Месть Тёмного Лорда.

В Большом Зале стоял всем привычный звонкий гул голосов студентов, что так давно не виделись. Целое лето — это немалый срок, для того, чтобы соскучиться даже по своим "милым и славным" врагам. Какое же это счастье — вновь окунаться в такой неизведанный мир магии, смотреть на почти прозрачные силуэты не злых, кроме, само собой, Пивза, призраков. Даже те, кто всю жизнь прожил в этой сказке, не упускают возможность погрузиться в неё снова. А что уж говорить о маглорождённых? Они совсем не подозревают, в какой паутине находятся… Профессор трансфигурации и декан Гриффиндора чинно прошла мимо столов факультетов, остановилась на небольшом возвышении перед столом преподавателей и стала дожидаться, когда нестройный ряд студентов первого курса остановится у основания возвышения. Женщина сделала жест рукой, призывая всех к тишине и порядку. В этот момент многие из сидящих профессоров выискивали в этой толпе одного единственного мальчика. Мальчика-который-выжил. Который просто должен, нет, обязан быть вылитой копией своего отца, по мнению одного директора, а также глупым и наивным слюнтяем. Главное, чтобы жаловаться бегал к правильным людям, которые смогут его направить в нужное, совсем не ему, русло. Кто-то его искал, предвкушая скорую интригу с главным его участием и большой выгодой для себя любимого. А кто-то молился, чтобы он хоть чуть-чуть был похож на свою матушку, а не на отца-оленя. Хотя бы характером, ладно уж внешне, и, самое главное, чтобы в Слизерин ни ногой, а остальное устроится. Наверное, он не уверен, но чем Мордред не шутит, а? Кто-то ещё просто из любопытства. Но присутствовали и те, кому было действительно интересно, каков Герой на самом деле. За такими нехитрыми думами и была проведена песня Распределяющей Шляпы. Хотя были ещё и те, кто ничего не знал и просто предвкушал новый учебный год, ещё не догадываясь, какой он будет суматошный. Уныло проведя взглядом по толпе первокурсников ещё раз, профессор зельеварения наткнулся на пронизывающий взгляд одного из учеников. Зелёные глаза смотрели прямо в душу. От них исходило чуть ли не физически ощутимое тепло, которое заставляло исходить трещинами многолетние блоки, что так сильно лелеял мрачный профессор. Мальчишка, мило улыбнувшись ему, отвернулся к МакГонагалл, которая начала распределение. А Северус Снейп продолжил осматривать этого смелого мальчишку, что не испугался его испепеляющего взора, который заставляет уж очень многих студентов биться в дрожи и пить успокоительное флакончиками, если не литрами. Мальчишка казался невинным ангелом. Длинные чёрные волосы, забранные в высокий хвост с двумя передними прядями навыпуск, обрамляющие круглое личико с пухлыми нежно розовыми губами и прямым носом. Через незастёгнутую мантию, виднелась гибкая, ладная фигура. Глаза его были самой яркой и заметной чертой лица, они были самого узнаваемого цвета, цвета авады*, что погубила некогда его самую лучшую подругу, ту, которую он мог назвать частью своей семьи. Маленький ангел с аристократической осанкой и немного скучающим лицом следил за распределением учеников. Профессор долго бы ещё разглядывал этого юношу, но тут провозгласили имя его персональной будущей боли… и не только головной. — Поттер, Гарри, — громко проговорила Минерва, отрываясь от свитка, рассматривая толпу и ища в ней Героя, в принципе как и все остальные, кто находился в Большом Зале. Правда, многие высматривают маленького заморыша, а тут им сейчас будет небольшой сюрприз. И как по щелчку тишину стали разрывать шепотки студентов почти всех факультетов, кроме одного, но там у всех строгое воспитание, да и декан потом может голову оторвать. — Поттер? — Она сказала Поттер? — Тот самый Гарри Поттер?! Шёпот не прекращался, пока из толпы не вышел бодрой походкой тот самый ангелочек. От этого директор, на пару с зельеваром, одновременно подавились воздухом: такого Героя МагМир не ожидал увидеть. Особенно директор, который точно помнил мальчишку, перед тем как бросить его на крыльцо дома №4, Тисовой улицы. Поттер, сев на табурет, ослепительно улыбнулся всему залу. МакГонагалл, выйдя из ступора и слегка откашливавшись, надела на его голову Шляпу. Зал затих в предвкушении… минут на десять, пока бедный кусок фетра не выкрикнул в отчаяньи на всё помещение: — ИЗВЕРГ! Как так можно?! — и дальше немного тише продолжила: — Слизерин! Другие тебя просто не выдержат, малыш. Маленький ангел, пожав плечами и ехидно оскалившись, отдал находящейся в глубоком шоке профессорше трансфигурации изделие из лоскутов в руки, и, под глубокое молчание всего зала, пошёл, как ни в чём не бывало, за стол серпентария и сел рядом с Малфоем-младшим, что-то шепнув ему при этом. После поднялся староста змеиного факультета и стал хлопать, к нему постепенно стали присоединятся и остальные. В стороне остался только львиный факультет, оно и понятно, почему. Сказка про истинного Гриффиндорского Героя была разрушена в одночасье. Дальнейшее распределение почти для всех прошло как в тумане и не так интересно. И только Снейп заметил оскал голодной акулы на личике ангелочка, который он поспешил прикрыть рукавом своей мантии. Для профессора начались долгие семь лет мучений, по крайней мере, он так думал. У Поттера же на этот счёт было своё мнение. И пофиг, что оно не совпадало с мнением многих. По окончании распределения, профессор МакГонагалл свернула свой свиток и унесла из зала Волшебную шляпу. Директор, сменив гримасу разочарования и глубокой задумчивости на ослепительную улыбку, поднялся со своего места. — Добро пожаловать! — произнес он. — Добро пожаловать в Хогвартс! Прежде, чем мы начнем наш банкет, я хотел бы сказать несколько слов: Олух! Пузырь! Остаток! Уловка! Все, всем спасибо! — на такое Гарри только закатил глаза к заколдованному потолку и хотел ещё руками развести, но сдержался: и так его зельевар взглядом сверлит, а паясничать, так хотелось, но блин, этикет, чтоб его. Дамблдор сел на свое место. Зал разразился радостными криками и аплодисментами. Всё как всегда, ничего не меняется. Пир начался, как и плетение новой паутины, вот только паук ещё не знает, что паутинка выйдет немного иной. Не той, которую он задумал изначально. Поттер, посмотрев на кубок, в котором находился тыквенный сок и пара примесей, хмыкнув, начал пить содержимое, отмечая при этом, как его в этот момент жадно оглядывал директор. После, удовлетворённо кивнув сам себе, дедушка переключился на свою еду и, самое главное для Гарри, питьё, а также разговоры с МакГонагалл, которая иногда поглядывала на невозмутимого Героя. Ну откуда же знать дедуле, что у этого Поттера артефакт, который может легко нейтрализировать почти любые зелья в крови? Дальше всё шло, как и в прошлом, а точнее, уже настоящем. Хагрид что-то пил из большого кубка, Спраут вместе с Вектор о чём-то своём девичьем шептались, как и директор с Минервой, только не таком уж приближённом. Только в этот раз Снейп игнорировал все поползновения Квиррелла поговорить. Он был задумчив и иногда посматривал на Поттера, который сейчас разговорился с Малфоем, Ноттом и Забини. Что-то для себя решив, он принялся за еду, но всё равно иногда кидал задумчивые взгляды на странного субъекта. Когда все насытились десертом, сладкое исчезло с тарелок, и Дамблдор снова поднялся со своего трона. Все затихли. — Хм-м-м! — громко прокашлялся директор. — Теперь, когда все мы сыты, я хотел бы сказать еще несколько слов. Прежде чем начнется семестр, вы должны кое-что усвоить. Первокурсники должны запомнить, что всем ученикам запрещено заходить в лес, находящийся на территории школы. Некоторым старшекурсникам, для их же блага, тоже следует помнить об этом… — его сияющие глаза на мгновение остановились на рыжих головах близнецов Уизли. — По просьбе мистера Филча, нашего школьного смотрителя, напоминаю, что не следует творить чудеса на переменах. А теперь насчет тренировок по квиддичу — они начнутся через неделю. Все, кто хотел бы играть за сборные своих факультетов, должны обратиться к мадам Хуч. И, наконец, я должен сообщить вам, что в этом учебном году правое крыло коридора на третьем этаже закрыто для всех, кто не хочет умереть самой мучительной смертью. «Это касается всех, кроме Героя» — додумал про себя ухмыляющийся ангел. — А теперь, прежде чем пойти спать, давайте споем школьный гимн! — прокричал Дамблдор. Поттер, лениво поднявшись, всё время, отведённое на пение, притворялся рыбой. Открывал и закрывал рот, создавая видимость пения. Дамблдор начал дирижировать всеми, взмахивая своей палочкой, а когда они наконец допели, именно он и хлопал громче всех. Гарри опять закатил глаза к потолку. Позёр. — О, музыка! — воскликнул он, вытирая глаза: похоже, Дамблдор прослезился от умиления. — Её волшебство затмевает то, чем мы занимаемся здесь. А теперь спать. Рысью — марш! Первокурсники, возглавляемые своими старостами, прошли мимо ещё болтающих за своими столами старшекурсников и вышли из Большого зала. Первыми были, как всегда, Слизеринцы. Пройдя немного по замку, староста остановилась перед входом в подземелья. — Мои поздравления! Я староста Джемма Фарли, и я рада приветствовать вас на факультете Слизерин. Наш талисман — змея, мудрейшее из животных. Цвета нашего факультета — изумрудно-зеленый и серебряный, а наша гостиная расположена за скрытым входом в подземелье. Как вы увидите, её окна выходят на глубины Хогвартского озера. Мы часто видим проплывающего мимо гигантского кальмара, а иногда и более интересных существ. Нам нравится, что в нашем пристанище царит атмосфера таинственного затонувшего корабля. А сейчас несколько вещей, которые вы должны запомнить о факультете Слизерин и несколько тех, что вы должны забыть. Во-первых, развеем некоторые мифы. Возможно, вы слышали сплетни о Слизерине — что мы все занимаемся темными искусствами, что мы будем разговаривать с вами, только если ваш прадедушка был знаменитым волшебником, и всякую подобную чушь. Вы же не собираетесь верить всему, что слышите от соперников? Я не отрицаю, мы выпустили свою долю тёмных волшебников, но и другие три факультета тоже, просто не любят это признавать. И да, по традиции мы были склонны принимать студентов из старинных волшебных родов, но в наше время вы встретите в Слизерине многих, кто имеет как минимум одного родителя-маггла. А вот малоизвестный факт, к которому другие три факультета не очень-то привлекают внимание: Мерлин был слизеринцем. Да, сам Мерлин, величайший волшебник в истории! Он научился всему, что знал, на этом самом факультете! Вы хотите пойти по стопам Мерлина? Или вы предпочтете занять место известного бывшего хаффлпаффца, Эглантина Пафетта, изобретателя самонамыливающейся губки для посуды? Я так не думаю. Но хватит о том, кем мы не являемся. Давайте поговорим о том, кто мы есть, о самом классном и крутом факультете в этой школе. Мы играем, чтобы побеждать, потому что заботимся о чести и традициях Слизерина. Наши сокурсники уважают нас. Да, порой это уважение, смешанное со страхом, но знаете что? Это забавно — иметь репутацию ходящих по краю. Небрежно намекните, что имеете доступ к целой библиотеке проклятий, а потом посмотрите, рискнет ли кто-нибудь позаимствовать ваш пенал. Но мы не плохие люди. Мы, как и наш талисман, змея, — ловкие, сильные и часто неправильно понимаемые. Например, мы, слизеринцы, больше заботимся о своих, чем это можно сказать о Рейвенкло. Несмотря на то, что это самое большое сборище зубрил, что вы когда-либо видели, рейвенкловцы известны тем, что пойдут по головам друг друга, чтобы получить оценку получше, тогда как мы, слизеринцы, — семья. Коридоры Хогвартса могут подбросить неожиданные сюрпризы, и вы будете рады, что Змеи на вашей стороне, когда будете ходить по школе. Что касается нас, то теперь, когда вы стали одними из нас, вы стали элитой. А знаете ли вы, что искал в своих учениках Салазар Слизерин? Семена величия. Вы были выбраны на этот факультет, потому что имеете возможность стать великими, в настоящем смысле этого слова. Конечно, вы можете увидеть нескольких слоняющихся по гостиной людей, которые не покажутся вам предназначенными для чего-нибудь особенного — ну, тогда держите это при себе. Если Сортировочная шляпа отправила их сюда — в них есть что-то великое, не забывайте об этом. А теперь, мы спустимся в подземелья, где вы и проведёте свои незабываемые семь лет жизни!