Ее выходом было саморазрушение

Именно благодаря Рэне Дэн наконец узнала о третьей девушке, которую отобрал для Лисов Ваймак. Ее звали Элисон Рейнольдс. Семья Рейнольдс всегда славилась огромным количеством новостей для тех, кто следил за жизнью знаменитостей. Не только из-за недавних скандалов, но и из-за их чрезмерного богатства. Их состояние было заработано с помощью сети курортов для людей с огромным количеством денег, которые они с легкостью могли выбросить на ветер. И хотя члены семьи Рейнольдс не были знаменитостями в привычном смысле, они вращались в кругу влиятельных людей практически каждой отрасли. Элисон была единственным ребенком в семье и, следовательно, являлась наследницей семейного бизнеса и состояния. Она была современной принцессой, рожденной для жизни в путешествиях и роскоши, если только она приняла бы корону и все последующие обязанности на себя. К сожалению для ее родителей, Элисон не была достаточно благоразумной, чтобы принять легкую судьбу. В тринадцать лет она обнаружила своего дедушку, одинокого пожилого человека, который проживал отдельно, работающим уборщиком средней школы, чтобы избавиться от скуки. А затем она провела остаток лета с ним под одной крышей. Ее знакомство с экзи было неизбежным, так как она следовала за дедушкой, куда бы он не пошел. Только вот желтая пресса была только рада, когда Элисон взяла в руки ракетку. — Ее родителей это не устраивало, — сказала Рэне, отбивая мячи обратно, — но, когда они попытались запретить ей играть, она начала позорить их на публике – затевала споры перед камерами, отказывалась появляться на благотворительных приемах и раздавала журналистам секреты семьи. В конце концов, проще и безопасней для всех было позволить ей придерживаться своего пути, поэтому Элисон поступила в частную среднюю школу и попробовала себя в команде. — Попробовала, — насмешливо фыркнула Дэн. — Как будто кто-то скажет кому-то вроде нее «нет». — Менее честный тренер сказал бы, — проговорила Рэне. — Все знали, что ее родители были против. Кто же тогда встанет на сторону импульсивного ребенка, а не на сторону ее влиятельных родителей? Это могло бы иметь последствия. Он мог бы брать у ее родителей взятки, чтобы ставить ей плохие оценки. Но он подписал с ней контракт и взял в свою команду. — Звучит все еще не очень честно, — заметила Дэн. — Она ничего не знала – сколько она играла в экзи, год? И она выбрала частную команду? Может, он был недостаточно умен, чтобы требовать деньги у ее родителей, но у него определенно были скрытые мотивы. — Он хотел публичной огласки, так что это сработало, — объяснила Уокер. — Папарацци буквально оккупировали школу и преследовали ее и остальных ребят из команды. Продажи билетов выросли, но стресс и камеры негативно повлияли на них. На нее было много давления. И не важно, преуспела она, потерпела неудачу, сделала что-то возмутительное… без разницы. — И что? — спросила Дэн. — Она боролась, — Рэне оперлась об ракетку и обвела взглядом поле. — У нее был потенциал, но, очевидно, она не могла придерживаться одного уровня с остальной командой. И тогда люди сделали такое же предположение, как и ты, что ее родители оплатили ей место в команде. Возможно, это была их месть за то, через что она их провела. Она становилась публичной неудачей, и все думали, что она приползет домой, чтобы оправиться после пережитого. А затем мир вокруг нее рухнул. Уокер внимательно посмотрела на Дэн: — Родители Элисон хотели идеальную дочь: тело для модных показов и лицо для обложек глянцевых журналов. По-видимому, это было условие, которое они поставили перед ней, чтобы позволить ей играть в экзи. Она должна была поддерживать свой имидж. Но со всеми тренировками и матчами Элисон просто не могла этого сделать. Так что она заболела булимией, пытаясь предотвратить рост мышц. — Это глупо. — Как мы можем осуждать ее? — спросила Рэне. — Эм, это же булимия? — Мы не знаем, каково это было для нее, — проговорила Уокер. — Мы не можем понять, как сильно ее родители давили на нее, чтобы она вписалась в их идеальное представление. Ее ценность измерялась искусственными стандартами и оценивалась судом общественного мнения. Должно быть, было очень трудно — пытаться настоять на своем перед лицом такого холодного неодобрения. — Все равно, — мотнула головой Дэн. — Это автоматическая реакция осуждения всех тех, кто родился с большим состоянием, чем мы сами, — вздохнула Уокер. — Но это неправильно. То, что она не прошла через бедность, как мы, не означает, что ее жизнь была легкой. Деньги не улучшают жизнь. — Мою — улучшают, — заявила Дэн. — Я бы отдала Кэти долг и давным-давно ушла бы с работы. — Но Элисон не могла уйти, по крайней мере, без огласки в желтой прессе и журналистов, следующих за ней по пятам. Она красивая, молодая, богатая и бунтующая — она была сенсацией и регулярной темой для сплетен. Ей некуда было бежать. Ее слова были похожи на резкий отказ Кэти, так что Дэн отвела взгляд. Рэне увидела, как это задело Уайлдс за живое, и замолчала, ожидая, пока девушка разберется со своими эмоциями. Наконец Дэн проговорила: — Несмотря на это, ей удалось сбежать. Всегда есть выход. — Ее выходом было саморазрушение, — продолжила Рэне. — Когда ее госпитализировали, в прессе появилась информация – почему и из-за чего. Реакция окружающих сыграла ей на пользу, так что Элисон быстро воспользовалась ситуацией. Она выбрала это, — Уокер улыбнулась и махнула рукой, обозначив поле. — Она начала правильно питаться и заботиться о себе, и к концу сезона она заработала свое место в составе. Рэне хитро глянула на Дэн и добавила: — Ходят слухи, что эта выходка стоила ей наследства. Но пока никто из ее семьи не подтвердил эту информацию. — Она отказалась от миллиона долларов ради спорта? — шокировано переспросила Уайлдс. — Чистая стоимость активов ее семьи на самом деле составляет миллиарды, — с обманчивой легкостью проговорила Рэне. Дэн подумала, что ее сейчас стошнит: — Она сумасшедшая. — Или невероятно злобная, — предположила Уокер. — В любом случае не могу дождаться встречи с ней. Должно быть, она неподражаема.