Изабелла брела по набережной около Большой реки. Это место являлось одним из её любимых в этом мире бесконечных страданий и тёмных душ. Благодаря названию, всякий бы представил себе широкую реку, несущуюся в неизвестную даль. У любого смертного, не бывавшего ещё в Аду возникла бы ассоциация с бурлящей где-то внизу неимоверно шумной рекой. Но в действительности вместо воды около скалистых берегов плескалась далеко не вода. Нельзя сказать, что воды на родине Беллы не было, однако большинство "водоёмов" были заполнены никогда не остывающей лавой. Чертям и бесам — верным стражам Подземного королевства — было разрешено раз в неделю купаться в лаве. К слову сказать, рождались твари тоже из лавы.
Под мостом слышались крики и мольбы о помощи — вновь прибывшие души, отбывающие наказательный срок в пыточной за совершенные ими проступки и грехи в прошлой жизни. Изабелла довольно расплылась в улыбке — что может быть лучше любимой музыки? Крики настолько разнообразны, что, кажется, никогда не надоест их слушать.
Выходят из Адской пыточной уже совсем обезобразевшиеся души. После им предоставляется выбор: вечное скитание в мире Ада в виде призраков либо перерождение. Все земные твари, совершившие в жизни что-то плохое, попадают в Ад. Почти все. Вампиры обладают даром, которым земным созданиям по идее не положено обладать — бессмертием. Их души затемнены, но в Царство пекла они не попадут. Если их не убьют, конечно. Именно поэтому к вампирам так плохо относятся, называя их низшими созданиями. Душа, не способная умереть. Душа, не способная переродиться.
Мотнув головой, Белла вдохнула горячий воздух. Вдруг к ней подлетел Рамми, семейный бес-прислуга. Отвратительно хрюкнув, привлекая внимание девушки, и опустился перед ней, почтительно склонив голову на толстенькой короткенькой шейке. Получив разрешение говорить, бесёнок снова издал хрюкающий звук и с хрипом пропищал:
— Хозяин ожидает госпожу мисс в своём кабинете. У хозяина есть для госпожи мисс важное поручение.
Поморщившись от того, как эта никчёмная тварь её назвала, Изабелла расправила свои доселе невидимые крылья и полетела в замок отца.
Ступив на порог замка, целиком и полностью построенного из чёрного обсидина, наследница дьявола услышала голос отца.
— Я знал, что ты придёшь, Изабелла Мари, моё огненное дитя, названное в честь матери. У меня к тебе неотложное задание, выполнить которое лишь ты способна.
Пройдя в кабинет родителя, Белле предстал пред глазами сам Дьявол, а по совместительству её отец. Зная капризы старшей дочери, владыка Огненного мира заранее принял человеческий облик: разговаривать с тенью — а именно таково было настоящее обличее её отца — не доставляло Изабелле удовольствия.
— Что за миссия, папа, выполнить которую только мне под силу?
— Там наверху через неделю скончается человек — я чувствую его душу. Она настолько тёмная, что нет сомнений, жариться в котле с такими же, как он, он будет долго. Ах, сколько невинных сердец перестало биться от его руки! За такие грехи он достоин быть предупреждённым за семь дней до того, как я заберу его к себе.
— Я должна предупредить его?
— Да, дочь моя. Сейчас он находится в больнице, моим подчинённым не составило труда свести его туда. У тебя есть четыре часа, по истечению времени ты переместишься обратно. — Изабелла не стала спорить с отцом на счёт того, что времени ей отведено куда больше, чем достаточно.
— Я не подведу тебя, папа! — С этими словами с виду юная девушка переместилась на Землю, в маленькую больницу такого же маленького городка.
Проблем с проникновением не возникло — никто даже взгляда в сторону брюнетки с молочно-карими глазами не бросил. Тем было лучше: меньше вопросов — меньше проблем. Белла без труда нашла палату обречённого: её папа был прав, тьма души действительно очень хорошо ощущается. Изабелла не думала, как преподнести смертному "радостную" новость, равносильно тому, что она не думала о его реакции: она у всех "пациентов" одинаковая.
Наверное, этот человек был абсолютно больным наголову, ибо в ответ на слова, что он в скором времени умрёт, а его душа сгорит в Адском огне он рассмеялся и сказал, обращаясь не то к посланице, не то к самому себе:
— Вот видишь, Сара, вот и мой час настал.
Решив оставить полоумного наедине со своей Сарой, Изабелла покинула палату. Ещё в самом начале она отыскала на стене часы, дабы знать, сколько времени у неё останется по выполнению задания. Сейчас она с разочарованием глядела на циферблат: до обратного перемещения оставалось три с половиной часа. Вздохнув, девушка решила понаблюдать за миром смертных, надеясь встретить кого-то из слуг её отца, выполняющего какое-то поручение.
***
Эдвард Каллен неспеша шёл по больнице Форкса. Сегодня он намеревался навестить приёмного отца с вопросом о его дальнейшем обучении. За углом отчётливо слышались шаги. Но что-то настораживало вампира. Сердце. Запах. У того, кто шёл в нескольких метрах от него отсутствовали биение сердца и запах. Мысли. Он не мог прочитать мысли человека. Или не человека? Страх. Каллен всем сврим нутром ощутил то чуство, которое позабыл за своё вампирское существование. Он остановился. Шаги же не стихали, и вскоре он увидел их обладателя, а точнее обладательницу. Эдвард с удивлением уставился на красивую девушку лет семнадцати. Парень не ошибся, её мысли были надёжно защищены от проникновения. Вампир тупо смотрел на странную особу, пока та повелительным тоном не произнесла:
— Может, покажешь мне, где здесь выход?
***
Переместившись домой и выслушав похвалы отца, Белла направилась в свою обитель. Все её мысли были заняты тем прекрасным вампиром из больницы.
"Он — низшее существо" — говорил её внутренний голос.
"Ну и что с того? Я всё равно не могу его забыть" — возражала самой себе дочь дьявола.
