Случай в библиотеке

Хотя на улице уже вовсю царила летняя погода, как это часто бывает в марте в Севастополе, в здании старинной библиотеки имени Карамзина было прохладно и даже холодно. Александру нравилась такая атмосфера — Рябинин не любил носить майки и шорты, ведь они не шли к образу мрачного романтика, да и выставляли на всеобщее посмешище, как ему постоянно казалось. Под злыми чужими взглядами, находясь в бесконечном потоке спонтанных мыслей, он мнил себя персонажем коротеньких Чеховских произведений. Понятие «футлярность» как нельзя лучше описывало его личность, и внутренняя и внешняя замкнутость вызывала у людей либо отвращение, либо полнейшее непонимание, ибо закутываться в пальто летом станет только неадекватный. Правда, существовало вполне логичное, по его мнению, объяснение: в душе тот вечно ощущал промозглый холод, сырость и пустоту, с редким просветлением из бесконечной депрессии. Он всею душой любил осень, любил дождливые петербургские вечера, которые вдохновляли стольких поэтов на гениальные произведения…но, переехав в Крым, в один миг лишился всего этого. Конечно, город-герой был прекрасен многочисленными памятниками, достопримечательностями и морскими солёными волнами, до которых от его нынешнего места проживания было рукой подать! Да и разве возможно не полюбить Севастополь с первого взгляда? Александр, в каком-то отдалённом и извращённом смысле полюбил, но просто он… совершенно не вписывался в жизнерадостную и лучезарную атмосферу города. Как, впрочем, и всегда. — Посмотрите, кто соизволил оторваться от кампухтера, — Александр вздрогнул от неожиданности, замерев и не решаясь обернуться на знакомый голос, несмотря на знание его обладателя. Неужели она тоже пришла сюда именно сегодня? Неожиданное стечение обстоятельств изрядно напугало Рябинина, заставив беспричинно вспыхнуть от резкого обращения. Защитная реакция и впадение в ступор, казалось, неразлучные друзья в его воображаемом мире. — Ты почему мне не отвечаешь на фикбуке? Я же знаю, что ты прочел мои письма! Девушка с не длинными, слегка вьющимися волосами набросилась на несчастного Александра сзади и похлопала по плечу так, что тот испугался, как бы не осталось синяка. — Здравствуйте, Мария, — единственное, что смог выжать из себя Александр. Слова негодования предательски застряли в горле, медленно разъедая изнутри: он занимался чтением книг, а не бесконтрольным просиживанием за техникой, что вызывало в нём противоречивые чувства. Неужели ей известно настолько мало? Мария ухмыльнулась и посмотрела на засмущавшегося парня. Вот чудной! Неужели все в Петербурге такие или только ей везёт на уникумов? Мало того, что она уже давно называет его на «ты», напрочь забывая о собственном возрасте, так ко всему прочему старается вести себя более раскованно и открыто. Но к интроверту нужен нежный подход, а не «напролом», как действовала большая половина полководцев в давние времена и с которых той нравилось брать пример. — Готовишься к экзаменам? — поинтересовалась она, чтобы как-то развеять напряжённую обстановку. Если быть откровенными, Александр зашел сюда за «Словом о полку Игореве», чтобы на досуге его перечитать и устранить некоторые пробелы, в чём было стыдно признаться лично самому, а Марии и подавно. Ему предстояло сдавать великую и ужасную историю, а учебники так и остались нетронутыми. Он просто не верил в себя. Обрывки школьной программы периодически всплывали в памяти, но уверенность в них таяла на глазах. Да, тот уже привык, что не может ничего сдать без привычного самоедства и оскорбления за тупость в состоянии бесконечного умирания; вечно получает оценки не выше четырех, как долго бы не зубрил материал, подобно заученному наизусть стихотворению Маяковского, но в конечном итоге получает неутешительный результат. После того, как Аня осталась в Петербурге, некому было его подбадривать и он терялся, оказываясь у доски. — Мне боязно, — коротко и еле слышно прошептал он, чтобы сильнее не заливаться краской от суровой правды, — Впечатление, будто совсем ничего не знаю. — Да что там знать, — сказала Мария, не без лёгкой раздражённости, — Экзамен элементарный. Александру захотелось лечь на пол, свернуться калачиком, предварительно спрятав голову и расплакаться, ведь он не находился в ответе. Как и на уроках истории, только смущение рядом с девушкой становилось в два раза сильнее. — Я вот зашла почитать книги по истории, — продолжила Мария. — Там такой бред написан! Честное слово, мне кажется, все эти историки просто слэшеры, которых заблокировали на фикбуке и они решили напечатать свои щедевры под названием «учебник истории для десятого класса». Александр слабо улыбнулся, осознавая, насколько сильно расходятся их и без того иные мнения. Мария же заливисто засмеялась собственной шутке, размышляя о её гениальности. — Хочешь погуляем на выходных? Ошарашенный от внезапного и ничем не подкреплённого предложения в диалоге Александр застыл на месте, не в силах поднять на Марию глаза. От робости он не мог произнести ни слова. Раньше с ним такого не было. Это из-за переезда? Или это… любовь? — Ну и чего ты молчишь? Не можешь придумать правдоподобную отмазку? — Голос Марии прозвучал насмешливо и даже грубо, но претензий не возникало — в самоиронии ей не было равных. С другой стороны, Александр смущался по любому поводу и к тому же, довольно снисходительно относился к девушке. Скорее от иногда проглядывающейся в ней, воображаемой неуверенности; всё грезил о том, чтобы хоть один человек на грёбаной Земле оказался в состоянии ощутить весь спектр боли и страданий, которые тот переживает ежедневно. Какой наивный. — Пойдёмте, — тихо произнес он. Несмотря на все его старания, с языка слетело предательское «те»; мозг не поддавался на уговоры, и даже давнее знакомство не смогло убедить в их с Марией близости. Правда в том, что они далеки, но на данный момент тот боялся, что сейчас будет осмеян и заранее смешался, отводя взгляд в другую сторону. Однако Мария не обратила на это никакого внимания и вскоре продолжила разговор. — Ну тогда я тебе напишу, хорошо? Только ты уж постарайся ответить не через неделю. Александр кивнул, хотя и знал наперёд, что снова будет сочинять ответ три часа, если не больше. Мог до бесконечности сидеть за монитором, придумывая возвышенное сообщение, частенько стирая за негодностью и заменяя его другим. — Мария… — тихо прошептал он, сложив руки в замок и смутившись в разы сильнее. — Что? — Я должен сказать кое-что важное ва… тебе. Я должен… должен признаться… «Нет, — мелькнула в его голове скептическая мысль. — Не так надо признаваться в симпатии и буквально умолять стать её твоей возлюбленной, что ты обычно и делаешь, не оставляя никому выбора и давя на жалость. Руку и сердце так же просить будешь?» Александр печально вздохнул, и положил руки в карманы; теперь настроение стремительно понижалось, балансируя между «неплохо» и «отстойно». — Было бы неплохо, если бы ты позанималась со мной историей…но я безнадёжен. Мария улыбнулась сначала недоверчиво, а затем широко, предчувствуя веселье и игнорируя последнее депрессивное дополнение. — Ну, давай. Если ты этого хочешь. Он немного приободрился и на секунду вышел из своих печальных размышлений. Конечно, ему хотелось! Читать фанфики Марии по фендому «исторические личности» давно надоело, а понимать из написанного и каждый раз ловить себя на мысли, что она гениальный прозаик, а он — лишь ничтожество по сравнению с ней…тяжеловато. — Тогда спишемся. Или может быть… начнем прямо сейчас, раз уж мы тут с тобой встретились? Александр смущенно кивнул, боясь испортить эту идеальную ситуацию очередной неудачной фразой, которая смутит, или, что хуже, попросту рассмешит Марию. — Ну, тогда пошли, — она легко схватила Рябинина за руку, некогда находившуюся в кармане пальто и потянула в сторону стола, за которым до этого сидела в одиночестве. Александр был не в силах сопротивляться, потому что мог в тот момент чувствовать лишь ее нежные пальцы.

***

Позже, когда Рябинин, поминутно стеснительно и неловко краснея, рассказывал о случившемся Ане по скайпу, он осознал кое-что очень важное. Это был не просто один из тех редких дней, когда он мог ощутить себя счастливым, это был особенный день. Не потому что он провел его с прекрасной Марией, хотя и этого было бы достаточно, чтобы Александр хотя бы на один вечер вышел из депрессии. Дело было в том, что за все время пребывания в Севастополе тот впервые не чувствовал себя чужим. Он наконец-то обрел новый дом.