Ангел смерти

Утреннее солнце уже начинало припекать сквозь лобовое стекло старого ЗИЛа, сверкавшего голубыми боками и логотипом фирмы «Грузовик в пути». Федя — водитель старой колымаги — мысленно материл июль, лето и владельца мебели, дожидавшейся своей участи в кузове грузовика. Сигареты в пачке неумолимо заканчивались. Федя уже третий час торчал у въезда в город и с завистью поглядывал на редкие проносящиеся в сторону дач легковушки. Сам Федя с удовольствием растянулся бы сейчас в шезлонге где-нибудь на берегу речки в родной деревне, да поглядывал бы на местных девок, плещущихся в воде. Федя стек по сидению, пытаясь сбежать от солнца, выбросил окурок в окно, достал сигарету из пачки и закурил, наслаждаясь каждой затяжкой. Где-то в кабине завибрировал телефон. Еще раз для верности мысленно матюгнув заказчика, Федя полез в сумку на соседнем сидении и к неудовольствию своему обнаружил, что обычный телефон молчал. — Да, епнахби, — ругнулся он и вытащил из-под сидения старую нокию с треснувшим экраном. Маленький, но злой аппарат гордо жужжал, светя в лицо Феде до боли знакомым номером. Федя вытер пот со лба, принял звонок и положил телефон на торпеду, готовясь выслушивать звонившего. — Ангелочек на связи, — промурлыкал он нарочито нежно прокуренным голосом. — Отставить паясничество, Ангел смерти, — владелица басовитого голоса на другом конце была явно не в духе. — Гильна, — протянул Федя, не выпуская сигарету. — Я тебя и не признал. Соскучилась по мне? — ухмыльнулся он, представив сотрудницу отдела доставки людей во всей ее неземной красоте. — Молчать! — скомандовала Гильна, для пущего эффекта явно ударив кулаком по столу. — Задание есть, — перешла она сразу к сути. — Ну вот скучная ты, Гильна, не знаю даже, за что я люблю твои щупальца, — хохотнул Федя. — Опять человека? — Нет, кота, блин, — процедила Гильна. — Сам-то как думаешь? — Эх, Гильна, — вздохнул Федя, стряхнув пепел за окно, — вот хорошо тебе там сидеть. А мне-то, знаешь… душа ведь болит. Вот думаешь просто так взял, сбил человека. А не, я ж их всех помню, всех люблю, как своих. После каждого задания прихожу домой, плачу в ванной, смотрю ролики с котятами, курю тонкие сигареты… — Когда этот ваш Белморканал стал выпускать тонкие сигареты, — фыркнула Гильна. — Я отсюда эту вонь чую. Зубы в ноги и вперед! — Ну что ты Гильна за кластиранийка такая, — посетовал Федя. — Мне ж подготовиться надо, морально. А то смотри, разболится сердечко, а у меня дома даже анальгина нет. — Ангел, нытье прекращай. Тебе легкие с сердцем каждый год за счет фирмы меняют, — буркнула Гильна. — Так что хорош ныть, заводи свою бричку апокалипсиса и дуй на перекресток. Досье вышлю в пути. Да смотри не перепутай! Гильна отключилась, и Федя нехотя начал заводить грузовичок, попутно размышляя о том, как докатился до жизни такой. Ведь каждый месяц, а то и каждую неделю приходилось ему отправлять сначала на тот или иной свет граждан самой разной категории, наружности, национальности и гендерной принадлежности. Это потом уже Гильна внимательно сравнивала характеристики, проводила ознакомительную работу... Федя в эти тонкости вникать не любил. Размышления ни к чему хорошему не привели, кроме как к тому, что алкоголь — это плохо. Федя однажды — давным-давным-давно — был сильно пьян и в состоянии таком подписал что-то, что подала ему синемордая женщина с щупальцами на голове. На следующее утро оказалось, что белочка в лице синемордой никуда не исчезла. Федя, конечно, знатно струхнул, но поделать ничего уже не смог. Синемордая назвалась Гильной — тогда еще простым менеджером по кадрам. Это спустя почти десять лет она доросла до руководителя отдела доставки. А тогда, она долго ловила уникального — как он сам всегда считал — Федю по квартире, втолковывая ему, что конракт, он и на Кластиране контракт. И что нынче за Федей закрепилась вселенски важная миссия: доставлять в другие миры людей, избранных тем самым отделом доставки. Вручили ему ЗИЛ предшественника, дали позывной и отправили на выполнение миссий. Иногда люди для великих подвигов, иногда для жертвоприношений. Было дело, что и с целью пополнения гарема. Один такой наложник, которого Федя самолично доставил ударом ЗИЛка куда надо, ухитрился прикончить любвеобильную королеву и вычистить матриархат в стране. За что, конечно, Федя его не любил — королева была женщиной красивой и умной, да и сама зазывала Федю в свою коллекцию. Но дух волка-одиночки в Феде было не сломить. С седьмого поворота ключа грузовик недовольно заурчал, заглушая собой вибрацию телефона. Федя медленно выехал на трассу, надеясь, что по дороге не встретит никаких зайцев или безумных суицидников, и щелкнул на кнопку телефона. Нокия радостно мигнула экраном и спроецировала на стекло ЗИЛа зеленоватую голограмму с фотографией молодого кудрявого парня. Легкоатлет, отличник, душа компании и фотомодель по имени Сергей задорно улыбался с фотографии, демонстрируя подкачанное тело. — Ну, прям я в молодости, — хмыкнул Федя в пустоту, нагло соврав самому себе. — Куда тебя требуют-то, интересно… Ох ты ж драть через коромысло… — на месте доставки Федя не сдержал эмоций и, свернув голограмму, немедленно вызвал Гильну. — Гильна, душа моя. Вы там крепко накосячили, — прикрикнул он, перекрывая шум двигателя. — Я ж две недели назад этим деятелям доставлял девку, и полгода назад тоже. Тоже с этой припиской. Избранная, для победы над драконом. — Так сожрали ту, нового надо, — отмахнулась Гильна. — Только теперь решили парня. А то первая с мечом не управилась, зато причинным местом еще как. В королевы теперь метит. — Ой да, — протянул Федя, покачав головой. Федя прекрасно помнил, как материлась Гильна, обученная им всем прелестям нецензурной речи, когда горели сроки по доставке девчонки. Ибо по запросу «красивая, как богиня, скромная, тихая, начитанная, не старше восемнадцати, но чтоб обязательно спортсменка, чтоб сдачи всем обидчикам дать могла, красноречием и язвительностью мастерски владела, но чтоб еще была нежной и ранимой душой и похожей на мальчика» не нашлось ровным счетом никого. Уже в последний день, когда жители начали роптать из-за бешеного дракона, жрущего их одного за другим, Гильна решилась доставить королю простую школьницу, максимально подходящую под запрос. — Вот же дебилы, — фыркнул Федя. — И чего они сами завалить его не могут… ЗИЛ знатно тряхнуло на яме в асфальте, и телефон соскочил с торпеды. Федя мгновенно нырнул вниз, уже схватил супер-нокию, как вдруг машина во что-то врезалась и по чему-то проехалась. Капот сверкнул синевой телепортатора. Выхлопная труба плюнула газом для стирания памяти. — Ну, епнахби, — протянул Федя, с опаской поднимая телефон. В трубке раздавалась зловещая тишина. Федя приподнялся на кресле, высунулся в окно, проверив не было ли никого поблизости. И не торчало ли чьей-нибудь головы из-под машины. Федя проследил взглядом за жёлтым дымком забвения и от греха подальше закрыл окна, выбросив окурок. Из телефона раздался глухой рокот, моментально переросший в рык. — Рот тебе в ноги, Федя! — Гильна звала его по имени только когда была очень и очень зла. — Ты почему за дорогой не следишь! — рычала она, каждое слово отделяя ударом кулака по столу, и каждый удар заставлял Федю вжиматься в сидение все сильнее и сильнее. — Нахера ты бабку нам доставил?! Где я тебе геронтофила искать буду?! Что нам с ней делать прикажешь, жопорук ты кривоглазый?! Премии лишу за месяц! Нет, за год! Гильна отключилась снова, а Федя полез за сигаретой. — Ой да, — выдохнул он вместе с дымом. — Ну. Что поделать. Бабулька, вот и поприключаешься на старости лет. Федя задумался о превратностях судьбы и о том, что в этом месяце золотых пляжей Марса из параллельного измерения ему не видать. ЗИЛ с логотипом фирмы «Грузовик в пути» неспешно двинулся вперед на встречу к фотомодели Сергею.