-/-/-
Наутро, когда Дин лениво разлепил веки, кроме него на кровати больше никого не было. Он широко зевнул, протёр слипшиеся ото сна глаза и осмотрелся вокруг. Новак уже полностью одетый в свой шикарный костюм, причёсанный, выбритый и наодеколоненный, стоял возле столика и допивал кофе из маленькой фарфоровой чашки. — С пробуждением, — приветствовал он только что проснувшегося Дина. — Привет, Кас, — слабо улыбнувшись, кивнул ему Дин. Теперь-то он, наверное, имеет право его так называть. К тому же общение с использованием уменьшительных версий имён должно положительно сказываться на сближении беседующих. — Завтрак. — Кастиэль указал взглядом на стоявшую на столе вторую чашку, тосты и маленькие упаковки, вероятно наполненные джемом. — А мне нужно спешить, — он поставил свою чашку, достал из кармана визитку и небрежно бросил её на стол. — Позвони мне. Если захочешь. После чего развернулся и с гордо поднятой головой быстрым и уверенным шагом вышел из номера. Дин успел только моргнуть, глядя на то, как за Новаком закрывается дверь.3.
14 июня 2018 г. в 12:37
Несколько метров они прошли молча, а стоило им повернуть за угол, как к Кастиэлю тут же подбежал всё ещё бледный, как моль, Стив.
— Прошу Вас, сэр, — подрагивающей рукой он протянул Новаку ключи от машины.
— Ты ведь понимаешь, что в следующий раз у тебя не будет и пятнадцати секунд, верно? — уточнил у него Кастиэль, принимая ключи и открывая дверь своего Мерседеса.
— Конечно, сэр, — кивнул уже на что угодно согласный Стив. — До свидания, сэр.
Кастиэль проигнорировал его и бросил короткий взгляд на Дина:
— Садись, — пригласил-приказал он и завёл двигатель.
Дин занял переднее пассажирское сиденье, Новак переключил передачу, и автомобиль плавно тронулся с места, набирая скорость.
Дин пробежал глазами по кожаной внутренней отделке автомобиля, скользнул взглядом по профилю сосредоточенного на дороге Кастиэля и задержал свой взор на его руках, которыми тот спокойно и уверенно удерживал руль.
— Как твоё имя? — внезапно задал вопрос Новак, и Дин даже слегка вздрогнул от неожиданности.
Он уже открыл было рот, чтобы представиться, но вовремя вспомнил, что называть своё настоящее имя тут ни в коем случае не нужно.
Дин на секунду задумался, подбирая какое из имён лучше подойдёт в этой ситуации. Обычно он назывался Стивом, но сейчас интуиция подсказывала ему, что лучше бы выбрать что-нибудь другое.
— А зови меня как тебе больше нравится, — растянул пошловатую улыбочку Дин.
Пусть Новак окончательно расслабится и подумает, что Дин им столь очарован, что готов абсолютно на всё, лишь бы его, такого очешуенного, ублажить. Ну, и заодно избавит Дина от необходимости придумывать приятное имя для его слуха.
— Хорошо, — качнул головой Кастиэль и на секунду снова обратил на него свой насквозь просвечивающий взгляд. — Я буду звать тебя… Дин.
Дин сглотнул:
— Эм-м… Да. Ладно.
Следующие несколько минут они снова ехали в полной тишине, до тех пор, пока Новак не вспомнил о существовании музыки и не включил её. Салон наполнили тихие и мелодичные звуки скрипки.
— А кто ты? — Дин же должен изобразить, что о нём совсем ничего не знает, и только сегодня вот впервые заметил.
— Кастиэль, — ровным тоном ответил Новак, не поворачивая к нему головы.
Дин задумался стоит ли спрашивать о роде его деятельности, а Кастиэль тем временем припарковал машину и заглушил двигатель.
— Приехали, — сухо произнёс Новак, открывая дверь и покидая салон автомобиля.
Дин последовал его примеру и тоже вышел из Мерседеса.
Он осмотрелся. Вместо ожидаемого дома Новака перед его глазами предстал парадный вход в отель. Чёрт. Это не по плану!
Дин растерянно забегал глазами, пытаясь сообразить, как же теперь действовать дальше.
— Пойдём, Дин, — позвал Кастиэль и толкнул тяжёлую дверь отеля, заходя внутрь.
Не придумав ничего путного, Дин всё же прошёл за ним.
Винчестер неуверенно ступил на застеленный мягкими коврами пол и быстро оценил уровень заведения по расставленным в холе кожаным диванам и аквариумам.
Темненькая девушка с ресепшена, одетая в белую блузку и строгий чёрный сарафан, заметив вошедших, сразу же приветливо улыбнулась:
— Добрый вечер, мистер Новак. Вам как обычно?
Кастиэль кивнул:
— Здравствуй, Мэг. Да, как всегда.
— Одну секундочку, — продолжила вежливо улыбаться девушка. Она кинула взгляд на монитор, после чего достала ключи и протянула Новаку. — Пожалуйста. Прошу Вас, тридцать седьмой номер. Пятый этаж.
— Спасибо, — Кастиэль взял ключи и направился к лифту.
Вот на этом моменте Дин окончательно начал паниковать. Сейчас нужно было либо сваливать отсюда куда подальше, смиряясь с тем, что придётся сообщить Бобби, что миссия провалилась, либо… На что ты готов ради безопасности своей страны, Дин?
Нет, в своё время у Дина был опыт и такого секса, и даже в разных позициях, но тогда это было вызвано неуёмным любопытством, внезапным желанием и один раз чрезмерным количеством выпитого алкоголя, и Дин всегда искренне желал этого контакта и никогда не спал ни с кем из-за необходимости или работы.
Но если он уйдёт сейчас, то второго шанса войти к Кастиэлю в доверие у него больше не будет. Да и потом, не набросится же Новак на него, как только они окажутся в номере. Наверняка, они сначала выпьют, пообщаются. Дин заговорит ему язык, а это он умеет делать практически виртуозно, потом изобразит, что он слишком пьяный и потихоньку свернёт все. В конце концов, он ничего не теряет и хлопнуть дверью сможет в любой момент.
Пытаясь таким образом себя успокоить, Дин тоже подошёл к лифту, двери которого как раз и раскрылись. Глубоко вдохнув, он зашёл следом за Кастиэлем в полностью зеркальную кабинку, в которой весело играла какая-то попсовая мелодия. Всего через несколько секунд они оказались на нужном им — точнее нужном Новаку, Дину-то вообще ни разу — пятом этаже.
Кастиэль всё так же молча шёл вдоль коридора, изредка поглядывая на номерки дверей.
Вскоре он остановился у одной из них, повернул ключ и вошёл в номер.
Дин заставил себя зайти следом за ним.
Номер представлял собой довольно просторное помещение с узорчатым паркетом, зелёными обоями и высокими кофейными гардинами на окнах. Посредине комнаты располагалась огромная двуспальная кровать, застеленная бельём темно-коричневого цвета, а справа, ближе к стенке, стоял небольшой серебристый холодильник и бар. Слева, возле окна, находились два белых кресла и маленький круглый стеклянный столик.
Новак закрыл за Дином дверь, вставил в замочную скважину ключ, провернул его и убрал обратно в карман пиджака.
По спине Винчестера пробежал неприятный холодок.
— Ну, и… чем займёмся? — улыбнулся Дин, пытаясь спрятать свою нервозность. — Как насчёт выпить, а?
Новак отрицательно качнул головой, и небрежно махнул рукой в сторону кровати:
— Раздевайся, ложись.
А может быть чёрт с ней, с этой подлодкой, а? Так ли уж она опасна?
Кастиэль же отвернулся от Дина, преспокойненько снял пиджак и аккуратно повесил его на спинку кресла. Затем неспешно ослабил узел галстука, снял и его и также повесил на кресло. Потом повернулся к Дину вполоборота и принялся медленно расстёгивать манжеты рубашки. Его проворные и тонкие пальцы ловко управлялись с изящными серебряными запонками, которые вскоре оказались осторожно положенными на стол.
Дин стоял на месте не двигаясь и внимательно следил за каждым его действием. Физически Кастиэль действительно находился в хорошей форме, а все его движения были плавными, можно даже сказать грациозными. И, в принципе, он подходил к тому типу мужчин, с которыми Дин при определённых обстоятельствах возможно был бы и не против, но сейчас сам факт того, что сюда его привело отнюдь не личное желание, а сторонние обстоятельства сковывал его изнутри.
Но и все логичные идеи при этом тоже покинули его светлую голову, и единственное, что, казалось, он сейчас ещё может предпринять, — это взять и завалиться на пол, изображая обморок.
И Дин уже намеревался это реализовать. Быстренько осмотрелся по сторонам, прикидывая отсутствие острых углов там, куда он собрался падать, и поднял глаза, чтобы убедиться, что Новак его видит и не пропустит этот маленький спектакль.
Кастиэль тем временем сосредоточенно расстёгивал верхние пуговицы своей белоснежной шёлковой рубашки. Дин решил, что тот обратит на него внимание, лишь только когда расстегнёт рубашку полностью, и принялся дожидаться этого момента, неотрывно смотря за тем как ловкие пальцы Новака поочерёдно освобождает маленькие жемчужные пуговки одну за одной, постепенно открывая взору Винчестера достаточно подкаченную грудь.
Кастиэль уже почти дошёл до середины, и вскоре между двух краёв сорочки должен был показаться его живот, как он внезапно прекратил раздевание, поднял свои ярко-синие глаза на Дина и неожиданно сделал широкий шаг к нему навстречу, беспардонно и резко врываясь в его личное пространство.
Они внезапно оказались слишком близко, едва ли не касаясь носами друг друга, и Дин, словно попав под поражающее действие сковывающих его глубоких синих глаз, слегка приоткрыл рот и замер, рассматривая Кастиэля.
И отвести от него взгляд было просто невозможно. Его выразительные глаза цвета морской волны затягивали, словно бездонные чистые озёра, а чуть приоткрытые полные розовые губы выглядели такими мягкими и манящими. Дин облизнулся.
Уголки губ Кастиэля дрогнули, слегка дёрнувшись вверх, и Новак поднял свою правую руку, с уже освободившимся от рубашки мускулистым предплечьем и практически невесомо провёл кончиками пальцев по щеке Винчестера, а затем легко скользнул указательным вдоль края нижней губы Дина.
Кастиэль сделал это абсолютно спокойно и уверенно, ни на мгновение не отводя свой словно просвечивающий насквозь взгляд.
Контроль стремительно переходил к Кастиэлю, а Дин, осознавая это и находясь к нему практически вплотную, понимал, что начинает испытывать странную смесь чувств, представляющих собой и страх, и неожиданно нарастающие возбуждение.
А Кастиэль задержал кончик своего пальца возле уголка рта Дина, подался вперёд, и обхватив левой рукой талию Винчестера, легко коснулся губами его правого уха и принялся обводить языком завитки его ушной раковины.
Дин не знает, как Новаку удался этот фокус, но в его паху стремительно стало становиться теснее, и он, удивляя даже самого себя, коротко, но вполне различимо простонал.
Кастиэль на это довольно усмехнулся и слегка прикусил и потянул за мочку его уха, а свою левую ладонь опустил на ягодицу Дина, сжимая её.
И в этот момент Дин почувствовал себя окончательно пойманным в его сильные, но мягкие руки и выдал ещё один стон.
Тогда Кастиэль спустился к его шее, оставляя на ней короткие и легкие поцелуи через каждый дюйм, и постепенно принялся снимать с Дина куртку.
Но теперь Винчестер уже не возражал. Более того, он сам подавался навстречу мягким губам Новака и запрокидывал голову, доверчиво подставляя свою шею.
Раз уж у Кастиэля каким-то неведомым образом получилось его завести, то теперь Дин хотел получить максимум удовольствия от процесса. Он расстегнул рубашку Новака до конца и сразу же обхватил руками его торс, оглаживая ему спину.
Вскоре рубашка Дина тоже полетела на пол, а следом за ней и футболка. Руки и губы Кастиэля, не останавливаясь ни на секунду, ласкали его, разгоняя кровь и учащая дыхание, и очень скоро Дин уже чувствовал спиной мягкий матрас постели.
Кастиэль обхватил губами и принялся перекатывать во рту его сосок, слегка сжимая его зубами. Дин вскрикнул, ощутив проскочивший по телу разряд наподобие электрического импульса и снова застонал, запрокидывая голову и смотря в потолок.
Новак успокаивающе поцеловал его плечо, а затем лизнул второй сосок, и принялся стягивать с него джинсы, тут же целуя и лаская его обнажавшиеся бёдра.
Дин выгибался и ерзал на кровати под непрекращающимся дождём из горячих поцелуев, прикосновений и легких укусов.
Кастиэль, словно виртуозный пианист, удивительно чётко подбирал клавиши-точки на теле Винчестера, при воздействии на которые внутри Дина начинала играть целая симфония.
Воздух в помещении всё накалялся, сердце стучало всё быстрее, губы всё чаще выпускали громкие и протяжные стоны. Дин уже практически метался по кровати возбуждённый до предела и сейчас мечтал только о том, как бы побыстрее сорвать с Кастиэля его дурацкие брюки.
А Новак только тогда достал лубрикант и методично принялся подготавливать вовсю торопящего его Винчестера. Кастиэль настолько медленно и плавно его растягивал, что Дин было уже решил, что тот специально издевается и тормозит процесс, чтобы он подольше помариновался в этом искрящим во все стороны напряжённом возбуждении, которое, уже казалось, было готово разорвать его на множество мелких молекул.
— А ты узкий для того, кто так легко соглашается на секс с незнакомцем, — заметил Новак, наконец добавляя третий палец и дотягиваясь до уголка простаты.
По телу Винчестера тут же пронеслись сотни искрящих разрядов, и он не смог подавить стон.
— Просто… просто я… обычно сверху, — запыхавшись, объяснил Дин.
— Уверен, так тебе идёт больше, - усмехнулся Новак и опять толкнул пальцем простату, заставляя Дина снова закричать.
Кастиэль удовлетворенно хмыкнул:
— Да, определённо, — и нажал в третий раз.
Дина дёрнуло словно от молнии и его вскрик услышала минимум половина отеля.
— Касти… Кас… Кас! Пожалуйста! — сократил его имя так, чтобы на него хватило воздуха Винчестер.
Новак не стал больше затягивать и наконец обнажился полностью, заставляя Дина в который раз подавиться воздухом, надел презерватив и начал входить.
Дин видел, он не делал это резко, но всё-равно стоило ему немного пройти внутрь, как Винчестер скривился и заорал теперь уже от боли. Из глаз непроизвольно потекли слёзы.
Кастиэль приостановился и несколько раз легко погладил его по щеке.
Боль постепенно отступала. Дин кивнул сосредоточенно следящему за ним Кастиэлю, и они продолжили. Первые несколько толчков тоже отдавали болью, но затем Новак вновь попал по заветной точке, и Дин опять начал раскачиваться на горячих волнах удовольствия.
Кастиэль постепенно нарастил темп и теперь двигался быстро и настойчиво. В обращённых на Винчестера синих морях неистово бушевала страсть.
Дин жадно хватал ртом воздух, стонал, изо всех сил сжимал руками плечи Кастиэля и стремительно уплывал за горизонт. Ему потребовалось совсем немного времени, чтобы шагнуть за край и рассыпаться на тысячу мелких брызг, проваливаясь в прострацию и изливаясь на свой живот и дорогие простыни отеля.
Кастиэль сделал ещё пару толчков и тоже последовал за ним.
Какое-то время Дин просто лежал раскинувшись звездой на кровати, пытаясь отдышаться и вернуться снова в эту реальность. Постепенно он приходил в себя и теперь пытался предугадать, как поведёт себя всё ещё сидящий возле него Новак. Дин повернул голову и осторожно взглянул на него.
— Вытрись. А то меня запачкаешь, — Кастиэль кивнул, указывая на заляпанный живот Винчестера.
Дин бы встал и дошёл до душа, но сил не было от слова совсем. Он был не просто как выжатый лимон, а как лимон, пропущенный через центрифугу. Раз пять.
Но требование Новака прозвучало настойчивым, и он попробовал протереться заляпанной простынёй. Вышло не очень.
Кастиэль, глядя на это, закатил глаза, поднялся и направился в ванну. Похоже, скоро Дин тут останется валяться один.
Но через минуту Новак вернулся и бросил ему смоченное тёплой водой полотенце.
Пока Дин вытирался от остатков спермы, Кастиэль скинул на пол испачканную простынь и лёг на кровать, оставив между собой и Винчестером некоторую дистанцию.
А Дин протёр свой живот и пах и тоже швырнул полотенце на пол.
Кастиэль молча лежал, прикрыв глаза, и, похоже, собирался остаться тут спать. Наверное, это хороший признак.
Дин подвинулся к нему поближе и слегка прижался головой к его плечу. Потому что, во-первых, раз уж так получилось, Дину нужно налаживать с ним дальнейший контакт, а во-вторых… во-вторых, после такого секса Дину, чтобы не начать загоняться, нужно получить немного объятий, ласки или хотя бы чего-нибудь подобного.
Кастиэль почувствовав, что к нему прикасаются, лениво приоткрыл правый глаз и взглянул на Винчестера.
Дин испугался, что его сейчас оттолкнут, и тогда ему внутри сделается более чем паршиво. Почему-то после близости — особенно такой близости — он довольно остро реагирует на всякие подобные вещи.
Но Кастиэль наоборот прижал его ещё ближе к себе, приобнимая правой рукой, и укрыл их обоих одеялом.
Дин довольно выдохнул, случайно издав какой-то сопящий звук, и позволил себе наконец провалиться в столь желанный сон.