Make Love Not War

Быть влюбленным - отстойно. Быть влюбленным в лидера освободительного движения андроидов - отстойно вдвойне. Почему же, спросите вы? Разве это не дает какие-нибудь плюшки и прочее монпансье? Разве можно выбрать, кого любить? Разве можно выбрать, любить ли вообще? Ответ: нет. Независимо от вопроса. Начнем с того, что Маркус - идиот. Красивый, восхитительный, горячий и тупой, как табуретка. Он появился на пороге "Иерихона", и мир померк. Саймон смотрел на Маркуса, на его невероятно мужественные черты лица, слушал его густой голос и думал беспомощно: "Приплыли, ребят. Это конечная". С течением времени подобная мысль возникала в голове все чаще. Маркус - гордость, надежда, одно сплошное слишком. Слишком честный, слишком верный, слишком надежный. И от этого еще горше. Саймон просто заебался. Потому что жить с Маркусом под одной крышей и не заебаться невозможно. Мужчина вздохнул. Ему срочно требовалось на воздух. И плевать, что он даже не умеет дышать. Вечернее небо сегодня было именно того непонятного цвета, который получается, если смешать одновременно фиолетовый, белый и черный. Еще не ночь, но уже не день. Саймон шагал по городу, все же не смея далеко отходить от "Иерихона". На крышу он не пошел специально, потому что прекрасно знал, кто именно любит проводить там время. В пространство Детройта постепенно внедрялась зима. Эта зима была не первой в жизни Саймона, но голые кусты заставляли чувствовать себя неуютно, словно вместе с природой умирал и он тоже. Мужчина поежился. По земле плясали тени, в сквере, куда Саймон забрел, медленно зажигались фонари. "Спокойно. - сказал мужчина себе. - Спокойно. Споко-... Ладно, кому я вру". На скамейке сидел чертов Маркус и непонимающе таращился на него своими разными глазенками. Рок? Судьба? Провидение? Авторский замысел? Саймон назвал это "пиздец" и попал в яблочко. Он тяжко вздохнул и двинулся к мужчине. С каждым шагом мир привычно терял краски. Казалось, что может быть проще, чем любовь? Вот же твой любимый - руку протяни, дотронься, обними. Саймон тянулся наугад и натыкался на сплошную стену. Андроида передернуло. Маркус, чистое невинное дитя, посмотрел на него недоуменно: - Ты моргаешь с частотой два движения в секунду. Твои оптические блоки неисправны? Саймон чертыхнулся про себя и обречённо подумал: "Ну ты и придурок". - Знаешь, нам стоит поговорить, - сурово начал вождь. - В последнее время ты ведешь себя очень странно. - Ты не мог выбрать менее клишированую фразу? - не удержался от едкого комментария Саймон и тут же захлопнул себе рот рукой. Нет. Не надо. Взгляд Маркуса смягчился. Он аккуратно протянул руку и приобнял севшего рядом друга. Того будто током дернуло. - Если что-то случилось, ты можешь довериться мне. - сказал Маркус. Саймон это знал. - Я помогу. Мы с Норт... Все. Финиш. Настроение мгновенно упало ниже плинтуса, и даже теплая рука на плече не дарила уже ощущения защищенности. Саймон почувствовал себя очень и очень несчастным. - Вы с Норт, - перебил он Маркуса. - Оставайтесь вами с Норт. А меня не вмешивайте. Маркус убрал руку. Саймона снова перетряхнуло от ощущения пустоты, которое возникло после этого. - Что я сейчас сделал не так? Мы же были хорошими друзьями. - Не я из нас двоих взял курс на север. - Что?! - Сука! - выругался Саймон. Маркус завис. По его напряжённому лицу было заметно, каких усилий ему даётся сейчас анализ. Саймон буквально видел, как крутятся в голове Маркуса шестерёнки. Тот, видимо, придя к какому-то своему логическому выводу, чрезвычайно осторожно переспросил: - Самка собаки? - Словарь обнови! - простонал Саймон. Он встал с лавочки, одернул футболку и направился в сторону, откуда и пришел. "Только не иди за мной, - будто молился он. - Не иди. Видишь же, я разваливаюсь на части, на кусочки, не иди...". Саймон услышал за спиной торопливые шаги, и ночное небо опрокинулось. Его грубо дернули за воротник, протащили за шиворот, перевернули, и вот он уже стоял, в полнейшем недоумении утыкаясь в отворот пальто Маркуса. Мужчина дернулся: - Что ты... - Тсс! - Маркус приложил к его губам палец. Саймон мгновенно замер, будто его выключили, только глаза судорожно метались по лицу напротив. Маркус протянул к нему руки и чрезвычайно осторожно обнял. Саймон назвал это "нежность" и попал в яблочко. - Завтра у нас вылазка. - сказал вождь и провел широкой ладонью по чужим лопаткам. Мужчина вздрогнул. - Будь осторожнее. - на автомате сказал он. На нос приземлилась снежинка. Саймон отлепился от Маркуса и задрал голову вверх. Падал снег, таял тут же, не долетая до земли. Маркус спокойно улыбался все еще укачивал мужчину в своих объятиях, а тот смущенно смотрел на него. Так они встретили зиму.