Лёжа на правом боку, он продолжает смотреть на то, как она одевается, чтобы уйти вновь. Кай привык смотреть каждый вечер пятницы на её спину, пока она одевается, чтобы вновь свалить к себе и своей семье, и это его жутко бесит.
— Почему бы тебе тупо не остаться со мной?! — обиженно, даже, как-то по-детски, спрашивает он, убирая со своих глаз упавшую прядку ярко-синих волос.
— Ты знаешь почему мы не можем быть вместе, — устало выдыхает Элли, прекращая какие-либо манипуляции со своим лифчиком, так и оставив его незастёгнутым.
Им не надо слов — они прекрасно понимают друг друга и без них, поэтому он молча садиться на постель и тянет, словно к тёплому солнышку, свои руки к ней. Он молча подсаживается ближе и проводит сильными руками по её бархатной спине. Он ведёт ладонью от поясницы вверх по позвоночнику, от чего у Мейфэр начинает внутри разливаться тепло. Кай плавно ведёт своей широкой ладонью вверх, пересчитывая все позвонки своей любовницы, зная, что от этого она будет таять, как пломбир под июльским солнцем. Уже, когда Андерсон дошёл до шейного отдела, по телу Элли пробежал табун мурашек, но тут Кай неожиданно крепко взял девушку за горло, не давая той пошевелиться.
— Ты принадлежишь только мне, — чётко сказал он её прямо в ухо. — Ты моя, — целуя Мейфэр в шею, сказал парень.
Запрокинув голову назад, Элли максимально приблизила их тела друг к другу.Словно дикая кошка, жаждущая ласки и тепла, она ластилась к Каю, тем временем как парень сильно обнял её сзади, продолжая целовать свою любовницу.
— Т-ты прекрас-сно знаешь, что у меня есть сем-мья, — громко выдохнув, сказала Элли, с силой сжимая крашенные волосы Андерсона в левой руке.
Но это предложение Мейфэр он решил оставить проигнорированным, лишь только прикусив белоснежную и тонкую, как чистый лист бумаги, кожу девушки своими острыми клыками в знак того, что ему не приятно слушать это, из-за чего по комнате эхом прошёлся женский вскрик.
— Бежим… — отрываясь от мягкой женской кожи, сказал парень, наблюдая за своей любовницей.
Осознавание, только что сказанного Каем, не сразу было воспринято мозгом Элли. Около минуты она сидела с закрытыми глазами и ждала неизвестно чего, впрочем, как и сам Андерсон. Придя в себя и открыв глаза, она обернулась к своему любовнику и посмотрела ему прямо в глаза.
Она понимала, что это всего навсего юношеский максимализм, текущий в его крови, словно адреналин, но… Это так, чертовски, пробирало; заставляло задуматься…
— Я… — обхватив его лицо руками, сипло начала Мейфэр, облизав пересохшие губы, но её речь была прервана раздавшемся телефонным звонком.
С сожалением она прикусила нижнюю губу и, прождав неизвестно чего, развернулась, после чего поспешила подняться с, почти изученной ею, кровати, где всё ещё её ожидал Андерсон, внимательно наблюдавший за ней.
Звонила крайне недовольная Айви, услышав её голос, Кай поморщился от бурчания блондинки, говорившей что-то о о почти четырёх часах отсутствия Элли. Ели как он набрался терпения, чтобы разговор девушки закончили сами.
— Мы не договорили, — сказал парень, продолжая внимательно смотреть на брюнетку, принявшуюся быстро собираться
— Мне пора, — заправляя тёмную прядь волос за ухо, она принялась одевать джинсы, — ты это и сам прекрасно знаешь.
— Пониманию моего пытливого мозга поддаются многие вещи на Земле, но мне не понятны лишь три вещи: Почему кто-то считает, что Хилари вообще могла занять пост президента; Почему люди не могут понять, что страх-это основа всего общества и почему ты не хочешь уйти от своей жены?
— Не могу, — мгновенно сказала Мейфэр, даже не задумываясь, после чего поспешила открыть дверь, чтобы выйти из комнаты.
— Ты даже не пыталась! — сбегая за ней следом, крикнул Кай.
— Не пыталась, — честно призналась Элли, держась за ручку входной двери, — но думала, — она обернулась назад, к Каю.
— Я придумаю что-нибудь, — улыбнувшись брюнетке, сказал парень, заправляя синюю прядь за ухо.
— Хочется в это верить, — грустно улыбнувшись, сказала Элли прежде чем захлопнула дверь.
***
Такая драма… Раньше она боялась того, что Айви найдёт кого-то, а сейчас именно у неё был любовник, и сейчас, сидя за этим ужином со своей семьёй, Элли думала именно о нём и об их прекрасном сексе, что был около получаса назад. Она просто сидела за столом с бокалом красного вина и наблюдала за членами своей семьи, пока Айви и Оз ели лазанью.
Она всё думала о том, как же так вышло, что Айви, являвшаяся всем для неё потеряла это место, но главным вопрос для неё стал:"Как же Оз отнесётся к тому, что его мамы теперь будут жить отдельно, а у одной из них даже появиться спутник?»
— Элли?! — отрывая её от размышлений, забеспокоилась Айви. — Ты не притронулась к еде. Что-то случилось?
— …Нет, — помедлив, ответила Элли. — Всё в порядке, — улыбнулась она, осушая бокал с Шато Марго, а затем потрепав сына по голове, она поспешила встать со своего места и пойти наверх, прихватив с собой бутылку с вином.
***
В голове Мейфэр всё так же, будто, в каком-то фильме мелькали отрывки их с Каем редких встреч. Их первый совместный просмотр фильма; первый ужин; первый поцелуй…
— Элли, — в комнату зашла Айви, — что происходит? — начала блондинка, бросив рассерженный взгляд на брюнетку. — Я тебе не узнаю!
— Да?! — отойдя от окна, зло прошипела Мейфэр. — Может быть, это, потому что ты упекла меня в психушку?
— Эл-ли, я просто… — заикаясь начал Ричардс, но её остановила жена, подняв руку вверх, чтобы та замолчала.
— Ты просто хотела отнять у меня Оза, — зло прошипела Элли, — ты просто хотела разрушить нашу семью.
Айви хотела что-то сказать, но в этот раз её речь прервал вбежавший в комнату Оз.
— Мам, — жалобно начал мальчик, — мне страшно… — подойдя к Мейфэр, он прижался к ней, как к спасательному кругу
— О, дорогой… — опустилась на колени Элли, обнимая в ответ. — Пойдём, я расскажу тебе сказку, — взяв сына за руку, сказала Мейфэр.
Перед тем как выйти, Элли остановилась в проходе и, бросив злой взгляд на Айви, разом осушила бокал с вином.
— Спи спокойно, Айви, — поставив пустой бокал на комод, сказала брюнетка, после чего захлопнула дверь.
Поняв, что Элли сегодня не вернётся в их спальню, Ричардс швырнула свой телефон на кровать, после чего принялась бить подушку двумя руками с такой силой, что казалось, будто, все перья повылетают к чертям. Успокоиться девушке удалось спустя минут пять такого битья, она просто упала на кровать и начала плакать, закрывая лицо руками, чтобы никто не услышал её.
