Напарники

— Разве не в этом суть? — спрашивает Грэм, вслушиваясь в скрежет механизма, поднимающего клетку. Бог знает, что еще за тварей тут держат. — Ты смотришь на них и видишь тех, кого готов увидеть, ангелов или демонов. — Все проще. Это вопрос терминов, вопрос, если угодно, трактовки. Усложнять не стоит. Люди просто придумали ангелов и демонов, потому что не могли понять этих тварей, они слишком сильно от нас отличаются и это просто не укладывается в голове. Мы можем сколько угодно придумывать существ с другой моралью, но как только сталкиваемся с ними в реальной жизни — оказывается, что они слишком сложны. И мы придумываем способ все объяснить. Когда клетка подъезжает вплотную, Кроуфорд вводит личный код на клавиатуре и опущенные стальные ставни медленно начинают движение вверх. Грэм морщится от резкого звука, в котором слова Кроуфорда почти растворяются: — Но я советую тебе придерживаться официальной версии: те, кто застрял на земле — демоны, те, кто рассказал нам, как ими управлять — ангелы. Если так смотреть на вещи, все становится проще. Грэм почти успевает спросить, какой смысл в этом разделении, не остаются ли эти существа одинаковыми, независимо от того, могут ли покидать землю, или обречены оставаться здесь — но потом он переводит взгляд на клетку и слова остаются у него во рту. Он замирает, глядя на (тварь) (ангела) демона. Тот выглядит как крепкий мужчина средних лет, примерно шести футов ростом, у него жесткие волосы и проницательный взгляд. И в его лице есть что-то неправильное, что-то, что нельзя описать конкретными словами, наводящее на мысли об эффекте зловещей долины. Умом Грэм понимает: причина в том, что он знает — перед ним не человек, а нечто иное, в противном случае он увидел бы всего лишь мужчину с несколько необычными чертами лица, но не более того. — Добрый вечер, — тот легко кивает. — Вы привели мне нового спутника, агент Кроуфорд? — Именно так, Ганнибал, — Кроуфорд даже не поворачивается к нему. — Новый праведник, который направит твои таланты в нужное нам русло. — Использовать меня подобным образом — это все равно, что водить Нижинского на поводке, чтобы он танцевал перед зеваками, как цирковая обезьяна. — Все любят цирковых обезьян, — пожимает плечами Кроуфорд, вытаскивая из-за ворота рубашки тонкую цепочку, на которой висит серебристый ключ. Один поворот ключа в замке рядом с клавиатурой — и передняя решетка клетки начинает медленно подниматься. Грэм знает, что демоны питаются людской плотью, он сам раньше помогал в расследовании нескольких случаев нападения и растерзанные тела с отпечатками зубов, удивительно похожих на человеческие, долго снились ему в кошмарах. Но если Кроуфорд может смотреть на демона так спокойно — значит сможет и он. Теперь это его работа. Наконец, он делает шаг вперед, по-прежнему чувствуя себя неуютно под взглядом Ганнибала, точно прощупывающего его, рассматривающего, как товар на полке супермаркета. — Меня зовут Уилл Грэм. — Очень приятно, Уилл. Надеюсь, наша встреча станет началом прекрасной дружбы. Ганнибал улыбается и Грэм заставляет себя улыбнуться в ответ.