Ревность

Гет
PG-13
Завершён
72
автор
Пэйринг и персонажи:
Размер:
2 страницы, 1 часть
Описание:
Посвящение:
Примечания:
Публикация на других ресурсах:
Уточнять у автора/переводчика
Награды от читателей:
72 Нравится 1 Отзывы 11 В сборник Скачать

Часть 1

Настройки текста
Козетта стоит перед зеркалом. По лицу расплываются свежие синяки, скула ободрана, и ссадина на ней горит. Разбитая губа опухла. Еще недавно из нее сочилась кровь, и корочка едва-едва схватилась. Если слишком неосторожно открыть рот или растянуть губы — снова треснет, и на языке появится металлический вкус крови. Козетта снимает платье и осматривает свое тело. По нему тоже расползаются гематомы — следы вовсе не нежных прикосновений Ниджи. В комнате помимо Козетты живут и другие служанки. Зеркало у них хоть и большое — хозяева хотели, чтобы прислуга всегда хорошо выглядела, — но одно на всех. К счастью, сейчас здесь никого нет. Все служанки вставали засветло и уходили работать, а спать ложились далеко заполночь. Дверь за спиной Козетты открывается со скрипом, и в зеркале отражается Ниджи. Козетта вздрагивает и оборачивается к нему, пытаясь руками прикрыть наготу — скромное платье комом лежит у её ног. Ниджи мерит её раздраженным взглядом, затем коротко бросает: — Оденься. — Сейчас, Ниджи-сама. Одно движение, и платье скрывает синяки. Козетта опускает голову и складывает руки на подоле, ожидая следующих слов господина. — Иди за мной. Ниджи уходит, не дожидаясь ответа, — он точно знает, что Козетта пойдет за ним, отставая на два шага. Все в четком соответствии этикету. Он быстро идет, почти бежит, так, что воздух шумит в ушах, к своим покоям. Туда, где никто их не увидит. Раздражение и злость кипят, грозя разорвать его на части. Козетта рассматривала Санджи за завтраком с восторгом и блеском в глазах. Санджи! Его никчемного младшего брата. Ниджи открывает свою комнату и буквально вталкивает туда Козетту, запирает за собой дверь на ключ, чтобы никто: ни слуги, которым срочно нужно убрать, ни братья, которым не сидится на месте, ни отец, желающий в очередной раз поделиться с ним прописными истинами, не мешали ему. Он ставит Козетту перед зеркалом, спиной к себе, и рвёт на ней платье, не умея поступать иначе. На плече, в том месте, где он только что схватил ее, вталкивая в комнату, уже виден отпечаток его пальцев. Это одновременно раззадоривает, как запах крови дикого зверя, и раздражает. Ниджи не нравятся эти отметины на её теле. Они некрасивы и портят вид молочно-белой кожи. А еще, почему-то, видя их, Ниджи разочаровывается в самом себе. Он не знает ни жалости, ни сочувствия, но эти следы отдаются болью в нем самом. Как будто это его самого только что избили братья, а он, как этот червь Санджи, чувствует каждый удар. Ниджи стоит за спиной Козетты и долго, дольше, чем нужно, рассматривает её. Как она вздрагивает, чувствуя его движение за своей спиной, как вздымается её грудь, когда она дышит, и как старательно делает вид, что смотрит в пол и вовсе не в зеркало. Ниджи достаёт аптечку — специально стащил из медотсека, для этой дурацкой поварихи с её синяками, — и начинает собственноручно обрабатывать каждый оставленный им след на теле Козетты. Начинает с ног — он не помнит, почему у неё ушибы на голенях и бедрах. Возможно, появились, когда она упала на пол, и он пнул её ещё пару раз, пока из него не вышел весь пар. Бедро под ладонью кажется приятно тёплым и мягким. Женственным. Он встаёт у нее за спиной и начинает смазывать синяки, расходящиеся слева и справа от позвоночника, рисующие причудливые узоры на рёбрах. Козетта вздрагивает под его руками, когда холодные мази касаются ее кожи, но не делает попыток отстраниться и не произносит ни слова. Ниджи начинает обрабатывать ссадины и синяки у Козетты на животе и груди, и это становится слишком похожим на объятия. Отражение в зеркале похоже на картинку из какой-то другой жизни. Жизни, в которой отец не ставил на них эксперименты, и они умеют испытывать настоящие эмоции, а не те бледные тени, что остались им. Козетта в отражении встречается с ним взглядом, и Ниджи резко разворачивает её к себе. Смотрит ей в глаза, смотрит. Козетта не отводит взгляда. Только мелко дрожит под его ладонью. Ниджи не может решить, поцеловать её прямо сейчас или ударить снова, чтобы не смотрела так прямо, чтобы не стояла перед ним в чём мать родила, чтобы не раздражала синяками на теле, чтобы… Ниджи не может решить, поэтому только продолжает смотреть. Козетте не видно, что отражается во взгляде за стёклами очков. Ниджи протягивает руку и смазывает ссадину на скуле Козетты. Это последний оставленный им след. Он расстегивает на плече плащ и протягивает Козетте. Она смотрит с недоумением.  — Набрось и уходи к себе, — говорит он ей, как идиотке. Почему-то мысль, что такой её увидят и другие, бесит.  — Да, Ниджи-сама, — Козетта неловко берет плащ из его рук и накидывает на плечи. Она задерживается на пороге на секунду дольше, чем требуется, снова оборачивается, кланяется второму принцу Джермы и убегает в свою комнату, пылая щеками. Ниджи провожает её взглядом и думает, что найдет ей на каком-нибудь острове другое платье. И, может быть, даже купит.
Отношение автора к критике
Приветствую критику в любой форме, укажите все недостатки моих работ.
Права на все произведения, опубликованные на сайте, принадлежат авторам произведений. Администрация не несет ответственности за содержание работ.