***
— Пока ты грелась на солнышке в той заднице мира, которую ты называешь домом, у нас тут произошли некоторые изменения. — Сказал Хэнк, перенося мой чемодан через порог дома. Я любила Детройт. Даже больше, чем нужно было. Наверное, именно поэтому после окончания школы я поступила в один из университетов этого города. Родители не были удивлены такому моему первому взрослому решению и с долей тревоги отпустили в руки дяди Хэнка. «Мой брат не самый ответственный человек, но ты в его руках будешь как за каменной стеной,» — именно так сказал папа, провожая меня на автобус несколькими годами ранее. Верх тревоги родных достиг в позапрошлом году, когда в Детройте началось восстание андроидов. Хотя, можно ли назвать это восстанием? Они боролись за свободу и право на самостоятельную жизнь. Я была знакома с несколькими девиантами в университете и поражалась тому, насколько умело они могут скрываться и смешиваться с людьми. Сейчас, когда андроиды, спустя столько времени, официально были признаны еще одним разумным видом жизни на планете, эти невообразимо интересные существа имели такие же права как и люди. Киберлайф продолжили выпуск и продажу андроидов, но перестали нести ответственность за программный сбой системы, мутацию и последующие признаки девиации. Я скинула рюкзак на пол и сняла ветровку, вешая ее на один из свободных крючков на вешалке возле двери. Помимо немного потрепанной коричневой кожаной куртки Хэнка висела еще одна. Та была черной и на несколько размеров меньше. — Чье это? — Нахмурившись, я указала на куртку. — Да, это как раз то, о чем я начал говорить. — Хэнк выглядел напряженным. Он переминался с ноги на ноги, потирая ладонью шею. — Знаешь, проще заставить президентшу признаться в том, что она фригидна, чем найти жилье в Детройте. А если и находится что-то, то эти сосунки просят невероятные деньги за какую-то чертову халупу, которая даже выглядит хуже нашего дома. А поверь, нас еще нужно уметь переплюнуть. Я немного нахмурилась и прошла вглубь дома, прихватывая за собой чемодан. За два месяца моего отсутствия дом ничуть не изменился: небрежно расставленные предметы по всему дому, небольшой слой пыли на полках и Сумо, как всегда лежащий рядом с креслом. Из мусорного ведра виднелись горлышки пары стеклянных бутылок, а рядом стояло несколько пустых коробок из-под пиццы. — Когда ты ел нормально последний раз? — Спросила я, подкатывая чемодан к двери своей комнаты. — Ну, я завтракаю дома каждое утро, а в остальном… — Забегаловки? — Надо же от чего-то умереть. — Хэнк постарался вложить в эти слова большое количество энтузиазма. Я обреченно вздохнула, в сотый раз понимая, что моего старика уже ничем не изменить. — Да ладно, ты хотя бы начал завтракать дома. — Улыбнувшись, я повернулась к Хэнку, стараясь хоть немного разрядить обстановку. Дверь в комнату Хэнка была, как всегда, открыта и там, как всегда, царил беспорядок. Время от времени я выгребала весь накопившийся мусор из комнаты, и по долгу совести Хэнк старался поддерживать там чистоту. Но спустя пару дней порядок нарушался, и комната постепенно начинала накапливаться ненужным хламом. Мое внимание привлекла соседняя дверь, которая ранее всегда была заперта, но сейчас была немного приоткрыта. Я подошла и слегка толкнула ее, заглядывая во внутрь. Комната была убрана и ухожена, на книжной полке располагалось несколько десятков книг, вдоль стены стояли пара запакованных коробок из Икеи, из чуть приоткрытого шкафа виднелись рубашки и блейзеры на вешалках, постель была идеально заправлена, темные плотные шторы раздвинуты, пропуская в комнату свет от темного утреннего неба и только на компьютерном столе вразнобой валялось несколько папок и тетрадей в твердом переплете. Я нахмурилась и, облокачиваясь на дверную раму, вопросительно взглянула на Хэнка. — Я так понимаю, это именно то, о чем ты мне собирался рассказать. — Ну… — Хэнк пытался подобрать слова. — Помнишь, у нас стояла одна комната пустой, и ты все грозилась мне соорудить там кабинет? Хотя, я до сих пор не понимаю нахрена он мне. — Да потому что ты еще успеешь дослужиться до капитана и кабинет дома будет необходим. — Возразила я, обреченно складывая руки на груди. — Но, ладно, допустим, он тебе не нужен. Пока что. — И я подумал, что пока что комната пустует, почему бы не приютить какого-нибудь щенка к нам. — Вдохновляюще пропел Хэнк, расставляя ладони в стороны. — Я знаю его? — Еще как знаешь. Он работает со мной в участке. — О, Боже, только не говори, что ты приютил к нам Гэвина Рида! Потому что если это так, то клянусь, я придушу его подушкой сегодняшней же ночью, чтоб в будущем не бесил. — Чуть громче воскликнула я, надеясь, что моя догадка не окажется правдой. — Сбрендила? Я бы притащил его в свой дом только через свой же собственный труп! — Так же немного громче ответил Хэнк. — Да если бы это было и так, то я бы лично грохнул этого мудака в первую же ночь. Ну, или точно помог бы тебе это сделать. — Хэнк подмигнул мне, вызывая тем самым улыбку. Я еще раз обвела взглядом комнату и прикрыла дверь. Только я собралась продолжить свой своеобразный допрос, как телефон Хэнка зазвонил. Очередное новое дело про девианта, которое, как всегда, не могло ждать. Спустя минуту после того, как Хэнк закончил разговор по телефону, он вылетел за порог дома, прихватывая на бегу куртку и крича вслед что-то вроде: «Продолжим этот разговор вечером». Для меня было загадкой почему Хэнк настолько рьяно оттягивал кульминацию этого разговора. Я была знакома с преимущественной частью работников полицейского участка и я старалась поддерживать со всеми позитивные отношения. По крайней мере, хуже Гэвина Рида никого быть не может. Представляя то, какая мне предстоит плодотворная уборка по всему дому, я толкнула ногой дверь в свою комнату, таща за собой чемодан и попутно осматривая помещение. Было здесь несколько вещей, которые мне почему-то сразу бросились в глаза: слегка помятая постель и отсутствие пыли на поверхностях стола, комода и тумбочек. Хэнк прибирался здесь? Даже при лучшем раскладе это было маловероятным событием, зная насколько Хэнк не любил заниматься подобными вещами. До того, как я переехала жить в этот дом несколькими годами ранее, тут стоял вечный непроходимый беспорядок. Как Хэнк уживался в том бардаке для меня до сих пор загадка, но с тех пор я старалась поддерживать в доме максимальный порядок, за что получала от Хэнка огромную благодарность со словами, что без меня этот дом точно когда-нибудь превратился бы в свалку. Мне это льстило, но привитая матерью любовь к чистоте довольно часто давала о себе знать. Чемодан начинал постепенно пустеть, шкаф наполняться, а полки и тумбочки принимали на себя различную мелочь. Закинув несколько вещей в стирку, я решила приступить к неспешной уборке. По телевидению в новостном блоке крутили все то же: баталии России и Америки за главенство над территорией Северного Полюса (сколько уже идет это подобие войны?), в Вашингтоне приняли какой-то очередной законопроект, предусматривающий аспекты отношений андроидов с людьми и по миру, наконец-то, набирают популярность живые концерты исполнителей на аренах в присутствии зрителей. Последняя новость довольно обрадовала меня, ведь это было наподобие мечты: побывать на живом концерте, а не надеть очки виртуальной реальности и, сидя дома на диване, «наслаждаться» шоу. Мама много рассказывала о том, как она любила ходить на живые концерты, когда была моложе и до того, как этот вид досуга решили «усовершенствовать». Протирая полки столового буфета на кухне, я подняла небольшую стопку писем со счетами, отметив про себя, что они все были оплачены, помня, что иногда Хэнк выбивался из колеи, напрочь забывая об этих, как он говорил, долбанных бумажках. Листы писем прогнулись и оттуда выпало несколько серебряных монет, впоследствии ударившиеся о кафельный пол кухни. Отложив бумаги на стол, я присела на корточки, беря в ладонь три монеты, номиналом в двадцать пять центов. Я провела кончиком пальца по слову «Свобода», которое было выгравировано на одной из сторон. — Да нет же, у меня не получается! — С отчаяньем в голосе, я бросила монету на обеденный стол в кухне и села на стул, складывая руки на груди. Казалось, что это такая глупость, но в то же время меня это так раздражало! Коннор подхватил в ладонь только что брошенную мной монету и начал выполнять различные трюки, несколькими из которых старался меня сейчас научить. Он выглядел невозмутимо и спокойно, делая это. Казалось, что для него это было обычным делом. Но, стоп. Для него это и было обычным делом! Каждый раз, когда в его руки попадала монета, он начинал играться ею, как только мог. Меня это восхищало. Хэнка же это раздражало. Но как бы это иронично не прозвучало, частенько, когда Хэнк находился вне зоны видимости для Коннора, тот доставал ту самую монетку, начиная перекидывать ее с ладони в ладонь. Это вызывало у меня неподдельную улыбку и долю умиления. Говорят же вроде, что напарники со временем становятся похожи? — Ты просто слишком сосредоточена на этом. — Коннор расстегнул верхнюю пуговицу своей рубашки, не прерывая действий. Он прокручивал монету меж пальцев, подкидывал ее, вертел. А с какой скоростью он перекидывал ее из ладони в ладонь! И все это с неподдельным спокойствием! — Специально сейчас делаешь все это? — С небольшой долей вредности спросила я. — Просто показываю тебе как это работает. — Прокрутив монету между своих пальцев в последний раз, Коннор схватил ее и, перекинув в другую ладонь, с вызовом перевел взгляд на меня. — Давай же, попробуй. — Ох, нет-нет-нет, пас. — Я оборонительно приподняла руку перед собой, демонстрируя свой отказ. Но когда этого андроида останавливало что-либо? «У тебя все получится». С этими словами Коннор быстро чмокнул меня в макушку и, обхватив ладонями талию, поднял на ноги. Он потащил меня за собой, отходя немного от стола. Вытянув свои руки вдоль моих, Коннор вложил мне в ладонь монету, ожидая дальнейших действий. — Тебе нужно расслабиться и не зацикливаться на результате. — Приглушенный голос Коннора прозвучал прямо около уха. Такая обстановка меня устраивала. Я постаралась умерить свой пыл и максимально расслабиться. В данной ситуации, находясь буквально в руках Коннора, это было более чем реально. Я потерла подушечкой пальца гравировку монеты и, слегла замахнувшись, перекинула ее в другую ладонь. Несколько раз проделав это действие снова и почувствовав больше уверенности в себе, я решила попробовать увеличить скорость полета монеты. Но после первой же моей попытки монета с неприятным звяканьем ударилась о кафельный пол, оставляя мои руки бесцельно висеть в воздухе. — Видишь? У тебя стало лучше получаться. — Не меняя своего местоположения за моей спиной, Коннор обвил руками мою талию. — Больше практики и у тебя все будет получаться. Я повернула голову в сторону лица андроида. На его губах играла нежная и ласковая улыбка, когда он, чуть потянувшись через плечо вперед, оставил короткий поцелуй на моей щеке. Я немного потрясла головой, стараясь выкинуть из головы нахлынувшие воспоминания. Взяв со стола брошенные ранее счета, я вернула их на прежнее место, сверху положив ранее выпавшие монеты. Я вновь схватилась за тряпку с надеждой на то, что дела по дому помогут мне избавиться от тянущегося чувства в груди, которое не отпускало меня вот уже несколько минут. Все лето я морально готовила себя к тому, что после возращения в этот дом такие всплески воспоминаний будут довольно частым явлением в моей голове. К сожалению или к счастью, каждый уголок этого дома напоминал мне о том счастливом времени, которое я разделяла вместе с андроидом. Из потока размышлений меня вырвал Сумо, который начал ласково тереться о мою ногу, игриво вертя хвостом. — Эй, здоровяк. — Наглаживая голову пса, я присела на стул. — Мы попозже с тобой сходим погуляем, да? Я любила Сумо. Этот огромный пес, который на вид казался злым и страшным, на деле был преданным и добрым другом. Это один из тех случаев, когда домашнее животное являлось полным олицетворением своего хозяина. Сумо пошел за мной, когда я направилась прибраться в ванной. Он послушно сел в стороне, чтобы не мешать мне и начал наблюдать за каждым моим шагом. Несколько пустых бутылочек из-под шампуней и геля отправились в мусорное ведро. Достав из тумбы чистые полотенца, я повесила их на вешалку, отправляя прежние полотенца в корзину для белья. Выдвинув ящик тумбы с лекарствами, я остолбенела. На ряду с таблетками и различными тюбиками лежало несколько пакетиков с пометкой Киберлайф. Какого черта здесь делает голубая кровь? Хотя, если вспомнить то, кем был напарник моего дяди, наличие голубой крови у Хэнка было логичным явлением. Но почему дома? Почему она хранится здесь, а не в участке? Постепенно, своеобразный паззл начал складываться в моей голове. Но то, насколько сильно я не хотела, чтобы моя догадка оказалась правдой, с другой стороны, была и надеждой на то, что я не ошибалась в своих доводах. Во время поездки в машине я была не многословной. Коннор пытался завлечь меня разговором о грядущих выходных, но единственное, что получал от меня андроид, так это тихие односложные предложения в виде ответа. Было видно, что Коннора это напрягало. Но сейчас меня это не волновало. Моим единственным желание было поскорее добраться домой. Я мгновенно вылетела из машины, как только она остановилась у обочины, прихватив за собой рюкзак. Не прикрываясь от моросящего дождя, я на ходу вытащила ключи из кармана и, быстро расправившись с замком, открыла дверь. Сумо, тихонько лежавший неподалеку от двери, поднялся на свои громоздкие лапы, двинувшись ко мне. На моем лице проскочило секундная улыбка, когда пес потерся о мою ногу. Я погладила любимца по голове и двинулась в сторону кухни. Достав стакан из шкафа, я наполнила его водой. Входная дверь захлопнулась. По дому разносилось шуршание бумажных пакетов и скрип подошвы от тяжелой обуви андроида. Он поставил пакеты с продуктами на стол и наступила тишина. Я чувствовала взгляд Коннора на себе. Сделав несколько глотков воды, я отставила стакан в сторону и, развернувшись, подошла с другой стороны стола к пакетам. Я старалась не смотреть на Коннора, но боковым зрением все равно заметила то, что он неотрывно смотрел на меня. По нему было видно, что он не знал как начать разговор и какую в принципе завести тему. Видимо, именно поэтому, Коннор решил начать диалог с самого, как он, наверное, подумал, безобидного вопроса: — Что-то случилось? Я понимала, что не смогу долго держать свой гнев, злость и обиду в пределах себя. Настолько сильно я была раздражена. И также я понимала, что имею полное право на вымещение злости, но, по-видимому, то, что мы уже не раз сталкивались с этой проблемой, останавливало меня по какой-то причине. — Ничего не случилось. Все как всегда. — Невозмутимо ответила я, разбирая купленные продукты. Коннор не мог подобрать слов. Наверное, он анализировал меня и старался подобрать вариант разговора, в котором у него бы получилось вывести меня на нормальный разговор. Он снял свою черную кожаную куртку и повесил ее на спинку стула. — Я пытаюсь понять что тебя так расстроило, но не могу. — Все на поверхности. Я захлопнула холодильник и, наконец, повернулась к Коннору. Он выглядел растеряно. Его взгляд был направлен прямо на меня, а диод на виске горел красным цветом. От некой потерянности он не знал куда деть руки, поэтому просто засунул их в карманы джинс. — Мне надоело это. Коннор был таким прекрасным. И я любила его, любила без памяти. При одной мысли о нем мой разум мог затуманиться и я, будто, проваливалась в собственную вселенную, в которой хотела быть только с ним. Мне было все равно, андроид он или человек. В какой-то момент это не стало играть никакой существенной роли. Главное был он и только он. — Что тебе надоело? Андроид говорил осторожно, будто боясь моей следующей фразы. Ирония была в том, что я сама боялась того, что намеревалась сказать. — Сколько это будет продолжаться? Сколько мы еще должны будем вот так прятаться у всех на виду? С одной стороны, я понимала осторожность Коннора и его опасения по поводу вымещения наших чувств на публике. Я разделяла его взгляды тогда, почти год назад, когда мы решили попробовать построить какие-либо отношения. Тогда люди еще с осторожностью наблюдали за деятельностью андроидов в обществе. Народ только начал привыкать к тому, что андроиды стали полноправной ячейкой общества и вымещать наши отношения на показ было бы не самой рациональной идеей. Тогда мы сошлись на мнении, что будем придерживаться каких-то норм поведения в обществе до тех пор, пока вся шумиха полностью не уляжется. Но сейчас, когда прошло уже столько времени, люди привыкли к андроидам на улице, некоторые люди и вовсе, подобно нам, вступали с ними в любовные отношения. И теперь мне было искренне не понятно, почему я не могу на улице взять Коннора за руку или лишний раз приобнять. Само собой, мы не раз вступали в полемику из-за всего этого. Ведь мне думалось, что дело здесь не только в безопасности. Я считала, что Коннор, возможно, стесняется меня и не хочет из-за этого появляться вместе на публике. Спустя какое-то время он нашел несколько приятелей-андроидов, с которыми регулярно где-нибудь собирался. Каждая моя попытка стать ближе к моему молодому человеку в целях узнать его лучше с просьбой взять с собой на вечер встречи заканчивалась словами: «Я не думаю, что тебе там место». Я одновременно и понимала его, и все больше убеждалась в своей догадке. После того, как в один из дней я выпалила Коннору свою мысль, он с удивлением посмотрел на меня, явно не ожидая таких слов. В тот вечер Коннор приложил много усилий для того, чтобы убедить меня в обратном. Но тем единственным доказательством, которое раз и навсегда убедило бы меня в правдивости его слов было то, если бы он взял меня на улице за руку. Большего я и не требовала. Выход был довольно простой – снять диод с виска. Ведь модель Коннора, RK800, была лишь прототипом. Можно сказать, что по городу он был единственным, но на складе Киберлайф могло быть еще сотни таких как он. Его бы не отличили от обычного человека без этого светящегося круга на виске. Но Коннор не хотел избавляться от диода говоря, что с ним он не забывает кем является на самом деле. — Ты знаешь мои опасения по этому поводу. — Диод на виске менял свой цвет то на красный, то на желтый. — Да, я знаю их. А еще я знаю, что это было около года назад! — Я чувствовала, что накопившаяся во мне злость постепенно начинала завладевать моим разумом и мышлением. — Открою тебе секрет, Коннор, но время идет и людям свойственно менять свое мнение о каких-либо вещах! — Я просто стараюсь делать так, чтобы на улице у нас не возникло никаких проблем с мнением людей о нас. Коннор говорил в своей привычной манере, спокойно и размеренно. По бегающим глазам и мигающему диоду я могла с точностью утверждать, что его внешний вид не соответствует в данный момент тем ощущениям, что он испытывает внутри. — Тебя больше волнует, что люди будут о нас думать или мы? Потому что если тебя больше интересует то, что люди будут говорить про нас, то тогда все это не имеет смысла. — Я уже говорил тебе, что твоя безопасность для меня превыше всего. И я не хочу подвергать тебя какой-либо угрозе, пусть и минимальной. — Коннор постепенно начинал закипать, а я с каждой секундой все яснее и четче понимала, что этот разговор ничем хорошим не закончится. — Угроза моей жизни была в 2038-ом, когда на меня в участке наставил пушку андроид! Но не сейчас, когда все спокойно. Люди живут в мире с андроидами, а ты все никак не можешь к этому привыкнуть! Я не любила показывать свою слабость. На людях это было делать особо трудно. Я старалась всегда держать себя в руках до тех пор, пока не останусь наедине с собой. Но в какие-то моменты я попросту теряла хватку. Например, когда ты тянешься к возлюбленному чтобы обнять его, а он берет и уворачивается от твоих рук, сводя это на шутку. Или попытка взять за руку. В такие моменты рука Коннора резко взмывала к голове и он начинал поправлять ворот рубашки или прическу. Это каждый раз выбивало из колеи и равновесия, словно удар под дых. После подобных моментов приходилось играть хорошее настроение на публике в попытке скрыть свои переживания. — Послушай. — Коннор подошел ближе, становясь напротив и беря мое лицо в свои ладони. Он опустил голову и немного согнулся в коленях, чтобы быть со мной на одном уровне. — Я люблю тебя. Ты самое дорогое, что у меня есть. И единственное, о чем я забочусь, так это о том, чтобы ты оставалась со мной настолько дольше, насколько тебе отведено здесь. — Забота – это жизнь наших отношений в пределах этого дома? Это для тебя безопасность? Я говорила тихо. На меня резко накатило бессилие и я почувствовала подступающие к глазам слезы. Янтарные глаза андроида неотрывно смотрели в мои голубые. Коннор начал приближаться к моим губам, но я, взяв его руки в свои, опустила их от своего лица и резко отошла на шаг назад, упираясь в столешницу. Смятение, боль и любовь. Вот, что управляло мной в этот момент. Я настолько сильно любила этого мужчину, что даже когда он причинял мне неимоверную боль своими действиями, я напоминала себе, что это тот, кого я безгранично люблю. Но как там писали в романах? За любое счастье нужно платить? Я не была согласна на такую цену. — Я не могу так, Коннор.Дядя Хэнк:
«Может, будем поздно. Не жди. Мы долго тут промучаемся с этой сранью.»
Быстро ответив на сообщение Хэнка, я отложила телефон на стол, вновь присоединяясь к оживленному диалогу моих друзей. За окном уютного кафетерия лил дождь и люди едва ли не переходили на бег в попытке побыстрее оказаться под крышей. Сказать, что я была рада встрече с друзьями после каникул – это ничего не сказать. Какой-то частичке меня не хватало этих атмосферных дружеских посиделок за чашками кофе или чая. Сейчас, когда осенняя погода властвовала над последними летними днями в Детройте, горячий напиток был ох как кстати. Я старалась полностью сосредоточиться на обсуждении грядущего семестра, но из раза в раз в моих мыслях всплывал Коннор и факт того, что я, возможно, буду жить за стенкой от него. И я не могла для себя понять, хорошо это или плохо. Все лето я пыталась бежать и прятаться от мыслей о возлюбленном, занимая себя всем, что попадется под руку и на глаза. Я понимала, что инициатором нашего расставания была я и мысли об этом заставляли меня ненавидеть и корить себя за каждое то слово, что я тогда произнесла в адрес любимого. В глубине души, я надеялась, что в течение лета Коннор напишет или позвонит мне. Хоть это было и наивное предположение, но я так сильно этого хотела. Я пыталась рискнуть связаться с ним несколько раз за эти два месяца, но боязнь быть отвергнутой брала над мной верх и я трусливо откладывала телефон, блокируя его. Вечер за активным обсуждением различных тем пролетел так быстро, что мы буквально потерялись во времени. Официант, сообщивший нам о том, что кафе скоро закрывается вернул нашу компанию из четырех человек с небес на землю и я ужаснулась, когда обнаружила, что время подходило к полуночи. Попрощавшись со своими друзьями у дверей кафе, я раскрыла зонт и быстрым шагом направилась к автобусной остановке. Холодный ветер подгонял меня, когда я старалась обходить лужи боясь, что намочу свои и без того легкие кроссовки. Зайдя в автобус, я оплатила проезд и села в кресло около окна, попутно осматривая пространство. Помимо меня здесь находились мужчина с дипломатом и влюбленная пара. Последние были так увлечены друг другом, что, казалось, вокруг они ничего кроме друг друга и не видели. Улыбнувшись данной картине, я отвернулась к окну, погружая свое сознание в собственные мысли. Я надеялась вернуться раньше Хэнка и, возможно, Коннора. Почему-то я была почти уверена, что нашим новым соседом стал именно андроид. Это было слишком очевидно. Хэнк не при каких обстоятельствах не оставил бы Коннора на улице, ведь за последние два года они довольно сильно сблизились. Восстание разлучило некоторых людей, но в то же время и сплотило других. Благо, нынешних напарников соединял не только долг службы в полиции, но и крепкие дружеские узы. Конечно, Хэнк никогда не упускал возможности подколоть Коннора, но последний из них прекрасно понимал, что первый делает это исключительно по доброте душевной. Я с задором наблюдала за их разговорами отмечая про себя, что эти двое похожи на отца и сына. И я думаю, что они таковыми и являлись друг для друга. Хэнк слишком рано потерял сына, а Коннор никогда бы и не догадался, что кто-то может стать для него подобием отца. Раскрыв зонт, я вышла из автобуса и, оглядев улицу, двинулась в сторону дома. Стоило преодолеть несколько кварталов и, по правде говоря, сейчас мне было немного страшно. Район, в котором мы жили, был не самый благополучный и разгуливать в одиночестве в такое время было довольно опасно. Я озиралась по сторонам, быстро шагая по дороге. Свет фонарных столбов был настолько тусклым, что он едва освещал тротуар. Мысленно я пообещала себе постараться впредь не возвращаться так поздно домой, хотя бы в целях сохранения собственных нервных клеток. Я заметно расслабилась, когда повернув правее, увидела далее очертание крыши нашего дома. Но буквально через несколько мгновений та расслабленность улетучилась как будто ее и не было, когда я увидела припаркованный автомобиль Хэнка и свет в окнах дома. Черт! Я так надеялась вернуться раньше! Вытащив ключ из кармана я глубоко вздохнула, вставляя его в замочную скважину и поворачивая несколько раз. Я осторожно ступила через порог, осматривая помещение. — Ты можешь на местах преступления перестать все облизывать? — Голос Хэнка раздался на весь дом. — Я заколебался уже объяснять новым офицерам, что ты не двинутый болван, облизывающий все на своем пути! Я бесшумно прикрыла дверь, поворачивая замок, дабы не привлечь к себе внимания. Сумо, лежавший рядом с компьютерным столом приподнял голову, как бы приветствуя меня. — Но это помогает нам намного быстрее продвигаться в расследовании. Так бы приходилось отправлять весь материал на экспертизу и ждать ответа, а я просто… — Голос Коннора прозвучал немного приглушенно. Он явно находился у себя в комнате. — Облизываешь все поверхности и сразу выдаешь результат, да-да. — Хэнк вышел из-за угла, поправляя ворот своей куртки и направился на кухню, доставая из ящика буфета горстку фруктовых леденцов. — Клянусь ирландским виски, что на День Благодарения я подарю тебе футболку с надписью: «Облизываю все и мгновенно анализирую это дерьмо», чтобы люди сразу понимали с каким интеллектуалом имеют дело. — Как тактично с твоей стороны, Хэнк. — С долей сарказма прозвучал голос Коннора, когда его стройная фигура появилась из-за стены. Он стоял ко мне спиной, но я видела, что его ладони располагались в карманах брюк, а рукава свитера были задраны по локоть. — Я всегда был мастаком в подарках, приятель. — Хэнк развел руки и, заметив меня, указал в мою сторону. — Отлично, что ты вернулась до того, как я ушел. Познакомься с нашим соседом – киберзадницей Коннором. — Хэнк подошел ближе к Коннору. — Ты же прекрасно знаешь, что мы знакомы. — Я немного улыбнулась, приставляя зонт к стене. — Но это выглядит символично, согласись? — Хэнк подмигнул мне. —Две недели назад этому щеночку исполнилось два года. Как они быстро растут. — Мужчина положил руку на плечо Коннора, наигранно вздыхая. Андроид улыбнулся таким словам напарника и покачал головой. Я усмехнулась, наблюдая за этой сценой. Повторюсь, они в действительности выглядели как отец и сын. Я помню, как Хэнк нелестно отзывался о Конноре в первые дни их совместной работы. Тогда андроид был, как он говорил, машиной, у которой была определенная задача и цель. Со временем появившаяся эмпатия в мыслях и чувствах Коннора впоследствии сделали его девиантом. «Ты и этот парень вернули мне веру в жизнь.» — Признался мне Хэнк в канун Рождества после того, как события восстания поутихли. — Чтоб меня, время! — Посмотрев на часы, Хэнк вытащил из кармана ключи зажигания и стремительно направился к входной двери. — Куда ты? — Нахмурившись спросила я Хэнка, когда тот уже собирался выйти. — Ты же знаешь, что я смотрю баскетбол только в баре. Хэнк пожелал нам спокойной ночи и скрылся за дверью, оставляя нас с Коннором наедине в пустом доме. На самом деле, именно такой ситуации я и боялась больше всего. То есть, мне хотелось, конечно, поговорить с ним, но я не думала, что этот момент наступит так скоро. Я боялась сказать или сделать что-либо лишнее, поэтому просто сняла куртку и повесила ее на вешалку. Помня итог нашей последней беседы мне стало не по себе. В комнате стояла тишина. Я чувствовала взгляд Коннора на себе, когда сама пыталась избегать зрительного контакта. Кажется, что в присутствии Хэнка кинуть мимолетный взгляд на андроида было легче. Но сейчас… Это было подобно пытке. Я не могла просто пройти мимо ничего не сказав и сделав вид, будто здесь никого нет. — Ты выгуливала Сумо? — Молчание прервал Коннор. Неосознанно и неожиданно для самой себя, я взглянула на андроида. — Эм… — Я терялась в словах и банальных фразах. — Да, мы прогулялись перед тем, как я ушла. — Коннор кивнул в знак понимания. Теперь я не могла оторвать от него глаз. Он выглядел потеряно, будто пытался найти что-то, за что можно было ухватиться и держать. А я… Я просто смотрела на него и с каждой секундой все четче и четче осознавала то, насколько сильно я скучала по нему эти несколько месяцев. — Как прошли каникулы? — Спросил Коннор. Я была рада и благодарна, что он выбирал нейтральные темы для разговора. — Хорошо. — Хоть внутри меня и бушевал ураган, я все же пыталась держать свои чувства под контролем, что, конечно, выходило не очень. — А как прошло твое лето? — Ничего особенного. Работал, несколько раз выбрались с Хэнком на баскетбол, двумя неделями ранее отпраздновали День моего Рождения. Ну, точнее, день с моего первого запуска или как это еще назвать. — Коннор старался держаться невозмутимо и спокойно. Хотя его переминание с ноги на ноги говорило об обратном. — Да, это вполне можно назвать Днем Рождения. — Я слабо улыбнулась, надеясь хоть немного снизить напряжение между нами. — Ты прибирался у меня в комнате? — Неожиданно для себя прямо спросила я. Коннор опешил, явно не ожидая от меня подобного вопроса. Он приподнял уголок губ, игриво смотря на меня. — Ты ненавидишь грязь у себя в комнате. — Сдержанно ответил Коннор, пожав плечами. — Я не хотел, чтобы по приезду домой ты злилась. — Спасибо. — С искренней благодарностью, ответила я. Коннор нервно закивал. Его глаза забегали по комнате, пытаясь ухватиться за любую мельчайшую деталь, с помощью которой он бы смог продолжить наш неловкий разговор. Какой-то частью своего разума я вернулась в реальность и сняла с ног влажные кроссовки, ставя их рядом с ботинками Коннора. Вновь наступившую тишину нарушали лишь капли дождя, тарабанящие по подоконникам и крыше. Я положила свой рюкзак около журнального столика, становясь рядом с креслом Хэнка. Ситуация была настолько шаткая, что я едва не выла от безысходности. Мне хотелось подойти к Коннору и обнять его так крепко, насколько позволяла это сделать моя сила. Но, наверное, в данной ситуации это было бы крайне неуместно. — Я хотел позвонить тебе, но потом подумал, что нужно дать тебе немного времени. — Начал Коннор, вытаскивая руки из карманов. — Я много думал о тебе, о нас и о том, что ты тогда сказала мне. Видимо, мне нужен был тот наш с тобой разговор, после которого ты уехала, чтобы сделать для себя какие-то выводы. Я сжимала ладони в кулачки, стараясь унять накопившееся за все время волнение и легкую дрожь. Казалось, что мое сердце сейчас сделает сальто и напрочь выпрыгнет из груди, убегая в руки тому, кому оно принадлежит. — Ты была права. — Коннор сделал несколько мелких шагов в мою сторону. — Я не знаю, видимо, я настолько был озабочен твоей защитой, игнорируя другие равносильные ей вещи. Глаза Коннора бегали по моему силуэту, ища хоть какой-то поддержки и ответа. Я же не могла выдавить из себя ни слова. Большинство моих мыслей спутались подобно большому шерстяному клубку с нитками. Неотрывно смотря на Коннора, я вглядываясь в каждую частичку его лица. Он был прекрасен как и всегда. Неизменно выбивающаяся небольшая прядь челки из идеально уложенных волос, сверкающие янтарного оттенка глаза, такие манящие к себе чуть приоткрытые губы, из-за которых виднелись идеально ровные белые зубы. Свободный свитер так шел ему, а приталенные брюки подчеркивали стройные ноги и добавляли элегантность образу. Я пришла в удивление, когда отметила для себя отсутствие мигающего диода на правом виске мужчины. Этот факт вызвал у меня неподдельную улыбку. Коннор нахмурился, явно не понимания причину моей радости. Шумно выдохнув, я покачала головой и, за несколько мгновений сократив расстояние между нами, обняла руками талию мужчины, крепко прижимая его к себе. Коннора явно ошеломил мой поступок, но он не растерялся и через пару секунд я почувствовала руки возлюбленного, обвивающие мое тело. Не знаю, насколько долго мы молча стояли посреди комнаты в объятиях друг друга. Волнение мгновенно испарилось, оставив после себя лишь спокойствие и умиротворение. Коннор нежно поглаживал ладонью мою поясницу, вдыхая носом запах моих волос. Это был настолько идеальный момент, что я не хотела чтобы он когда-либо заканчивался. — Я люблю тебя. — Прошептала я настолько тихо, чтоб это мог услышать исключительно андроид. Мне было все равно, что в комнате помимо нас был еще мирно сопящий в углу пес. Эти слова предназначались Коннору и только ему. — Я люблю тебя. — Тихо ответил возлюбленный и на моих губах растянулась такая расслабленная и счастливая улыбка.***
В груди разлилось некое тепло, когда в моих воспоминаниях всплыл Коннор, мирно спящий в нашей постели сегодняшним утром. Тогда мне потребовалось небольшое количество усилий для того, чтобы, наконец, собрать волю в кулак и покинуть комнату, оставляя любимого одного. Я поставила галочку напротив ответа «Да», отметив про себя, что в этом странном мире все же нашлось место для такого, казалось бы, немыслимого союза андроида и человека.