Месть Тёмного Лорда.

Тёмная комната, которую кое-как освещает пара свечей. С потолка свисают куски штукатурки, а в некоторых местах виден чердак из-за того, что доски не выдержали сырости. Обоев почти не осталось на стенах. Обстановка наводила угнетающее состояние на всякого, кто имел возможность её лицезреть: старая обшарпанная мебель, картины с вековым слоем пыли, камин, который невозможно было толком разглядеть из-за сажи. У самой неосвещённой стены стоял диван с порванной обивкой. Он был грязным и засаленным, но тем двоим, что находились на нём, это не мешало. Они были полностью поглощены друг другом. Они смотрели друг на друга нежно-влюблёнными глазами, вокруг них витала светлая, совсем невинная атмосфера. Сухонькая лапка серенького несуразного существа, еле касаясь, проходилась по голове того, кто возлегал на его хрупеньких коленках. Узловатые коленочки уже ужасно затекли, но существо не смело тревожить того, кто так трепетно поглаживает его по сморщенной мордочке. Ушки-лопухи распахнуты — он улавливает каждый его вздох, глаза трепетно смотрят на своего Господина — нет, не заискивающе — с большой, невинной любовью. Он жмурится от ласки, что дарит ему этот человек, и тянется за крупицами ласки, когда рука опускается. — Добби… — слегка шипяще проговаривает человек, отрывая губы от бутылочки, из которой домовик поит его. — Добби… Добби, поставив детскую бутылочку на подлокотник, с трепетом произносит: — Да, мой Лорд? — Уши-лопушки дрогнули и слегка прижались к сморщенной головке. Воландеморт приподнял голову с чужих колен, красные глаза сверкнули трепетом, а губы сложились в неприятный с виду оскал, но Добби видел, насколько нежна его улыбка. Его Лорд по-другому не может, но его всё устраивает. — Мой хороший, мой ненаглядный, — шептал мужчина, вновь начиная поглаживать мордочку домовика, — я недостоин тебя… — тут он неприятно хмыкает и полностью отстраняется, садясь. — По крайней мере, пока не захвачу всю МагБританию и не принесу её тебе на блюдечке, моя любовь! — договаривает он, повернувшись к Добби и хватая его за дрожащие лапки. — Н-но, мой Лорд, — из глаз-плошек начинают течь слёзы, — я вас и без всего этого люблю и любить буду, мне ничего не надо. — О, мой милый Добби, — наклоняется к нему ближе мужчина, — как же ты прекрасен! Ты само совершенство, алмаз очей моих! — наклоняется он ещё ближе и следующие слова шепчет прямо в губы: — Любимый, нежный, ласковый… подари мне себя полностью… — Да, мой Лорд… — заворожённо шепчет домовик, сокращая те миллиметры, что отделяли его от губ любимого…

***

Ему было плохо. Ему было не просто плохо, ему было, проще говоря, хуёво. Поттер, зелено-бледный, свернулся в позу эмбриона, прикрыв голову. С бледных губ срывался слабый надрывный шёпот: — Выколите мне глаза или лучше убейте… Святые яйца, как это развидеть?.. — И долго он в таком состоянии? — удивлённо спросил только пришедший в комнату Тео. — Как очнулся двадцать минут от горячки, так сразу и начал, — наклонив голову на бок, ответил наблюдающий за Поттером Драко. Белобрысик сегодня за ним целый день присматривал из-за того, что эта слизеринская зараза умудрилась простыть, так ещё на него никакое «Перечное» не действует. Вот и пришлось Малфою в свой законный выходной присматривать за ним. То ему полотенчик надо на лбу поменять, то попросить домовика воды принести в моменты «пробуждения из грёз болезненного» — в общем, ни минуты покоя. — На обед пойдёшь? — спрашивает Нотт, присаживаясь на свою кровать. — Там Блейз места нам занял, сидит, ждёт. — Пойду, — вздохнув, садится Драко рядом с ним. — Только крёстного дождусь с собрания и сразу пойду. — А я тебя подожду, — сам себе кивнул Тео. — Гарри как себя чувствует?.. Ну, я про его физическое состояние. — Температура упала до тридцати семи. Можно вздохнуть спокойно, — проговорив это, Малфой рухнул спиной на кровать и раскинул руки. — Никогда не думал, что простуда — такая ужасная вещь. Я даже не представляю, как магглы справляются с ней без зелий — это же пиздец полный! — воскликнул он, прикрывая лицо руками. — Да ладно тебе. Ты всего три часа с ним сидел, когда профессор его с семи утра тут навещал. Это ещё при том, что он запланировал важный эксперимент на эти выходные, — состроив серьёзную мину, проговорил слизеринец. — Так что это ещё не все ужасы. Ты только представь, что будет со Снейпом, когда у него взорвётся котёл из-за Гарри! — О-о-о! — весело протянул белобрысик. — Это будет шоу века! Я хочу билеты в первый ряд! — Так вот как вы меня любите… — хрипло протянул Поттер, присев на кровати. — Я тут умираю, а вы уже придумали ещё одну экзекуцию с моим участием, — тут он закашлялся. — Я был…лучшего мнения о вас, — проговорил он и бухнулся обратно на подушки. — Как-же хреново и не только физически… Ненавижу своё воображение, оно слишком богатое. Я теперь сон про Кальмара нашего из Чёрного озера и себя в главной роли воспринимаю как приятное сновидение… — Раз можешь шутить, значит уже живой и пойдёшь на поправку, — задумчиво проговорил стоявший в дверном проёме Снейп. — Профессор… — Гарри снова закашлялся. — Молчи уже, зараза, — махнул Северус на него рукой. — Мистер Малфой, мистер Нотт, можете идти на обед, дальше ваша помощь не понадобится, отдыхайте. Пожелав удачи Поттеру и попрощавшись с профессором, слизеринцы вышли из комнаты, закрыв за собой дверь. — Теперь, мне кажется, ты не будешь забывать выпить витаминные зелья? Или я всё же о тебе слишком хорошего мнения? — присев на край поттеровской кровати, спросил Снейп, запуская в растрёпанные волосы руку и начиная их перебирать. — Знаешь, если бы горло не болело, я замурлыкал… — Чай с мёдом или молоко хочешь? — криво улыбнулся Северус на эту реплику. — Я согласен только на кофе с мёдом и корицей, — пробормотал Гарри, уткнувшись носом в чужую ладонь. — Вот ты пришёл и мне как-то легче стало, даже сон уже не кажется таким страшным… — И что же тебе такого приснилось? — Снейп стал ласково проводить подушечками пальцев по лицу юноши, очерчивая скулы, поглаживая щеку и проходясь по линиям бровей. От этих действий слизеринец млел. — Помнишь, как Волан де морт выглядел в моих воспоминаниях? — дождавшись кивка от брюнета, он прикрыл слезившиеся глаза. — Теперь представь эту срамоту с домовиком в любовных отношениях. — произнёс он так, будто говорил о погоде за окном: легко и непринуждённо, будто сам минут двадцать не убивался по этому поводу. Рука профессора на мгновение дрогнула, но он быстро взял себя в руки. — Я даже не удивлён. В твою голову, если честно, даже я боюсь заглядывать. Оттуда точно нельзя вернуться прежним уравновешенным магом. — Ей! — распахнул он глаза и дёрнул того за полу мантии. — Не так уж все и прискорбно. — Да? — скептически спросил Северус, выгнув одну бровь дугой. — Вот когда ты так делаешь, даже я начинаю в это верить… — нахохлился воробьём Гарри, скрестив руки на груди и отвернув голову в другую сторону от профессорской руки. Закатив глаза, Снейп решил проверить способ, который ему подсказал их новый профессор по Магии Крови за вчерашним бокальчиком вина в честь знакомства. Подключив вампирскую скорость, декан лёг рядом и притянул к себе не успевшее даже пикнуть создание. Зарывшись носом в чужую макушку и обхватив чужие плечи руками, он притянул Поттера к себе вплотную. — Это такое признание? — лукаво сверкнув глазами, проговорил юноша, приподняв голову и смотря своими глазами в чужие. — Можно сказать и так… — произнёс Северус, целуя в лоб Гарри. В это же время три пары глаз подглядывали в щёлочку приоткрытой двери и договаривались о покупке колдокамеры для сбора компромата на деспота.