Живой огонь

Ильмени Дрен, как и положено знатной леди из дома Хлаалу, знает цену вещам. Правда, от многих других куда менее хватких меров она отличается тем, что понимает: не всякая прибыль измеряется золотом — или, вернее, не всякую прибыль легко будет взвесить, измерить и пересчитать в звонкие дрейки. Порою не самая удачная с виду сделка сулит куда большую выгоду, чем кажется поначалу — выгоду, что со временем с лёгкостью перекроет упущенные монеты. Меры, ослеплённые жадностью, точно кагути в гоне, стремятся здесь и сейчас урвать себе кусок побольше, и они мало озабочены завтрашним днём. Однако тем, кто готов возвыситься над нерассуждающей тварной природой, ясна непреложная и простая истина: доброе имя, хорошие связи и грамотно выстроенная репутация – вещи куда ценнее, чем сиюминутная прибыль, а крохоборство и ветреность никого не красят. Век меров долог, и нужно уметь планировать загодя, чтобы преуспеть на выбранной стезе — а иначе с годами растратишь всё, что удалось получить благодаря лишь одним напористости и удаче. Век меров долог, а память – крепка, как эбен, и Ильмени знает, как лучше — и выгоднее — запомниться. И то, что власть и влияние для неё – не цель, а лишь средство для достижения куда более благородной цели, не меняет сути: сражаться дочери рода Дрен приходится так, как обучали её с рождения. Ильмени знает цену хорошей истории и знает, что правда, нагая и беспощадная, редко когда помогает выигрывать войны. Лидер Двух Ламп не обманывает тех, кто ей доверился, не прячется за лицемерными благоглупостями — но тщательно, скрупулёзно выстраивает свой образ. Миф о чистой душой девочке-идеалистке, светлой и непорочной, отринувшей сытую и богатую жизнь ради борьбы за свободу… этот миф для Ильмени Дрен удобен и выгоден. Те, кто сталкивался с ней лицом к лицу, не сразу, но понимают, что эта женщина куда больше, глубже и беспощадней созданного вокруг неё мифа. Но для сотен и тысяч бойцов, сражающихся под знамёнами Двух Ламп, верить в миф об Ильмени Дрен – достаточно и необходимо. Ильмени Дрен – это образ, который носят у сердца; образ, в которой влюбляются — те, кто не способен искренне, страстно любить идею и оттого ищут её воплощение в смертной женщине. Ильмени не осуждает их, не противится тому, что её возводят на пьедестал — хоть это и требует поступиться личной свободой. Оправданная жертва, меньшее зло… цена, которую Ильмени готова платить, покупая для Морровинда лучшее будущее. Сдержанность и осторожность дорого ей обходятся, однако и прибыль, которую получают Две Лампы, день изо дня растёт благодаря безукоризненной репутации их лидера. Влюблённым в светлый и праведный образ Ильмени Дрен ни к чему лишний раз вспоминать о том, что их блистательный кумир – женщина из плоти и крови, далёкая от чистоты и беспорочности, и потому настоящая Ильмени Дрен… нет, не лукавит, не прячется за благопристойной ложью — но и не выставляет у всех на виду свою частную жизнь, не делится откровениями об отгоревшей, осыпавшейся золой жизни герцогской дочки и ни для кого — даже для самых близких соратников — не открывает сердца... Когда перчатка, которую Ильмени Дрен подарила однажды любовнику, попадает в руки Телванни Вароны Нелас, это досадно, но не смертельно — благо, нашлось кому вовремя вернуть ей пропажу. Слухи не просочились наружу, не подточили чистый и непорочный образ светоча надежды — и Ильмени, пряча на дно сундука расшитую золотом парчу, улыбается. Как бы то ни было, а она искренне благодарна бывшему любовнику, которого до сих пор называет в уме “вечным стражем” — благодарна за то, что он помог ей понять: чтобы успешно бороться за то, во что веришь, не обязательно предавать свои принципы. Ильмени знает цену вещам, и она предпочла пожертвовать благополучием, а не честью. Ильмени – Дрен из семейства Дрен, и она никогда об этом не забывает.