- Я же шлюха

— Забудь про меня! — Ни за что на свете! — Но почему? Зачем тебе такой, как я? — Чимин, успокойся. Я люблю тебя таким, какой ты есть. То что было в прошлом — останется в прошлом, сейчас настоящие, так и живи в нём, — Юнги, тянет Чимина на себя, позволяя обнять сильнее обычного. Пак, как маленький котенок, которому нужна ласка, хоть он шипит, кусается и царапается. Ему нужна любовь и забота, но родители этого не разделяли. Крича на маленького мальчика за малейшую оплошность, ломали его ещё неокрепшую психику. Он терпел до последнего, терпел все унижения. Лёжа в комнате на полу в позе эмбриона, еле дыша, ведь ушибы и гематомы сильно сдавливали грудь, не давая насытиться воздухом. Тело тянуло и болело, казалось, что даже кости болят. Было невыносимо. — Я же шлюха, — тихо, еле слышно произносит Пак, держась маленькими пальчиками за пиджак Юнги, ища хоть там поддержки. Последней каплей было открытое унижение перед пришедшими гостями. Пак не выдержал, сломался и упал на самое дно, не осознавая это. Сбежав, не зная даже куда идти. Он бродил по улицам, вспоминая, как ему было хорошо хотя бы быть в тепле, а не на этих сырых и грязных улицах, где на каждом шагу можно встретить не очень хорошую компанию и попасть в неприятности. Его нашли в подворотне с безбожно разукрашеным лицом. Забрали к себе, дали кров и еду, но оплата была ужасной. Работа в борделе не для него. Если бы он только знал куда попадет, остался бы дома с родителями-тиранами, но точно не здесь. Но, увы, судьба не благосклонна по отношению к нему. Каждую ночь разные клиенты натягивают его на свои достоинства, пачкая своими грязными руками все тело парня. Плевать они хотели, что с ним произойдет после секса с ними. Бросали, как использованную куклу и уходили, оставляя в холодной комнате, пропитанной сексом и какой-то дрянью. Но Юнги не такой. Если бы не пьяная выходка друга переспать с парнем, да, именно с парнем, зная что Юнги по девушкам как бы, но алкоголь делал свое дело и все стереотипы уходили за границы разума, закрывая большой громадной дверью. Юнги не помнит как попал внутрь, но отрезвел увидев миловидного мальчишку за стеклом для шлюх, где показывают свои достоинства и искусно соблазняют, прося выбрать себя. Там были ещё, но он приковывал к себе внимание, двигая бедрами в такт музыки и бродя руками по своему телу, соблазняя ещё больше. Но Юн увидел не шлюху с опытом, а хрупкого и ранимого мальчишку. В глазах читалась усталость и душевная боль, затронувшая самое сердце. Мин не помнит, что было после. Знает, что выбрал этого мальчишку и слышал голос девушки у ресепшена, говорившая ему номер комнаты, через сколько придет его «заказ», так же протягивая ключи. Только лишь кивнув он пошел в нужном направлении. Спать с ним он точно не хотел. Хотелось прижать к себе и обнимать, жалеть и говорить что все хорошо. Сев в кресло, прикрыл глаза, погружаясь в лёгкую дрёму. Он не заметил прихода мальчишки, но точно слышал учащенное дыхание напротив. Чимин, пришел в комнату быстрее обычного. Зайдя, заметил клиента, сидящего в кресле и мило посапывающего, дёргая губами. Не зная, что делать, подошёл чуть ближе. Осматривая лицо, запоминая каждый изгиб тела. Надеясь встретиться с ним ещё раз. Почему? Он сам не знает. Чувствуя на себе пристальный взгляд, Юнги открыл глаза, увидя напротив раздетого паренька. Усмехнувшись привстал, осматривая с ног до головы. — Какое твое настоящее имя? — спрашивает охрипшим и обкуренным голосом, подзывая к себе поближе парня, Юнги. — Нам запрещено говорить свои имена, — дрожа произносит парень и подходит, как его просили. — Ладно, держи! — Юнги подает халат, что лежал на кресле. — З-зачем мне это? — чуть заикаясь спрашивает Пак, принимая такой жест. — Тебе надо поспать, так же, как и мне. Но здесь прохладно, а ты раздет. Так что оденься и ложись на кровать. — Вы, эм, не будете со мной спать? — пытаясь отойти от шока, Чимин вообще ничего не понимает. Такого никогда не было. И он стоит как вкопанный, не делая ни одного движения, замерев на месте. Юнги немного бесится, резко встаёт, затягивает пояс халата парня и валится с ним на кровать. Без лишних слов обнимает его и укрывает тёплым одеялом. Дышит ему в макушку и поглаживает его спину. Чимин вообще не понимает что происходит, мозг отключился и не хотел вообще соображать. Такой мягкости никогда не чувствовал, просто, вот так ощущать тепло чужого тела для него вообще было восьмым чудом света. Прильнув и расслабившись, уткнулся носом в ключицы незнакомца, вдыхая запах лайма и мяты. «Вкусно» — произносится в голове. — Ч-чимин, — робко произносит он, содрогаясь от своего произнесенного имени. Давно он его не слышал. — Юнги, — произносит парень и обнимает крепче, полностью засыпая.

***

— Чим-Чим, у меня хорошая новость! — Юнги встаёт с кресла увидев серебристую макушку работника борделя за открывающейся дверью комнаты. — Оу, какая? — прыгая на Юнги, произносит Пак прильнув своими губами к его в нежном поцелуе. — Я тебя забираю, теперь ты здесь не работаешь! — улыбка непроизвольно появляется на всегда хмуром лице Юнги и озаряет лицо Чимина. Спрыгнув с парня Чимин смотрит непонимающе, вскинув одну бровь. — Ты теперь будешь жить у меня и сюда больше не придёшь, — прочитав немой вопрос Чимина, ответил старший. Пак был нереально счастлив, подарив ему такую встречу и такие действия с этим человеком не знал куда себя деть, все слишком нереально — реально

***

— Слушай, я люблю тебя и готов долго ждать ответа от тебя. Я конечно не настаиваю, но мы уже больше месяца живём вместе и ты не представляешь, как я устал дрочить в туалете, представляя тебя. Такого раскрепощённого и желанного, домашнего. Малыш, я устал. Пойми меня. И для меня ты не шлюха. Для меня ты - человек, который заменил унылые будни на солнечные. Ты - глоток воздуха и я не хочу тебя потерять, — Юнги прижимает Чимина ещё ближе, пытаясь уловить биение его сердца. В тот момент Пак почти не дышит. Он не был готов услышать это. Все время, что приходил Юнги в бордель, они просто спали в обнимку. Так же было и в квартире, дальше поцелуев не доходило. А сейчас слышать от человека, что желаешь каждую ночь, тоже самое что и ты. Бьёт поддых. Чимин, робко поднимает опухшие глаза от слез и смотрит в омут глаз напротив. Они слишком близко друг другу и атмосфера слишком похожа на интимную. Стоя в коридоре квартиры, что находится в полумраке. Юнги, прижимает Чимина к стенке нависая сверху и ставя руки поодаль от головы своего парня. Чимина дышит часто, не сводя взгляд от глаз напротив. — Ты готов быть со мной… одним целым? — запинаясь, спрашивает Юнги, не приближаясь. Чимина молчит и опускает взгляд вместе с головой. Губа уже кровоточит от постоянных воздействий с верхним рядом зубов. И что-то в нем щелкает. Резко поднимает голову и целует Юнги в губы требовательным поцелуем. Юнги отвечает, прижимая парня сильнее к стене, не давая малейшей возможности сбежать. Поцелуй получается мокрым, глубоким, развратным, с точным звуком «чмок». Чимина тает в этих руках, как мороженое на солнце, тает от простых ласк этих рук, ведь они настолько прекрасны. Руки Юнги прохладные, окутывают шею, придерживая немного, ведь ноги Чимина уже не держат. Они скользят по шее, оглаживая все неровности, переходя на плечи, спускаясь вниз. Останавливаясь на запястьях и резко поднимая их вверх, выуживая лёгкий стон сквозь поцелуй. Чимину кажется эта поза не удобной, поэтому закидывает ноги на бедра Юнги, седлая его. Для Мина это зелёный свет. Он обхватывает ягодицы Чимина и несёт в сторону спальни, собирая все стены и углы, шипя от этого в поцелуй. Положив Пака на кровать, навис сверху, разглядывая лицо в неоновом свете комнаты. Глаза горят от возбуждения, дыхание сбитое, отчего грудь вздымается не в такт. Джинсы уже не скрывают налитый кровью орган, виднеющийся бугорком из них, а лишь дают осознание что кого-то хотят. Юнги осыпал шею короткими поцелуями, иногда засасывая белоснежную кожу, ставя багрово-красные метки. Чимин еле слышно стонал, когда бедро Юнги проходилось по его паху, возбуждая ещё больше. Руки проходили по всем изгибам, залезая под черную футболку, задирая ее, открывая вид на подкаченное тело парня. Тихие стоны наслаждения окутывали комнату, давая понять, как этим двоим хорошо сейчас. Юнги останавливается и смотрит на парня, лежащего под ним. — Ты точно готов? — звучит банально, но это необходимо. Чимин, лежит и смотрит в глаза напротив. Лицо заливается краской. Находиться вот так сейчас слишком близко — незаконно. Сделав два больших вздоха и робко кивнув снимает пиджак и растёгивает рубашку Юнги, пытаясь избавиться от ненужных вещей. Юнги лишь усмехнулся и прильнул к любимым губам в смачном поцелуе. Наконец-то ему не надо сдерживаться. Он осторожно раздевает Чима, разглядывая, ощупывая его тело. Как же давно он этого хотел. Настолько счастлив, что улыбается во все тридцать два зуба, обнажая дёсна, отстраняясь от таких желанных губ и переходя на шею, целуя и оставляя на ней засосы. От этих действий Чимин стонет во весь голос, ему так это нравится, что в голове взрываются фейерверки, затуманивая разум, погружаясь в полную эйфорию. Проведя дорожку поцелуев до груди, Юнги берет в плен горошины сосков, посасывая и оттягивая то один, то другой. От таких действий второй выгибается на встречу, запуская ладонь в волосы парня. Так хорошо ему никогда не было. Никто не доставлял ему столько нежности, да те же самые клиенты в борделе. Чимин осторожно, медленно ведёт своей ладонью по прессу Юнги, добираясь до ремня, пытаясь его расстегнуть своими дрожащими пальчиками. Ощущая руки своего мальчика на себе Юнги радуется в душе и ликует, что он не боится его, а тоже хочет. Он понимает, что Чимину не удаётся расстегнуть ремень, из-за этого дергая джинсы. От этих действий ткань натирает член, так что стоны сами проситься наружу. Оторвавшись от его груди, Юнги берет в охапку запястья Чимина, удерживая одной рукой над его головой. Другой рукой, поглаживает бедро своего мальчика, поднимаясь выше. Чимин прижаться к парню хочет, быть ближе, чтобы кожа к коже, чувствовать жар и плавиться под ним, ощущать эти сильные руки. Поднимает бедра и трётся ими об Юнги, на что Мин не выдерживает, начинает снимать остальную одежду с себя и возбужденного Чимина, оставаясь абсолютно нагими. Он поднимает взгляд на красного Чимина, который пытается прикрыться. — У тебя прекрасное тело, не стесняйся, Минни, — шепчет на самое ухо старший, поглаживая округлости Пака. От этих слов Чимин ещё пуще прежнего краснеет, но раздвигает ноги, чем пользуется Юнги, устраиваясь между ними. Чимин дрожит не то от возбуждения, не то от бурлящих эмоций, что плещут через край, пытаясь вылиться наружу. Юнги подхватывает за тонкие щиколотки Чимина и закидывает себе на плечи, отчего Пак невольно выгибается. Мин припадает к бедру парня, спускаясь мокрыми поцелуями к паху. Кончиком языка «случайно» проходит по возбуждению парня. От таких манипуляций его бросает в дрожь и одновременно накрывает новой волной возбуждения. От этого член подрагивает и слегка бьётся об нижний ряд мышц пресса и издает приглушённый, еле слышный шлепок. У Юнги от этого окончательно слетают тормоза и он отпускается между ног парня. Сначала облизывает голову, ныряя языком в уретру, из которой виднеется капелька предэякулята. Чимин, не ожидая такого, освобождает одну руку из захвата Юнги и прижимает ее к голове, оттягивая, прося не делать этого. Но Юнги не слушается, говоря, что все в порядке и ему будет хорошо, перехватывает его руку и прижимает к другой, завязывая ремнём. Он мед­ленно воб­рал возбуждён­ную плоть в рот и стал дви­гать го­ловой, пос­те­пен­но на­ращи­вая темп. Манипуляции длятся недолго. Не дав млад­ше­му кон­чить, Мин отстранил­ся, вы­тирая под­бо­родок тыль­ной сто­роной ла­дони от слюны, что стекала при вбирании в рот члена младшего. Он еще раз при­жал­ся мокры­ми гу­бами к гу­бам пар­ня. Юнги на­шёл на тум­бочке лубрикант, что лежит там очень давно, ожидая своего часа, и вот он настал. Обиль­но сма­зав свой орган прис­та­вил член к сжимающемуся колечку мышц и начал мед­ленно входить, перебивая боль поцелуями, на что Чимин откинул го­лову назад, выгибаясь в спине. Нераз­ра­ботан­ные мыш­цы плотно сжи­мались, но смаз­ка помогала, проталкивала член все глубже. Че­рез нес­коль­ко ми­нут Юнги уже сво­бод­но вхо­дил в Чимина, дос­тавляя обо­им не­ре­аль­ное нас­лажде­ние. Сероволосый сто­нал имя старшего, выгибаясь и пытаясь на­сажи­ва­ться с каж­дым ра­зом все глуб­же. Губы пересыхали от частого дыхания. Юнги, заметив это, прильнул к губам парня, губы у него мокрые и это как глоток воды в пустыне. Нереальные ощущения контраста — «адский коктейль» — назвал бы Чимин, если смог говорить. Юнги сжи­ма­ет та­лию младшего, оставляя на ней крас­ные сле­ды от своих тонких пальцев. Мятный за­киды­ва­ет изящ­ные но­ги младшего к се­бе на по­яс­ни­цу и нас­тра­ива­ет­ся на быстрый темп, втра­хивая Пака в кро­вать и каж­дый раз точ­но по­падая по прос­та­те. Чимин ме­чет­ся под Юном, сжи­мая в ру­ках прос­ты­ни, гор­танно сто­нет, вы­гиба­ясь ду­гой. Жар­ко, мок­ро, но так хо­рошо. Серово­лосый кон­ча­ет пер­вым, испачкав се­бе жи­вот бе­лой вяз­кой лен­той, а сле­дом за ним и Юнги. Старший ло­жит­ся, заг­ре­бая Пака в свои объ­ятия и нак­ры­ва­ет обо­их одеялом. Чимин про­водит ла­донью по ще­ке мятного. — Спасибо, — до­воль­но улы­ба­ясь произ­но­сит младший, выз­вав у Юнги сме­шок. — Юнги~я, я обо­жаю те­бя.