Гарри Поттер и глина Эдема

Министр магии Леонард Спенсер-Мун немного помедлил перед тем, как открыть дверь, ведущую в комнату для допросов. Штаб-квартира Второй британской армии в Люнебурге не производила впечатления надежного места для содержания столь важного пленника. Спартанская обстановка, грязный дощатый пол, будничные лица встреченных Леонардом военных — ничто из этого не говорило о том, что в их руках после всех этих лет оказался тот самый человек. Человек, за которым шла нескончаемая охота в среде маглов, но в еще большей степени — со стороны тех немногих волшебников, которые понимали, с кем и чем они имеют дело. Удивительно, но на сей раз удача улыбнулась именно маглам. Зная о том, какое количество кошмарных преступлений пятнают душу пленника, Леонард с полным основанием опасался, что попросту не успеет добраться до него вовремя. Так бы, вероятно, и произошло, если бы на связь с ним не вышел сам Уинстон Черчилль, с волнением, столь нехарактерным для несгибаемого премьер-министра, сообщивший ему новость о поимке старого врага. Войдя в кабинет, министр магии сразу понял, что его ждали: должно быть, старина Уинстон позаботился об этом заранее. — Мистер Спенсер-Мун? — обратился к нему человек в военной форме, протянув руку. — Я капитан Томас Селвестер. Предварительный допрос мы уже завершили, поэтому пленный в вашем распоряжении. Когда вы закончите, доктор Уэллс выполнит осмотр, и мы переправим его в Лондон, где, боюсь, его долго не будут выпускать из виду. Сейчас — самое удобное для вас время. Присутствовавший доктор кивнул и тоже протянул министру руку, однако от каких-либо комментариев воздержался. Он отошел в сторону и, раскрыв саквояж, стал рыться в нем с нарочито безразличным видом. — Надеюсь, вы понимаете, джентльмены, что этот разговор абсолютно конфиденциален и не должен воспроизводиться где бы то ни было за пределами этой комнаты? — без обиняков спросил Леонард. — Это более, чем вопрос национальной безопасности. Это вопрос выживания человечества. Когда собеседники заверили его в том, что имеют полное представление о том, что такое государственная тайна, министр расположился на стуле напротив пленника, который вызывающе смотрел ему в глаза, откинувшись на спинку и скрестив руки на груди. Нераскаявшийся. Военный преступник. Убийца миллионов. Он не заслуживал жизни, но его тайна — много опасней всего, с чем они имели дело до сих пор. Если кто-то сможет воспользоваться ей, погибнет куда больше невинных людей. Возможно, жизнь вообще перестанет существовать. Полностью проигнорировав преувеличенно дерзкое поведение пленного, Леонард приступил к допросу. — Вы признаете, что вы — рейхсфюрер СС Генрих Гиммлер? — Признаю ли я? — скривился пленник. — Да я сам сказал об этом вашим людям еще позавчера, когда нас задержали. Вам следовало бы давать более четкие инструкции подчиненным. Они вначале не хотели мне верить, а потом не знали, что со мной делать. — Вы понимаете, что ваша песенка спета, Генрих? — не отреагировав на колкость, спросил министр. — После всего, что вы натворили, вас не пощадят. Но, возможно, мы сможем облегчить вашу участь, если вы сообщите нам местонахождение… Вы знаете, о чем я говорю. — Даже если знаю, я вам ничего не скажу, — усмехнулся Гиммлер. — Да, вы можете прикончить меня, обречь на страшную смерть. Но я готов пройти через нее, чтобы возродиться к вечной жизни. У нас осталось немало сторонников. Меня вернут, можете быть уверены. Министр пристально посмотрел ему в глаза, но, не увидев в них ничего, кроме фанатичного упорства, пожал плечами и заявил: — Я мог бы поуговаривать вас, поторговаться, но у меня слишком мало для этого времени, да и, честно говоря, нет никакого желания церемониться с такими, как вы. Капитан Селвестер, подержите его голову. Доктор Уэллс, попробуйте раскрыть ему рот. — Сыворотка правды! — воскликнул рейхсфюрер. — Как же, наслышан. Я не буду глотать эту дрянь. — Это не просьба, Генрих, — спокойно ответил Леонард, доставая из внутреннего кармана пиджака небольшой стеклянный флакон. — Ну-ка скажите «а-а-а»… Гиммлер резко отдернул голову, вырвавшись из рук капитана, и капля сыворотки упала ему на одежду. Затем он перекривился, и с силой сжал челюсти. Что-то хрустнуло под его зубами, и он расслабился, одарив присутствующих торжествующей ухмылкой. — Проклятье, он раскусил ампулу с цианидом, — с досадой произнес доктор, склонившись над пленником. — В последнее время такие часто попадаются. Нацисты умеют заметать следы. — Сразу он не умрет, — невозмутимо отозвался министр. — Сыворотка действует быстрей цианида, так что минут пять-десять у нас есть. Держите его голову. Холеное лицо рейхсфюрера исказилось паникой. Он взвизгнул и сделал яростную попытку освободиться, но на сей раз капитан Селвестер с такой силой обхватил его голову, что у Гиммлера получилось только жалкое трепыханье. Доктор Уэллс вогнал ложку между его челюстей и надавил ее до скрипа эмали. Леонард, не теряя времени, поднес флакон к губам издающего прерывистые хрипы пленника и отправил содержимое ему на язык. Одна, две, три капли. В норме этого достаточно, но в такой ситуации двойная доза не помешает, тем более что первые симптомы отравления цианидом калия уже давали о себе знать. — Доктор, у вас есть какой-нибудь антидот? — быстро спросил министр. — Надо замедлить действие яда. Жаль, что я не догадался взять с собой что-нибудь на этот случай. — Я сделаю ему инъекцию глюкозы, это должно помочь, — отозвался доктор Уэллс, вновь раскрывая саквояж. — Уж извините, господин рейхсфюрер, стерилизовать шприц некогда. Да и не очень хочется, по правде сказать. — Что ж, Генрих, теперь я вынужден повторить свой вопрос, — вновь обратился к пленнику Леонард. — Наша разведка установила, что два года назад, 16 октября 1943 года была организована экспедиция Аненербе под руководством Эдмунда Кисса. Нам известно, что она увенчалась успехом, и что пункт назначения находился где-то в юго-восточной части Европы. Где именно? Что конкретно удалось найти? — Албания, — прохрипел Гиммлер. Его конечности судорожно подергивались, свидетельствуя о надвигающейся второй стадии отравления цианидом. Идеолог германского нацизма был в паре минут от смерти, несмотря на сделанную ему инъекцию. — Леса Албании, к востоку от Тираны. Заброшенное древнеримское поселение… — Что вы нашли там, Генрих? — Что мы нашли там? — эхом отозвался рейхсфюрер. — Я не могу сказать. Не знаю. Но… Не властен ли горшечник над глиною? Через минуту тщетных попыток добиться от него подробностей Генрих Гиммлер забился в конвульсиях и потерял сознание. Спустя еще пять минут доктор Уэллс диагностировал наступление смерти, и капитан Селвестер, вздохнув, сел за составление отчета. Нигде в этом отчете визит министра магии не упоминался.