GodSpeed

Было так весело в детстве. До восемнадцати лет Виссарион жил в небольшой деревне с родителями. Жил в длинном белом доме. Одна комната через арку перетекала в другую. Летом в деревне было много ребят, которые приезжали к своим бабушкам и дедушкам на всё лето. И они играли с богом, который тогда и не понимал, что значит быть богом планеты. В жаркий день на пруд, прыгать в воду с большого колеса, в жаркий день есть мороженое около старого маленького магазина, кататься на велосипедах. Гулять до обеда, гулять после обеда до самой темноты. Слышать шелест листьев в тихий жаркий полдень, слышать пение птиц ночью. Слышать, видеть, дышать летом. В детстве всё проще. Любой мальчишка во дворе может стать лучшим другом. И вот ты с палкой идёшь сквозь тернистые дебри, а за тобой твой друг с перочинным ножиком. Друг имени и лица которого ты вскоре и не вспомнишь, но сейчас он тут. Такой близкий, такой настоящий. Виссарион не ходил в детский сад или в школу. Всему его учила мама, а иногда и папа. Папа учил его географии, а мама всему остальному. Всему, что знала. Казалось, что она всё знала И тут как-то внезапно появилась Дорос. На какое-то время она полностью забрала внимание матери, что не стало обидой для Виссариона. За столь долгие годы ему уже приелась эта опека. В одно лето старые друзья не приехали. Старушка сохнущая на лавке спросила юного бога, не собирается ли и он поступать куда-нибудь этим летом. В этот момент Виссарион почему-то почувствовал страх, будто что-то потерял и не мог понять что. Мать и отец улетели на какой-то съезд богов. Вис пошёл в магазин, взяв с собой маленькую сестричку, которая не так давно научилась ходить и теперь постоянно пыталась, куда-то ускользнуть. Он посмотрел на сестру. Девочка сидела в траве, пытаясь поймать кузнечика, чтобы подарить презент брату и парочку маме с папой, чтобы вручить им спичечный коробок, когда они вернуться. Их не было уже неделю. ПРОЩАЙ Их не было месяц. Виссарион связался с руководством по проведению съездов богов и там ему сказали, что никакого съезда не было, а так же уточнили не он ли теперь главный бог планеты, а на его отрицание начали утверждать обратное. Ещё пара звонков и вот. Он неожиданно узнаёт, что он и малышка Дорос, теперь боги планеты. Мама с папой — ушли. Навсегда, передав планету Виссариону без его ведома. Он так и не понял, что помешало им сказать. Предупредить. Может они сами боялись, что если начнут прощаться, то не смогут уйти. Виссарион и Дорос были рождены не по чьей-то прихоти, а с конкретной целью — быть богами планеты. И вот пришло их время. Вис собирал бумаги у отца в кабинете. Он понял, что мать наверняка хотела остаться тут подольше поэтому родила Дорос, но отец давно хотел уехать. Он был богом этой планеты уже очень много лет и даже столетий и он устал. Уже пришла пора уходить и мать должна была уйти вместе с ним. И что же теперь делать? Прожив ещё год в деревне под гнётом вопросов Дорос о том, где же мама и папа, Вис решил уехать в город, чтобы отдать сестру в детский сад. Он понял, что не может как мать круглосуточно быть с ней. Конечно, он всё также любит сестру, но он понимал, что ещё немного и будет готов отвезти её в детдом. "Девочке нужно воспитание и общение со сверстниками." — Убеждал себя Виссарион в правильности своих решений. МАЛЕНЬКИЙ БОГ Дорос много плакала и постоянно просилась к маме, после того как Вис поведал ей ложную правду о смерти родителей. Он спрятал все документы, касающиеся их происхождения и планеты и решил утаить от сестры то, что она богиня. Он хотел, чтобы перед тем как стать богом девочка научилась быть "человеком", хотя возможно это было странное решение. Неизвестно двигало Виссарионом стремление удовлетворить в сестре потребность в общении или жажда личного пространства и времени. Первый год в городе Дорос закатывала истерики каждое утро, когда в детском саду ей с братом предстояло расстаться. Она цеплялась за его ноги и не отпускала пока парочке воспитателей не удавалось её оторвать. Сегодня у Виссариона и правда появилось одно дело. Причём достаточно важное. На его планете явно поселился незваный гость. И по ощущению он был совсем рядом. На душе был какой-то непонятный трепет. Надо найти причину этого. Однако, горячей воды не было уже неделю. Дорос было удобно мыть в большом тазу, а сам Вис ходил в баню. Одноэтажное кирпичное здание на берегу моря. Днём там почти никого не было. Тем более сейчас не туристический сезон. И вот это место он счёл отличным для продумывания плана поимки самозванца. Виссарион опустил лицо в воду, сидя в общей ванной, казалось, что с каждой секундой это неприятное щекотливое чувство усиливалось, словно ждёшь кого-то очень важного, долгожданного. Такое было чувство. Мешало. В бане высокие потолки с небольшим налётом и стены с белой плиткой, украшенной голубоватыми и розоватыми потёртыми орнаментами. Сами купальни тоже были из плитки, но уже чисто из белой, немного желтоватой от времени. Виссариона вдруг будто передёрнуло. Он поднял голову и его взгляд тут же был захвачен, каким-то парнем, который совсем не был похож на флорянина. И как только он увидел его это "душевное дрожание" мягко отпустило и оно перетекло в покой. Такой покой, когда все дома, как в детстве. Словно отец приехал из командировке и ты с мамой встретили его на станции. Это длилось ровно до тех пор пока этот пацан не открыл рот. — Сетрин Измаил. Прошу прощения за вторжение. У меня есть все документы, позволяющие длительное время пребывать на этой планете. Моя планета исчезла. Долгая история. Хотя нет, короткая. Короче, я намерен остаться тут. Надеюсь, что не сильно вам помешаю. — Поставил он перед фактом. — Видел вас сегодня утром из магазина. Я сейчас обустраиваю магазин. Около четвёртого выхода к морю... — Он взруг замолчал, вновь наткнувшись на взгляд Виссариона. — Интересно было бы ознакомиться с этими "документами". — Заметил бог. — Вы можете пройти со мной хоть сейчас. — Сказал Измаил, самоуверенным и возмущённым тоном. — Сейчас... минут через пятнадцать, а то я пока не хочу возвращаться. Пусть подумает над своим поведением. — Измаил посмотрел в воду. — И я... подумаю. Я там кое с кем поругался. Мы оказались тут вместе. — Все описания Измаила казались более, чем абстрактными. Виссарион поёжившись сложил руки на груди. На самом деле, сейчас хотелось вжаться в эту ссаную плитку и раствориться в ней. Ему не понравился Измаил. Казалось, что он уже начинает нарушать его личное пространство, хоть и сидит в другом углу купальни. И чувствует он себя рядом с ним как-то странно. — У тебя сестра? — Видимо, заседание в общей купальне так сблизило маленького бога с Виссарионом, что тот резко перешёл на "ты". — Да... — Выдохнул невольный собеседник натягивая штаны, акцент Измаила уже начинал раздрожать. В его слова приходилось вслушиваться, чтобы разобрать. Его речь будто размазанная и слышно только "Р" и "Т", а гласные буквы было вообще не разобрать, слова перетекают друг в друга, сливаясь. То, что этот дохлик говорил в купальне Вис вообще почти не понял, кроме того, что у него есть какие-то документы... — У меня два брата. Один сейчас в больнице, а второй сидит там с ним. Не знаю, когда они приедут. — Измаил накинул берюзовый плащ. — Слушай, говори помедленнее, а то я не понимаю. — Не выдержал Виссарион, но сразу понял, что его собеседник и так говорил достаточно размеренно, просто, он словно пел, а не говорил. — Точнее, говори чётче. Измаил знал латынь, но всю жизнь он провёл на Мандрагоре и говорил именно на мандрагорском, а Ти-Джей уже привык к его речи и даже не поправлял и не пытался переучить. Тем более они чаще переписывались, чем разговаривали всё время, пока Измаил был на Мандрагоре. — Я говорю, что у меня ещё двое братьев, но я не знаю, когда они приедут и один из них может не приехать вовсе... он очень сильно болен. — Повторил Измаил, сдав ключи от шкафчика, старику на рецепшене, который долго думал куда их повесить и всё это время трясся и жевал челюстью. — Всмысле? Боги, ведь, не болеют. — Не понял Вис. А Измаил уже как-то начал принимать ту мысль, что Спид может больше никогда не стать прежним, что он может больше вообще никогда никем не стать. Или же вовсе, в один момент, перестанет существовать. — Он всегда был таким. — Буркнул Измаил. В лавке Виссарион наткнулся на ещё более интересного персонажа. Огромный аганто сидел на стремянке и красил стену. Богу показалось, что всё, что сейчас происходит, начинает смахивать на цирк. Как только они вошли аганто посмотрел вниз, после чего продолжил красить. — Да, блядь, Ти-Джей. — Разроженно выдохнул Измаил. — Показательное игнорирование нам не поможет. — Измаил достал из прилавка, накрытого какой-то тряпкой планшет и небольшую папку с бумагами. — А что нам поможет? — Голос аганто, словно заполнял всё пространство. — Судя по всему развод или ночь полная любви. — Усмехнулся бог, протягивая Вису бумаги и ища что-то в планшете. — Смешно ему. — Фыркнул аганто. — Да куда я от тебя денусь. Виссарион не понимал серьёзно Измаил или шутит. — Вот такие мужики в наше время пошли. Только знай, что сидят и стены малюют в салатовый. — Это не салатовый... — Ой, не начинай. — Раздражённо фыркнул Измаил, пока Виссарион пытался найти изъян в документах. — Тут указано, что некий Ти-Джей — твой муж? Что за бред. — Леший осмотрел Ти-Джея. — То есть у него виза на эту планету через твою визу. Как это вообще сработано? Я ничего не понимаю. На этой планете запрещены однополые браки. — Возмутился Виссарион. — И почему у него виза через тебя оформлена? — Может на вашей планете и запрещены, а Высший Правсуд разрешил. Это его фишка оформлять визу через моё гражданство. Шучу. Так просто было легче. Мне так Дилан сказал, что у семейных пар какие-то льготы. — Измаил так смотрел на бумаги, будто сам их впервые видел. — Что ещё за Дилан? — Это наш семейный адвакат. Вис перевернул страницу и продолжил вчитываться. — Я ещё к этому вернусь. — Вручил он папку Измаилу. И после годами не перемалвливался с ним ни словом. ЗНАКОМСТВО С СПИДОМ. Терять Дорос на фестивалях только начинало становиться традицией. И по традиции каждый раз потеря сестры оборачивалась встречей с одним из братьев Сетрин или с несколькими сразу. Видимо, девочка интуитивно шла к богам, чувствуя их. Спид стоял около ларька и ждал, когда приготовят четыре лаваша с мясом и овощами. Братья послали его за едой, как самого непродуктивного члена команды. В дни фестивалей и праздников в магазине и "ФБС" баре всегда ажиотаж, потому что помещение магазина и бара как раз располагаются в центре города. Дилан остался на подхвате у Измаила с Ти-Джеем. В такие дни и магазин работал до полуночи а бар и вовсе до последнего посетителя. Казалось, что бог вообще не понимает, почему вокруг так много народа. Он не так давно приехал на эту планету с Диланом, после лечебницы и сейчас всё казалось новым и достаточно подозрительным. Хотелось тишины. Как в больнице, чтобы было очень тихо. Когда он очень аккуратно возвращался на "базу" его подбило что-то, врезавшись в ногу. И на душе вдруг стало ощущаться, что-то ещё более гадкое, опасное. Богиня. Если натыкаешься на медвежонка в лесу — значит медведица где-то поблизости. Девочка посмотрела на бога и он показался ей очень страшным. На секунду ей показалось, что это брат. Дорос зарыдала во весь голос, включив звуковой сигнал для Виссариона. Спид просто стоял как вкопанный и ждал, когда всё решиться само собой. Как коршун подлетел Лесной Царь и схватил девчонку. Оглянув Спида, он прижал её к себе, а та всё ревела, будто и не поняла. И люди уже смотрят. Спид почуял бога первого ранга. — Ты Сетрин? — Вис нахмурил брови. Спид кивнул. Он бы уже ушёл, если бы не забыл откуда пришёл. Виссарион раздраженно рыкнул, но разбираться с ними уже совсем расхотелось. Он пошёл вниз по улице. Спид отошёл от толпы людей и решил, по правилам заблудившегося в лесу, ждать, когда его найдут. Дилан нашёл и привёл в цветочный. — Боже, ты что заблудился? — Не понял Измаил. — Ты реально заблудился? Ларёк же в паре метров от магазина. — Изи, там было много людей. Тем более мы только вчера приехали. Он же совсем не знает местных улиц. — Оправдывал Спида старший брат. Спид ещё с больницы побаивался Измаила. Сложно было к нему привыкнуть. Слишком шумный. После тихой больницы всё казалось слишком шумным, даже оглушающим. Чужим. Спид раздал лаваши, а свой положил рядом, сев на софу. Дилан ушел в ФБС, будто не беспокоился о брате, хотя на деле, очень беспокоился, но боялся лишний раз проявить своё вгимание, боялся перейти тот порог заботы и навязчивости. Бог с лавашем сидели на софе, пока один из них не захотел спать. Спид чувствовал как его рубит от лекарств, но боялся спросить Измаила или его мужа о том, где можно прилечь. Он думал, что всем вокруг обременительно его появление. Измаил не хотел давать Спиду никакую работу, потому что тот делал всё очень медленно и приходилось долго объяснять, что и зачем надо делать., Дилан боялся самого себя, через Спида и лишний раз к нему не подходил, тем более на людях., один Ти-Джей всё поглядывал на бога, понимая, что заботится о его адаптации должны его братья, а не он, они должны сблизиться с ним, показать, что он им дорог, но... надо будет поговорить с ними об этом, тем более с Измаилом. Спид выглядел, как ребёнок, которого родители оставили и забыли о нём. — Ты как? Есть не хочешь? — Подсел к нему Ти, ткнув лавашем. — Хочу лечь. — Выговорил Спид. — Пошли, положу тебя за шкафом. Там надо немного расчистить диван. — Поднял его с дивана за руку Ти-Джей, взглянув на Измаила, который был занят покупателями. — Ты нормально? — Ти-Джей убрал с Дивана всякий хлам и искал какой-нибудь плед. — Да, спасибо. — Спид присел на диван, а потом прилёг, закинув ноги и сложив руки чуть ниже груди. Ти куда-то делся, но вскоре вернулся с плащом Измаила и укрыл им бога. — Всё. — Улыбнулся он. — Мы скоро закроем магазин. Если что-то потом мы будем в ФБС, там сегодня тоже напряг, если кто-то поедет домой, то прихватит тебя. Или мне отвезти тебя домой? Давай я отвезу. — Додумался Ти. — Нет, всё нормально. Я не хочу вас ещё больше напрягать, можете оставить меня тут. — Зевнул Спид. — Ты... никого не напрягаешь. Я понимаю, почему тебе так кажется, но на самом деле Измаилу надо время, чтобы принять тебя и он на самом деле немного напуган и злится. — Взгляд у аганто исткенний и тёплый, а слова звучали так сладко, что даже фальшиво. — Не знаю, что с Августином, но думаю, со временем, всё наладится. В любом случае, если тебе что-то понадобится можешь обратиться ко мне. — Хочу банановый пудинг. — Выговорил Спид. — Не наглей. — Посмеялся Ти, подумав, что это шутка, и скрылся за шкафом. АВГУСТИН Дилан улыбался и шутил с посетителями ФБС. Крутил косяки и одна из работниц-барменш всё тёрлась рядом, в полупрозрачном топике и шортах, которые больше походили на трусы. Интересно, спит ли уже брат? Стоит ли Ди на самом деле уделять ему меньше внимания? Что делать? Как должен вести себя обычный "брат"? Так же как и с Измаилом? Мыслями он был, на самом деле далеко и вздрогнул, когда услышал сзади голос брата. — Ты не устал? Мы пришли подменить тебя. — Измаил уже начал складывать всё в стойке как ему казалось "по местам". — Я спал днём, так что могу поработать до закрытия. Ти мне подсобит. — Не могу же я пойти прохлаждаться, пока вы работаете. — Возматился Дилан. — Да ты видел, что ты тут накрутил? — Измаил показал ему стопку перекошенных косяков. — Иди проспись. — Усмехнулся бог, толкнув брата. Можешь поехать домой с Спидом, но лучше заночуй тут. Не советую тебе садиться за руль. Сколько ты выкурил? — Обнаружил Измаил бычки в стеклянной зеленоватой пепельнице, стоящей рядом со стопкой тех, что ставили гостям. Маленький бог, поднял голову, посмотрев в сонные глаза брата. В Цветочном было темно, а голубоватый плащ, словно подсвечивался в темноте. Он сел на диван рядом с братом. Прямо как в больнице и даже дурман не перекроет того, как же стало паршиво на душе. Иногда хотелось убить брата, а потом себя, чтобы больше не чувствовать эту вину и стыд. Чтобы не чувствовать этот сладкий запах. Кажется, будто сердце дрожало, побуждая к действию. Если он сейчас проснётся. Если будет как тогда на Мандрагоре. Если он его возненавидит. Дилан уткнулся в тёплую шею, чувствуя пульс и этот ужасно манящий запах. — Спид. — Позвал Дилан. — Ты спишь? Не ответил. Понять, что брат спит можно было даже по тому как он дышал, глубоко вдыхая. Дилан положил руку на живот брата, просунув её под плащ и пальцами чувствовал неровный шрам, через его кофту. Хотелось опустить руку ниже. Дилан поцеловал солоноватую шею и тут же отстранился. Щелкнула металлическая дверь, из борделя в Цветочный. Чьи-то тихие шаги. — Спишь? — Брат сел рядом. — Пытаюсь. — Прошипел Дилан. — Я тут сбежал из ФБС ненадолго. Хотел поговорить с тобой о нём. — Он взлянул на Спида. — Я его не узнаю. Он же совсем не тот. Ты привёл мне абсолютно другого бога. Я не знаю, что с ним делать. Вижу, что это мой брат, но он меня не видит. Он меня даже не знает теперь. Мы так много пережили вместе. Почему... как он мог всё это забыть? Как он мог забыть меня? Он же мне больше не брат. — Измаил заплакал. — Перед собой вижу лишь тело. Совсем пустое. Он сам теперь не понимает зачем живёт. Зачем ты его спас? Чтобы он просто слонялся вокруг, как призрак? Я хочу, чтобы он вспомнил, себя и меня, и тебя! — Измаил ударил Дилана в грудь. — Спид был так дорог мне, а теперь я даже не знаю мой ли это брат. Сейчас я понял, что это не он сам был мне дорог... не внешне, а то, что внутри. А теперь? Абсолютно пустой. Мне так сложно смотреть на него, видеть его непонимание. Видеть как он сидит два часа неподвижно на этой треклятой софе! — Успокойся. — Дилан крепко обнял брата. — Сейчас он просто растерялся. Представь, что ты просыпаешься и ничего не знаешь и не помнишь, тебе говорят кто ты и что вот эти мужчины твои братья, а вот это огромный новый мир. Он научился жить заново. Относись к нему как прежде, как к брату и он всё поймёт. — Дилан погладил Измаила по плечам. — Ты и сам его сторонишься. Думаешь это незаметно? Лицемер. — Измаил попытался вырваться. — Дело не в этом... Я просто боюсь быть слишком навязчивым для него. — Размыто признался Дилан, попытавшись ответить хоть что-то. — Ты говоришь мне, что делать и в то же время сам ничего не делаешь! — Ладно. Договорились. Давай оставим все наши загоны и признаем то, что мы любим его безусловно. Я ведь знаю, что ты от этого так бесишься. Тебе не нравиться, когда твои чувства к кому-то не равноценны, а ты всё равно любишь его, как и любил до больницы. — Теперь этот умник будет делать вид, что всё знает. — Буркнул Измаил. — Да, я то тебя знаю... — Дилан посмеялся. — Посмотри. Разве это не наш брат? — Он посмотрел на Спида. Измаил вгляделся в брата. — Я не об этом, дебил. И если уж на то пошло, то у меня всегда были сомнения на счёт твоего с ним родства. — Шмыгнул носом бог, повеселев. — Ты слишком рыжий, Августин. НЕ ПОСЛЕДНЕЕ УТРО Все спали, когда Спид проснулся. С улицы доносился звон трамвая. Некоторое время, бог просто лежал, ожидая, когда кто-нибудь проснётся. Рядом спал старший брат, а с другой стороны младший. В углу на стульях, поставленных в ряд притулился аганто. Всё со стульев было скинуто на пол, так что вокруг Ти образовался цветник с травами, которые стояли на стульях в том тёмном углу, потому что любят темень. Только сейчас Спид заметил, что у некоторых из этих растений немного светились листья. Очень интересно. Выйти на улицу его заставил голод. Теперь он не в больнице и, видимо, лежать, пока не настанет час, когда можно будет идти в столовую, теперь не прокатит. Изнутри дверь разблокировалась и захлопнулась снаружи. Захлопнулась. Спид не знал код и отпечаток его руки ещё не был введён в тачпад. Бог посмотрел на свои ноги в тапочках и накинул пальто Измаила, которое случайно взял с собой. Мощеная дорога была покрыта тонким слоем инея. Людей вокруг почти не было, наверное, ещё очень рано. В круглосуточном магазине Спид понял ещё кое-что. Он не взял с собой телефон и деньги. Печальный взгляд окинул абрикосовый пудинг, перешёл на кассиршу, которая ничего не говорила, видимо, испугавшись мандрагорца, а потом плаыно остановился на Лесном царе. В этом плаще и со своей осанкой Спид был похож на повидавшего виды военного в отставке. А плащ был как раз в пору, не то что Измаилу, который в тонул в нём. Виссарион недовольно смотрел на бога, держа пачку молока в руке. — Ну? Что? Как долго надо ещё стоять и пялиться на него, чтобы мне пробили молоко? — Проворчал Виссарион. Спид вдруг сделал озарённое лицо, полез в карман штанов, но это был не телефон, а таблетница. — Я забыл телефон и захлопнул дверь, а там все спят. — Выдавил Спид. — Пробейте уже молоко с его пудингом. — Недовольно сунул Вис молоко, кассирше в ступоре. У Виссариона был телефон Измаила, но он не хотел ему звонить. В отличии от Измаила у Спида не было проблем с латынью. У него даже не было акцента. Это была чистая латынь, что даже удивило Виссариона. Они немного прошли вместе вверх. — Спасибо. — Спид сел на скамейку рядом с Цветочным. Было видно, что в этих тапках ему холодно. Виссарион заметил на его руках и пятках полосы печатей — значит, можно не переживать на счёт того, что Спид опасен для его сестры. Больше всего в братьях Сетрин Виссариону не нравилась именно приставка "Сетрин" к их именам. Он боялся и старался на километр не подпускать к ним Дорос. Боялся, что они могут что-то сделать с его сестрой, под влиянием "влечения Трина". Бог пытался вытравить братьев с этой планеты за их спиной, но все инстанции говорили о том, что их пребывание тут абсолютно законно. Он крайне примитивно располагал информацией о "влечении Трина" и знал лишь то, что в этой ситуации подобное может быть опасным. Так благодаря печатям средний брат стал на него ступенью выше в уровне шаткого доверия. — Ты будешь сидеть тут, пока они не проснуться? — Виссарион потёр переносицу. — Да. — Спид, водил пальцами по крышке будинга, понимая, что будинг у него есть, а ложки — нет. — Сколько времени? — Семь десять. — Вис посмотрел на фонарный столб с часами. — Ну... бля... Видимо ещё пару часиков. — Сетрин тоже с пизрением глянул на столб. — Так постучи. — Показал бог на дверь. — Я не хочу их будить. — Спид всё ещё не хотел доставлять братьям лишнего беспокойства. — Я и так постоянно... — Начал он и замолчал. Виссариону было как-то неудобно оставлять его тут, кажется он не такой плохой, каким считал его бог. Сейчас Спид выглядел крайне потерянным и уязвимым. Ещё вчера он заметил это, когда увидел Сетрина впервые. Ещё чуть поломавшись, ради приличия, Вис махнул рукой. — Пошли. Спид для коренастого Виссариона выглядел высоким и худым. Скуластый, с вытянутым лицом и раскосыми серыми глазами. Он внимательно смотрел по сторонам, чтобы не забыть обратную дорогу. — Ты не заблудишься. Просто спустишься потом вниз. Вот мой дом. — Вис указал на многоквартирный длинный дом, заходя во двор. — Вчера я тоже так думал. — Почему тебя запечатали? Судя по печатям ты натворил что-то серьёзное. — Заметил Виссарион. Он впервые видел запечатанного бога. — Я не помню. — Пожал плечами Спид. Виссарион хмыкнул, сочтя этот ответ за грубость. — Меня лечили и я всё забыл. — Спид знал от Дилана, что это печати за покушение, но не хотел, чтобы Виссарион оставил его на улице. — Всысле? — А точно, я же типа больной... — Спиду в голову пришёл новый отмаз, ведь, всех психически больных богов печатали, но он быстро вспомнил, что у психов другие печати. — Хотя, ладно. — Отошёл Спид. — Короче, это такой побочный эффект от лечения. — Странное лечение. Кстати, Сетрин Виссарион. — Представился Вис и протянул Спиду руку, возле двери. — Сетрин Азим Спид. — Бог осторожно пожал руку. — У тебя хорошая латынь, Сетрин Азим Спид. — Виссарион что-то готовил у плиты. — Я вот вообще часто не понимаю, что твой младший брат говорит. — Когда я проснулся, то не понимал ни одного языка, а потом начал понимать, что говорит Дилан на мандрагорском, но сказать на сам я ничего не мог... как бы слышал, но не понимал, как говорить. После на терапии меня начали учить говорить и учили именно латыни. — Спид сидел на зелёном диване, грея пальцы ног, обхватив их руками. — Сложно. — А потом ещё пришёл Измаил и он ненавидит, когда он со мной говорит на мандрагорском, а я ему отвечаю на латыни, но мне на латыни легче формулировать мысли, я даже думаю на латыни. В больнице я его вообще боялся, потому что он такой: "Говори нормально!" — Процитировал Спид на мандрагорском. — Типа: "Говори нормально" говорит. — Как ты сначало понимал мандрагорский, если не думаешь на нём? — Может, я начал думать на латыни из-за того, что потом больше говорил на ней. Но иногда, по утрам, меня переклинивает и я вообще ничего кроме мандрагорского не понимаю. Помню, один раз рано утром, в лечебнице, было языковое занятие, там логопеду надо было куда-то уйти днём, и я просто сидел и кивал всё занятие. — Спид поймал себя на том, что впервые так много говорит, с кем-то незнакомым, после выхода из лечебницы. Ему давно хотелось с кем-то нормально поговорить. — Буди Измаила по утрам, пусть порадуется. — Посмеялся Виссарион. — Не думал, что с богами может происходить что-то подобное. — Ты ещё не видел с кем я там находился... — Дилан не в счёт? — Виссарион поставил три тарелки на стол и открыл пудинг Спида, поставив рядом с одной из тарелок. Он начал чувствовать какое-то родство с этим "психом", будто они чем-то похожи. Спид немного подумал, а потом понял шутку и посмеялся. — Не говори при До, про больницу, а то начнуться распросы. — Прндупрндил Виссарион. — Ладно, я и не собирался. Обычно я про это вообще не говорю. — Заметил Спид. — Тут просто к месту было. Сестра Виссариона всё пялилась на Спида, пока ела молочный суп. — До, это некультурно. — Строго сказал Вис. — А кто это? — Дорос указала пальцем на Спида. — Я же сказал тебе, что это брат Измаила и Августина. — К брату Измаила можно подходить, а почему к Измаилу и Августину нельзя? — Девочка отодвинула тарелку с недоеденым супом. — Потому что нельзя. — Растерялся Вис, пожалев, что сказал о том, что Спид брат Измаила и этого рыжего барыги-псевдоадваката. — Он теперь будет жить с нами? Спид аж поперхнулся. — Нет. — Виссарион засмеялся. — Он просто зашёл в гости. Цветочный был по пути к школе, в которой училась До и Вис сегодня сделал исключение и не стал его обходить, а решил проводить Спида, подумав, что тот может лего заблудиться. Дорос атаковала брата и Спида вопросами, пока они не дошли до Цветочного из которого тут же вылетел Измаил. — Ты что идиот?! Куда ты ушёл мы тебя потеряли! — Проорал он Спиду на манрагорском. — Смотри. — Сказал Спид Виссариону. — Я вышел и дверь захлопнулась. — Ответил бог брату на латыни. — А нахуя ты выходил? И говори со мной нормально. — Я не пониммаю. — Ты что издеваешься? Я сказал: "переключи свой мозг на "белый" язык". — Выговорил Измаил на латыни. Вис посмеялся. — Ну, пока. — Махнул Царю Леса Спид, идя к цветочному. После разговора с Виссарионом он начал чувствовать себя увереннее, словно вспомнив, как говорить с обычными людьми. Теперь было не так страшно. — Что это ты с ним, спелся? И почему на тебе мой плащ? Отдавай. Спид отдал Измаилу плащ, получив в замен свою куртку. — Ну, пошли искать твоего брата, который пошёл искать тебя. — Вздохнул Измаил. — Ну, пошли. — Спид взглянул на младшего брата. Измаил посмотрел на старшего и почему-то улыбнулся. Узнали друг друга.