Красный

      Гиноза на дух не переносит красный — яркий раздражающий цвет, который словно назло окружает его повсюду. Слишком резкий, слишком вызывающий. Он бы все на свете отдал, чтобы этого цвета не существовало.       Гиноза недовольно морщится, расследуя дело о «Красных цветах» — от самого названия уже мутит, а от самих цветов — тем более. Нервно отдает приказы, старается как можно быстрее закончить все. И под конец расследования он готов поклясться, что мак, рододендрон, азалия и ликорис — самые ужасные цветы в мире.       Он ненавидит красный — цвет ее любимых цветов.       От этого цвета нет никакого покоя. Буквально через несколько дней Когами пристает к нему с расспросами об этом деле, не давая ему спокойно пообедать. Нобучика злится, но сдерживается. Он совершенно не замечает, как сзади подходит Аоянаги, наклоняется к нему совсем близко и что-то говорит. От чего-то бросает в жар, и Гиноза хочет думать, что все из-за ее красной майки, выглядывающей из-под рубашки. Однако потом, через некоторое мгновение он хочет прибить Когами за этот столь нетактичный вопрос: "Гино, чего краснеешь?"       Он ненавидит красный — цвет его румянца на щеках после ее прикосновений.       Красный раздражает ещё сильнее, когда на выходных он с Когами сидит в гостях у Аоянаги. Вся ее квартира в этом агрессивном цвете, и ему кажется, что Риса помешалась на этом или же хочет позлить его, чего не может быть. Ведь, в конце концов, только ему, Гинозе, известна его ненависть к красному. Но почему тогда именно ему досталась красная чашка и, как ни странно, с красным чаем? Он недовольно морщится, но принимает ее из рук Рисы. Та довольно улыбается и продолжает обсуждать какую-то чушь с Когами. Нобучика даже не вслушивается, но единственное, что отчётливо ловит – красный.       Он ненавидит красный — ее любимый цвет.       Гиноза видит его везде: начиная от лёгкого румянца на щеках, заканчивая красным закатом солнца. Он стоит на балконе и старается смотреть вверх, не замечать столь яркого света. Стоит неподвижно до тех пор, пока кто-то не касается его плеча и что-то спрашивает тихим и мягким голосом. Голосом красного цвета. Нобучика усмехается, понимая, что от него никуда не деться - красный будет преследовать его всю жизнь. Он оборачивается, заранее зная, что сзади стоит Риса. Она непонимающе смотрит на его усмешку; Гиноза отмахивается рукой, говоря, что вспомнил забавный случай. Аоянаги не расспрашивает его, а лишь протягивает красный стаканчик, наполненный ароматным кофе.       Он ненавидит красный — цвет ее голоса.       Кажется, время пролетело незаметно. Когами стал исполнителем, и лишь он, Нобучика, с Аоянаги держится на своем посту. А надолго ли? Этот вопрос вечно крутится в его голове, когда он смотрит на своего давнего приятеля. Все изменилось: не стало Сасаямы с его вечными шутками, нет больше ужинов в компании Когами и Рисы. Осталась неизменной лишь ненависть к красному, который по иронии судьбы был оттенком волос Рисы. И Гиноза каждый раз убеждается в этом, когда яркий солнечный свет падает на девушку.       Он ненавидит красный — оттенок ее волос.       В последнее время все идёт не так. Коэффициент преступности растет как на дрожжах, оттенок темнеет. И каждый день Нобучика глотает лекарства, прописанные врачом. Но разве они помогут поймать Макишиму и спасти жизни невинных людей? Гиноза так не думает и, несмотря на усталость, продолжает бороться. Он сидит до полуночи, разбирает отчёты. Откладывает в сторону очки и тяжело вздыхает. Именно в такие минуты, словно чувствуя состояние друга, Аоянаги заходит к нему в кабинет и ставит красный стаканчик с кофе. Она садится рядом, устало кладет голову на руки и рассказывает о результатах поиска Кагари, которых, по сути, и нет. Он кивает, и что-то ему подсказывает, что и самого Кагари уже нет. Внутреннее чутье ему подсказывает и то, что операция по поимке Макишимы станет для кого-то последней. И вспоминает Нобучика об этом, когда тащит на себе окровавленное тело отца, пожертвовавшего собой ради жизни сына.       Он ненавидит красный — цвет мучительной смерти.       Гиноза уже не замечает, как быстро проходит время. И все снова меняется: некогда бывший инспектор теперь исполнитель. Но нет никакого страха, злости. Словно он теперь на своем месте. И как ему кажется, все медленно возвращается. Все воспоминания, чувства, которые он скрывал, вертятся в его голове, напоминают об ошибках, сделанных им когда-то. С момента смерти отца Нобучика стал другим. Стал более мудрым. Иногда, помогая советами Акане, он вспоминает, как это делал старик Масаока. И каждый раз в трудную минуту он думает, а как бы сделал его отец. И вот, доставая бутылку коньяка, он снова думает о нём. О том, что было бы, если бы отец выжил. Сидели бы они вместе, как сейчас с Аоянаги? Он улыбается от самой мысли о вечере с отцом, оглядывается на Рису, сидевшую на диване, и спрашивает: «Все ли в порядке?» Та лишь усмехается и после некоторых сомнений доливает в чай коньяк. Она о чем-то устало говорит, делится мечтами. А Гиноза просто молчит, иногда кивая головой, и смотрит на нее. Риса изменилась, стала более серьезной. Однако надоедливый красный до сих пор исходит от нее. Красная майка, выглядывающая из выреза белоснежной рубашки, красноватый оттенок волос, мягкий голос все того же красного цвета. Нобучика смотрит и не понимает, неужели он привык к этому цвету, или же просто смирился с тем, что красный окружает девушку. Из раздумий его выводит Риса, сказав что-то о том, что было бы неплохо выпить вместе раньше. Гиноза мягко улыбается, а после ее ухода тихо отвечает, что раньше бы пить не стал.       Он ненавидит красный — ее цвет.       Очередной выезд, очередные жертвы. Разорванные доминатором трупы, лежавшие в лужах своей же крови. Витавший повсюду тошнотворный запах крови. Гиноза преодолевает своё отвращение и идёт по красной липкой жидкости. Он не знает, что его ожидает в самом зале, но внутреннее чутье снова подсказывает, что что-то неладное. Нобучика заходит в темный зал, освещенный редкими лучами солнца, оглядывается по сторонам, ища знакомый силуэт. И через пару минут замечает коммуникатор в луже алой крови. Он долго смотрит на него, словно повторяя молитву, тихо и почти неразборчиво: «Не может быть». Он повторяет ее имя. Вспоминает все, что было связано с ней. Шумные ужины, красные стаканчики с кофе, красный звонкий голос, часто падающее на глаза короткие шелковые волосы. Улыбка, смех, слезы. Красные цветы, стоявшие в ее уютной квартире. И откуда-то донёсся до боли знакомый голос: «Нам стоило выпить вместе раньше».       Он ненавидит красный — цвет ее крови.       Все всегда меняется. На место старого всегда приходит новое. Остаётся лишь память, призрачные образы прошлого. Гиноза тяжело вздыхает, подходя к ухоженной могиле. Слегка наклоняется, кладя букет из красных ликорисов и бутылку коньяка. Он сразу же отходит, и оглядывается назад, словно ожидает там кого-то увидеть. Но чуда не происходит: кроме принесенных им вещей и небольшой кем-то оставленной фотографии молодой девушки в деревянной рамке ничего нет. Он долго смотрит на лицо Рисы из фотографии и едва слышно говорит: «Ты права, Аоянаги. Нам стоило выпить вместе куда раньше… и возможно, чаще собираться». И не в силах больше стоять, идёт вперёд, к машине, где его ждёт Акане.       Ему не хватает красного.