***
— Ацуши, она не звонит и не пишет. Может, у неё что-то случилось? Она потеряла мой номер? А вдруг не дозвонилась, когда телефон разрядился? Или её сбил автобус… — Я думаю, она просто не хочет с тобой общаться сейчас. — Да, я тоже думаю, что её определённо сбил автобус. Спасибо за поддержку, Ацуши-кун, — Изуми прокрутилась вокруг своей оси на чужом кресле. — Как у тебя дела дома? Аку-тян и Кёка остались на обед в офисе, а все остальные разбежались, кто куда. Вот, девушка уже достаёт собственный обед, приготовленный ещё вчера вечером. А вот Ацуши свой, кажись, забыл… — Нормально. Не плохо, не хорошо. А что ты вообще имеешь в виду? — парень читает отчёт Дазая, попутно исправляя ошибки. У этого идиота на радостях отпуска крыша неправильно едет. То есть ехала. Этот отчёт недельной давности. — Ну, Акутагава как-то охладил свой пыл, а именно: он ни разу не подошёл к тебе за всё утро. Вы ведь вместе приехали? — Нет. Он не ночевал дома, Мори заставил его проверить всю документацию и помочь Чуе проследить за одним типом. Поэтому дома его не было со вчерашнего дня, — парнишка разочарованно блестит глазами, заканчивая проверку. — Мне не нравится эта дура, — внезапно резко говорит девушка, открывая бенто, — я знаю, что говорю это слишком часто и, особенно, тебе, но эта дура мне не нравится больше всего, — девушка кладёт в рот яйцо в виде зайца, разжёвывая. — Она… Она знает, что её семпай занят, но всё равно лезет к нему с намерениями отбить у тебя, причём перед твоими же глазами. Как будто… Ей абсолютно наплевать, что ты по сути хищник. И тебе, однажды, может очень сильно не понравиться такое поведение и подкаты в сторону твоего мужа. Она слишком уверена в своих силах. Кошки не отличаются верностью, но мы-то люди. А значит, что тебе когда-нибудь может стать абсолютно наплевать на её чувства и ты просто-напросто начнёшь вести свою игру. Рюноскэ твой и никто не имеет прав так вести себя с ним. Кроме тебя. И тебе лучше поставить её перед фактом того, что он только твой. Иначе эта блондинка начнёт чувствовать свободу действий из-за твоего бездействия. Я закончила, — брюнетка наблюдала за парнишкой, чувствуя, что слишком разоткровенничалась с ним. — Да, соглашусь, — крышка ноутбука закрывается, — но вряд ли Рюноскэ поймёт слишком ярого проявления моих чувств. Я предпочитаю сдерживать их на людях, — Ацуши повернул свою голову к собеседнице. — Разговорами с ней я ничего не добьюсь, а действовать слишком открыто я не могу… — интонация голоса замедлилась, а в глазах загорелась лампочка, — у тебя есть возможность стащить что-то из её сумки?***
В офисе тихо, потому что почти все ушли домой. Почему почти? В офисе остался только Ацуши, чтобы закончить сортировку документов и больше к ней не возвращаться. Разве что, эту тишину разбавляет шелест бумажных листов и бормотание парня, который слишком устал, чтобы хоть что-то соображать. У него ещё столько работы, а времени нет ни капли. — Ацуши, ты здесь? — В тишине разносится родной хрипловатый баритон, сопровождаемый глухим стуком каблука о пол. Рюноскэ… Мужчина видит свою вторую половинку даже из дверного проёма, но хочет услышать ответ на поставленный вопрос. — Да, милый. Я здесь, — следует усталая интонация ответа, а после слышится хруст позвонков — потянулся. — Ты можешь закончить завтра, — из рук мягко забирают документы, откладывая в сторону. Пальцы ласково ерошат волосы, а парнишка щурит глаза. Приятно. — Но я хочу сегодня. — А я хочу тебя, поэтому ты пойдёшь со мной домой, пока я не трахнул тебя прямо здесь, — рука с макушки ласковым поглаживанием переходит на шею, а следом и на открытую ключицу, подтверждая слова. — Хммм, мне нравится эта идея. Очень-очень нравится, — парнишка ещё сильнее щурит глаза поддаваясь навстречу чужой ласковой ладони. Холодная. — Сам напросился, — Рюноскэ легко подхватывает Ацуши под коленями, будто пушинку, усаживая его на стол, предварительно отложив все бумажки в сторону или смахнув на пол. Мальчишка сводит бёдра и колени, но разводит остальные части ног друг от друга в разные стороны. Его руки лежат на чужих плечах скрытых тканью пиджака и рубашки, немного оглаживая. Они ещё не соприкасались губами, они просто смотрят друг другу в глаза. Пошлая ухмылка украшает лицо мафиози, гладящего сочные бёдра, стянутые светлой джинсой, которая не позволяет прикоснуться к бледной коже. Но Ацуши не выдержал первым, впиваясь в чужие мятные губы требовательным страстным поцелуем, но кто позволит ему управлять ситуацией? Правильно — никто. Рюноскэ перехватывает инициативу, залезая руками под рубашку и оглаживая прогнувшуюся спину. Он уже хотел стянуть эту самую рубашку, когда как с него самого уже стянули пиджак, но… — Как я могла забыть здесь конфеты для сестры? Незадачливые любовники, нехотя, прерывают поцелуй, поворачивая голову к вошедшей девушке. Ацуши всё же разводит колени, позволяя Рюноскэ встать к нему слишком близко, и прижимается ближе сам, а мафиози лишь недовольно сверкает глазами, вставая между этих разведённых ног. Девушка выглядит обескураженной, виноватой и она бегает глазами по офису и столам — ищет пакет с конфетами, но глаза то и дело возвращаются к семпаю, пристроившемуся между чужих ног. — П-простите, Ак-кутагава-семпай, — заикаясь, произносит девушка, хватая несчастный пакет, но всё равно стоит и смотрит на картину перед собой, не двигаясь с места. — Милый, давай в другой раз, — Ацуши отталкивает от себя мужчину, с грацией кошки соскакивая на пол, и подбирает упавшие совсем недавно бумаги. Рюноскэ лишь раздражённо поднимает пиджак с пола, гневно сверкая глазами в сторону своей ассистентки. Как же он её ненавидел сейчас. Она испортила ему прекрасный вечер и ночь, и даже не понимает всей своей вины. — П-простит-те… Акутагава-с-семп-пай… — девушка впивается пальцами в ремешок сумки, виновато пряча взгляд и отчаянно краснея. Она буквально кожей чувствовала гнев тёмного эспера. Как бы ей Расёмоном не прилетело… — Твои извинения мне ничего не дадут, — мужчина помогает поднять бумаги с пола, борясь с желанием сказать что-то нецензурное, — а проще говоря, мне абсолютно похер на них. Вечер они мне вряд ли вернут, — Рюноскэ поднимает глаза, встречаясь со взглядом Ацуши. Он тоже недоволен, но он молчит. Парень лишь качает головой, поднимаясь на ноги, и складывает бумаги на стол и потягивается, зевая. — П-прост-тит-те… Может что-то я в-всё же могу сделать? — Можешь. Съеби отсюда и до конца моего медового месяца не попадай в поле моего зрения. Поняла? — мафиози и сам складывает бумаги на стол, не заботясь о том, что, возможно, они должны лежать в другой стопке. — Поняла… — Ну, что, поехали? — Ацуши уже собрался и поправляет одежду сзади. Рюноскэ кивает, вздыхая. Эта дорога до дома будет долгой. Вряд ли он видел тот победный взгляд и торжествующую улыбку Ацуши, предназначенную Ичиё Хигучи. Проблема решена. Миссия выполнена.