GodSpeed

ВАМ ЗАПИСКА. Виссарион, взбудораженный, проснулся от стука в дверь. Вчера вечером он долго работал над рукописью. За дверью стоял пожилой мужчина, он сразу же протянув Виссариону какую-то золотистую бумажку. — Доброе утро, я — посол . Вручаю вам лично оповещение о посещении вашей планеты "святой коммисии" с столетней проверкой. — Что? — Виссарион потёр рукой лицо, словно сряхивая сон. — Как... кто ты? — Я Пятрин Варфоломей Лука. Моя обязанность предупреждать богов лично о посещении святых. Как давно вы бог планеты? — Он достал еще какую-то бумагу и планшет из сумки. — Распишитесь, пожалуйста, ещё тут и тут. — Щас. Не буду я где попало подписываться. — Недовольно проворчал Вис, начав приходить в себя. Старик показал какое-то удостоверение. — Да я себе тоже могу такое распечатать. — Хмыкнул Виссарион. — Раз в сто лет на планетах проводится проверка и за месяц до неё богов оповещают. Неужели вы не знаете? — С какой-то насмешкой спросил старик. — Да я столько не живу. Я оповещён. Уходите. — Сказал прямо Виссарион. Дошло до того, что пришлось связаться с высшим правсудом и посмотреть информацию на их сайте. Виссарион долго не кололся, но в конце устал. — Может нальёте дальнему страннику чашечку чая? — Улыбнулся Лука. Несмотря на возраст зубы у него были белые. Виссарион уже весь пыхтел от злости, но заметив зубы старика вспомнил Измаила. Чем-то он был похож с маленьким богом. — Вы случайно... — Задумался Виссарион. — Не мандрагорец? В смысле вы были богом мандрагоры? Это конечно наврятли, но вы напомнили мне кое-кого с этой планеты. — Я уже очень давно не бог Мандрагоры. Так что про чай? Виссарион впустил деда, только из-за любопытства и соседи начали уже выглядывать из квартир. — Я сегодня тоже кое-кого видел. — Старик уселся на зелёное кресло в гостиной, стянув тяжёлые ботинки и сумку. — Кое-кого очень интересного. — Кого? — Заинтересовался Виссарион, достав чай из холодильника. — У вас тут... — У меня тут как раз поселилось три бога бывшей Мандрагоры. — Усмехнулся Виссарион. — Братья Сетрин. Знаете? — Сетрин?! А как же шетрин? — Удивился старик. — Получается я видел своего внука. Он был ужасно похож на моего сына. — Не знаю как там шетрин, но младший говорил, что их отец покончил с собой, когда ему было пятнадцать. — Виссарион, взглянул на старика. — Вот это да... — Лука помотал головой. — Я и не знал. — Ему будто было всё равно. — Хотя, я очень давно его не видел. С того момента как ушёл, передав ему планету. Твои родители тоже недавно ушли? — Спросил он, внезапно перейдя на "ты". УХОДИТЕ Время близилось к фестивалю, а также к посещению святыми Зелёной планеты и дню рождения Виссариона. Видимо, что то из этого надо было задвинуть на второй план. А главное надо избавиться на некоторое время от братьев Сетрин, которые могли вызвать у святой комиссии ряд вопросов. — У меня есть все бумаги, что тебе ещё надо. Мы тут на законном основании. — Протестовал Дилан махая руками. — Я знаю, но не хочу лишних проблем и волокиты с вами. Если вас не будет на этой планете в то время как сюда заявятся святые, то это неплохо облегчит мне "времяпрепровождение" с ними и они поскорее свалят! Ты понимаешь это? — Вис закинул ногу на ногу, сидя в старом кресле, пропахщем травой и пылью. В ФБС по обыкновению было темно, горела лишь подсветка столов и неоновая вывеска на стене, которую поглощал своими цепкими стеблями вьюн. Спид и Измаил говорили о чём-то своём вполголоса, покуривая сигариллы. — Блядь. — Вздохнул Дилан. За пол часа их переговоры не сдвинулись с места. Дилан упрямо настаивал на своём. Он не хотел ехать куда-то. И был противен сам факт того, что документы, которые он получил при помощи крайней степени своей изворотливости в нужный момент оказались абсолютно бесполезны. — Да ладно, Ди, съездим на Миланию на пару дней и потом сразу вернёмся.— Махнул рукой с сигариллой Измаил, посмотрев на Виссариона. — Это, мать вашу, моя планета и я бы мог вообще вас, приживал, тут не держать. — Взгляд Виссариона зацепился за обиженное лицо Измаила. — Мать не трогай. — Усмехнулся Измаил, отведя глаза. — Ладно. Мы съебём. — Выдохнул Дилан. — Сунув смартфон со всеми документами себе в карман и посмотрев на Спида, который дул колечки из фиолетового дыма. — Благодарю. — Со злобой рявкнул Леший. Вис замечал любопытный взгляд Измаила, который весь вечер останавливался на нём. — Что? — Не выдержал Виссарион, когда Измаил провожал его до железной двери, выхода из Цветочного Борделя. — Что? — Прикинулся дураком Измаил. — Что ты сморишь? — Я? Смотрю? — Будто искренне удивился бог. — Иди ты. — Хмыкнул Виссарион. — Сам иди. — Ну и пошёл. — Ну и иди. Проскрипела тяжёлая дверь, Виссарион остановился на бетонном крыльце, выходящем в подворотню и также посмотрел на Измаила. — Я недавно видел твоего дедушку. — Вдруг сказал он, словно хотел что-то ляпнуть, что бы потянуть время. — Спид рассказывал о нём. Говорит: "стрёмный старик схватил меня за руку и начал пытать". Как раз только что в ФБС. — Измаил посмеялся. — Он уже давно приходил. Когда я увидел его улыбку... — Виссарион помолчал. — Что? — Да просто, мне показалось, что он напомнил мне тебя. Он сейчас работает послом святых. Вечер сегодня был фиолетового оттенка. Над городом собрались густые тучи в далеке гремел гром. — Напомнил меня? — Измаил вышел и прикрыл железную дверь. Повисла какая-то неправильная тишина. Кажется, им просто хотелось постоять рядом друг с другом, Измаил чувствовал, что Лесного Царя, беспокоит прибытие святых и ещё что-то. Может, не стоило весь вечер играть с ним в гляделки, но почему-то перед отъездом хотелось посмотреть на него. Именно сейчас так хотелось чувствовать, что он где-то рядом и они оба понимали это. Оба понимали, что с того момента как впервые почувствовали друг друга на этой планете сильно привыкли к этому чувству. Всё это время боялись открыть его в полной мере. И на самом деле иногда очень хотелось. Сейчас Измаил уедет. Пусть и на пару дней, но Виссарион боялся признать для себя то, что без этого бога рядом он начнёт чувствовать беспокойство. Это так похоже на любовь, но на самом деле это просто физиология. Сила Трина. Запах, чувство этого бога. Вот что манило в нём. Вот что так приукрашивало его самого. Так не хотелось хотеть быть рядом с ним, но так хочется постоять подольше вот так. В тишине хмурого вечера под звон трамвая. В тот раз, когда его арестовали, хотел ли он занести странный кофе или хотел, просто, еще раз увидеть его... Измаил посмотрел на руки Виссариона, опустив голову. — Я так привык чувствовать, что ты рядом. На самом деле... когда я только приехал сюда... сразу понял, что мне очень нравится эта планета. Мне показалось, что тут так светло и безопасно и впервые за многие годы я ощутил спокойствие, а когда увидел тебя, сразу понял, что является источником этого чувства. Я даже не понял, почему... А теперь не хочу уезжать даже на пару дней. Боюсь перестать ощущать тебя рядом. Знаю, что это, просто от того, что мы одного трина и ориентации, но... я хотел бы остаться тут. — Он взглянул на испуганное лицо Виссариона, который хотел, просто, тихо постоять и уйти. Не слышать всего того, о чём на самом деле не хотелось даже думать. — Прости... мне наверное и правда лучше уехать. Забудь, то что я сказал, мне показалось, что сейчас подходящий момент, чтобы сказать это. — Запаниковал Измаил. — Конечно, я просто преувеличиваю. Просто, забудь, оккей? — Он попытался открыть тяжёлую дверь, потом вспомнил, что она заблокировалась, приложил ладонь к тачпаду, а после понял, что от волнения забыл код. — Что-то не открывается. — Маленький бог, боком, как краб, сполз с крыльца и не оборачиваясь, пошёл к входу в Цветочный, а когда обернулся, то никого уже не было. Одиночество, которое он не ощущал так давно, нахлынуло вновь. Не хотелось уезжать, но в тоже время, хотелось уехать на зло всему. НАДО УЕХАТЬ. Что надо взять богу в поездку с собой на пару дней. Немного вещей. Измаил взял портсигар, трусы и блокнот для записей, тонкую перьевую ручку, часы всегда лежали в кармане. Больше всего сборы были сосредоточены на поливе и удобрении растений в Цветочном и в парнике. Он пытался не думать ни о чём, но часто ловил себя на том, что обдумывал то, что сказал и то, почему Виссарион ничего не ответил. Мелания находилась недалеко от ЗП. Дилан знал местного бога и они остановились у него. Высокий волкодав. — Пятрин Музаффар Рубин. — Он пожал руку каждому гостю. — Стрин Измаил и Сетрин Азим Спид. — Представил Дилан. — Бог без клички? — Волкодав посмотрел на Измаила. — И тот самый Азим. Измаил смотрел куда-то вдаль. На аккуратно стриженную лужайку перед скромным домом. — Что? — Опомнился Измаил. — Забей. Он всю дорогу такой. — Махнул на него Дилан. — Короче говоря, тут такое дело, что... — Они пошли в дом. Тихо. В дали кричали какие-то птицы. Птицы с красным "воротничком" сидели на проводах. Вечерело. — Что с тобой? — Прервал эту тишину голос Спида. Дилан и волкодав уже выносили закуски и напитки на веранду. — Как-то холодно. — Выдавил из себя Измаил. Брат снял джинсовку и накинул на него, и кивнул, так будто всё понимает. — Ты ведь уже давно не выезжал с Зелёной Планеты? — Последний раз я приезжал только к тебе в больницу. Не люблю уезжать оттуда. Когда ушёл Ти-Джей, то и бежать не от кого. Тогда я больше пытался сбежать от него, когда навещал тебя. — Ты всего пару раз меня навещал. — Это что притензия? Я не люблю слезать с нагретого места. — Если только с места. — Как-то неоднозначно сказал Спид. — Откуда ты знаешь? — Выпалил Измаил. — Что? — Ничего... Спид засмеялся. — Ах ты, тварь! А ну колись! — Измаил накинулся на Спида, повалив его на траву. — Этр профессиональная тайна! — Отбивался от Измаила старший брат. — Чего?! Ты без рабочий! — Есть у меня одна работёнка. — Дразнил Спид маленького бога. — Только сейчас вспомнил, что ты манрагорец, когда увидел их. — Рубин сел на кресло, потянувшись к бакалу, стоявшему на кофейном стольке. Ветер принёс свежесть. — Ко мне иногда захаживает один мандрагорец, ты точно его знаешь. Он очень давно был богом той планеты. Получается, что он твой дед. — Рубин кивнул своим словам и пригубил из стакана. — Ты сам то своего деда знаешь? — Да он совсем недавно был на планете, на которой ты тусуешься, перед приходом святых всегда приходят послы. Вот он такой посол. — Ничего не слышал об этом. — Как будто и не удивился Дилан. Он наблюдал за валянием и катанием по траве младших братьев. — Да пофиг мне на этого деда. — Заключил Дилан, закурив. — Этот твой Спид, довольно сильно похож на него, хотя он недавно звонил мне и сказал, что увидел копию своего сына. — Вы с ним хорошо общаетесь. — Заметил Дилан. — Мир тесен. — Он не часто тут бывает. Всё ездит по планетам, но отпуск проводит у меня. — Копия его сына даже не сказала мне, что видела его. — Проворчал Дилан. — Копии его сына, наверняка, также фиолетово на этого старика как и тебе. — Усмехнулся Рубин. — А тебе? — Шутливо намекнул Дилан. — Мы уже старые для такой вечеринки. — Загоготал зверь. Весь вечер Спид отвлекал Измаила от тоски по дому, злив своими двусмысленными намёками. Дилан тихо беседовал с волкодавом. Прямо как взрослый. Потом игра в карты и ещё пара косяков. Какие-то околофилософские разговоры. — Измаил, ты не пьёшь? — Заметил Рубин полный стакан на столе рядом с богом. — Нет, я вообще не пью. — Измаил подвинул стакан Спиду. — Я свой уже выпил, ещё и укурен в хлам. — Спид, по кругу, двинул стакан Дилану и передал косяк. — Да он спросил, что бы самому выпить. — Передал стакан Дилан волкодаву. — Так и есть. — Рубин в один глоток осушил стакан. — Ладно, пора бы нам закруглятся, а то в девять эта гарпия кладёт свой отрок спать. — Он указал на соседний дом. — Можем перейти в дом или вы как? — Я уже сомневаюсь, что встану с этого кресла. — Заметил Спид. Тело стало слишком тёплым и ватным. — Его, видимо, от лекарств реально сильнее торкает. — Заметил Измаил. — Да это всё твоя трава. — Дилан потушил бычок. — Это всё его жадность. Ты видел какие он затяги делал. — Посмеялся Рубин. Дилан и Спид были помещены в гостевую комнату, потому что Дилан ручался, что будет наблюдать за обдолбанным братом, а Измаила изгнали на диванчик в гостинной, но было уже всё равно, где лечь. Очень хотелось лечь. НОЧЬ Оставшись наедине с собой в этом тёмном месте Измаил не хотел думать о том, о чём он начал рефлексировать. В голову сами приходили мысли и воспоминания. Он вспоминал, почему он не пьёт и о том правда ли он любил того аганто или боялся остаться один? Почему он пил, когда был с ним? И сердце вдруг сильно заколотилось. Давно такого не было. Темнота стала пугающей, а отдалённые крики птиц напрягали. Беспокойство. Захотелось защиты. Трава иногда загоняла в угол. И тут важен настрой. Измаил резко встал и чуть ли не побежал к гостевой комнате, пытаясь убежать от темноты до того момента как она поглотит всё вокруг вместе с ним. Он влетел в комнату и прыгнул на кровать между братьями, кровать была полутораспальной и явно не расчитана на троих, а Дилан и Спидлежали как раз порозень, делая вид, что они ничего не делали. Между ними мог поместиться, кто то узкий типа маленького бога. Тут горел приятный желтоватый светильник. Измаил отдышался. — Загнало. — Он лёг и закрыл глаза. — Всё хорошо? — Дилан повернулся на бок и подпёр голову рукой, что бы занимать меньше место, Спид уподобился его примеру. Измаил ничего не ответил, наконец-то ощутив, что он в безопасности. Все мысли исчезли и свет погас, но теперь это не страшно. — Он что отрубился? — Дилан посмотрел на Спида, дурное лицо которого выражало смесь непонимания с некоторым разочарованием. — Это было опасно. — Нервно усмехнулся Дилан. — Да. — Спид опустил голову на подушку выше головы Измаила. Дилан положил голову совсем рядом, оказавшись лицом к лицу. Тёплое дыхание. Хотелось дышать в такт с ним. Мягкий нос и длинные рыжие ресницы. Это так нехорошо, неправильно. От влажных, горячих губ по коже прошли табуном мурашки. Не хочется издавать лишних звуков. Дилан знал, что Спиду это понравится и он не будет против поцелуев прямо над головой младшего брата. — Ты вспотел. — Спид вытер коплю со лба брата, отстранившись от губ. — Что если он притворяется, что спит... — Как-то по филосовски пробило на измену теперь Дилана. — Зачем ты это сказал? — Прошептал Спид. Они недолго помолчали, погружаясь в чувства спящего Измаила, который таки спал, но не в их воображении. — Давай избавимся от него. "Тесно". — Неоднозначно выразился бог. — Подложим его этому... Ринату или обратно в гостиную. — В гостинной он может почувствовать себя одиноко. — Рассудил не совсем способный к рассуждению Дилан. — Он спит. — Выдохнул Спид. — С чего ты взял? — Тогда Я пойду на диван... нет, лучше пойду к Ринату, пусть он мне "поможет". — Пригрозил Сетрин. — С чем? В смысле? Никаких Ринатов, паршивец. Ты же упорот в хлам и он натурал, и вообще ты не в его вкусе. — Возмутился Ди. — Ты тоже натурал и я тогда натурал, и ты не в моём вкусе. — Спид хохотнул. — Ладно, я пошёл на диван, а то к утру точно окажусь на полу, если усну тут. — Блефовал младший. Он не хотел произносить вслух того, что хочет избавиться от Измаила, только потому что боится его пробуждения, если они продолжат. — Как мы дошли до бытовых разборок от того с чего мы так хорошо начинали? — Не понимал Дилан. — Мы могли бы продолжить, но некоторые обстоятельства всё таки смущают. — Прямо сказал, признав бесполезность всех намёков против старшего брата. Дилан сделал такое лицо будто он понял к чему всё это время клонил брат, а потом осознал, что он тупой, а после это сменилось, каким-то укорным взглядом на Спида, типа: "Почему ты сразу не сказал?" УТРО Через утреннюю дрёму Измаил услышал чей-то храп. Он взглянул на волкодава лежащего рядом и вновь закрыл глаза. Хотелось ещё поспать, не вдаваясь в подробности того, как он тут появился. Утром часто можно увидеть различные сновидения. Например, во сне иногда можно застать бога. Виссарион крепко прижимал его к себе, так что становилось душно, но очень тепло и он сразу понял, что это сон, ведь видел его уже не впервые. Захотелось поскорее вернуться, и в тоже время хотелось не возвращаться никогда. Измаил услышал, что-то на подобии щелчка фотоаппарата. — Прости, разбудил? — Морда Рубина была прямо перед его лицом, а ещё ближе преставленный фотоопарат. Маленький бог зевнул и огляделся. На полочках небольшого шкафчика были разложены объективы, разные фотоаппараты висели на гвоздиках на стене, а на нитках протянутых с одного угла комнаты к другому сушились проявленные пленочные снимки. Фотоаппарат в руках Рубина выглядел достаточно современно. — Ты так хорошо лежал. — Рубин положил фотик на подоконник. — Жаль, что ты вчера нас не снимал. — Заметил Измаил. — Не хотел вас смущать. Думаешь стоило? — Не знаю. — Как-то потерянно сказал Измаил. — Тебя вчера Дилан принёс. Сказал, что тебя триггернуло. — Волкодав потянулся и взглянул в окно. — Типа того. Значит, сбагрил меня к тебе. — Измаил ещё щурился от яркого света. — Типа того. — Повторил Рубин. — Пойду разбужу их, сходим к озеру. Возьму с собой камеру раз ты так настаиваешь. — Игриво сказал волкодав, слезая с постели. — Спид, наверное уже проснулся... С кухни тянуло запахом, какой-то выпечки. Оладьи. Перед плитой было большое окно и только сейчас Измаил заметил как всё за ним было застлано туманом сквозь который проникал свет. Туман — частое явление на этой планете. — Ебать меня в рот! Спид у плиты! — Восхитился Измаил. — Чё кинули меня вчера да? — Он взял одну оладушку. Оладьи очень пышные и сладкие, почему-то тарелка с ними стояла на подносе. Спид шикнул на Измаила. — Я смотрю ты тут со всем разобрался. — Навис Рубин сверху. Морда у волкодава была вытянутая, длинная, как и уши, хотя на ней почти не было волос, лишь короткий белый пух. Он немного похож на сиамского кота, а ростом метра два, если не больше. — Просто надеюсь, что это была мука.— Заметил Спид, которому и в голову не пришло извиниться за несанкционированное распоряжение чужой кухней. — А ну! — Он хлопнул Измаила по руке, тянувшийся к оладям на красивой тарелке. — Да что? — Проныл тот. — Это не тебе. — Он аккуратно положил помледнюю аладушку в красивый кружок из аладушек и залил воду в чашку с кофе. — Дилану, что теперь завтраки в постель подают, а меня тут сбагривают Рубину? — Возникал Измаил. — А... ой... — Вспомнил он. — Что? — Не понял Рубин. — У Ди сегодня День рождения. Хотя, в его возрасте праздновать уже не принято. — Пояснил маленький бог. — О! У меня есть взбитые сливки! — Рубин достал из холодильника баллончик. — Украсим. Подождите. Фотик, фотик. Такому событию надо запечатлеться в снимке. — Он дал сливки Измаилу, побежав в комнату за аппаратом. Бог посчитал своим долгом пшикнуть их себе в рот. Измаил тихо подлёг к сопящему Ди и ласково чмокнул его в щёку. Дилан улыбнулся и погладил его по щеке тёплой ладонью, уже почти потянув к себе, но вовремя открыл глаза и увидев младшего из Сетрин издал звук похожий на скрытый крик. — Ты чё? — Не понял Измаил. Хорошее получилось фото. Спид присел на кровать, поставив Дилану поднос в его кряхтении старший смог расслышать краткое "долбаёб". — Ты что голый? — Поинтересовался Измаил и заглянул под одеяло, а потом посмотрел на Спида. — Он был одет. — Выпалил бог с невозмутимым лицом. — Да, я тоже это помню. — Согласился Измаил. — Ещё ночью. — Мне стало жарко, вот я и разделся, когда спид сдриснул утром. А что? —поренял Дилан невозмутимость брата. Спид понимал, что это очень опасная оплошность. Ещё парочка таких и Измаил начнёт что-то подозревать. — Да ничего, просто считаю тех, кто спит голым странными. — Признался младший. — Иди-ка ты. — Усмехнулся Ди взяв оладушку. Пока Сетрины разбирались, Рубин нажарил ещё оладий и так весь завтрак был перенесён в постель Дилана. — Сколько тебе лет? — Спросил Измаил, принюхиваясь к кофе. — Двадцать пять. — Сказал Дилан. — А тебе Спид? — Брат засмеялся. — Мне столько на сколько я выгляжу. — Спид копался в своей таблетнице, пытаясь выловить из неё маленький синий прямоугольник. — Типичный блядун... Рубин? — Обратился Измаил к богу-планеты, который за оби щёки уминал олади. Его ухо дёрнулось, когда к нему обратились. — Счастливые часов не наблюдают. — Заметил Рубин. — Я вашего деда знал, когда он только стал богом Мандрагоры и отца его тоже видал на глобальной конференции богов. За всё время, что я тут живу ко мне четыре раза приезжали святая комиссия... — Ладно, ты выйграл. — Признал младший. — Когда я только построил тут дом. Это вовсе не был частный комплекс на краю города. Тут было просто поле. Я уже три раза перестраивал свой дом. Всё рушится, умирает, и начинается вновь, а я просто живу. Иногда, поняв как стар твой собеседник и как долго он живёт, невозможно представить себе то, что будет с тобой за такой же длинный срок. И от этого становится немного страшно. Иногда, поняв как стар твой собеседник, можно почувствовать само время. А ведь он совсем не выглядит старым. Его выдаёт лишь белая редкая шерсть, которая раньше была гораздо гуще и темнее. Морда волкодава сама по себе не выглядела старой, может это потому что он волкодав или это связано именно с той расой волкодавов к которой он принадлежал. — Я чувстую, что всё ближе тот момент, когда придёт мой час и на этой планете будет новый трин, который также будет считать время тем, сколько раз он перестроил свой дом или как нибудь ещё... — Волкодав взглянул на молодых и красивых богов. — Боги не умирают. Они уходят.— Закончил он. — Ввёл в вас в смятение. Двое из братьев Сетрин и правда ненадолго погрузились в прострацию. От того, на что им дано это время и сколько его? Ведь, и правда много. Что будет потом? И что уже было? Спид выковырял из таблетницы проклятую синюю таблеточку и запил кофе. Или он не заметил, то что говорил Рубин, или ему было абсолютно всё равно. Волкодав поймал его взгляд. Взгляд с каким-то подростковым задором и скептицизмом. Конечно, он всё слышал, но посмотрел на Рубина так, как юноша смотрит на старого учителя, который вновь заболтался на уроке, о чём-то странном и далёком, отойдя от темы в дебри мвоих воспоминаний и рассуждений. Смотрит с доброй усмешкой и жалостью. Рубина немного удивил этот взгляд и он улыбнулся хитрыми глазами в ответ на что Спид нахмурил тонкие брови. Так они что-то поняли друг о друге при этом не обмолвившись словом. Рубин сразу понял, что Спид не столько говорит словами, сколько он говорит взглядом, движениями, жестами и если не ловить это, то может показаться, что он сдержанный или отстранённый. Этот бог никогда не думал о будущем, ведь его прошлое смогло с такой лёгкостью исчезнуть. Исчезло всё то, что было, есть ли смысл тогда рассуждать о том, что только будет, о том, чего ещё даже нет. ВИССАРИОН Тогда он не хотел ничего говорить. Может, может, единственное, что хотелось сказать это: "Замолчи". Не хотелось разбираться со святыми. На все вопросы святых Вис отвечал кратко и раздраженно. Разоделись как фифы в свои белые одеяния и думают, что им можно расхаживать тут и задавать глупые вопросы ему, как будто родители, приехавшие домой после долгого отпуска. Как будто это их планета. После ухода святых Виссарион выдохнул. Выдохнул и упал в постель. Завтра приедет Измаил и его братья. Завтра приедет Измаил и подарит покой своим присутствием. Покой и беспокойство одновременно. Будет ли всё как прежде после того разговора? Зачем же он всё это сказал? Виссарион скинул кроссовки и согнулся в постели в позу эмбриона. После слов маленького бога, стало волнительно. Всё это время тут без него, очень нервное время за последние годы Виссарион ещё не чувствовал такого напряжения, такой неопределённости. Он боялся даже подумать, что хочет увидеть, услышать, почувствовать. Почувствовать сладкий запах табака и сирени. Вис промычал в подушку. — Тебе плохо? — Дорос тихо приоткрыла дверь в его комнату. — Ты чего не спишь? — Вис оторвался от своего ложа. — Скоро рассвет. — У меня в комнате снова эта штука с кучей ножек. — Проныла Дорос. — Многоножка? Это всё от этих укурков снизу. — Виссарион взял кросовок и пошёл на охоту, прокляная тёплый и влажный мандрагорский климат за обилие живности на его планете. Многоножка так и не была найдена и девочка отказалась спать в своей постели. Виссарион укутал её в одеялом, оставив в своей комнате. — Завтра побрызгаем какой-нибудь травящей дрянью и она умрёт. — Успокаивал он До. — А можно сегодня? У тебя же остался спрей с прошлого раза. — Попросила сестра. В этом кульке из одеяла она была похожа на маленькую кагоньку, которой была когда-то. Не так давно. Может лет двенадцать назад. — Будет вонять. Завтра побрызгаем и уйдём. Прогуляемся, пока выветривается. — Виссарион мягко посмотрел на До. Сестра очень боится насекомых. — Может ты тут поспишь? Диван же маленький. — Ей всё ещё было страшно. Вис аккуратно лёг у стены. — Ты уже родился. — Посмотрела девочка на светящиеся в темноте цифры часов, стоящих на подоконнике. — Я завтра подарю тебе подарок. — Хорошо. — Вздохнул Вис. — У тебя всё нормально? Ты какой-то грустный последнее время. — Заметила девочка. — Тебе грустно без братьев Сетрин? — Ещё бы. — Посмеялся брат. — Спи. ВСТРЕЧА Весь день Виссарион провёл с младней сестрой, конечно она не выдержала до вечера и подарила свой подарок с самого утра, когда брат уже стоял с тряпкой на лице, закрывающей рот и нос, а в руке угрожающе держал спрей от насекомых. Она подарила ему очень красивый нож "бабочку". Это был нож на котором было аккуратным шрифтом выгравировано его имя. Такой странный и немного детский или безвкусный подарок, искренний. После дезинсекции Вис повёл сестру на занятие в бассейн. Сам он плавал на спине по свободным дальним дорожкам. Ему, почему-то захотелось неестественного запаха моря, а искусственного запаха хлорки. Захотелось не синего неба и яркого солнца, а вглядываться в переливающиеся цветные стёкла витража на потолке. Разноцветные солнечные зайчики, блики витража, разлились по стенам и воде. Днём тут плавали только пара старушек и занималась детская группа по аквааэробике. И мерно девушка в воде говорила детям: "раз-два три-четыре, раз-два-три четыре..." Приятный строгий голос... немного похож на голос Измаила... "Раз-два три-четыре... раз-два три-четыре..." Девушка улыбнулась Виссариону, когда он выходил из бассейна с До. Тренировка закончилась. Девочка переплыла к брату, чтобы он пару раз разрешил ей прыгнуть в воду с его плеч, хотя в бассейне были трамплины, но она боялась с них прыгать. И вот Виссарион почувствовал. Почувствовал братьев Сетрин, Измаила... и его вновь охватило трепетное беспокойство. Город уже был готов к празднику. На пляже Дорос встретила подругу. Её мама быстро сплавила девочку Виссариону, убежав, взволнованно говоря по телефону. — А мой папа приехал. — Сказала девочка. — Мама поехала его встречать. — Отлично... — Проворчал Виссарион. Девочки игрались в песке, потом в воде и снова в песке и долго спорили. — Мой папа летает в космос. — Хвасталась девочка. — Он космический дальнобойщик. Девочка не врала. Её отец и правда летал в космос. Он импортировал товары с ЗП на другие планеты. — Ну и что? — Протянула Дорос. — А твой брат кто? — Спросила девочка, посмотрев на Виссариона мирно сидящего под камнем, укрывшись от солнца. Он сидел в позе лотоса на песке и подперев голову руками смотрел на море. — Он... он электрик. — Сказала До, но сказала с такой гордостью с которой говорят, что твой брат бог планеты. Подруга не поняла причину такого восторга. А вечером был фейерверк. Вис водил сестру по разным аттракционам на ярмарке. Всё светилось синими, жёлтыми, зелёными, красными огнями, повсюду люди и веселье. Вис не любил такие места. Они давили на бога своей взрывной атмосферой, но До будет весело. Скоро фейерверк. Людей всё больше, все идут к морю. Вис крепко держал До за руку, чтобы не потерять, но вдруг он почувствовал маленького бога и отпустил руку, остановившись, толпа обходила его. Толпа обходила и кудлатого мальчишку, стоящего так же на другой стороне улицы, за домом. Его было видно через узкий проём между домами. С той стороны так же шёл поток людей, но уже поменьше, т к это была дорога не к самому морю, а к пристани. Виссарион зачем, то пошёл туда, по узенькой дорожке между домами, Измаил шёл ему навстречу. Почти вся толпа уже прошла вниз. И снова они просто смотрели друг на друга, смотрели вблизи, будто впервые видели. — Вот чёрт, Дорос! — Опомнился Виссарион. — Ой. Я тоже был с братьями. — Оглянулся Измаил. Виссарион с каким то раздражением пошёл к морю. Измаил увязался за ним, решив написать братьям, что отстал, на что те ответили, что они пошли с пристани на пляж. Виссарион оглянулся на маленького бога с какой- то злобой, будто тот разжал его пальцы, держащие руку сестры. — Что? — Не понял Измаил. — Ничего, просто я из-за тебя потерял её. — Конечно, ты каждый раз её из-за меня теряешь. — Соркастично пролепетал Измаил. — Да! Да, так и есть, это всегда происходит из-за тебя! Потому что до твоего появления я никогда ничего не терял! Это всё из-за тебя. Иногда, ты ужасно отвлекаешь моё внимание, знаешь ли. — Огрызнулся Виссарион, он искал сестру взглядом не подходя вплотную к толпе, а стоя на пригорке, над толпой. — Да что, ты говоришь! А если и я начну считать, каждый горшок, который когда-то разбивал. Ты строишь из себя мученика, валя всё на меня. И сейчас и тогда, когда мы поняли, что такое "влечение Трина". — Измаил скорчил недовольную гримассу в ответ на агрессию Виса. — Прости... — Бог понял, что Измаил, ведь точно такой же как и он сам. Сейчас бессмысленно винить его в пропаже Дорос, но во всём остальном он виноват. — Я понимаю... — Измаил вздохнул. — Забудь про то, что я тогда сказал. Не знаю, что на меня нашло. В этой поездке... я начал думать о том, чтобы уехать с этой планеты, ведь мне тоже больно. В смысле... может и не больно, но это нас с тобой беспокоит. И перед этим я думал, что бы уехать, и вот, когда уехал, я даже думал и вовсе остаться там, но ужасно хотел вернуться. Все эти дни. И вот я снова говорю такое... — Остановил себя Измаил. Прогремел салют в тот момент, когда по губам Виссариона он прочитал слово. И после этого слова Виссарион схватил его за руку и сказал ещё раз, потом так крепко обнял, что стало тяжело дышать. Виссарион прижимал его к себе, так что становилось душно, но очень тепло и он сразу понял, что это не сон. Измаил немного приподнялся на цыпочках, потянувшись к Виссариону.