***
Месяц спустя — Никогда бы и не подумала, что в жизни такое вправду случается... — Случается, Эльза, ещё как случается. Мир вообще бывает несправедлив, и приходят такие мысли, что кто мы перед этим миром? Всего лишь пепел, который носит ветер, ненужные пылинки? Из-за того, что решить это порой бывает сложно, мы просто остаёмся людьми... — Где ты такой философии начитался? — проявила своё любопытство Эльза, поедая свою порцию любимого арахиса. — Было дело, но уже не помню точно, что за книга. Случайно увидел раскрытую книгу, когда у Норта в чердаке копался, — ответил Джек, забирая из её рук подаваемый ему грецкий орешек. — Боюсь представить, что ещё у него там на чердаке было, — усмехнулась в ответ Эльза. — Много игрушек, сделанных из дерева. Он раньше их делал, а потом раздавал детям из детдома, добрый же он человек. Никогда не забуду, как Норт меня выручил, — вздохнул Джексон, поднимая лицо к небу. — А вот, кстати, и звёзды появляются. — Сегодня чистое небо, и звёзды светят ярко, — улыбнулась Эльза, положив голову на его плечо. — Знаешь, а ведь мы можем быть звёздами перед этим миром, которые... Умерли внутри? — Хочешь сказать, что мы, Мёртвые звёзды? — Да, давно умершие внутри, но светим всё также ярко, практически ослепляя солнце. Падаем друг за другом, туда где светят те самые звёзды, не боясь высоты под собой, несмотря на то, что есть множество преград и загадок перед нами, нас хотят убить за то, что мы не делали... Время сделало нас такими мёртвыми внутри, но яркими снаружи. — А по сути, ты права. На самом деле, я даже чувствую вину перед тобой, не ввязал бы я тебя во всё это... Эльза лишь закатила глаза, она считала наоборот. Если бы она не ввязалась в это, то у неё не было этой первой любви, этой дружбы. Всего бы этого просто не было, и ей пришлось бы так же жить этой серой жизнью, в этой лжи и обмане. Благодаря ему она многое поняла и даже смогла мгновенно повзрослеть. — Почему ты чувствуешь это? Если бы ты тогда не согласился мне помочь, то всего бы этого не было. Я бы никогда не узнала правды, не обрела друзей и тебя, Джек. В моей жизни не было бы того адреналина, что я пережила за последние несколько месяцев, я бы просто сошла с ума. А не сидела бы с тобой на крыше всю ночь, не жила бы в этом особом месте уже месяц. Джек замер на месте. В его голове всплывали воспоминания, когда он чуть не потерял её, подвергал её к таким опасностям, хотя и не ценил так каждое мгновение, проведённое рядом с ней. Но ведь он и помнил те добрые моменты, когда замечал, как она раскрывается, как становится собой... И Джек вместе с ней. Каким бы прошлым его не было, всё плохое забывается, становится более легко в душе, зная, что ты не до конца одинок. И Джек менялся, каждый час он был более общительным, открытым, начал смотреть мир совершенно по-другому. Вдох и выдох, как налегке. Фрост посмотрел на её серьёзное лицо, чему усмехнулся. Она ведь и сейчас его забавляет, одним лишь видом... А ведь Джек никогда не думал, что станет таким, в которого превратился сейчас. Всё меняется и люди, и время, и даже Джексон Фрост. — Да... Ты абсолютно права. Во всём, абсолютно, — почти незаметно улыбнулся он, обняв её, он вновь приблизил её к себе. — У меня иногда возникает мысль, что будет, когда это закончится? Впрочем, каковы будут последствия всего этого? Что, если меня не станет и на этом всё закончится? — Джек, — тихим, испуганным голосом произнесла Эльза, вырвавшись из объятий, она обвила руками его лицо. — Такого ведь не случится... А если такое может быть, то тебя не станет только вместе со мной, по-другому не позволю. Я не смогу жить без тебя, дурачок. — А вот этого я уж точно не допущу, — улыбнулся Джек, аккуратно за талию подтянув её в сторону. Далее повисла долгая тишина. Они лежали друг напротив друга, пристально смотря в глаза, улыбка просто не уходила с губ обоих. Месяц прошёл, как они узнали о друг друге с другой стороны, узнали настоящих, поняли свои взаимные чувства. И не один раз потом были эти слова вновь сказаны. Глубина синих глаз при тусклом свете луны были более яркими, многие выражалось в них. Что-то заставило гореть внутри, полыхать ярким пламенем, будто был построен страшный пожар, который поедал своим огнём всё на своём пути... Стоило только приблизиться на несколько сантиметров, как губы резко соприкоснулись. От их дыхания им обоим становилось всё жарче, духота давила на лёгкие, становилось всё тяжелее пропускать через себя воздух, внутри. — Пока в моей груди будет биться моё сердце, — прошептал Джек ей в губы, положив её руку себе на грудь, — Я не смогу позволить, чтобы твоё сердце остановилось... Слишком много времени пролетело, много чего произошло. Но ты, именно ты, смогла изменить меня и мою жизнь в нужное русло. Эльза только обняла его, не зная что сказать, что в такой ситуации вообще соображать? Зная, что только с ним она может обрести покой, счастье и просто жизнь. Будто вторая сущность проснулась в них, а старая развеялась северным ветром. И эта лёгкость... Такая непривычная в душе свобода, когда нет обмана и жертв, когда рядом царит гармония, будто открывается второе дыхание и в тот же час становится легче дышать...***
Собрались все. Даже те, кто был слишком занят пришли посмотреть на тех, кто нарушил покой в этом месте, заставил вновь почувствовать ненависть и презрение. Только одна из них особа ехидно улыбалась, была в предвкушении будущих событий, что изменят жизнь многих. Придя на шум, Норт был в недоумении. Доброе лицо вмиг сменилось на более угрюмое, что казалось не самым добрым знаком. Кулаки тут же сжались, брови сместились к переносице и просто повисла гнетущая атмосфера молчания. Парни, что приняли для себя привычную гордую маску, уверенно устав в нужную позу, сложив руки на груди, они облокотились о свои мотоциклы. Каждый не скрывал своей жадной улыбки хищника, чего-то ожидая. Сняв тёмные очки, рыжеволосый парень подошёл ближе к Норту, что явно не хотел тепло приветствовать их. Позже на несколько минут подошёл Томас, с таким же хмурым лицом. С приездом этих молодых людей жизнерадостность в них куда-то пропала. Это напрягало. — Зачем вы приехали сюда? Вы же знаете, что тут вам никогда не рады... Голос Томаса был слишком груб, совершенно непривычно для него. Это первое, что услышала Эльза, как только подошла к этому сбору. Она сильнее сжала ладонь Джека, смотря на подошедшего к Томасу и Норту парня... Он ей смутно знаком. Сначала бы она думала, что он здесь и был, просто девушка не всех тут знает... Но это не так, как оказалось, и это уже и кажется странным. — Николас... Томас... Как же вы изменились за всё это время. Дайте вспомнить, сколько мы не виделись? Год или три? А может месяц или пять лет? — Хватит в игры играть, Ханс. Один раз уже доигрался. Говори, что тебе нужно и уезжай, — строго и громко проговорил каждое слово Норт, скрестив руки на груди. Следя за этими разборками, Эльзе становилось не по себе, сердце билось всё сильнее, предчувствуя что-то нехорошее. Будто ей кто-то говорил, что пора бежать отсюда, как можно раньше и быстрее. Но она не слушалась, лишь стояла и слушала их говоры, вцепившись в руку Джексона, который был явно встревожен её поведением. — Эльза, всё хорошо? Что с тобой? — шепча, спросил Фрост, пытаясь заглянуть в её пустые глаза, смотрящие куда-то в сторону, почти не моргая. — Да... Джек, кто это? — Ханс и его шайка, — буквально прошипел Джексон в ответ. Видимо, ему тоже их появление не было по душе. В голове девушки тут же восстаёт вопрос, в чём причина такого негатива? Но Джек ответил на этот вопрос, даже не услышав его: — Понимаешь, несколько лет назад они были постоянными здесь гостями, да только кое-что этот Ханс натворил... Решив, что ему всё дозволено, этот начал распускать руки так, что каждый тут боялся попасться под лезвие его ножа. Тип совершенно неприятный, я его давно знал, думал, вроде общительный парень... Но, увы. Люди иногда порой с лёгкостью открывают свою истинную сущность. — Ведь я его знаю...— прошептала Эльза. Но и её шёпот можно было разобрать. Джек свёл свои тёмные брови ближе к переносице, показывая своё недовольство, также капля злости. Фрост понимал, что это уже плохой знак, этот парень приносит слишком много бед, столько вопросов было в его голове... Он переживал за неё. Не так давно он обрёл желание жить с ней, рядом. И просто так всё потерять он не хочет. Ведь, то что спустя несколько лет парень получил, долгожданное, мучительно, но отступать Джексон не намерен. — А с этого места поподробнее, — почти грубо произнёс Джек. Он не хотел её пугать своим поведением, но тут стоит вопрос её жизни. — Джек, — жалобно проговорила Эльза, чувствуя неудобство в своей груди. — Это не очень долгая история, и я расскажу. Только, после... — Вы тут, наконец, мы вас нашли. А чего тут все собрались? — спросила только что подошедшая Туф, взволнованно смотря на немного грустную Эльзу. Нет, она не грустила, просто задумалась. — Я, кажется, догадываюсь, — ответил на её вопрос Астер, что шёл за ней следом. — Возвращение блудного сына? После шутки Астера все тихо заменялись, кроме Джека. Даже уголок его губ не пошевелился, строго держась, будто тонкой полоской. — Ханс? Да начнутся приключения, как говорится. Не думаю, что Норт его простит после того случая... — пытаясь что-то рассмотреть из-за высокой спины парня, стоящего перед ней, сказала Туф. — Какого именно случая? — всё ещё в непонятках, спросила Эльза. Она посмотрела на Джека, который только отводил взгляд. Становилось плохо, понимая, что он злится, испепеляет её своим взглядом льдистых глаз, таких же холодных, острых, но и красивых. — Короче, у него мания к чрезмерному количеству алкоголя. Но самое страшное, что он неуправляем потом совсем. И так было один раз. Если ещё короче, то Ханс чуть не избил до смерти жену Норта. Сейчас она жива, но без памяти только, история долгая и страшная, — ответил Астер, разводя руками по разным сторонами. — Ого, — шокировано смотря на Астера, произнесла Эльза. Стало по-настоящему страшно... Только одна мысль, что тот вечер у костра мог обойтись и иным путём, заставляло девушку уже кричать в панике, бежать, куда глаза глядят, спасаться, как только можно... — Да, поэтому, прошу, — глубоко вздохнув, начал Джек. Он повернул её к себе лицом, крепко держа за хрупкие плечи. — Держись подальше, не смей приближаться. Ни под каким предлогом, слышишь, Эльза. Я прошу... — Хорошо, — держа в себе слёзы, ответила девушка. Затем внимая голос Норта, Эльза повернулась в их сторону, расстроено взглянув на Джека лишь краем глаза. Джек же только незаметно вздохнул, но оставался всё в таком же напряжении. Чтобы не приходило в голову, единственное, о чём он думал — сохранить ей жизнь, не подвергать опасности... Он за неё в ответе, перед самим собой. Фрост не сможет простить себе, хотя бы царапину на её хрупком тельце. А разборки всё продолжались... — Всего лишь три дня, нам большего не нужно ничего, всего лишь ночлег. Никого не потревожим... Я уже другой, Норт. — пытался добиться своего Ханс, делая более жалобное лицо. — Дохлое умереть не может, наверное слышал об этом. И про тебя тоже самое, — грубо ответил Норт. Внутри всё полыхало красным пламенем. Этот поток ненависти шёл, будто адреналин по венам. Воспоминания резали сердце, точно острым лезвием ножа. Ему сломали жизнь. Одним неверным шагом можно переломать всю жизнь к чертям. Томас смотрел на всё это и поддерживал Николаса, ведь из-за одного пьяного придурка всё просто пало перед глазами. И он это всё видел, переживал вместе с ним каждый этот момент в его жизни. Явно, друга бросить он не мог, но и молодежь жалко. Пришлось принять сложное решение, принять все за и против, плюсы и минусы. Всё, только бы не сделать вновь ошибку на века. Кивнув Норту в сторону, оба пошли на переговоры. После пяти минут перешептываний, громких матов Николаса, они приняли решение. Сложное для многих, придётся потерпеть, это всего лишь на три дня... — Хорошо, — подал голос Томас. — Вы останетесь здесь на три дня, только для вас правила будут другие. Ханс был доволен этим решением, его улыбка увеличилась в несколько раз. Это настораживало только Эльзу, ведь что-то её ждёт впереди, она это чувствует, кто-то подсказывает ей об этом... Всего лишь три дня выживания...