Unaccustomed

Вернуться в бункер было большим облегчением: там было в разы больше жизни, больше энергии. И даже несмотря на то, что Кетч предпочитал носить черные вещи и окружать себя темными красками, яркость бункера дарила ему необъяснимое чувство комфорта. Подготовку к битве запланировали на завтра. А пока что те, кто уже бывал в бункере, показывали вымотанным товарищам «из другого мира» комнаты на ночь. Во всей этой атмосфере Кетч на мгновение почувствовал, будто даже в нем видят друга и напарника. Наемник подметил существенное различие и в том, как сами Винчестеры относились к нему. Безусловно, братья (мягко говоря) недолюбливали Кетча, но даже одобрительный кивок от Дина и тот факт, что ему доверили распределение охотников по комнатам, уже что-то значили. Кетч изменился: он уже не был тем, что раньше, но ему никогда не хватит смелости назвать себя хорошим человеком. Да, он помог Дину, спас вместе с Чарли других охотников, да, он пытался искупить свою вину, но Кетч был достаточно умен, чтобы понимать одно: он никогда не сделает достаточно, чтобы его могли назвать хорошим человеком. Наверное, это просто не про него. — Если тебе что-нибудь понадобится, то не стесняйся, обращайся ко мне, — отвечает он пожилому мужчине, которого только что провел до комнаты, и, видя, что тот продрог, дает ему еще одно одеяло. — Спасибо, сынок, — улыбается мужчина, и Кетч возвращает улыбку. Этот человек не знает и доли того, что бывший киллер сделал в свое время… А если бы знал, то назвал бы его настоящим монстром. Кетч думал, что совершал и правильные поступки — по крайней мере, ему хватило бы сообразительности их оправдать. Однако ему также хватит ума признать, что некоторым из его свершений никогда не найти оправдания. Он делал то, на что никто не был способен — думал, что в этом проявлялась его мощь. Кетч чувствует на себе взгляд. Практически «кожей» ощущает, как Винчестер на него пялится. — Я пойду, — прощается наемник и, закрыв за собой дверь, сталкивается с Дином. — Уверяю, нет нужды следить за мной, как ястреб, я не собираюсь ничего делать. Он так часто повторял это старшему Винчестеру, что казалось, они придерживаются точного сценария. К удивлению Кетча, сегодня Дин от сценария отошел. Охотник отмахивается от Кетча, давая понять, что он не это имел в виду. — Я не выслеживаю тебя или что-то типа того. Просто проходил мимо и удивился, вот и всё. Кетч поднимает на него взгляд, повторяя: — Удивился? Дин опирается на дверь, что минутой ранее закрыл Кетч. — Ты… и ведешь себя мило. Это так неожиданно, что Кетча будто жаром обдает. В конце концов, Дин и похуже к нему относился, но Кетч знает, что заслужил. Наемник лишь пожимает плечами и лаконично отвечает: — Я способен быть добрым, Дин. — Просто не хочешь? — Не привык. Дин хмыкает. Он ничего не говорит, а затем отводит взгляд, но никуда не уходит. Спустя несколько мгновений он делает шаг вперед, и теперь охотники так близко, как были только однажды, когда Дин спас Кетча. — Кажется, уже привыкаешь. Винчестер серьезен. И если бы Кетч был из разряда людей, что стоят с раскрытым от удивления ртом (как Дин, например), то именно это он бы сейчас и сделал. Но, как истинный британец, он лишь приподнимает бровь в вопросе: — Дин Винчестер, ты только что сделал мне комплимент? — Даже в мыслях не было, — парирует охотник. Но Кетч не был бы Кетчем, если бы сдался так легко: — Почему ты спас мне жизнь? — Я бы сделал это для каждого, — отвечает Дин, — не сомневайся, уж ты-то мне явно не по душе. — Даже в мыслях не было, — передразнивает Кетч и замирает, рассматривая лицо напротив. Странно. Почему Дин с осторожностью, даже заботой придерживал его, когда спасал? Может потому что он хороший человек. А может потому что чувствовал, что задолжал Кетчу. Неважно. И все же он спрашивает: — Тогда почему? Дин не успевает раскрыть рот, как Кетч перебивает его, продолжая: — О, да, я отлично знаю, что ты хороший человек, Дин. Ты всем помогаешь. Но с тех пор, как мы освободили Чарли, что-то в твоем взгляде, в том, как ты смотришь на меня, изменилось. Я хочу знать, почему. Дин не отвечает. Он поворачивается, собравшись уйти, но, передумав, возвращается и поднимает взгляд на Кетча: — Ты пытаешься измениться, Артур, и для меня это меняет всё. Дин медленно касается ладонью лица Кетча, а потом соединяет их губы в поцелуе так резко, что у британца нет времени, чтобы отреагировать. Так же быстро Винчестер разворачивается и уходит, в этот раз по-настоящему, оставляя Кетча лишь с воспоминанием о том, как охотник назвал его по имени, и все еще сохранившейся теплотой на губах.