Извечная любовь к солнцу

      У вечера удивительный взгляд, особенно, если он принадлежит зиме и холоду. Солнце становится уютной иллюзией, придуманной для того, дабы защитить людей от ужасов и тревог ночи. Солнце несущественно, стоит приглядеться, и рядом с ним воссияет луна — названная королева небосвода. Единственная, кому подвластно наблюдать проявления мира круглосуточно и выдержать, не померкнуть в ту же секунду. Луна правит сокрытым, но особенно ей симпатизируют потерянные души, традиционно именуемые призраками. Они любуются ей повсюду, чаще всего избирая для этого кладбище, их тихое и обособленное ото всего пристанище. Призраки оживают в серебряном свете луны. Призраки — миф, легенда. Нет. Отныне они настоящие.       Не каждому доступна их тайна. Её владельцы скорее сами превратились в тени и вымысел, которыми пугают маленьких детей перед сном. Дети верят, и с искренней верой приходит всепоглощающий страх. Таинственные существа, излишне напоминающие людей, приходят к ним в отвратительных кошмарах. Зелёные глаза блестят в темноте. Не стоит вглядываться, на лице бесцветная пустота. Посланцы из вне безлики. К несчастью, лишь временно. Шёпот доносится из откуда, едва различимы слова: «Придём…венцом смерти…секунда в секунду… увидишь ты нас». Дети просыпаются в слезах; на разгадывание кошмаров дана жизнь — пустая трата времени. Сны станут явью в момент смерти. Проявятся лица. На губах умирающего станет казнью проклятое: «Жнец». Да, у слуг луны и конца есть имя. Незамысловатое, звучное. Синоним отчаяния и безликих монстров в темноте. Симфония смерти.       Призраки расступаются, точно чувствуя в незнакомце величие и схожую с ними сущность. Выражают признание, получая в ответ улыбку безумия. Возможно начало монолога, он, первый за тысячу лет, готов слушать. Но стоит ли беспокоить опечаленную и погребённую временем душу? На его голову водружен причудливый цилиндр непонятной формы и чрезвычайно большого размера; черный балахон растворяет и приобщает к краскам ночи. Седые волосы касаются сугробов, неподходящая длина. Упорно не раскрывает имени, как не пытаются спросить. Назови и в тот же миг потеряй свою сущность. «Гробовщик» — доносится со всех сторон, незримо тянутся руки, голоса. Неисчисляемые. Последняя надежда — украсть остатки жизни и стать человеком. Глупцы. Призракам не дано знать, кто перед ними. Темнота наступает, он продолжает идти.       В каждом надгробии запечатлена история, всматриваться — остаться навек. Ему, конечно, не нужно, необязательно. Есть цель, и он ищет её, Клодию Фантомхайв. Жнец из легенд пытается стать живым, из раза в раз обходя старинное кладбище по знакомым, заснеженным тропинкам. Помнит до мелочей, взгляд направлен на толпы расплывчатых лиц, в коих запечатлён мрак из прошлого. Тысячекратно разочаровывается. Когда-то правил бал, гремела музыка… Гробовщик продолжает чувствовать связь, превосходящую собой вечность. Он точно знает: стоит отыскать Клодию, как всё непременно вернётся. Он, дарующий смерть, повернёт вспять историю, исполнив недосягаемое для большинства воскрешение. Жнец одержим непостижимыми идеями и мрачен, помечен длинными шрамами, как напоминание о том, что произойдёт в вариации проигрыша. Гробовщик давно мёртв, с присущей ему настойчивости не замечая, как сам становится одним из беспокойных призраков древности. Разве когда-то существовал жнец с его именем?       Гробовщик верит, что за вечерними сумерками последует долгожданный, слепящий рассвет, и он наконец-то увидит солнце, но вечер из раза в раз становится ночью. Он обречён на вечные поиски, и пусть смерть станет свидетелем превращения своего фаворита в прах.