Мой прекрасный учитель

Как я оказалась дома? Словно по щелку пролетели часы, когда я перестала обнимать его, а он отпустил меня. Легко и просто. Без сожаления. Сейчас, сидя в кресле в своей уютной комнате, я пила крепкий кофе и думала. Мои мысли были отнюдь не радужны, не смотря на произошедшее днём. «Ну конечно-конечно! Как ы хорошо всё не было девушка просто обязана, как настоящая БАБА накрутить и понапридумывать себе проблем!» — вяло отозвалось сознание, запрокинув голову. Во-первых, действительно ли я влюблена? Быть может, это лишь наваждение? Я не знаю ничего о нём, так что это может быть обыкновенное любопытство. И, узнай я его суть, мне станет скучно. Тогда почему с ним спокойно? Я же не умею доверять людям! Во-вторых, что делать со всем этим дерьмом? Если вскроются наши отношения — ни мне, ни ему не жить. Взрослые подумают совсем не то, это дойдёт до матери и всё, этой женщине ничего не объяснишь. А Дмитрия Валерьевича — уволят и оставят хуёвый отзыв. В-третьих, кажется, на нервной почве мне становится хуже. Пульс поднялся ещё на 7 единиц и, теперь, не опускается ниже 100 ударов в минуту. И чаще возникают предобморочные состояния. Ну, знаете, когда резко с постели встанешь, перед глазами темнеет и всё кружится? Вот и мен из ничего так может быть. Всё это кружит в голове, бьётся о черепную коробку, просит забыться. И, наверное, мне стоит улететь от всего сегодня. Хотя так глупо срываться, бежать от реальности, зная, что это погубит тебя, если не сможешь остановиться. А я ведь очень редко останавливаюсь… За размышлениями пролетело время. Было уже темно. Часов 9? Да, я угадала. Госпади, а какой завтра день недели? Телефон учтиво подсказал, что сегодня суббота. Это… Значит… Отдых. Я убрала подальше все стулья, да и вообще всё колющее, острое, на что можно было напороться или обо что споткнуться. Закрыла шторы и дверь. Достала маленькую коробочку из сумки, предварительно сняв замочек. И проглотила таблетку. «Джон, ты уверен, что готов к этому? Оно действует не самым безопасным методом…» — вспомнились мне строчки одной песни. У меня есть ещё минут 40 ясного сознания, можно прибраться, так накроет быстрее. Я включила музыку и принялась за уборку. Это не сложно, когда живёшь одна. Никто не указывает тебе, что и как сделать. Всё на твоей совести. Я уже чувствовала небольшое головокружение. Во мне появлялась энергия и зарождался смех. Уже скоро мне будет просто хорошо, весело и… немного мокро. Ладно. Очень мокро. «За всё приходится платить» — отозвалось сознание. Да, действительно, от этой форменной оранжевой таблеточки я буду очень сильно хотеть секса. Поэтому я не позвала никого из друзей сейчас. Не хочу так грубо использовать их. Телефон завибрировал — пришло сообщение от классного руководителя. Распалённое наркотиком сознание уже начинало хаотично и с большой скоростью тараторить, перебирать то, что он мог мне написать. Но разум по-прежнему понимал: я не в себе. «Прости, что так поздно. Я проезжал мимо и увидел свет в твоём окне. Я сейчас зайду. Мне нужно сказать кое-что важное тебе.» Если бы кто-то увидел меня в этот момент, он бы подумал, то я свихнулась. Ну серьёзно, меня накрыло конкретно именно в эту секунду. «Зайдёт»?! Боже мой, мне бы стоило паниковать, но я лишь смеялась, испытывая дикий интерес к происходящему. Звонок в дверь. Таааакс, прикинуться, что я в норме на 5 минут. ПЯТЬ МИНУТ. — Здравствуйте, Дмитрий Валерьевич! — сказала я бодрейшим голосом, не сумев сдержать улыбку до ушей. — Здравствуй, Анастасия… Он не успел договорить, потому что я резво его перебила, тараторя: — А вы по какому поводу так поздно? Что хотите сказать? Не молчите же! И по привычке уставилась на него ожидающим взглядом. Это была огромная ошибка с моей стороны. Дверь резко повернулась на замок мои классруком и меня прижали к стене сильные руки. Я испытала резкий скачок настроения в сторону паники. Начала бить дрожь. Было чего бояться. Его глаза были безумными и грозными, одна рука держала две мои, а вторая придавливало меня за горло к стене. — Что ты употребила? — прорычал он мне в лицо, — Зачем? — Отпусти, отпусти, отпусти, пожалуйста — почти шептала я в ужасе с невероятной скоростью, а из глаз полились слёзы, — Мне страшно, отпусти, пожалуйста, отпусти… Его взгляд резко изменился, я увидела раскаяние. И ужас от того, что он сделал. Но я ещё дрожала и, как только его хватка ослабла, я пулей улетела в свою комнату и залезла под одеяло. Мне казалось, что это бункер. Через секунд 10 я уже была в норме. Ну, точнее, я считала, что плаваю в пуху, трогала одеяло, и оно казалось божественно мягким. Внезапно рядом со мной возникла фигура Дмитрия Валерьевича. — Тая, — он присел на корточки передо мной, — Я больше всего на свете не хочу, чтобы ты боялась меня. Прости за то, что я натворил. Я просто вспомнил кое-что из прошлого и очень на тебя разозлился, потому что я тебя… Я не дала ему договорить, кинув подушкой в лицо, а потом и сама прыгнула на него, сев сверху. Он подумал, что я специально не дала договорить. А я подумала, что безумно его хочу и мои трусики и шорты насквозь мокрые. Я прошлась руками по его груди и резко поцеловала в шею. Я изгибалась, целовала, кусалась, расстёгивала рубашку, пока он, кажется, был в шоке. И я почувствовала его стояк. Госпади! Он был просто каменный, горячий и такой большой! — Я знаю, что ты хочешь меня, а я хочу тебя, хочу почувствовать твой член в себе. Резко грубо, нежно, томяще. Как пожелаешь, только, прошу, трахни меня, Дима… Кажется этот мой шёпот на ухо привёл его в себя. Он прошёлся рукой по моей талии, от чего я уже готова была растаять и… Положил на кровать, держа мои руки подальше от себя. Он дышал тяжело, рвано, а взгляд светился яркой страстью. Но, почему-то он не позволял себе ничего. Я билась почти в истерике, просила, умоляла его хотя бы дотронуться до меня. И в конце я уснула. Не знаю, через сколько часов. Но, на секунду, я почувствовала, как его руки укрывают меня и обнимают. Завтра меня ждёт разговор. Серьёзный разговор. Не разговор, а пиздец.