Последний вопрос

      Егор медленно водил рукой по оголенной спине Влады. Иногда она начинала слегка дергать плечами (когда Бертилов опускался слишком низко по вырезу платья), но не отодвигалась. Егор изучал.       Родинка, выпирающие кости на спине. Он проводил по ним сначала едва касаясь пальцами, потом уже уверенней, поглаживая спину девушки. Каждое прикосновение к ней притупляло его чувства. Он почти не чувствовал.       Чувство боли и пустоты преследовало его неотступно. Он просыпался с дырой в области груди, умывался, взъерошивал волосы, подолгу смотрел на себя в зеркало - и дыра не исчезала. Егор одевался, ел, ехал по делам людей, заезжал в Департамент, опять ехал по делам людей, болтал с вампирами.       Это не помогало.       Все его чувства обострились до предела. Он ощущал нестерпимую тяжесть где-то в области сердца. Бертилов жил на автопилоте второй месяц. Его жизнь стала круговертью. Он говорил, делал, ездил, морочил, решал, звонил, кричал. И чувствовал.       Ничто не было способно притупить его боль. Кроме нее.       Раз за разом, целый месяц, каждый вечер Егор создавал морок. Он перебирал темные волосы с синими отблесками, рассматривал руки, касался спины, плеч, ног. Но он понимал. Слишком хорошо понимал.       Гильс стал приезжать как-то незаметно. Первое время Егора напрягало присутствие его лучшего друга, и он попытался об этом сказать.       -Создай мне. На один вечер.       Егор понял то, что Муранов осознал задолго до него. Егор продолжал ревновать. Он ревновал морок к Гильсу, и что-то внутри не давало ему помочь другу.       Егор горестно усмехнулся, и на месте Влады осталось лишь облачко зеленого дыма, которое развеялось меньше, чем за минуту.       Бертилов не понимал. Почему девушка, столь любимая им, выбирала Гильса? Почему он, готовый в любой момент сорваться и оказать поддержку, удостаивался лишь звания "друга", тогда как Гильс, не делая ничего, получал все.       -Я знаю о чем ты думаешь, Егор. И от меня ты это не скроешь, - голос Муранова резал тишину как масло. Светловолосый юноша опустил голову.       -Ты умирал, а она спасала, не задумываясь о последствиях. Ты представлял для нее опасность, а она была рядом, находясь на волосок от смерти. Ты столько раз уходил от нее и отказывался, а она все равно возвращалась. Почему? Почему так, Гильс? - последние фразы он уже кричал, - почему она шла к тебе? Я был рядом, подставлял ей свое плечо, помогал, даже когда она отказывалась, но она все равно шла к тебе! Я наступал на горло своим принципам, я почти что умер ради нее! Но конечно, раз за разом и день за днем, она выбирала тебя. Она выбирала тебя даже тогда, когда выбирала меня. Почему так?       Гильс покачал головой и два глаза, отливающих багровым цветом, поднялись на тролля. Бертилов в ожидании смотрел на Муранова.       -Ты растравливаешь наши раны еще сильнее, Егор. Ты цепляешься за прошлое...       -Я не спрашивал у тебя, что я делаю. Я задал тебе другой вопрос. Почему постоянно ты?       Гильс отвел взгляд от друга и посмотрел в окно. Уходящее солнце роняло лучи на улицы и дома, по дороге торопились люди, фары проезжающих машин отражались в окнах. Вампир провел плечами, словно замерз.       -Этого нам уже не дано узнать.