты же знаешь, что я делаю это не из желания насолить, а чтобы ты был в безопасности? Лэнс, наконец, отмер. Он извернулся, пытаясь не потревожить лежащего на его груди парня, и выключил настольную лампу. Комната погрузилась в вечернюю темноту. Он медленно перевернулся на бок, утягивая за собой осторожно двигающегося Кита, который уделил особое внимание поврежденной ноге. — Да. Обещаю: с этого момента никаких угрожающих твоей жизни проделок, — заверил Лэнс, подминая Когане к своей груди и утыкаясь носом в изгиб его шеи. Даже с закрытыми глазами он почувствовал, как Кит нахмурился. — И твоей тоже. — Никаких угрожающих твоей жизни проделок, — повторил Лэнс, словно не услышав его слова. Конечно, он вынес урок из этой истории и поклялся себе снизить риск идиотских поступков к минимуму. Как ради блага любимого, так и ради своего. Похоже, Кит тоже понял это, так как он просто фыркнул и расслабился в крепких объятиях, найдя удобное место. Звуки засыпающего города и выравнивающегося под ухом дыхания убаюкивали Лэнса в сон, когда ему в голову пришла хитрая идея, и он пакостно улыбнулся. — Слушай, я тут слышал, что если в отверстие пролезла голова, то пролезет и все остальное. В ответ ему слышалось лишь умиротворенное дыхание, пока сонный мозг Кита не переварил только что сказанное. — Лэнс!